"Не стоит путать реакцию с эрекцией, а внемоточную индукцию с внематочной беременностью.", фраза с кафедры АиПРЭС

"Автоматика и Питание РЭС" самая опасная и боевая кафедра, по словам самих преподавателей. Почти любая деталь в их умелых руках могла превратиться во взрывное устройство. Стоит только поменять полярность, дать на вход чуть больше ампер или вольт, вместо рассчитанной емкости поставить кондер на... и это еще вопрос нужен ли пластид на мировом рынке терроризма.
Находились и последователи: Ваня «Зима», на первом часе самоподготовки (СамПо), сидя на первой парте, сделал из цангового карандаша сварочный аппарат. При испытании:
1. Все присутствовавшие на СамПо могли наблюдать взрыв Сверхновой звезды в миниатюре
2. корпус N3 был обесточен почти на сутки,
3. у Вани обгорели ресницы и волосы,
4. аппарат испарился в его пальцах,
5. фланка приобрела неповторимый рыжеватый оттенок,
6. Глаза безумного Лори (полуобезьяна) были на лице у «Зимы» в течение недели
и даже ночью, по словам дневальных, они светились в темноте.
А причем здесь та фраза?
В увольнение, в ту неделю он не ходил. Здесь не при чем, та реакция Старшины класса, последавшая на вечерней проверке. Как ответил сам Испытатель, на мой вопрос, прозвучавший в абсолютной темноте, наступившей после Сверхновой: «После такой реакции, ни какой эрекции не останется».

ТЯГА К ЗНАНИЯМ

Июль 1992 года. Из меня вышла еще не вся перловка, я еще не разучился ходить строевым шагом и испытывал определенные затруднения при общении на литературном русском языке.
Несмотря на это, я, после ударной подготовки (месяц в части и полтора дома - спасибо товарищу Сканави и примкнувшим к нему Бронштейну с Семендяевым), приехал в Москву и подал документы в... Впрочем, к теме данного рассказа это не относится. В институт.
Ну так вот. По дороге из приемной комиссии в общежитие разговорился я с одним деятелем. Деятель был под два метра ростом, раза в полтора шире в плечах и обладал весьма густым басом. Ну о чем могут разговаривать два абитуриента? Естественно о том, что в этом году программа вступительных экзаменов по математике сильно отличается от прошлогодней, о конкурсе, о золотых медалистах, да, хорошо еще что вместо сочинения нынче диктант...
И вот мой собеседник, судя по всему, не отличавшийся большими знаниями и трезво оценивавший шансы своего поступления, вздохнул, посмотрел куда-то в пространство и пробасил:
- Да-а-а... Если бы в армию не призывали бы - пошел бы куда-нибудь в торговлю работать, а не в этот... институт поступать...
Потом повернулся ко мне и спросил:
- А тебе сколько лет?
- Двадцать.
- А ты армию что, откосил?
- Да нет, я отслужил уже.
Деятель остановился, посмотрел на меня как на ненормального и спросил (век не забуду!):
- А нафига ты тогда поступаешь???

PS. Через месяц я стал студентом. А мой собеседник - нет.

Техник Петрович, проводив в старенький АН-2 последнюю партию парашютистов, решил, наконец, расслабиться. Он зашел в ветхий сарайчик 2 х 2, расположенный на краю летного поля, достал из нычки пузырь с портвейном и, вытерев руки о свой ярко-желтый как и у всей команды комбинезон, принялся строгать помидоры. Последним номером показательной программы спортсменов был трюк под названием "Спасение в воздухе". При этом из самолета выбрасывается чучело в комбинезоне, имитирующее спортсмена с неисправным парашютом. Следом прыгает коллега, догоняет чучело в воздухе, обнимает, раскрывает свой парашют, и оба приземляются под бурные аплодисменты зрителей. Зрители, собравшиеся на летном поле, с удовольствием наблюдали за трюками авиаторов, заедая зрелище шашлыками, запивая прохладительными и прочими напитками.
И вот от самолета отделяется человек и летит к земле, следом выпрыгивает другой и несется следом за ним. Толпа замирает. Второй парашютист мастерски настигает первого и хватает его за руку. Но порыв ветра разрывает спортсменов. Второй, помахав на прощание рукой товарищу, раскрывает свой парашют. Народ, не подозревающий о подвохе, цепенеет. Тело первого несется к земле и на огромной скорости врезается в ветхий сарай на окраине аэродрома. Тучи пыли, обломков шифера и ветхих досок взметнулось вверх. "Скорая помощь", включив сирену, мчится к месту трагедии, не очень-то рассчитывая кому-нибудь уже помочь. Следом бегут люди. Внезапно доски начинают шевелиться и из-под них выползает Петрович в своем ярко-желтом, залитом портвейном и заляпанном помидорами летном комбинезоне, дико озирается и, изрыгая проклятья, машет кулаком удаляющемуся самолету и кричит: "Больше я у вас не работаю!!!" Врач "Скорой помощи" упала в обморок...
(опубликовано http://v2.anekdot.ru/an/an0203/o020307.html#10, автор - Вадим Крутоголовый - КБ)

Пословицы, поговорки, etc.

В середине 80-х мне довелось служить (тогда еще в Красной Армии :)) в одной из частей на Украине. Собственно, отдельная мотострелковая рота, охранявшая нечто, о чем лучше не распространяться, несмотря на давность лет...
Чтоб не создавать работы внукам Дзержинского ;).
И, разумеется, все мыслимые подсобные работы в народном хозяйстве были наши: загрузить/разгрузить, кирпичи потаскать, асфальт ломами поломать, траншею "отсюда и до во-о-н того столба" и т.д.
В роте три отца-командира:
ротный и два прапора (командиры взводов).
Про капитана, ротного, ничего хорошего сказать не могу - редчайшей души сволочь, зато прапоры нормальные люди, свои в доску, не испорченные годами службы.
У одного из прапоров была исконно украинская фамилия Вовк, что на русском имеет аналог "Волк",хотя, еще раз напоминаю, прапор - нормальный мужик, без вавки в голове.
В один не очень погожий осенний день нас завезли на колхозное поле и сказали бороться с необычайно высоким урожаем, чем мы, собственно, занимались ...цать часов. По окончании борьбы, правление N-ского колхоза из подземного ангара выдало вечно голодным воинам три огромных ящика с
не менее огромными яблоками, пересыпанными древесной стружкой. Собственно, борцов с урожаем было человек 10, сколько поместилось в кунг + наш
незабвенный и самый справедливый прапор Вовк.
Почему справедливый? Он разделил три ящика яблок следующим образом: ящик ротному, ящик ему (Вовку) и третий ящик на всю роту (порядка 90 человек).
Ну, разве он не справедливейший из справедливых?
;))
Вот. Погрузились мы на кунг и поехали, замерзшие и голодные, в часть. Ну, взяли каждый по яблоку и жуем молча, Вовк тоже хватает яблоко из нашего (на всю роту) ящика и жует ;)
Надо сказать, яблоки действительно были красные и огромные, о чем Вовк громогласно и авторитетно заявил. Этот случай, возможно, канул бы в Лету, если бы не боец с не менее украинской фамилией Форысь, большой знаток украинского же фольклора, который на восторги прапора Вовка о вкусовых
качествах местных яблок громко и веско заявил, что "Голодному волку и х*й колбаса" в украинском переводе.
!!!!
Далее - немая сцена минут на 10, мы умираем со смеху(но виду пытаемся не показывать), а у Вовка сходу пропал аппетит и отпала челюсть, но появилась какая-то неприязнь у Форысю.
Но это уже другая история.

«Похвала или...»

Очередной строевой смотр. Приуроченный к началу очередного учебного периода. Конец июня. Не знаю, может, где-нибудь на Новой Земле, и холодно, но у нас жара. Страшная. Очень. А строевой смотр-то в несколько этапов. Сначала командир дивизиона проверит, потом из управления бригады пройдутся, затем НШ отдельно офицеров соберет, потом всю бригаду на плацу промурыжат сутки, а комбриг так и не придет, дав тем самым шанс для проведения ещё пары дней на открытом солнышке в полной боевой. И вот настал момент почти окончательной истины - завтра на смотр приезжает комиссия из корпуса, значит, сегодня нас всё-таки проверит комбриг.
Стоит бригада на плацу, выстроилась для проверки. Прошлись управленцы, указали на недостатки. Дали время на устранение на месте. Устранили. Прошелся НШ, указал на незамеченные и возникшие недостатки, дал время на устранение. Устранили. Прямо с плаца сходили на обед. Вернулись. Время 16-00. Тени как таковой нет. Солнце жарит. Комбриг соизволил таки осчастливить нас своим появлением. Дал нам 20 минут на последнюю и решающую проверку и подгонку.
Лирическое отступление - людям, прошедшим строевые смотры, не надо рассказывать о том, что, в зависимости от пристрастности проверяющего, обойтись без замечаний на смотре практически невозможно. Готовься - не готовься, ко всем предварительным смотрам надо относиться с прохладцей, ибо всё равно на что-нибудь, да укажут и отправят на устранение. Так даже обиднее - готовился, собирал вещмешок, полевую сумку, солдат чуть-ли не лично подшивал и отмывал, а тебя гоняют по новой и на основном смотре ещё что-нибудь находят.
Так и сейчас - несмотря на недельную жизнь на плацу, комбриг счёл численность ЛС бригада недостаточной и принялся рожать ёжиков. Солдаты разбирали магазины, для того чтобы комбриг ткнулся своим белым платком в пружину. У некоторых он умудрялся носки проверить на целостность, глядя через них на солнце. Адъютант комбрига сроки годности консерв записывал. Конспекты сверялись по почерку. Из кепи извлекались нитки и сверялись с эталоном, который был никак не 70-сантиметровый, но перечить никто не хотел. Одним словом, доляляться можно и до столба.
Не хочу хвалиться, но из младшего офицерского состава бригады наиболее готовым к смотру оказался я. Также хорошую оценку получил солдат из моего взвода и сержант из нашего же подразделения. Комбриг вызвал нас к трибуне. Взгромоздился на неё и стал вещать. Нас он ругал меньше, чем остальных, иногда даже и хвалил. После обличительной речи, метко отразившей возможные последствия генетической катастрофы, ожидающей потомство ЛС нашей бригады, после разного рода контактов с комбригом в случае провала корпусного смотра. Чего же он хотел добиться своими последующими действиями не знает никто, кроме него самого. После кратких, но четких характеристик, данных комбригом командирам подразделений, последовал рассказ об успехах, достигнутых мною и моим солдатом, в подготовке к строевому смотру. Затем комбриг предложил бригаде непосредственно ознакомиться с нашим внешним видом, для чего предложил нам обежать выстроившуюся на плацу бригаду. Конечно же в полной боевой. Одного круга, по мнению комбрига, было мало, сделали ещё два. Потом ещё два, чтобы бригада осмотрела нас с другой стороны. Я начал готовиться к предложению пробежаться на руках или спиной, или проползти пару кругов. Комбриг нас помиловал.
Я до сих пор не могу понять - эти круги, наматываемые по плацу - они были поощрением или наказанием? Если наказанием - то за что?