Я вам уже рассказывал про Вадю, самого быстрого на свете человека, которого на Новый Год укусила за нос черепашка?
Вадя страдает.
Ну, не то что бы у Вади какое-то конкретное горе. Вадя переотдыхал.
Знаете же, как противно выходить на работу после отпуска?
Вот. Тут выходные удачно растянулись на три дня, а он взял да и взял еще день в счет отпуска. Изгадил все короче.
Так наотдыхался за три дня, что в последний уже не смог привыкнуть к мысли, что завтра на работу, и поэтому в среду смотрел на всех в офисе жабой.

А еще, Вадя нагло думает, что понимает толк в литературе, особенно в стихах, пишет их сам и искренне ненавидит всех остальных стихоплетов. Они ранят ему среднее ухо.
А я тоже не чужд состраданию, и люблю поиздеваться над ним. Особенно в первый рабочий день. И я ему пишу:

если ваде отрезать вторник
понедельник отрезать тоже
то и в среду этот рассольник
не покажется вам моложе

если ж сразу ему по пятницу
отчекрыжеть движеньем резвым
вот тогда он покажется радостным
и пожалуй немного трезвым

(он конечно потом все исправит
съест настойки - заснет с винегретом
но ведь был же он в пятницу праведным
не могло же присниться это?)

В ответ Вадя злиться. Вадя наотдыхался и теперь злиться на любые резкие сотрясания материи.

А знаете, как он отдыхает?
Одинаково.
Неожиданно, правда?
Вот вы умеете отдыхать одинаково? Тут нужен талант.

А Вадя, как они с женой купили дачку, всегда отдыхает одинаково. Его жизненный недельный цикл выглядит следующим образом:
В понедельник Вадя-жаба. К нему не подходи. Не звони и не пиши. Вадя урчит зобом и источает желчь.
Вторник - день мутации. У Вади лопаются перепонки, отваливаются чешуйки (чего там еще у жабы обычно отваливается?). Короче, вырастают ухи, нос и вадино хорошее настроение.
Примерно со среды он начинает мечтать о даче. Сначала робко вздыхая.
К четвергу уже активнее, отметая все остальные темы для бесед, клянясь в беззаветной преданности делу лопаты и граблей, строя глобальные строительные прожекты и мешая жить окружающим своей активной позицией.
В пятницу Вадя уже окончательно решает уволиться, чтобы уединиться в лесу со своими мечтами.

А мечт у Вади - ого.

Он, например, всю зиму мечтал, как построит на даче туалет.
Ага, мечтал такой, и протаптывал по свежему снегу тропинки в ближайший пролесок - посидеть, подумать о вечном, ну и удобрить собой серую действительность.
И говорил, что это и есть настоящее единение с природой.
Я уверял его, что когда по весне снег растает, огорченные жители садового товарищества будут гонять его старую задницу по кооперативу садовым инвентарем.
Но Вадя сжимал зубы и ходил приукрашивать природу всей семьей.

Его остановил только рассказ соседа, о том, что зимой на участки забрел медвежонок, а еще, через товарищество протоптана волчья тропа и в ближнем лесу живет рысь.
Вероятно, соседу просто надоело вадино манкирование санитарными нормами.
И Вадя сразу заныл, что в зиму ехать на дачу отказывается, ссылаясь на хронические болезни и занятость. Жена недоумевала.
А Вадя просто хотел умереть, как все, от печени или сердца, а не с голой ж%пой от волков.

Но, вернемся к пятнице. Тем более туалет на даче, наконец, появился.
Так вот в пятницу Вадя был отягощен идеями глобального строительства, полон сил и энергии.

А! Еще, забыл сказать, Вадя очень любит что-нибудь закатывать.
С водкой.

Причем чувствуется, что ему без разницы хрен это или черная смородина. Важен процесс. И ожидание.
Вадя говорит - НЕЕЕЕЛЬЗЯЯЯ! Нельзя вскрывать раньше сорока дней! (что за странная цифра?). И ходит вокруг банок.
Потом его начинает гложить червь сомнения - а все ли правильно он там намешал, и через неделю он вскрывает одну на пробу...

Один раз он смело набрал полыни и назакатывал.
Но так как искренне любит жизнь, попробовать дал приехавшему в гости из другого города другу.
Говорит, в середине застолья, друг выбежал на улицу, бегал вокруг дома, радостно смеялся и пел песни. Вернулся под утро, задумчивым.
Полынь Вадя благоразумно вылил.

Вот и на даче у Вади батарея банок.
И он приезжает, такой радостный и полный идеями, немедленно любовно пересчитывает, смотрит на свет, болтает и восторженно цокает языком...
И прикладывается.

Когда, отвлекая от этого приятного процесса, жена начинает клацать зубом, Вадя делает сосредоточенное лицо и идет чего-нибудь строить.
Ну как строить...

Тут как-то он делал крышу над колодцем и утопил в нем весь имеющийся в доме инструмент.

- Бл%ть!!! - с ужасом сказал Вадя, утопив первый молоток.
- Бл%ть... - сказал он уже с интересом, наблюдая круги от топора.
- Твоюжмать! - развлекался он, наблюдая за полетом отвертки.

И он топил, и шел в дом за новым. Там он заворачивал к баночке, смачно отпивал, брал инструмент и торопливо семенил обратно.

- Вадик! Ты там не пьешь?! - вопрошала с огорода жена.
- Какая наглость! - возмущался Вадя.

Когда инструмент закончился, Вадя с чистой совестью напился.

Воскресенье было одним и тем же.
Вадя страдал, что его лирическая натура не приспособлена к деревенской жизни, что дом несовершенен, лес черен как его жизнь, и полон бл%дских шишек.
А с%ка-жена все время заставляет его работать, хотя он покупал домик с целью отдыхать, а не умножать себе арсенал анальных трещин.

Потом, с течением недели, после превращения из Вади-жабы в Вадю-земледельца, он начинал выносить мне мозг - где взять магнит?
Потому что инструмента больше не было, а рабочий настрой в Ваде опять оживал. А к водолазным работа Вадя был не готов, справедливо подозревая, что жена не захочет его вытаскивать обратно.
Я порекомендовал разобрать какие-нибудь колонки...
Вадя пошел дальше. Он попросил колонки у соседей.
При этом он оправдывался тем, что они все равно неприятные люди.

Итак, в доме снова появились инструменты, а Вадя был опасно полон строительных идей.

В очередной понедельник Вадя был мрачен как никогда.
К среде он начал рассказывать.
Оказывается, он уже давно положил глаз на камин. Ну не радовала его структурная композиция с шероховатостями и трещинами.
Но жена, зная Вадю, вставала грудью и угрожала физической расправой.

Зачем он его все таки разобрал, надегустировавшись настойки, и воспользовавшись тем, что жена замешкалась на огороде, Вадя и сам потом объяснить не мог.

Когда жена пришла, Вадя лежал чудовищем из «Аленького цветочка» на груде камней, в обнимку с банкой, дрыгал ножкой и горько рыдал.
Выяснилось, что Вадя забыл подписать камни, когда разбирал камин, и теперь этот кубик-рубика в зад не собирался.

И Вадя был предан анафеме и отлучен на месяц от настоек. И каждые выходные, он, кряхтя, подтачивал и притирал каминные камни.
Зато потом, он мог бы ходить по деревням, класть печи, и слава о нем летела бы далеко впереди. Так он считал.

Я все думаю, как хорошо, что мы живем в разных городах, а то ведь попросил бы приехать, помочь...
А другу как откажешь? Особенно если там настойка...