Хымик!

«Химия на флоте всегда помещалась в районе гальюна и ящика для противогазов. - Нахимичили тут! - Говорило эпизодически моё начальство, и я всегда удивлялся, почему при этом оно не зажимает себе нос. Химик на флоте - это не профессиональный промысел, не этническая принадлежность и даже не окончательный диагноз. Химик на флоте - это кличка.»
Из рассказа А. М. Покровского «Химик» .

Лето 2004 года, Санкт-Петербург.

Как-то ехал домой с дачи поздно вечером, по темноте уже. Дача была сильно за городом, а город назывался Питер.
Где-то на траверзе, как говорят моряки, Гатчины (до Питера ещё 50 километров) увидел на обочине двух мужиков, поднявших руку, как Ленин на пьедестале. Голосуют, значица, чтоб подвезли их. Я и притормозил рядом с ними. А что - всё равно в город еду, чего не подвезти?
- Мужик, до города подвезёшь?
- Садитесь.
Мужики, что уселись на заднем сидении моей потрёпанной «шестёрки», были крепко поддавшие, шумные, горластые. И завели со мной оживлённую беседу.
- Мы, - кричали они, стуча себя в грудь кулаком, - военные моряки! Мы - североморцы!
- Что ж, - говорю, - это здорово.
А что - действительно здорово. Как сухопутный человек, питаю глубокое уважение ко всем, кто ходит по морям. А они продолжали:
- Мы - подводники! Мы - с атомоходов! Ты знаешь, что такое атомный подводный ракетоносец? Рассекает волну такая здоровенная сигарообразная дура в одиннадцать тысяч тонн водоизмещением, наверху у неё - рубка. По бокам рубки - большие такие ласты, горизонтальные рули. А за высокой рубкой - ба-а-альшой ангар для баллистических ракет. Вот что такое подводный ракетоносец!
- Проект 667БДРМ, если не ошибаюсь, - вставил я. - С ракетами РСМ-54.
- О! А ты откуда знаешь? Служил на подлодках?
- Нет, - говорю. - Случайно знаю.
Служил я в своё время стройбате, но не стал это уточнять вслух.
- А ты знаешь, - распалялись военморы ещё больше, - какие люди у нас на атомках служат? Отличные ребята! К примеру, писателя Александра Покровского знаешь? Смотрел его фильм «72 метра», читал его книги?
- Смотрел, - говорю. - И книги его читал.
Мою фразу они, похоже, прослушали, и продолжали шуметь:
- Саня Покровский - вот такой парень!!! (Один из пассажиров выставили вверх большой парень правой руки)
- А вы что - служили с ним вместе на подлодках? - спрашиваю их.
Они на секунду смутились.
- Нет... с ним не довелось встречаться.
И тут же с жаром продолжили:
- Но мы знаем людей, которые с ним служили. И книги его читали - всё правильно он про подлодки пишет. Вот такой мужик Покровский! (Снова большой палец кверху.) Отличный мужик! Мировой мужик!!! А-а-а, хули говорить, наш человек, подводник. Классный парень!!!
И вдруг один из них, который постарше, сделал паузу и добавил тихо:
- Но химик.
- Да, уж... - добавил многозначительно другой.
- Ребята, - говорю офицерам. - Мне ваш флотский юмор не понять: что плохого в том, что он химик? Мне это очень важно знать, у самого старшая дочка учится в универе на химика.
- Ну, как тебе объяснить... Понимаешь - химик он...
А его товарищ горячо добавил:
- Не, как человек Саня Покровский - отличный мужик, отвечаю за слова! Вот только - химик он. Не служил ты на флоте, не понять тебе...
Довёз я их до города. Но сам до сей поры ломаю голову - чем же их химики не устраивают?
Александр Михайлович, не дай дураком помереть, просвети сухопутного человека - в чём фишка? А то у самого дочка - химик.

Аспирантские байки 3

Тореро, мальчик, я старик
Я сам тореро бывший
Вот шрам, вот ряд зубов стальных
Хорош подарок бычий?
(Песня, а чья не помню)

Свершилось! Аспирантура успешно закончена. Я, вернувшись в свой родной уральский город, окунулся в трудовые преподавательские будни. Будни оказались довольно суровыми. Поручили мне вести практические занятия по экономике в шести группах машиностроителей. Для какой-то надобности, должно быть, в целях лучшей усвояемости науки, они были разделены на подгруппы. Так что, в реальности групп оказалось двенадцать. Машиностроители были еще те. Впрочем, если ракета - это машина, тогда, конечно, машиностроители. Экономика им была нужна, как волку жилетка. Но ребята они были умные, и мы быстро поладили. Убивала монотонность труда. Представьте себе, что такое - провести двенадцать совершенно одинаковых практических занятий в неделю. К четвертому занятию я уже знал, не только какие ошибки сделают мои вундеркинды от ВПК, но и на какой минуте ... Я пишу об этом так подробно затем, чтобы читатель поверил в самоотверженность, которую я впоследствии проявил.
Пришла весна со всеми прилагающимися к ней природными явлениями. Гроза в начале мая, первые клейкие листочки на тополях, подснежники на проталинках и тому подобная лирика. Надобно особо отметить, что занятия я вел в свежепостроенном корпусе, расположенном прямо в сосновом бору. Это трудового энтузиазма не добавляло, а вовсе наоборот. Со страшной силой хотелось на волю, в пампасы. А впереди еще маячил ГЭК, то есть государственная экзаменационная комиссия. А хуже и скучнее нагрузки я не только не знаю, но и представить себе не могу.
Так вот и вышло, что вопрос заседания кафедры о посылке одного сотрудника в колхоз на посевную в порядке оказания шефской помощи был решен меньше чем за минуту. Я вышел из строя и предложил заменить собой намеченную жертву. Коллектив во главе с завом был изумлен, но согласен. Жертва, уже не чаявшая спасения, пообещала поставить бутылку и обещание впоследствии выполнила.
Приезжаю в колхоз. Селяне, оказывается, уже настолько привыкли к шефской помощи, что озаботились созданием для нее сносных условий существования. Отдельный здоровенный дом, меблированный железными койками с чистым постельным бельем, совершенно исправные печи, при доме приличная баня с нехилым запасом дров. Молоко с фермы по норме «сколько влезет». Питание в столовой забесплатно с последующим вычетом из заработка. Более того, когда я в первый день встал в этой столовой в очередь, впередистоящий абориген с сомнением покосился на мою штормовку и утвердительно-вопросительно сказал: «Ты же городской!» Я ответил: «Ну!» На что получил два совета. Первый касался предмета, который по мнению аборигена стоило гнуть, а второй состоял в предложении брать жратву без очереди, потому как «вам положено». Все увиденное окончательно утвердило меня в правильности моего подвига и привело в совершенно благостное состояние духа.
На работу нас определяли по утрам в правлении. Не знаю как называется эта процедура в действительности, но мы ее называли разводом. Работа была разной и, как правило, не шибко тяжелой. Что называется, на подхвате. Меня это вполне устраивало.
С культурным досугом проблем тоже не возникло. Сухой закон, объявленный на время посевной, мы преодолели с помощью молодых учительниц местной школы, живших по соседству. Помощь их состояла в том, что на сахаре и дрожжах, привезенных нами из города, они поставили здоровенную флягу браги. Колхозный агроном, хороший, душевный можно сказать, парень поделился со мной служебным мотоциклом. В клубе почти каждый вечер были танцы. Ну и, конечно же, преферанс по ночам.
В одно прекрасное утро на разводе выпадает нашей гоп-компании совершенно необычное и тем интригующее поручение. Нам предлагают помочь местному зоотехнику кастрировать телят! Отсутствие навыков и теоретических познаний, как причина уклониться, колхозным руководством отвергается. На мой вопрос: «А на фига ему столько помощников, целых четыре?» последовал туманный ответ: «Там разберетесь ...» И мы отправились разбираться. «Мы» состояло из четырех городских засланцев. Двое из них были лаборанты с какой-то то ли химической то ли физической кафедры. Один из них был возраста далеко запенсионного, другой, напротив, нежного. Имен их история и моя память не сохранила. Третьим был Саня, мой добрый приятель, мнс с кафедры чего-то там электрического. Славен он был в институте своей фанатической приверженностью горному туризму и умением висеть на скале, зацепившись одним пальцем. Руководил нами слегка трезвый дядя в брезентовом плаще с брезентовым же портфелем.
По прибытии на ферму смысл слов «Там разберетесь ...» сделался очевиден. Телята были годовалые! Кто не знает, годовалый бычок размером с хорошую корову, только потолще. Их было ровнехонько пятьдесят голов. Ответственное поручение предстало перед нами в новом свете. Я поинтересовался у нашего лидера в брезентухе - где он был раньше и чем при этом думал. Вразумительного ответа не получил, да и не ожидал. Вместо этого шеф выдал свои предложения по организации процесса. По его светлой мысли выходила следующая картина.
Мы должны были бычка свалить, связать вожжами ему руки-ноги и некоторое время удерживать в лежачем положении. Шеф в это самое некоторое время производит с животным свои нехитрые манипуляции медицинско-живодерского характера. Детальную проработку технологии этот хренов вивисектор оставил на наше усмотрение. Поскольку на старого да малого лаборантов надежд не было никаких, они уже заранее с лица спали, мы с Саней стали держать совет. После непродолжительных дебатов была выработана следующая схема действий. Я хватаю бычка за рога и, действуя силой, а более невеликим своим весом, заваливаю его на бок и продолжаю удерживать в этом положении. Саня вожжами спутывает ему обе пары ног и подстраховывает от возможных попыток пациента встать. Коновал делает свое черное дело. Лаборанты потеют и матерятся в сторонке. План действий был принят единогласно.
Началось исполнение. Процедура потребовала серьезных усилий, но прошла в целом штатно. Раздалась команда - вставай! Легко сказать, а сделать-то как? Я лежу на боку, нежно удерживая бычка за рога, и думаю - вот я щас встану, он тоже. И за все свои огорчения он мне ... Даже подумать неприятно. Полагаю, ни одному коту не удавалось из положения лежа на боку вскочить на ноги и отбежать в сторонку с такой скоростью, как мне. Вопреки ожиданиям бычок мстительных замыслов не имел и, печально мукнув, отошел в сторонку. Успех операции приободрил нас и внушил совершенно беспочвенный оптимизм. Беспочвенный потому, что второй на очереди теленок то ли внимательно наблюдал и учился, то ли от природы был здоровее. Только процедура далась нам намного тяжелее, потребовав крайнего напряжения сил и серьезного упорства. Возражения быка были весьма и весьма убедительны. В общем, когда я встал с ристалища, сигаретой в зажженую спичку попал только с третьего раза.
Кое-как отдышавшись и уняв крупную дрожь в руках, я сказал: «Сань, нас двое, а их осталось сорок восемь». Саня помолчал и ответил: «Ты полагаешь ...?» Он не завершил фразу, и я закончил за него: «Полагаю, что мы устанем и когда-нибудь все равно ошибемся. И разом превратимся из субъектов операции в ее объекты. Как тебе такая перспектива? Лично мне яйца дороги как память» . Перспектива Сане не показалась, и мы решительно заявили нашему предводителю, что дальше ему придется обходиться своими силами, а нам, дескать, вера препятствует над безвинными животными глумиться. С тем и отбыли.
На следующее утро я решительно заявил председателю: «Я сюда на посевную приехал, вот и ставьте меня на сеялку севарем. А животных мучить нету моего согласия. И на подхвате быть я тоже не желаю». Сомнения преда относительно моих умений в этой области я погасил решительным - я еще тебя научу! И стал севарем. А животных больше не обижал. Командировку в колхозе мы отметили датой отъезда + 3 дня. Заработанных денег нам с Саней как раз на эти три дня и хватило. Поводов для того, чтобы выпить тоже.

В общем-то, не считаю... и блаблабла, но раз народу понравилось...

Дружок у меня есть - интеллигент! Что-то среднее между Кроликом из Винни Пуха и Гарри Поттером (в смысле очкастости и детской наивности). Позвонил он мне и грит:
- Едем, друже, в деревеньку. Мясца привезём, ну, и тебе, знать, перепадет.
Приезжаем. Оказывается, свин такой - 200 кг весом и живой! В смысле, мясо бегает и хрюкает, когда ему положено быть уже того... в виде сала и мяса.
Друг становится на колени и говорит:
- Друже! Не могу я, не резал их никогда! Я - интеллигент в надцатом колене, у меня бабушка - фрейлина двора ее величества! - и нож эдак гаденько мне подает.
В общем, Высоцкий сказал: "Небось, картошку все мы уважаем, когда с сальцой ее намять". Вот, понимаешь...
Взял я нож, поймали свина, подбородок ему глажу, чешу, нож из-за спины достал и под левую лопатку мечу. Размахиваюсь... и интеллигент в надцатом колене замертво падает. Дурно им. Нашатырь, корвалол, прочие прибамбасы, включая дефибриллятор. Привели в чувство. Слезы: Я как представил, как ты его... Кровь... Фонтаны... Реки...
А в семье у него одни девки. Нет мужиков, кроме интиллегента этого недорезанного и держать свина все равно некому.
Ну, становимся опять в позицию намбер ван. Я зажимаю бока свину ногами, размахиваюсь и колю - интеллигент падает в обморок и отпускет свина. И ... Вы видели? Вы знаете? Как называется американский национальный вид спорта? На быке минуту продержаться? А, да, деревенское родео! Ранчо, стетсоновские шляпы и лассо. Я, вцепясь в свинские уши, удержался две! Продержался бы и больше, но пораненый свин кинулся... А куда бы кинулись вы в случае опасности? Правильно, в свой любимый дом. А куда кинулся пораненный свин? Правильно, в свой любимый хлев со мной на спине. А вы хлев свинячий вообще видели? А вы знаете, что дверца в нем сделана под размер свина, без учета сидящего на нем человека? Следующая попытка началась с оказания экстренной медицинской помощи, заключающавшаяся в вытаскивании заноз из моих органов движения. В основном, из головы, потому как не прошел я головой и плечами в дверцу для мелкого парнокопытного в хлеву, и пробил ее и брус над нею этой своей несчастной головой. В общем, напоминало это действо снятие рогов из короны, находящейся на голове статуи Свободы. Только обошлось без строительных лесов и альпинистов - так, одной табуреткой, на которой сидел с ореолом звездочек и фейерверков я, подставляя свою утыканную щепками голову ласковым рукам женщин - потомков фрейлин двора ее величества.
С Антилигентом все было сложнее и на сей раз, но, благо, дефибриллятор, корвалол и клизма были наготове. Параллельно антиллигенту были завязаны глаза и выполнено последнее желание - налить водки. Предложение повернуть его спиной и привязать руки к свинскому хвосту были гневно отвергнуты с упоминанием громких имен правозащитников и почему-то Женевской конвенции.
С третьей попытки все было удачно. Свин, даже не хрюкнув, почил в бозе. Обливающегося слезами интеллигента, испытавшего шок при виде мертвого тела, лежащего на спине с задранными в небо копытами, отвели в дом, приглушая его выкрики:
- ЗВЕРЬ, кровавое чудовище! - большими дозами валерьянки и водки.
Что, в общем-то не помешало ему намять через два часа целую тарелку нажаренной свежатинки.

ДОБРЫЕ СОВЕТЫ ОТ ОФИЦЕРСКОЙ ЖЕНЫ

Кто меня знает, подтвердит - тетушка Му очень любит давать разные советы, даже когда ее об этом не просят. Но мало кто знает, что в свое время тетушка даже собиралась написать Глобальную Книгу Добрых Советов. Долго собиралась. И однажды, после того, как Леха помыл голову моим косметическим молочком, вылив на свою дурную башку целую банку, потому что молочко плохо пенилось, эта задумка материализовалась в Совет Номер Один: «Никогда не выходите замуж за Леху». Потом, после здравого размышления, тетушка пришла к выводу, что уж от чего-чего, а от этой беды она уже избавила женское население как минимум двух славянских государств, и на этом работа над Книгой Добрых Советов застопорилась, потому что все остальные советы потеряли смысл.
И вот на днях мысль о Книге возродилась. Правда, Советы будут не для всех, а только для тех товарок по несчастью, чьи мужья, как и у меня, надумали стать Дачниками. В конце концов, добрый совет - не сифилис. С вас не убудет, а мне приятно. В качестве девиза, эпиграфа и основной идеи была использована старинная мудрость неопределенного авторства: «Если изнасилование неизбежно, расслабьтесь и получайте удовольствие».


Вообще вся работа по обустройству нашего участка незримо координируется из Центра. В Центре находится Лехина теща, которая служит Мозгом всей операции. Мозг, правда, много курит, мало спит и нервничает из-за всякой ерунды, отсюда происходят и все присущие обычным мозгам заболевания, из которых склероз - еще не самое опасное. Ошибиться в десять раз при расчете необходимого количества стройматериалов - дело и вовсе привычное и для математика с гигантским стажем простительное. Мы ко всему этому уже привыкли, приноровились и не спорим, чтобы не осложнять себе жизнь. А главное - чтобы у Координирующего Центра, не дай Бог, не возникло намерения выехать с нами на натуру. Пока нам удается отбиваться. Впервые мы с Лехой выехали на объект вдвоем еще весной, имея от Центра четкую установку: на первый раз вырубить лишние лесопосадки и сколотить временный сортир из старых дверей. Для лесопосадок у нас была бензопила (новая Лехина игрушка), для сортира - старые двери, ведро с торфом и молоток. Это пока еще не совет, а так, рекомендация - когда вам предстоит что-то сколотить, неважно, из чего, - подумайте о гвоздях. Вот мы, например, не подумали. То есть подумали, но неправильно. Я спросила: «Лех, ты гвозди взял?» - и он ответил «Да». И я, пораженная тем, что в кои-то веки Леха на простой вопрос дал четкий простой ответ, ничуть не забеспокоилась. Хотя, не первый год зная Леху, должна была бы спросить точнее: «Сколько ты взял гвоздей?» Он их взял восемь штук - здоровенных, длинных, толстых и гнущихся с легкостью алюминиевой ложки. К тому же один из них я потеряла. Оставшиеся семь, пусть с трудом, но все же удалось вбить куда надо. Стоя на четвереньках в канаве с холодной водой... Хотя с Лехиным буржуйским молоточком идти в атаку на такой гвоздище - все равно что с рогаткой на мамонта. И не разбила ни одного пальца. И ни один гвоздь не отлетел мне в глаз. А что фингал - это не обращайте внимания. Это мне вчера заводной ребенкин вертолет в лицо влетел.
А когда все семь гвоздей (не считая потерянного) кончились, мы свалили недоколоченный сортир в кусты и стали пилить лесопосадки. Не поверите, но работа бензопилой - это истинное наслаждение. Особенно если смотреть на эту работу со стороны. Особенно если Леха пилит с дурацкой улыбкой на лице, а пилимые деревья валятся вам на голову, и вам приходится еще и оттаскивать их в сторону, причем таща за верхушку, потому что никому не придет в голову сказать вам, что за комель тащить проще.
Но это все фигня. И радикулит, и паралич мышц конечностей, и промокшие ботинки - все фигня.
Резюме данной главы следующее:


Итак, Совет Номер Один:
Будьте предельно аккуратны и осторожны в общении с вновь обретенными соседями по участку, даже если они окажутся славными ребятами, будут звать вас на чай и водочку и щедро делиться секретами строительства. Помните - они не знают ни вас, ни Леху, поэтому ваше заявление о намерениях корчевать пни взрывчаткой может быть воспринято ими не так, как вы привыкли. Потом-то вы можете сколько угодно лепетать, что это всего лишь неудачная шутка, но они на это будут только вежливо хмыкать и уверять, что в любом случае давно собирались укреплять свой фундамент. У меня одно оправдание - про взрывчатку первым сказал Леха.

А теперь собственно советы:
1. Я не буду повторять многократно растиражированные рекомендации заклеивать оконные стекла хотя бы газетами перед обработкой наружных стен дома белым «Акватексом» из краскопульта. Главное - перед обработкой наружных стен белым «Акватексом» из краскопульта обязательно договоритесь, желательно в письменной форме, кто их вас потом будет отмывать стекла уайт-спиритом, потому что вы их, конечно, не заклеите. Мы вот не договорились, и стекла у нас до сих пор в молочном тумане. Леха не отмывает, потому что ему лень, а я - из принципа, потому что мне поиграть краскопультом так и не дали.

2. Если ваш ребенок бегает по участку, как оборванец - в шапке набекрень, тертых джинсах и вытянутом свитере с плеча старшего кузена, не расстраивайтесь. Соседские дети еще хуже. Они жили на даче все лето, и у них репейники в волосах. Свою ребенку мы пока в наши репейники не пускаем - маленькая еще, заблудится.

3. Не спешите бороться с бурьяном газонокосилкой. Бурьяну по фигу, а газонокосилка сломается. Главное - терпение, и небольшая площадка для жизнедеятельности вытопчется сама собой. Остальное сгниет за зиму.

4. Мотобур - очень, очень полезная и удобная штука. Именно с его помощью мы за полдня выкопали десять метровых ямок по фасаду участка и воткнули в них столбики для забора, благодаря чему участок стал похож на нечто осмысленное, а не на бомжовское зимовье. Для сравнения - ковырять метровую ямку ручным буром вам придется как минимум час. Помните лишь о двух нюансах обращения с мотобуром. Во-первых, не верьте, когда в инструкции пишется, что он рассчитан на работу с одним человеком. По меньшей мене заводить его вам придется вдвоем - один дергает за веревочку, другой держит бур за рога. Тут главное - вовремя отпрыгнуть, чтобы не пробурить дырку в собственной ноге. И во-вторых, мотобур - штука нежная и требует деликатного обращения. Мы не были, видимо, достаточно деликатны, поэтому он у нас зарылся по уши в землю, заглох и отказался вылезать. Откапывать пришлось лопатой, и наша придорожная канава теперь в два раза шире, чем у соседей.

5. Когда жжете мусор, с пластиковых бутылок из-под пива обязательно откручивайте крышечки. Иначе бутылки громко хлопают и вылетают из огня на довольно приличное расстояние.

6. Не забывайте помечать яркими тряпочками места, где в траве спрятаны разные полезные инструменты. Тачки и лопаты - еще полбеды, их можно будет найти при помощи металлоискателя, но если, например, на грабли вы наступите раньше, чем их найдет металлоискатель, вам будет фигово.

7. Не наливайте растворитель в пенопластовую баночку из-под полуфабрикатного супа и не ставьте ее на тумбочку из ламинированного ДСП. Баночка растворится, и не будет у вас ни ламинированного ДСП, ни тумбочки, ни что самое обидное, растворителя. И вам придется на следующий день идти на работу с зеленым носом. Само по себе это не так страшно, но вам придется всем объяснять, что это вы красили железные столбы, и вам будут задавать массу вопросов - что за столбы, что за участок, где и почем брали, и до своего четвертого этажа вы будете добираться почти час. Но и это не худшее. Худшее в том, что выслушав ваши оправдания зеленому носу, на вас пачками начнут валить добрые советы.
Убила бы...

Во времена СССР в нашем полку был самолет ИЛ-22. Многие знают - популярный гражданский самолет ИЛ-18, переделаный в летающий командный пункт.
Аккумуляторы - а разговор пойдет о них - в этом самолете стоят в специальном отсеке внизу фюзеляжа. Попросту говоря - прямо под брюхом самолета. И лючок в этом отсеке не сбоку, а снизу.
Очень неудачное место.
Доставать их оттуда - это я вам скажу задача не для слабонервных. Надо было залезть по пояс в узкий отсек, снять крепление батареи и потом, вытягивая ее на себя, одновременно приседать вниз, держа аккумулятор на вытянутых руках у себя над головой. Все это стоя на хлипкой стремянке.
Иногда - в темноте. А иногда и с бодуна. И все это при весе батареи около 25 кг!
Представили себе картину?
А теперь представьте, как их обратно ставить!
Поэтому любимая шутка Коли Балыбердина, служившего на ИЛ-22 борт-электриком и по долгу службы регулярно выполнявшего это рискованное упражнение, была такой:
- Слыхал, в аэропорту на ИЛ-18 борт-электрика током убило?!
- ?????
- Аккумулятор на голову упал...

В. Хорошилов