Чукотский гамбит
(Продолжение)

Ольга сидела в своем любимом командирском кресле, положив ноги на тахометр правого двигателя. Рядом, на столе слева, горела одинокая свеча. Вчера механик Циркалюк доложил, что топлива для единственного работающего дизель-генератора осталось всего на трое суток. От того и экономили. Даже не включали якорные огни. Впрочем, для кого?
- Ну, кто может приплыть в эту тьму-таракань?! - маялась она.
- Прошу добро на ходовой?! - рявкнул чей-то голос. - Извините, Ольга Пантелеймоновна, привычка лаять. Вы же знаете, что старпомство считается собачьей должностью. Я не испугал Вас?
- Выплывайте уж из темноты, Артемий Давидович. Осторожно, голову об БМТ не разбейте, - сжалилась командирша. Странно, но она обрадовалась появлению Собакина. - Присядьте, товарищ капитан 3 ранга.
Собакин аккуратно, но по-хозяйски сел на диванчик, стоящий слева, подняв глаза. Это смутило капитана 1 ранга. Она вынужденно сняла ноги с тахометра.
- Товарищ командирша, - елейным голосом сказал старпом, - у меня остался отрез белой шерсти. Очень подойдет для Вашей юбки. Марля все же мнется.
- Спасибо. Приму с удовольствием! - румянец на щеках Ольги скрывал полумрак. - Чем могу служить?
- Ольга, скажу начистоту - Ваше появление сломало все мои планы. Всего через неделю я должен был стать командиром этой посудины; а тут Вы как лавина с горы.
- Вы объявляете мне войну? - вздрогнула девушка.
- Наоборот. Я Вас люблю, Ольга! - встал Собакин.
- Коварен! Ну что ж, разыграем Чукотский гамбит! - усмехнулась про себя командирша, но вслух сказала:
- И что из этого следует?
- Что сальники души текут, что корабль моей судьбы дал крен 15 градусов на левый борт, что мыслям моим нужна хорошая девиация! - пламенно кинулся к ней старпом.
- Значит так, Артемий Давидович, сальники действительно текут! Мы за неделю приняли 3 тонны лишнего балласта! Смотри сюда, пес, на кренометр! Видишь, стрелка показывает 10 градусов крена?! Девиацию тебе сделать? Ложись на прокладчик!
Собакин послушно подпрыгнул и лег животом на карту бухты Провидения. Ольга взяла параллельную штурманскую линейку и ударила!
- Ой! - дернулся в каюте палубой ниже Федулыч, прильнувший к динамику, - Ну, что за девка! Золото! Так его!
Он радостно потирал руки, слушая визгливые стоны старпома.
- Вот тебе, гад, за порушенный корабль, за разваленный флот, за страну!
Когда Собакин убежал, озираясь, капитан 1 ранга упала на диван и зарыдала.

Собакин же прыгал вниз по трапу бодро и весело.
- Любит же! - кричал он. - Любииит! Не зря ж била! А как била! Как била!
В это время вверх по трапу поднимался механик Штанген-Циркалюк с обрезом машинного масла. Он шел на ходовой, чтобы расходить и смазать проржавевшие механизмы.
- Что, маслопуп, - крикнул старпом, - несешь косметику для командиршы?
- Тююю, шальной. Яка гарна девка, шо и суриком малюваты нэ трэба! - мечтательно вздохнул Циркалюк.
- Так, да?! На! - пнул тазик ногой Собакин, не соображая, что делает из ревности. Тазик взлетел и упал на выходящего из своей каюты Михаила Федулыча. Отставной капитан яростно поддал обрез ногой и с грохотом хлопнул дверью своей каюты. Тазик же, преодолев комингс, упал на трап и с грохотом полетел вниз. Это было очень неожиданно для помощника Гойкодзыева, несущего поднос со стаканом чая и жареной курицей для командиршы. Именно его хотел перехватить голодный Михаил Федулыч, но перехватил помощника обрез, попав точно в пах. Гоги скрипнул зубами и согнулся пополам, упав буквой «Г» вниз с трапа, но успел выкинуть вперед поднос с жирной курицей - прямо под ноги выбежавшего из-за угла связиста Троянского - Витек несся по коридору с запасной штыревой антенной. Он очень спешил, боясь разозлить Онюту Украинцеву. А еще он очень хотел есть, поэтому было обрадовался курице под ногой. Поскользнувшись, Витяй упал транцевым местом на поднос и понесся по коридору с пикой наперевес.
- Только бы антенну не погнуть! - думал бородатый рыцарь, пытаясь тормозить ногами. - Лишь бы во что-то мягкое воткнулась!
Так и случилось - навстречу из тамбура всаднику выдвинулся окорок медведя, заинтересовавшегося запахом птицы. В него, почти до изолятора, антенна и вошла, остановив безумные скачки Троянского. Конец штыря вылез из умкиной пасти, от чего тот не смог даже ойкнуть, а упал вперед на приоткрытую железную дверь, за которой курил боцман Матросов.
- Рановато купаться! - подумал Богдан, выныривая из воды.
Инженер же Циркалюк поднялся на ходовой, где увидел рыдающую на диване Ольгу. Он присел на край и стал нежно гладить ее по голове, гэкая:
- Тю, диту, зараз пройдет! Яка мавпа он, Собако этот!
Измазанная маслом рука украинца оставляла черные полосы на серебряной головке девушки.

Посмотрев на дело своих ног, Собакин задумался:
- Вот он, принцип домино! Вот так и порядок на корабле рушится: чайка пролетела - дизель накрылся, морж проплыл - винт отвалился, Ольгу не поцеловал - командиром не стал. Жаль, замполита нет - объяснил бы суть перемен и механизм вселенского взаимодействия. Пойду - старые конспекты по МЛП полистаю, может, суть и дойдет.
Суть дошла до него только после 400 грамм чистого...
А была она проста как кости домино, падающие друг на друга. Надо просто поставить их на место, поднимая в обратном порядке. Тут же, в аквариуме его мозга, всплыл вопиющий случай - пожар в главном распределительном щите корабля. Мозг Собакина защелкал контактами, складывая цепь воедино: пожар возник из-за короткого замыкания, причиной которого был зашхеренный дембельский альбом матроса Опухшего. Почему? Альбом был оклеен кусочками фольги, серебристой поверхностью вверх. Отодрав обгоревшую фольгу от книги, старпом обнаружил тогда, что она сделана из обертки жевательной резинки «Сперминт». Появился четкий след! Америка! Кто мог отдать приказ подкинуть эту жвачку в местный магазин, чтобы ее купил Опухший? Кто-кто! Лично президент США Дукакис, который как главнокомандующий Вооруженных Сил США мечтает подорвать боеспособность нашего Флота!
- Опять янки! - треснул кулаком по кружке со спиртом Собакин. Кружка, естественно, упала, разлив жидкость, и естественно, на конспекты по марксистско-ленинской подготовке, которые он естественным образом вел с первого курса училища. Слегка опешив, старпом начал рассматривать и это событие с точки зрения своей теории:
- Почему спирт разлился? Потому что я пьян! Почему я пьян? Потому что я расстроен! А почему я расстроен? Потому что Ольга..., нет, потому что был пожар! А кто в нем виноват? А-М-Е-Р-И-К-О-С-Ы! Опять они!
Этого выдержать он уже не мог! Вскочив, насколько это позволяли сделать ватные ноги, он побежал, насколько позволяло бежать выпитое, на верхнюю палубу, которая сильно качалась, насколько ее раскачивала штилевая вода. Через час он достиг цели, набив изрядные синяки о трапы и поручни. К его удивлению, за бортом уже наступил день! Пройдя зигзагом по палубе над ходовым мостиком, Собакин втиснулся в стакан ручной колонки управления шестиствольного орудия корабля, стоящего ниже на полубаке. Вскрыв замок на пульте, старпом подал высокое на колонку и нажал кнопку подачи боепитания. Пушка с пузатым револьверным стволом ожила, зашипев воздухом пневмоприводов.
- Ибо натюрлих и ни шагу цюрук! - клацнул зубами старпом, вспомнив рассказы деда о войне. Это помогло ему прищурить левый глаз, чтобы правый уверенно смотрел на мир вокруг сквозь паутину прицела. Теперь был нужен враг! Реальный враг! Мимо пролетела чайка...
- Так...ищем связь чайки с Америкой! Чайка...чайка??? О! Как по-английски «чайка»? Сигалл! Стивен Сигал - он наших в фильмах мочил! Охонь!
Пушка коротко плюнула в сторону птицы, послав за секунды сотню снарядов.
- Ушла! - расстроился старпом, не увидев мелкую серую пыль, оседающую на воду.
- Следующий! - орал Собакин. И тут он заметил что-то гладко-черное с торчащей перископом вертикально палкой.
- Лодка! Американцы! - облизнулся он, переведя перекрестие прицела. - Охонь!
В этот раз он жал гашетку до конца, увидев, как сотни снарядов летят густым роем, разрывая черную резину оболочки врага. Но снаряды закончились, а с ними и электричество, которое пропало вместе с простудным чиханием дизель-генератора, у которого закончилось топливо. И кто в этом виноват?! Вы шутите? Янки, конечно!
А на баке корабля сидел мичман Матросов. Курил и выделывал шкуру калана. Когда над его головой рявкнула очередь, он не удивился:
- Если кто-то стреляет, значит, ему это нужно!
Увидев у колонки старпома, мичман вежливо помахал рукой. Но Собакин, обвиснув в стакане в глубоком сне, ему уже не ответил. А вот и то, во что стрелял его непосредственный командир! Подтянув это багром, Богдан увидел оставшуюся целой часть хвоста моржа и всегда стоящую вертикально «моржовую радость». Даже смерть хозяина не смогла опустить ее долу.
- Вот как силен дух морского зверя! - позавидовал Матросов. - Подарю - ка я этот символ несгибаемости нашему командиру в качестве пенсионного презента!
За бортом раздалось хрюканье. Перегнувшись через борт, Богдан увидел моржиху, бьющую ластами по воде. Она явно негодовала!
- Даааа, животная, а туда же! - вздохнул боцман. Сжалившись, он бросил винтообразную указку прямо под нос моржихи. И правильно сделал! Ведь есть морское поверие: “Откуда пришло, туда и должно вернуться”.
(Окончание следует)