ВЕРТОЛЕТНЫЕ БАЙКИ
(начало в выпуске 87 от 04.07.02)

Капитан 'Firestone'

Эмансипация делает странные вещи с авиацией морской пехоты США. Если раньше пилотами на вертушках были только мужики, то теперь на сто пилотов приходится по статистике как минимум две женщины. Пара из них были откомандированны к моему подразделению. Одна из них была Серой Мышью, никого не трогала, летала более или менее сносно. А вот вторая была женщина необычная. Она обладала довольно привлекательной внешностью, чем сразу вызвала интерес у летного состава. Но у нее были маленькие проблемы с летной частью. То есть летать по прямой она еще могла. А вот такие сложности как взлетать и садится, то там и были эти 'маленькие' проблемы .

Надо отметить положение нашего командира. Чего бы эта пассия не вытворяла, сделать было ничего нельзя. У нее была железная линия защиты. Так как женщин-пилотов очень мало, то все заявления о ее неспосбности летать, сразу же расценивались как дискрминация. И если у пилотов истребителей происходило естественное само-отсеивание( как, например, первый пилот-женщина, которая врезалась в бок авианосца). С траспортной авиацией все обстояло гораздо сложнее. Разбитый вертолет можно списать. Но ведь если она грохнется, то она и пассажиров кучу угробит. Поэтому был найден консунсус. Женщины, конечно, летали. Но без пассажиров. Мало ли что.

Но вернемся к тому, как наша женщина-капитан получила свою кличку. Во время приземления на тридцати-тонном вертолете, два задних колеса всегда первыми касаются земли. К сожелению пилоты само касание видеть не могут из-за расположения кабины. Требуется определенное время, чтобы выработать внутренне чувство и садится мягко. К тому же борт-механики обычно высовываюся из окна и по внутренний свизи дают отсчет: 'Осталось 10, 5, 4, 3, 2, 1 метров'. Наш герой не имела ни внутреннего чувства, а также пропускала мимо ушей слова борт-механиков. Результат не заставил себя ждать. В течении одной недели команде авиа-механиков пришлось менять три(!!!) разорванных в клочья задних колеса, вызванных жесткими посадками, которых скорее можно было бы назвать 'контролируемым крушением'.

В то время в США происходил очередной корпоративный скандал. Шины марки 'Firestone', установленные на все новые машины марки 'Форд', начали вызрываться без каких-либо причин во время езды. Тысячи шин были отозваны назад на фабрику и заменены на более безопасную марку. Новая кличка для нашей героини не заставила сябя ждать. Ее уже иначе как Капитан 'Firestone' уже в подразделении никто не называл.

Замена колеса на вертолете процесс очень сложный. Тридцати-тонная конструкция должны быть поднята специальным домкратом. Поцесс довольно-таки опасный для жизни. Уставшие от постоянной смены колес авиа-механики устроили для Капитана 'Firestone' небольшой концерт.

Однажды когда ее вертолет вернулся после полета ее ожидала небольшая процессия. Надо отметить, что каким-то чудов в этом день ее вертолет вернулся без повреждений. Маршируя как Кремлевские Курсанты, вышагала группа авиаспециалистов. Каждый из них держал в руках по вертолетному колесу. Шеренга встала перед ее вертолетом, подравнялась, старшим по званию торженственно отмаршировал к нашей героине и отрапортавал:'Группа авиамехаников к смене колес готова! '. И поинтерисовался:'Какое колесо будем менять, товарищ капитан ?' У капитанши из глас брызнули слезы. Единственное что она смогла произнести:' Ах, вы...'. И, задрав курносый носик, убежала плакать в ангар.

(продолжение следует)

Стой собака, стрелять буду!

Памяти Шлёмо Адишана.
Есть неподалёку от перекрёстка Голани база "Михве Алон". Место это довольно примечательное, в основном благодаря своему контингенту. Мне довелось отслужить на этой базе 2 последних месяца до дембеля в качестве командира роты. И какой роты! "Курс подготовки к боевым частям" - примерно так назывался бардак, которым я руководил. Чтобы понять, о чём идёт речь, позвольте поделиться с вами ингредиентами этого адского коктейля.
Возьмём следующие составляющие:
1) Шатающийся без дела старлей на должность командира роты - 1 штука.
2) Шатающиеся без дела лейтенанты на должность командиров взводов - 3 штуки.
3) Старший сержант, которому осталось тянуть лямку ещё полгода, с которого всегда можно взыскать и он всегда может за всё ответить, на должность старшины роты - 1 штука.
4) Офигевший от безделья дембель, на должность заместителя старшины роты - 1 штука.
5) Кипящие служебным рвением и желанием "порвать молодых" старшие сержанты, на должность взводных старшин - 3 штуки.
6) Надевшиеся стать взводными старшинами, но ставшие командирами отделений, сержанты - 9 штук.
7) Инструкторши по обучению ивриту, желательно красивые - 3 штуки.
8) 180 лохов: 15 французов, 12 эфиопов, 1 нигериец, 150 русских и 2 американца, которых объединяют следующие данные: они все меньше 3 лет в Израиле, у всех уровень иврита ниже определённого минимума, и они все будут служить в боевых частях. Основной принцип по которому был собран комсостав роты - командиры должны представлять как можно больше родов войск. Т.е. все они были из разных дивизий и батальонов и в жизни друг друга до того не видели. Неясно? Поставьте артиллериста и десантника командовать отделениями в одном и том же взводе, что вы получите? Вот-вот, от полного недоумения до полного непонимания. Задача - за 3 недели обучить новобранцев таким основным армейским понятиям и навыкам, как, например, дисциплина и обращение с оружием, чтобы смягчить их "приземление" на КМБ. Нда, но когда у командира роты дембель через месяц - то и отношение у него ко всему, что его окружает - соответственное. Результаты всего этого были иногда совершенно фантастические.
За неделю до окончания курса (и до моего дембеля, соответственно), сплю я как-то ночью с пятницы на субботу сном праведника. Около 2-ух часов заходит в комнату командир соседней роты, а в тот день - дежурный по базе, Ави и удивлённо выдаёт:
- Ого! Ты уже спишь? Ты его уже допросил, что ли?
Прекрасно понимая, что допрашивать я никого не должен, и Ави что-то перепутал, я решаю хоть как-то отреагировать, и, не открывая глаз, выдавливаю из себя:
- Кого допрашивать?
- Как кого? - судя по голосу, глаза у Ави стали очень большими, - Придурка, который стрелял.
"Эскадрон моих мыслей шальных" - так назвал Газманов то, что пронеслось в моей голове. "Придурок" - явно мой солдат. Стрелял... куда? в кого? зачем? попал? есть раненые? ЁБ ТВОЮ МАТb!!! У меня дембель через неделю, а тут какой-то мудак по средине базы стреляет! С дикими матюгами я полетел с кровати.
- Тебе не доложили? - догадался Ави...
"Придурка" звали Саша. После короткого выяснения обстоятельств я решил допросить его перед строем на утреннем построении. На следующее утро перед построенной буквой П ротой появился гневный ротный, т.е. я, и, вызвав из строя "ночного снайпера", повёл допрос.

- Расскажи нам, Александр, - начал я, - где ты дежурил минувшей ночью?
- У бункера с боеприпасами.
- А где был твой напарник по дежурству?
- Патрулировал вокруг. - пробубнил Саша.
- Продолжай...
- Я стоял у бункера, -плачущим голосом поведал "снайпер", - а тут она подбежала.
- Кто?!
- Собака. Я делал всё по правилам. Крикнул ей "Стой! Кто идёт?!"
- Кому ты это крикнул?!
- Собаке. Но она не остановилась...
- Могу себе представить. Дальше.
- Я крикнул "Стой, стрелять буду!", но она не остановилась, а побежала в обход, чтобы атаковать меня с тыла...
- Собака решила атаковать тебя с тыла?!
- Так точно. Тогда, - гордо продолжил Саша, - я вставил магазин и громко передёрнул, чтобы испугать противника, как и сказано в приказах.

Стоявшие перед строем взводные принялись корчиться в судорогах. Сержанты, давясь, бесплодно пытались успокоить рыдавшую от смеха роты.

- Скажи мне, Александр, - как можно вкрадчивей спросил я, - собака среагировала на эту угрозу.
- Никак нет. - послышался ответ, - Поэтому, согласно приказам, я открыл огонь. Сначала под углом в 60 градусов, а потом на поражение.

Рота буквально легла. Стреляя под углом, этот умник стрелял прямо по расположению базы. Стреляя на поражение, он умудрился попасть в бункер, где мы обнаружили следы его попаданий. Почему он не взлетел на воздух, осталось неясным. Бог, наверно, помиловал.

- Скажи мне, Александр, - от смеха у меня текли слёзы из глаз, - в собаку ты попал?
- Никак нет. - грустно ответил тот. - Она отступила обратно в ночь.

На этом допрос был окончен. Промычав что-то типа: "Все свободны", я бросился в свой кабинет, чтобы отсмеяться.
"Сашеньку" было решено не наказывать, по принципу - что с дурака возьмёшь? Даже если он и ломал комедию, доказать это мы бы не смогли никогда. Но с тех пор, инструктируя караульных на базе "Михве Алон", дежурные офицеры добавляли фразу: "На животных правила открытия огня на поражение НЕ РАСПОСТРАНЯЮТСЯ!!!"

------------
УКрадено с http://www.chestyle.ru/
Автор Ljon'chik

Любовь - это прекрасное чувство. Она преображает людей. Влюбленные поэты дарят нам незабываемые стихи, композиторы нетленную музыку, армейские офицеры ...
В далеком 198? году довелось мне служить в ПрикКВО. Был в нашем полку старлей Лёха. Парень как парень, неплохой товарищ и офицер. Обладал он двумя достоинствами, очень ценимыми женским полом, а именно необычайно волосатым торсом и чрезвычайно влюбчевым характером. Влюбившись и женившись на третьем году службы, Лёха прожил с молодой женой и тещей полгода, как жизнь его круто переменилась. Он повстречал любовь, как всегда единственную и неповторимую. Семейные узы были серьёзным препятствием на пути развития романа. Но влюбленная душа офицера была изобретательна и неудержима. У него внезапно появилась куча служебных дел и обязанностей, которые удерживали его на службе допоздна, а иногда и всю ночь. Наконец, угнетаемая подозрениями Лёхина жена нашла любовные письма в мужьином кителе. В расстроенных чувствах она бросилась к матери. Умудренная жизненным опытом теща направила её прямо к замполиту части, логично рассудив, что партия должна стоять на страже семейного счастья офицерских жён. Замполит, выслушив расстроенную женщину, мельком взлянув на письма, принял простое и проверенное решение - разобрать личное дело офицера на общем партсобрании части.
Актовый зал был набит битком. В президиуме сидел замполит со строгим лицом, в первых рядах Лёха красный как рак, с глазами ищущими что-то на полу. Замполит сразу взял быка за рога. Разобрав в вступительной части аморальное поведение офицера, в подтверждение своих слов он добавил: 'Вы послушайте, что пишет ему его любовница!', и развернув первое попавшиеся письмо, он прочитал: 'Мой пушистый медвежонок!'
Это было всё. Зал плакал. Даже замполит не смог удержаться от смеха. Собрание пришлось свернуть. А Лёха получив свой выговорешник благополучно развелся и женился ещё раз. Надеюсь не в последний, потому что любовь бессмертна.

В 1996 были мы на сборах в какой-то в/ч. И однажды зверь-полковник с грозной фамилией Писанный заставил нас бросаться в макет танка противотанковой гранатой, строго записывая результаты каждого. Окопчик, откуда бросались, был глубокий. И когда в него залез мой приятель
ростом 1,56 м, то оттуда он видел только небо.
А бросать надо! А куда? Танка не видать!
В общем, на глазах оХудевшего полковника и ржущих солдат, парень сунул пилотку в зубы и с гранатой в руке пополз под танк.

Смещение Челюскина
- Не люблю воробьев - мрачно сказал майор Челюскин.
Собственно говоря, фамилия у этого летчика была какая-то другая, но все звали его Челюскиным из-за мощной нижней челюсти. Был он голубоглазым блондином, этакая белокурая бестия, правда, сильно приплюснутая - в те годы рослые летчики в истребитель просто не умещались. Характер Челюскин имел замкнутый, был неразговорчив и от этого все, что он говорил, звучало как-то мрачно. 'Твоей челюсти на 'Мосфильме' цены бы не было, - любил повторять комэск, - все бы эсэсовцы твои были, - а ты тут талант в бетонку втаптываешь!'. Челюскин живописно играл скулой и отмалчивался, так как комэск был все-таки подполковником.
Мы с Челюскиным коротали ночь в дежурке - он заступил дежурным помощником военного коменданта, а я - начальником патруля. Вообще-то, мне полагалось обходить дозором наш немаленький гарнизон, но разыгралась такая метель, что выйти из теплого помещения было решительно невозможно. Бойцов отправили спать в комнату задержанных, а мы с Челюскиным решили оставаться в дежурке до окончания метели или наряда - как повезет. Челюскин вязал рыболовную сетку. Гарнизонные воробьи тоже спасались от непогоды и устроили на чердаке дежурки скандал - возились, чирикали и, кажется, даже дрались.
- Не люблю воробьев - повторил Челюскин.
- А мне бабушка рассказывала, что когда Христа распинали, воробьи палачам помогали, гвозди подтаскивали, ну, он за это их и проклял: все птицы лапами ходят, а они - прыгают.
- Эти могли,- подтвердил Челюскин,- мне вот один такой в двигатель попал, когда я еще на Миг-21 летал. На взлете. Это сейчас на 29-х - одно удовольствие летать, два движка, управление удобное, ну, как с 'Москвича' на 'Ауди' пересесть: А 21-й - это ведь труба, в ней движок да баки, по бокам плоскости, а летчик на ней верхом сидит. Нас так и звали - трубачи. Я, помню, как-то с дальниками встретился, так они все смеялись: 'Черт знает на чем вы летаете, верхом на окурках каких-то:'
Ну вот, запустился я, взлетел, тысячу даже еще не набрал, вдруг - удар какой-то и движок встал. Ну, думаю, секунды 3 у меня есть. Попробовал аварийно запуститься - была там такая возможность - не запускается! Ну, я и выпрыгнул.
- А какие ощущения при катапультировании? - полюбопытствовал я.
- Ну, какие - какие: как будто совковой лопатой с маху по заднице наподдали, вот какие! Да: Катапульта сработала, все штатно, парашют раскрылся, землю видно хорошо. Сел, погасил купол, 'Комара' включил, ощупал себя - вроде все нормально, не поломался, губы не порвал, язык не прокусил: Уже хорошо, значит летать буду. А тут и вертолет ПСС-овский садится, тогда с этим четко было. Ну, доктор ко мне. Тоже ощупал, посмотрел, видит, нормально все, достает фляжку и наливает мне спирту полстакана.
- На, - говорит, - стресс сними:
- А у меня, видно, и вправду что-то в башке сместилось, потому что я ему решительно так отвечаю:
- Я, товарищ майор, один пить не буду!
Он на меня посмотрел внимательно и говорит:
- Ну, давай и я с тобой:
Выпили, водичкой запили - не пьянею! Давай, говорю еще по полстакана.
- Давай, - говорит, - в лечебных целях. Ну, еще по полстакана вмазали.
Как в вертолет садились - помню, как рапорт писал - тоже помню, а потом во мне как выключатель повернули - вырубился внезапно! Никогда со мной такого не было! А на следующее утро в санчасти проснулся - все болит. То есть, буквально все! Я и не знал, что у человека столько мышц, и все - болят! Растяжение...
- А потом что было?
- Потом? Да ничего... Комиссия приехала, движок моего мигаря разобрали, нашли там перья воробьиные, ну, все и прояснилось. А медики потом еще долго ржали:
- Ты, - говорят, - когда в следующий раз катапультироваться соберешься, нам заранее скажи, мы к тебе всей санчастью прилетим на халявку спирта попить, даже и не сомневайся!