Грустная история о любви.

Будучи курсантом первого курса Калининградского Высшего Инженерного Морского Училища, заступил я как-то в наряд рассыльным (другое название этой должности, более подходящее по смыслу - помощник помощника дежурного по училищу). Часов в семь вечера дежурный капитан второго ранга сурово сдвинул брови, строго посмотрел на помдежа и сказал:
- Я пошел проверять вахту в жилых корпусах. Вы тут смотрите, чтобы тут у меня... Я вам тут! Чтобы всё!
И ушел. И не видели мы его до восьми утра; крепко, наверное, вахту проверял.
Через час помдеж, курсант 5-го курса, также сурово сдвинул брови и строго сказал мне:
- Я пошел в комнату отдыха. Буду готовить курсовик, так что меня без крайней нужды не беспокоить.
Он скрылся в комнате отдыха, закрыв дверь. Через секунду там погас свет, еще через две минуты оттуда донесся богатырский храп.
Я остался один. Было скучно, все задания были сделаны, книжкой интересной я не запасся, добровольно читать учебник по термеху я был не в состоянии, а закемарить за столом дежурного не позволяло чуство ответственности за родное училище, брошенное на мои хрупкие первокурснические плечи. Я послонялся по дежурке, подошел к ящику "Каштана" (система связи по Балтфлоту, если название не путаю) и стал тыкать в него пальцами. После того, как "Каштан" хрипло назвался дежурным по штабу Балтийского Флота и спросил какого хрена мне надо, я нажал еще какую-то кнопку, отчего хриплый голос исчез и перестала мигать какая-то лампочка, и отошел на всякий случай подальше.
Вдруг зазвонил городской телефон. Я снял трубку, представился и гораздо вежливее, чем это сделал дежурный по штабу флота, спросил, чем могу быть полезен. Приятный женский голос попросил к телефону Вову. Я бодро ответил:
- Нет таких. Ошиблись, наверное, номером.
- Это КВИМУ?,- утвердительно спросил голос, и, получив подтверждение, продолжил: - Там у вас в наряде должен быть Вова, судомех 5-го курса.
- Ну, в наряде по главному корпусу его нет, - авторитетно сказал я. Времени было немяренно и я решил девушке помочь, - Если хотите, я могу взять книгу нарядов и посмотреть, где он стоит.
Женский голос рассыпался в благодарностях. Я растаял окончательно, пролистал список сегодняшнего наряда и сказал:
- А его сегодня в наряде нет. Нет, совсем нигде. Абсолютно уверен. Повторяю, во всем училище его сегодня в наряде нет.
Девушка помолчала немножко и вкрадчиво попросила проверить список за позавчерашний день. А почему бы и нет? Результат опять был отрицательный. Девушка в телефоне всхлипнула и попросила посмотреть, когда ее Вова был в наряде последний раз. Я пролистал всю книгу и сообщил, что Вова в наряды за последние три месяца не заступал. Девушка заплакала и, не попрощавшись, бросила трубку.
Из комнаты отдыха вышел, зевая и потягиваясь, помдеж.
- Ну, кто там заниматься не дает?
- Да какая-то девушка ищет какого-то вашего Вову-судомемеха.
Помдеж внезапно проснулся и забеспокоился:
- Что ты ей сказал?!
- Правду, что ee Вова три месяца в наряды не ходит.
Помдеж схватился за голову и заныл, как будто у него вдруг заболели зубы:
- Что ты наделал! Вовка от своей подруги три месяца прячется! Он ей впаривает, что в наряды через день на ремень ходит, а ты... Теперь Вовка нас обоих убьет!
Я себя виноватым не ощущал, но на всякий случай стал избегать появляться в расположении 5-го курса. Мне этого Вову издали показали, больно уж здоровый мужик...
Через неделю в училище пришла официальная телега на имя ректора. Диплом Вова получил, но визу ему не открыли за несоответствие моральному облику советского моряка.

1994-й. Израиль. Где-то в какой-то арабской тьму-таракани курс молодого бойца. Первый караул. Командиры отчаянно угрожают, делают страшные лица, напускают страху, рассказывают что делать на вышке, а чего на вышке не делать. Вышек - штук 15. Мне выпадает "Дракон" - в самом лагере и неподалёку от Шин-Гимель (кличка главного КПП). За неимением сил контингент на вышке сокращён до одного. Вышка - металлическая конструкция, бронированная, впрочем бронестёкла сняты. В полу - люк-лаз, металлическая лестница. В связи с тем, что на пост заступает один воин вместо двух - правило справления "естественных нужд" не отработано. Молодые (мы) и не спрашивают. Мы всё ещё в шоке первых часов службы.

Эпизод 1. Раз в полчаса по радио идёт проверка связи. Мой пост - первый, "Дракон, говорит КП, как слышите." - "Хорошо слышу."
"Дракон, ты в курсе, что курить запрещено?".
Оппа, откуда они знают? Торопливо тушу сигарету.
- "Вас понял, не курю".
- "Дракон, а вы в курсе, что сидеть тоже нельзя?"
Ну ё маё, откуда им всё известно. Озираюсь, никого вокруг не вижу. Бочку кто-то специально затащил наверх. Если на ней сидеть, то со стороны кажется, что продолжаешь стоять.
- "Вас понял, уже не сижу."
Весь диалог до сих пор ведётся на иврите.
Вдруг сквозь довольное хрюканье и хохот из связи летит по-русски.
- "Дракон, салага, ты ещё даже врать не умеешь, какого чёрта нарушаешь? На пушку тебя взяли. Зажигай свою грёбанную сигарету и сиди на своей железной бочке, следи за дорогой, все несчастья приходят с дороги. И не спи."

Эпизод 2
Продолжение ночи. Слежу за дорогой, сидя на бочке и зажав сигаретку в кулаке (что-бы уголёк не маячил в ночи.) На джипе приезжают проверки. Фары должно видать издалека, не особо нервничаю. Блин, ссать охота. Спускаться вниз - покинул пост. Если рации не ответить - будет тревога. Поссать в амбразуры - чертовски неудобно. Открываю люк спускаюсь на три ступеньки приставной лестницы. Одна рука держится за перекладину. Вторая открывает жилет, куртку, ремень на штанах, ширинку. Во, добрался. Всё, теперь можно. Аккуратно навожу струю на ближайший куст, хорошо. Куст трясётся, вопит матом, на иврите, оттуда вылетает командир, и бегом удаляется к лагерю.
Хрипит радио "Проверка связи.. У тебя всё нормально, Дракон?".
- "Ну да, наверное, всё нормально"
- "Не понял, поясни."
- "Утром узнаем...."
- "????????????????"
- "КП, дарагой, всё в порядке."
- "Понял, конец связи".

Сменяюсь, иду спать. По дороге в караулку сидим в джипе вдвоём с командиром. "Будешь много разговаривать - сгною!". Я молчал, пока курс не закончился :-)

Первый день.

Первый день в Раммалле - замечательно, как обычно. Деревня под Рамаллой, рядом - израильское поселение. Арабская семья (все, от мала до велика) собирает маслины. Надел их находится рядом с поселением, и когда они приблизились к забору, поселенцы их забросали камнями. На следующий день поселенцы стреляли в воздух и близко к забору семью не подпустили. После чего арабы обратились к армии с просьбой защитить их от поселенцев. Замечательно. Армия "защитила". Порядок стал такой: утром семейка - дед, баба, 2 сына с женами, и ещё куча внуков от 8 до 15 лет - приходят со своим ишаком к поселению. После чего два бронеджипа с солдатами конвоируют их до надела, и один джип сторожит их до вечера. Вечером - такой же конвой в обратном порядке.
В тот день когда мы там появились, чтобы сменить предыдущий батальон, конвоиры на радостях забыли сообщить нам, что дед утром плохо себя почувствовал и отправился домой. Вечером семья собралась идти - конвой пересчитывает - одного не хватает. Я на сборах взводом командую. Приехал на место, сообщил "наверх". Замком роты, делать ему нефиг, приехал, наорал на одного из сыновей, и поставил ему условие - идёшь сейчас в свою деревню, приводишь деда, показываешь его мне лично. Дед больше на сбор маслин не приходит, а если сейчас не придёт - то всей твоей семейке больше ходу сюда нет. И мужик пошел в деревню за своим отцом, 3 км по пустыне, а он с 6 утра на ногах, маслины собирает,. А семья осталась ждать. И один джип. А я поехал на базу. Только вот помню, что пока замком орал на отца, все мои бойцы распределили и держали под мушками автоматов семью. И я смотрел поверх прицела на 9-летнего пацана с большими чёрными глазами. И за спиной у меня развевался огромный, в полджипа, флаг с голубым щитом Давида (в первый же день на антенну повесили). Что запомнит этот мальчуган? Израильского офицера, который на фоне израильского флага держит его на прицеле. Другого израильского офицера, который орёт и оскорбляет его отца при всей семье. За то что они хотели собрать маслины на своём наделе. И ничего особенного в этом нет, это - рутина оккупированных территорий. Нам не привыкать. Но я вдруг понял, что лет через 10 этот мальчуган взорвёт очередной автобус в Иерусалиме, этот процесс пошел, его начал я или какой-то другой солдат до меня и его уже не остановить. И каждый раз с того дня, когда в новостях сообщают об очередном взрыве в Израиле, я думаю - он? его старший брат? его отец? Когда он взорвётся, тикающая бомба, которую включил я?

Лагерь. Танкисты.

Лагерь наш представлял собой покинутое поселение из 12 вагончиков-караванов. Когда-то группа фанатиков, отколовшаяся от основного движения, попыталась освоить склон самой высокой горы в Иудее, но за отсутствием финансирования вынуждена была идею забросить и вернуться в родное поселение километр-полтора оттуда. Из двенадцати семей осталась одна. Муж исполнял обязанности раввина пустующего поселения и начальника самообороны, получая по этому поводу 2 зарплаты и служебный Isuzu Trooper.
В остальных вагончиках поселилась наша рота и экипаж двух танков. Один из экипажей - молодой сержант с духами-солдатами - все ночи проводил в дозоре, карабкаясь со своей махиной хрен знает куда и разглядывая в НВ окрестные деревеньки. Часа в три ночи он обычно переставал выходить на связь, а под утро, с грохотом спустившись с точки, "чипсы"* вылезали из своего чудовища, щурились на свет и сладко потягивались. Мы закрывали на это глаза. Второй экипаж, дедовский, на дозоры вообще не выдвигался. Я даже не уверен что они знали где эти "точки" находятся. Зато каждый день их сержант исправно докладывал нашему ротному, что аккамуляторы сели/гусеница расклепалась/термиты съели боеприпасы, поэтому на точки выдвинется экипаж молодых. Ротный презрительно щурился, гладил брюхо и выдавливал:"До завтра сделать!" На следующий день ему сообщали, что аккамуляторы зарядили, но кончилась солярка. "До завтра привезти!" - распоряжался ротный, и молодые, у которых, почему-то солярка не кончилась, опять выдвигались на позицию. В один прекрасный день лафа кончилась. Приехавший без предупреждения бронекомбат сообразил что к чему, загрузил молодых к себе в джип, танк - на подоспевший трейлер, и исчез в неизвестном направлении, оставив ночные дежурства на плечах обалдевших дедов. Те, однако, горевали недолго, ибо в дозоре их всё равно никто не контролировал, и каждую ночь развлекались тем, что целились пушкой с горы в торговый центр "Азриэли", что в Тель-Авиве, и спорили, куда они попадут, если выстрелят в то или иное окно. В два часа, на час раньше "молодых", они переставали выходить на связь.

*-"чипсами" прозвали экипажи танков предыдущего поколения МАГАХ из-за неудачного расположения гидравлики. При прямом попадании эти танки очень красиво горят, не оставляя экипажу ни малейших шансов на выживание. Многочисленные недостатки этих танков и привели к разработке танка "Меркава".

ну, продолжая тему о героических дедах.

У моего товарища по работе дед в войну работал на Октябрьской железке. Ну, и немцы подошли к Ленинграду, надо было везти боеприпасы на фронт. И, типа, приказ - вот вам поезд, везите. Сели, пары развели, загрузились снарядами, патронами. Уже Петродворец проехали.. А немцы быстро, надо сказать, наступали. Дальше - как в анекдоте:
- Рус! Хальт! Цурюк! 25 километров железки уже под фрицами!
Чё делать? пришлось фрицев ... давить! На самом деле, поезд не так-то просто остановить, даже если постараться. И подорвать пути тоже нелегко. Прорвались))
А вот обратно... А обратно немцы уже боялись - знали, что эти сумасшедшие русские по чужой территории на поездах ездят - добрались. О как.

Сп..зданул с anecdot.ru, но ведь вещь!

"Жидовская морда".

1991 год. С-Петербург, молочный магазин 52 на углу пр. Славы и Бухарестской ул.

Я подрабатывал в этом магазине ночным приемщиком. Вообще я работал инженером, но у меня родилась вторая дочка и денег стало ката-строфически не хватать. По совместительству приходилось и торговать по вечерам, после закрытия магазина, молочными продуктами. Работа за прилавком в те годы - занятие не для слабонервных. Карточки, дефицит, очереди. Крик, мат, ругань, взаимные оскорбления.
Вы скажете, все продавцы хамы? Да точно такие же хамы, как и покупатели. Сколько за день вам продавцов нахамит? Один, ну два. А за день продавцу нахамят сотни покупателей. Не сравнить нагрузки на психику. После десяти лет работы за прилавком в те годы вполне можно давать третью группу инвалидности. По нервным и психическим статьям. За три года работы в магазине я узнал от покупателей о себе и о своих родственниках до седьмого колена все, причем в самых красочных выражениях.
Я уж не говорю о том, что каждый второй на ТЫ обращается. Так еще взяли моду фамильярно называть "сынок". Один раз я не выдержал (а выдержка за прилавком нужна немерянная) и ответил пожилой даме.
- Сударыня, я не имею чести быть вашим сыном!
- Ну ведь вы же мне по возврасту в сыновья годитесь, - разъяснила она мне, как бестолковому.
- Интересное кино! А вот если б на моем месте стоял мужчина вашего возраста, вы смогли бы также запросто сказать ему, что он вам в мужья годится, или в любовники? По возрасту, конечно, я ничего другого не имел ввиду.
Но самый агрессивный покупатель - это одинокие бабки-пенсионерки, с коммунально-совковой закваской. Они приходят в магазин не просто за покупками, они приходят пообщаться. То есть, поскандалить. Прошло немало времени, прежде чем я выработал правильный алгоритм поведения с такими скандалистками. Главное - не отвечать им, когда они начинают скандалить. Ты психологически проиграл, как только ответил на их ругань. Ответил - значит ввязался. А если связался с бабкой - все, от тебя пух и перья останутся. Она никогда не замолчит первой. У нее алгоритм такой, программа. Она будет отвечать не по существу, она будет нести всякий вздор, соберет и приплетет все что угодно, но скандал не прекратит. Она будет уже падать в обморок, дергаться в конвульсиях и пускать пену изо рта, но не замолчит. В ее понятии выиграл в скандале тот, кто скажет свое слово последним. Поэтому, как только очередная бабка начинает скандалить, я замолкаю и гляжу на нее с наплевательским видом: типа «ты еще здесь?». Тогда бабка загнет оскорбление покруче: хам, скотина, сволочь, харю наел в торговле, за три дня не объехать...
Молчу с пофигистским видом. Бабка в растерянности. Вот если б я что-то сказал, то она бы развернула против меня весь мощный арсенал, выработанный десятилетиями коммунально-трамвайных скандалов. Но ей не отвечают. Бабка в непонятках. Как вести себя в такой ситуевине, она не знает. Тогда она снова пытается вызвать скандал, заявляет, что таких как я надо стрелять, вешать, сажать и т. д.
А в ответ тишина... Господа, поймите простую истину: для скандала нужно минимум два человека. И если один (тот, кто умнее) промолчит - скандал затухнет сам собой. Это ж элементарная вещь из теории автоколебаний.
Наконец бабка, выдохнув, замолкает. Вот этого выдоха я и жду. И как ни в чем не бывало, спрашиваю:
- Что будете брать?
С женщинами помоложе, но также склонными скандалить, годится и другой алгоритм. С ними нужно как с психами - во всем соглашаться, не возражать, какую бы чушь они не несли.
- Молоко у вас кислое?
- Кислое.
- Вчерашнее, поди, - иронично так.
- Если бы! С прошлого года еще стоит.
- Чо вы х?Nню-то несете?
- А чо вы х?Nню спрашиваете?
- А, да чо с вами говорить. Все вы торгаши - ворюги. И всех вас посадят.
- Уже, - говорю, - под следствием. В понедельник - суд.
- Наворовал, поди?
- В особо крупных размерах, - соглашаюсь.
- Вот посидишь - помыкаешься!
- Откуплюсь, - говорю, - в торговле ведь.
И вот как-то раз директор магазина Алла Евгеньевна попросила меня поторговать днем майонезом, страшным дефицитом в те недобрые времена (молодежь знает, что такое дефицит?). Чтобы у общего прилавка очередь не создавать, отгородили мне угол у стенки.
Я отпросился на основной работе (на "Позитроне") и приступил с утра к торговле. Это тяжкое испытание. Крики, скандалы, бесконечные "я тут стояла, а вас тут не стояло". При этом нужно внимательно считать деньги и отпускать товар, следя, чтоб не сперли чего под предлогом "посмотреть на минутку". Люди волновались, что им не достанется, а взмыленные измученные продавцы работали в бешеном темпе. Всем доставалось от "исторических реформ". Вы можете сказать, вот, мол, плачешься, тяжело в торговле, а сам поди продукты домой сумками пер, пока люди бегали, карточки отоваривали? Граждане, а вы хотели бы, чтоб я за так все это терпел? Я инженер, но не идиот.
В два часа всех попросили спокойно, без паники выйти на улицу и подождать там один час, магазин закрывается на обеденный перерыв.
Очередь взорвалась возмущенными криками: "Мы уже час стоим в очереди, еще час на улице стоять?" Понять их можно, но и продавцам ведь надо отдохнуть. Так ведь и свалиться с ног можно. К концу смены за прилавком дуреешь совершенно, голова перестает соображать, а голос садится. В общем, люди не стали выходить. В торговом зале встали цепочкой продавцы, грузчик, уборщица, замдиректора и стали постепенно, с уговорами, вытеснять покупателей на улицу.
- Выйдете, пожалуйста, магазин закрыт на перерыв. Через час мы продолжим работу.
Слава богу, без конфликтов обошлось.
А когда все покупатели вышли, наконец, на улицу, ко мне с хитрой ухмылкой подошел наш грузчик Рагуп, азербайджанец.
- Саша, - сказал он мне. - Сейчас слышал от двух бабулек-покупателей очень интересный разговор. Одна из них, кивая на меня, сказала другой: "Смотри, вон. Понабрали черножопых в магазин, командуют теперь." Та ей ответила: "А тот, что майонезом торгует (это про меня - Стр.), хоть и не черный, но тоже какой-то нерусский". - "Да жид он, ты только на рожу его посмотри. Ты разве не знаешь, в торговле одни жиды да чурки работают!"
- Саша, - продолжил Рагуп, - как я пришел в магазин, мне покупатели в первый же день растолковали, что я чурка, черножопый и т. д. Но имей ввиду, ты тоже от меня недалеко ушел.
Мы посмеялись оба и разошлись.
Я поднялся наверх в раздевалку и посмотрел на себя в зеркало - что же в моем лице такого еврейского? Я не антисемит, конечно, но все же. Все мы не антисемиты, да только кто захочет быть семитом. Предварительно оглянулся, чтоб никого не было. Глупо было бы, если б застали меня, разглядывающего себя в зеркало. Смотреть особо было не на что. Тупой, как колено подбородок. Толстый курносый нос, большие уши, неопределенного цвета волосы (жена называет их светло-русыми). Впечатления дополняли маленькие бегающие глазки.
Неказист, конечно, но физиономия вполне славянская. Потом я стал вспоминать своих родственников по отцовской и по материнской линии - все уроженцы Сибири и Украины.
Ну и черт с ними, решил я. Жид, так жид. В торговле - это почти комплимент.