Из жизни 38-го гвардейского танкового полка. г.Борисов.

ДЫМ БЕЗ ОГНЯ.

Я всегда улыбаюсь про себя, когда слышу фразу: "Я в танке горел" (ветеранов ВОВ и всех конфликтов прошу не обижаться - перед вами снимаю шляпу).
Эту фразу любил повторять перед младшим призывом сержант Сарыбаев, уроженец солнечного Узбекистана, стараясь подчеркнуть свою исключительность - и нельзя было сказать, что он врет. Но все по порядку.
Наш замполит батальона м-р Морозов прибыл к нам в часть почти одновременно с нами - мы из Печанской учебки, он из Даурии (ЗабВО), где служил в укрепрайоне на границе с Китаем 12 лет после выпуска из военно-политического училища и танки он видел только закопанными в землю по башню.
У Сарыбаева поначалу с танками было еще хуже - он их попросту боялся, хотя учебку закончил по ВУСу коминдир танка, он по прибытии в часть был назначен наводчиком, да и то номинально.
В ноябре 87 наш полк стал готовиться к показательным учениям, где впервые должна была применяться автоматизированная система управления
войсками на поле боя. Как вещали нам политработники(в том числе и наш): "Партией и правительством нам оказана честь и бла-бла-бла" И для документального подтверждения, как мы достойно выполняем задание партии, с нами на генеральную репетицию напросился с фотоаппаратом наш замполит, с трудом уговорив комбата, ибо тот считал, что политработники на учениях это как на флоте - женщина на корабле - к неудаче - и как в воду глядел!
Чтобы обезопасить себя от неожиданностей, комбат распорядился посадить замполита в нестреляющий танк с опытным мех-водителем. Ну, а в наводчики дал упомянутого выше Сарыбаева в качестве гидропривода башни - повернуть,опустить-поднять пушку.
Все действо должно было сниматься на видео с вертолета, и чтобы было понятно, что и где, позиции обозначались цветными огнями и дымами.
Замполиту достался сильно б/у танк - исправны были только двигатель и управление. Вдобавок ко всему в башне не было освещения и люки башни плохо запирались и в движении хлопали, грозя проломить голову и во избежание этого замполит защелку люка установил на стопор, что сыграло с ним злую шутку.
По команде на выброс дымов майор поджег шашку и попытался открыть люк,забыв, что он на стопоре.
Положив еще не начавшую дымить шашку на колени, он в темноте стал снимать стопор, но из-за неосторожного движения шашка скатилась с колен и упала на днище танка под самый конвейер боеукладки. Бросив возиться с люком, замполит попытался ее достать. Но не судьба - раздался хлопок и танк начал бысто заполнятся черным вонючим дымом.
Первым из танка кинулся механик - еще бы! Только он знал, сколько на днище пролито соляры и мазута,да и затаренные им два заряда для холостого выстрела в конвейере не способствовали медлительности.
Вторым был замполит - но второпях и в темноте он не смог расстопорить защелку, стало трудно дышать, и он ломанулся через пушку в люк наводчика.
Сарыбаев, видя такое дело, тоже начал спасаться.
Люк наводчика на Т-72 больше командирского, но все же рассчитан на покидание танка одним членом экипажа, а тут сразу двое полезли. Короче - застряли.
Наводчик вылез по грудь, замполит только голову высунул.
То, что что-то не так, первыми заметили с командной вышки: бегущий по заснеженному полю человек в черном комбезе сразу бросился в глаза.
Первым у их танка оказался мой ротный - капитан С.
Вскочив на башню, он ногой в грязном сапоге запихал майора обратно, за шиворот вытащил орущего благим матом Сарыбаева, а затем почти задохнувшегося замполита.
К счастью, танк не загорелся - на днище вдобавок ко всему воды тоже хватало - из аваийного люка на днище у механика в танк набивался снег.
Тут же у прокопченного танка комполка провел разбор полетов, предварительно отправив младший офицерский и рядовой состав по своим машинам.
Мой танк стоял недалеко, и я в командирскую оптику видел бледного комполка(попало от комдива), красного(от злости)комбата, и черного(от копоти) замполита.
Послесловие:
Бедный комбат! Даже будучи слушателем Академии ГШ, он не подозревал о существовании закона Мерфи, который гласит: "Если из множества способов добиться чего-либо существует единственный, который ведет к катастрофе,всегда найдется кто-нибудь, кто этот способ использует."

БЕРЕЗОВЫЙ СОК

« И родина щедро поила меня....»
(Народная песня, кажется Ножкина)

1
ОБЬЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА
Заместителю командира части по тылу.
Я, старший пр-к Петренко, начальник хоз. Отделения 7го дивизиона по данному вопросу могу обьяснить нижеследующее: 10 апреля я получил от командира дивизиона задачу - согласно директиве, а может приказу или там телефонограмме не знаю - заготовить на каждого солдата по три литра березового сока. В связи с тем, что расстояние от нашего дивизиона до ближайшей березы составляет 60 километров, я подсчитал предстоящие расходы. Получилось вот что: 50 солдат умножаем на 3 литра и получаем 150 литров. Если за день с одной березы может накапать в день 0,5 литра, а капать будет шесть дней, получим, что с 50 берез за 6 дней мы таки получим этот сок. Для этого необходимо изготовить из нержавейки 50 лоточков размером 5 на 10 сантиметров, для чего нужно купить, естественно за свои деньги, 2500 квадратных сантиметров этой самой нержавейки ( это четверть квадратного метра) - где-то гривен 15. Порубить, согнуть и т.д.
Бензин в части выдают только на продуктовую развозку два раза в неделю и на комбриговский уазик. Даже если купить бензин за свои деньги - все равно нельзя ездить на любой машине без официальной гэсээмской заправки. Ладно. Попробую на своем москвиче. Там в лесу должно быть два солдата - для охраны баночек - иначе разворуют. Их надо обеспечить палаткой от дождя. У старшины палаток нет, так как их приказали сдать на бригадный склад чтобы целее были. Значит надо просить у кума напрокат туристскую. Бойцы ее обязательно спалят или в лучшем случае - изорвут и изгадят. Значит придется мне выплачивать ее стоимость. Надо еще купить 50 пол-литровых банок. Солдат надо три раза в день кормить и забирать добытый продукт. Это три ходки по 60+60 =120 км - 360 км в день. За 6 дней - 2160 км. Мой Москвич жрет 12 л на 100км. Это выходит 260 литров бензина. По 2.50 гривны за литр - 650 гривен. Практически моя получка за месяц плюс те 15гр. На нержавейку. Плюс крышки для закатывания. Плюс полный развал машины. Я понимаю, что приказы не обсуждаются, а выполняются. Я знаю об ответственности за невыполнение приказа. Я знаю, что приказ надо выполнить, а потом можно жаловаться куда угодно - но только прямому начальнику.
Но выполнение приказа ставит мою семью на грань голодной смерти. Но если Родина этого так хочет...
Да, я признаю, что то, что стоит в погребе в банках - это не березовый сок. В каждой банке - полчайной ложки лимонной кислоты, две столовых ложки сахара и чуть-чуть желтой пищевой краски. И чистая вода с водопровода. Не было у меня другого выхода.


2

Товарищи командиры и начальники! Пожалуйста! Прежде чем издавать приказы об улучшении жизни солдат, хоть немного подумайте о том, кто и за какие средства будет претворять их в жизнь... И вообще - ДУМАЙТЕ...

Ихтиандр Андрей Андреич и танк

- Ихтиандр, сын мой, - сказал полковник М*, - отъебись от меня! Прощу тебя как офицер, как коммунист и как человек. Мне на занятия скоро!
- Ну, товарищ полковник, - заныл Ихтиандр, ну давайте его поднимем!
- Кого - его?! - подозрительно спросил М*, парторг кафедры и по совместительству - шеф ДОСААФ.
- А танк! - пояснил Ихтиандр. - Большой, немецкий, может быть, даже «Тигр»! У нас в одном месте дайв был, так я об его пушку башкой ёб... ну, то есть задел...
- Так, понятно, башкой, значит... Это многое объясняет. А зачем нам «Тигр»?
- Как зачем?! Ни у кого нет, а у нас - есть! Наша ДОСААФ сразу на всю страну прогремит! Подняли ведь!
- С тобой, вообще-то реально не прогреметь, а загреметь! И как ты его поднимать собираешься?
- А нам войсковая часть технику даст!
- Какая часть?
- Ближайшая!
- А если там никакой части вовсе нет?
- В Советском Союзе войсковые части есть везде! - с неподдельной гордостью за родную армию провозгласил Ихтиандр.
- А с чего это они нам технику дадут?
- А мы письмо напишем!
- Им?
- Зачем им? Министру Обороны! Он команду даст.
- Так... Еще и письмо министру Обороны... Слушай, сын мой, а самолета затопленного у тебя нет? Понимаешь, танки нам как-то не по профилю. Все-таки кафедра у нас авиационная. Вот если бы самолет... С ним бы гораздо проще было...
- Самолета нету, - расстроился Ихтиандр, - а почему с самолетом проще?
- А потому что мы бы его подняли, и сразу на нем в Москву улетели, - разъяснил полковник М*. Он начинал службу военным переводчиком в странах, вставших на некапиталистический путь развития, поэтому при общении с идиотами имел неисчерпаемый запас спокойствия.
- Эх, была - не была, вам - скажу! - ударил виртуальной шапкой о паркет Ихтиандр. - Тогда давайте баржу поднимем!
- Какую еще баржу?
- С водкой! Ее немцы потопили, но водка цела, горлышки у бутылок еще такие длинные, сургучом залиты! - вдохновенно затирал Ихтиандр.
Полковник М* нахмурился. Со вчерашнего вечера, точнее, с сегодняшнего утра он испытывал к слову «водка» отвращение.
- Да ты что?! Телевизор не смотришь? У нас сейчас норма жизни что? - тоном отпетого ханжи спросил М*, тактично гася выхлоп ладонью, - Трезвость! А ты - баржу с водкой!!! Иди, работай! Но как самолет найдешь - сразу ко мне.
Уяснив, что на кафедре энтузиастов водолазного дела не найти, Ихтиандр решил не мелочиться, а сразу идти на самый верх. И записался на прием к ректору.
Наш тогдашний ректор, академик и Герой, считал своим долгом общаться с научной молодежью, поэтому Ихтиандра принял. Минут десять он молча слушал ихтиандров бред про танки, баржи и другой затопленный утиль, затем вызвал секретаршу.
- Видите вот этого юношу? - спросил он.
- Вижу, Николай Николаевич.
- Запомните его хорошенько. Запомнили?
- Запомнила, Николай Николаевич, - невозмутимо ответила секретарша.
- Так вот. Если этот молодой человек ко мне придет еще, его - не пускать. Ни под каким видом!
Андрей Андреич не обиделся.
Он вообще никогда не обижался на не-дайверов, ну, как не обижаются на детей или умственно недостаточных, он просто решил пойти иным путем. Как Ленин.
Но это - совсем другая история.

ДЫНДА.
«Часовому запрещается: спать, сидеть, прислоняться к чему-либо...»
(Устав Гарнизонной и Караульной службы)
Этого слова нет ни в одном словаре, его не найдет ни одна поисковая система... Но тем не менее оно существует. Просто это фамилия такая. Человека. Точнее, солдата. И любил этот солдат поспать на посту...
Батальон наш был в полку самым веселым - если уж учудим чего, то только держись. И солдаты, и офицеры с прапорщиками подобрались все какие-то дружные, общительные, талантливые. Были у нас свои поэты, композиторы, художники. ( и еще пара писателей-графоманов) Лучшая в полку стенгазета - наша, лучшие номера самодеятельности - наши, самый массовый в полку самоход - наш. А уж по боевой подготовке - свое первое место всегда удерживали.
В любой момент мы могли выставить на соревнования команду по любому виду спорта - от гиревиков до шахматистов, наш телевизор усилиями кулибиных-связистов показывал больше каналов, чем дома у командира полка, а квартет гитаристов-виртуозов мог петь матерные частушки два часа кряду, ни разу не повторившись.
Кто не знает старую солдатскую песенку «в нашем батальоне все равны»? Там еще есть строчка: «есть бойцы любого сорта, есть бойцы страшнее черта»... Так вот, наш герой не был похож на черта, скорее, наоборот - на ангела - невысокого роста, с большой головой, короткими руками и приклеенной к лицу виноватой улыбкой.
Был он уже не «дух», а «молодой», служба его приближалась к экватору, и внутренний страх перед доверенным ему огромным гусеничным тягачом уже почти прошел...

За восемнадцать прожитых лет он пару раз был в своем райцентре и ни разу вблизи не видел ни поезда, ни самолета. И ничуть об этом не жалел. Зато трактор свой, сто раз перебранный, он знал не хуже других парней на деревне. Повестка в армию открыла ему безграничность мира и чудеса цивилизации и, заодно, познакомила с великой самоотверженностью и крайней подлостью человеческих отношений.
Мать работала дояркой, отец где-то завербовался и пропал. Лет до шестнадцати бабушка, которая занималась его воспитанием, вообще вечером не выпускала его на улицу гулять, чем спасла от главной деревенской молодежной беды - самогона... Старый телевизор вечно не работал, и наш Коля со скуки читал прабабушкины Библию и Псалтырь. Постепенно религиозный дурман проник в его душу, не встречая серьезного сопротивления со стороны ума.
В школе его просто не замечали. Ни учителя, ни ровесники. Даже собаки на улице пробегали мимо, не облаяв. Получив очередную натянутую тройку, он не спеша брел домой, бросал портфель через забор во двор и уходил в высокую нескошенную кукурузу. Ложился на спину и смотрел в небо. Там, высоко-высоко, на белых перистых облаках сидел Бог со своими ангелами. Он не заставлял учить уроки. Он был добрый и справедливый, он любил Колю Дынду, он звал его в свой светлый мир, полный радости и счастья...

«Несение караульной службы является выполнением боевой задачи... Кому это не понятно, бойцы? Всем понятно?.. Смотрите...» Мой инструктаж всегда был коротким. К чему тратить слова? Если солдат собирается нормально нести службу, его не надо мучить инструктажами, лучше дать поспать лишний час. А вот если он хочет сутки дурака провалять, тут инструктаж не поможет - только жесткий контроль.
В полковой караул я со своим взводом тягачистов заступал чуть не каждую неделю. Пять трехсменных постов, Знамени не было, оно хранилось почему-то в дивизии, да и спокойнее без него. Мой помначкар сержант Валера Бартусов службу знал туго, уволиться мечтал первой партией, поэтому я мог спокойно дремать в начкарке на топчане, краем уха прислушиваясь к звукам ночной караулки... Каждые пятнадцать минут часовые с постов подавали сигналы - по три звонка. Значит - все нормально. В десять вечера заступила третья смена. Ближе к одиннадцати звонки уже поступают не все...
-Валера! - кричу я в коридор, - какой пост не звонил?
-Третий! - отвечает помощник.
- А кто там у нас стоит?
- Коля Дында...
-А-а-а, понятно...Опять спит, сукин сын! А ну позвони ему, скажи, если еще раз...

Третий пост расположился в середине парка. Постовая вышка, на которой несет службу часовой, стоит возле пересечения двух проездов между рядами боксов с техникой, рядом с ПТО. (Это Пункт Технического Обслуживания, высоченный такой). Смотреть не на что. Ничего не происходит. Черные плоские битумные крыши боксов и округлая крыша ПТО с огромными жестяными цилиндрами - вытяжками вентиляции. Тоска... С других вышек видно или кусок дороги, или казарму, а с пятого поста - какое счастье - целый подъезд гражданского дома... А тут - два часа смотреть на крышу - умом рехнешся...

- Валера! Ты тут бди, а я, наверно, проскочу на третий пост, проверю третью смену, что-то Коля мне сегодня не нравится... Он и в прошлом карауле, помнишь, че-то странный какой-то был... Про Бога че-то вспоминал... Если дежурный по части позвонит, скажешь я на посты пошел. Скажешь, с караульным... Если брякнешь на посты - урою на месте...
Поправляю перекосившуюся портупею с кобурой, выравниваю наощупь галстук и ныряю в темноту осенней ночи. Стараясь не стучать подковками, иду по парку боевой техники. Первый пост - голова часового торчит на вышке, шевелится... Ага, молодец. Второй пост - то же самое... А вот и третий - головы нет. Сидит, сука...
- Эй, на вышке! Ты что там, спишь, едрена вошь?
- Никак нет, товарищ старший прапорщик! Я тут... э-э-э... портянку перематывал...- оправдывается появившаяся Колина голова.
- Смотри, Коля, я тебе устрою портянку... Очко в караулке что-то совсем потеряло блеск... Я сажусь и не вижу отражения своих я...сных глаз...

Неет, с Колей надо что-то делать... А то он скоро от безнаказанности вообще автомат бросит. Ну, скажу ротному, ну, поставит он его по дневальным по роте - так он только спасибо скажет. В теплой казарме, это тебе не на вышке дубака ловить. Таак, полдвенадцатого, значит, проверок уже никто не ждет...
- Валера! Я пробегусь по постам, смотри тут...
- Принял! Есть смотреть!

Ноль часов пятнадцать минут. Валера привел смену. Пролязгали затворы, прощелкали контрольные спуски. Поставили автоматы в пирамиду, построились на боевой расчет... Выхожу, осматриваю своих орлов.
На Коле не было лица... Точнее, вместо вечной виноватой улыбки я увидел приоткрытый рот и невидящий взгляд выпученных глаз. Он был в шоке.
- Коля, что с тобой? Ты что, еще не проснулся? Что, привидение на посту увидел?
- Ннет, товарищ старшийпрапорщик... Не привидение... Можно, я вам потом расскажу...
- Ну, заходи в начкарку... Валера, проведи тут без меня...

-Вот вы не верите, ттоварищстаршийпрапорщик, но я же не ссам ппридумал... Я сслышал ссобственными ушами, ввот как вас. Голос шел прямо с неба, он звал меня. Ввы, может, не читали Ббиблию, а ттам сказано: «Приззовет тебя Бог...» И про трубный гглас с неба я ччитал... Ббог же знает мою фамилию... Сскажите командиру, ппожалуйста, я лучше через день на тумбочку буду летать... Я ббоюсь, а вдруг Он меня еще позовет, а я с автоматом...
- Коля! Ты, наверно, просто дрых на посту, и тебе это все приснилось. Если бы ты бдительно нес службу, никакие голоса тебя бы не трогали. Будешь стоять с четырех до шести, если опять тебе чего померещится, звони, я прибегу, послушаем вместе. А я еще подумаю, что сказать ротному. Что ты сны на посту смотришь?

Полпятого утра. Сигналы со всех постов поступают исправно. Пойду-ка я проверю службу наших часовых...
- Валера! Смотри тут за порядком, там в сушилке шинели бардаком висят, в столовой срач... Я пошел по постам...
Стараясь держаться в тени, пробираюсь по парку. Таак... Первый пост - бдит. Бдит, но меня не видит. Хорошо. Второй - смотрит в небо - считает звезды. Ладно. На цыпочках перехожу ярко освещенную булыжную дорогу, сворачиваю за угол бокса... Вот и ПТО. Обхожу его с тыла... Тихонько взбираюсь по пожарной лестнице на крышу... Пригнувшись, по невидимой с вышки траектории пробираюсь к огромному железному цилиндру вентиляционной вытяжки... Влезаю внутрь... Смотрю в дырочку на Колю... Коля дремлет... Набираю побольше воздуха... Прикладываю ладони рупором ко рту...
- Д-Ы-Ы-Ы-Ы-Н-Н-Д-Д-А-А-А-А-А-А-А!!!!!

НА ОСТРОВ (продолжение)
Часть 5-я. ПЕРЕХОД.
...Почти четыре часа утра. Корабль неспешно двигался к проливам. Комдив живучести, получив последние доклады и заполнив вахтенный журнал, готовился сдать вахту ВИМа.
Заскочивший в ПЭЖ ночной проверяла начмед, поболтав немного о назойливых пассажирах, ушел докладывать на ГКП.
- Очередной смене приготовиться на вахту!- коротко брякнула корабельная трансляция.
- Еще минут двадцать и в койку. Времени мало, в 7.00 проход Босфора.
Равномерное гудение маршевых турбин, сливаясь с шумом в усталой голове, внезапно разорвано сигналами аварийной тревоги:
- Пожар в тамбуре 89!
Секунды на размышления. Положенные команды в пост живучести и электрикам в электростанции. Лишь бы только «плафоны» чего-нибудь лишнего не отключили!
Беготня, топот ног, хлопанье дверей, лязганье задраек.
- Что там? - запыхавшийся бчэпятый в тропичках на босу ногу и своей механической пижаме- комбезе.
- Не ясно, смените... сейчас! - изолирующий противогаз на плечо и наверх.
- Тамбур проходной, кондиционер, офицерский гальюн... Что же горит? - мелькало в голове озадаченного комдива,- Неужели кондиционер? Блин, это ж кают-компания!!!
В смежном тамбуре дым, вокруг никого. Включившись в ИП, нырнул в 89-й. Дымная тьма. Жарища. Присел. Чуть легче. Где пламя? Так, кажется, есть.... Мерцает чуть впереди. Ближе. Пламя из щели в приоткрытой боковой крышке кондиционера. Видно как медленно оплавляется и сползает задняя стенка.
- Шланг, ствол! - выскочив из тамбура, бросил набежавшим аварийщикам.
Секунда и все в руках.
- Подать воду!- короткая команда и опять, туда же, - лишь бы электрики все сделали правильно...
Клокотание воды, шипение пара, потрескивание. Жарко. Но кажется все. Пламени нет. Кругом хлюпает вода. «Плафоны» молодцы, сработали верно, живой...
Выйдя из тамбура, снял противогаз. Тесно от народа, красно от огнетушителей.
- Что горело, Царев? - спросил стоящий неподалеку бледный адмирал.
- Коллективный кондиционер типа «Пассат», работает на кают-компанию, буфетную и каюту старпома. Возгорание внутри, очень сильно поврежден. Причины не знаю. Возможно электродвигатель.
Подход к Босфору никого уже кроме вахты не интересовал. Кругом шепот, обсуждения, версии и догадки.
В разоренном возгоранием помещении командир с механиками подводит первые итоги. Тамбур черен от копоти, на воздуховодах кусками висит то ли оплавленная, то ли обгоревшая «негорючая» изоляция. Кондиционер восстановлению не подлежит. Электродвигатель не причем, электрический комдив убедительно доказал. Тогда что?
Чекисты периодически кого-то выдергивают. Расспрашивают. Бдят. Поздно. Запах гари везде, в том числе и в кают-компании. Как же будет теперь с финальной сценой переговоров?
Пока одни ищут, кто виноват, другие решают что делать.
Кондиционер демонтировать, установить другой, из нижних помещений. Все ободрать, зачистить, промыть и покрасить. Иллюминаторы кают- компании и буфетной не закрывать.
Не вышли еще из Дарданелл, как к ослабевающему запаху гари стал добавляться знакомый запах свежей краски. Может, пронесет?...
***
Назавтра новая напасть. Проявились любители сувениров. На месте бронзовых табличек президентских кают одни только отверстия от шурупов...
Корабельная трансляция донесла эмоциональную просьбу начальника походного штаба, в голосе которого кроме истеричных, появились и скорбные нотки:
- Товарищи матросы, но ведь нельзя же так...Верните. Подбросьте. Клянусь - ничего никому не будет!
Какая сволочь это сделала? Вряд ли кто-нибудь из своих. Снова засуетились чекисты. То ли они не зря жуют хлеб, то ли обреченный голос адмирала разжалобил, но бирки снова на месте. Никого не наказывали, ничего более не сообщалось. Лишь тихо поговаривали о прикомандированных любителях эксклюзива, сигнальщиках.
Есть и хорошие новости- запах гари в кают-компании действительно пропадает.
Время вспомнить о своих «героях»- начмеде и трюмном комдиве. Один обнаружил возгорание, и, кинувшись докладывать в каюту к старпому, спас его - стелившийся сверху дым уже доставал до лица спящего кавторанга.
Повода наказать другого не нашли, поэтому, как и начмеда, осчастливили «ценным» подарком - бейсболкой и майкой в целлофановом пакете, все с символикой ВМФ СССР.
- Держи, моряк, - отдал комдив свой приз матросу Мамадалиеву,- будешь на ДМБ в родной степи тушканчиков пугать!
Благодарные глаза прилежного казаха в очередной раз удивленно округлились...

Часть 6-я. НА ОСТРОВЕ.
- И чего только эти русские так расстроились? - удивлялся прохладному приему поднявшийся на палубу крейсера маленький чернявый островитянин.
Как ему, этому улыбчивому живчику объяснить, что на крейсере есть левый борт и есть борт ПРАВЫЙ. А смотрит на него угрюмо старший помощник не потому, что не нравится ему он, островной лоцман. Знает хмурый кавторанг простую истину - за все на борту корабля он в ответе. И если суждено президентам здесь подписать какие-либо договоры, то смогут они это сделать, только поднявшись по этому, раскуроченному на его глазах лоцманским катером ПРАВОМУ трапу, ломаная линия поручней которого подчеркивала - миссия под угрозой.
Не сразу, но ощутил разницу в крейсерских бортах поднявшийся на ГКП островитянин. Прикуренная на левом крыле ходового сигарета, на правом погасла. Продолжая следить за эволюциями корабля, вернулся назад, на левый. Но что это? Рука не находит оставленную у иллюминатора зажигалку.
- Here is а gift for you! - нашелся вахтенный офицер, протянув свою, - Презент, твою мать! - добавил зло в сторону сигнальщиков. К чему шокировать хрупкую психику чернявого, на Острове ведь «нет зла, зависти, соленых огурцов и воровства...» и маленькая безделушка, подаренная когда-то греческими моряками, перекочевала в карман моряка островного.
***
Ветер. Шторм. Вахта ходовая. Крейсер и стоящий рядом «Напбелк», штабной корабль шестого флота США, в унисон мотает вокруг якорей. Противится природа рандеву...
В посту энергетики суета. Движенческий комдив, «упрямство жуткое прославив», безуспешно пытается запустить одну из турбин. Не хочет слушать совета коллег и внять их подсказкам. Гордый, поэтому и мучается...
Утро. Шторм стихает. Бухта, только-только освещенная поднимающимся солнцем, оживляется разрезающими ее поверхность катерами американской охраны. Накат еще приличный, но морпехи, утонув в капюшонах регланов, сквозь брызги и волны кружат вокруг кораблей.
Пора и нам ... устроить демонстрацию:
-Корабельный вертолет к полетам изготовить!
Под дружное: «Раз, два, взяли! Раз, два, ухнем!», на глазах удивленных островитян из углубления ангара выкачен летательный аппарат.
Но куда и зачем лететь вертолету? Пожужжав для приличия лопастями, его снова закатили на место.
-Продолжить корабельные работы,- гремит трансляция по верхней палубе.
На правом шкафуте столпотворение.
-Да-а-а, все у вас ЗАВАЛЕНО, кроме этого трапа,- уныло констатировал комбриг, оценивая результаты испытаний восстановленного в походных условиях изделия. Игра слов, призванная вызвать улыбки моряков, никого не веселила. Стало понятно, команду: «На правый трап, трап ЗАВАЛИТЬ!» - до возвращения в главную базу никто больше не услышит.
- Что могли, то и сделали, - с надеждой посмотрев на левый борт, согласился старпом.

- Президент США прибывает на борт своего штабного корабля,- сквозь рокот американского вертолета доносится по верхней палубе из динамиков ГКСа.
- Американский Президент на авианосце N поздравляет моряков с национальным праздником,- чуть позже информирует трансляция голосом замполита.
Из сообщений, рождающих уважение к Американцу, возникает вопрос: «А что делает наш Президент?». Но, увы, молчит трансляция по этому поводу ...
***
Решение принято - не будет переговоров на военных кораблях. Договариваться будут в комфортабельных условиях теплохода «Пролетарский писатель», стоящего у стенки одного из причалов.
Ни к чему жалкие потуги флота и напряжение сил экипажа. Огорченным морякам разрешено лишь обменяться делегациями, организовав показы своих кораблей.
...Счастливчики, побывавшие на «Напбелке», пораженные возможностями и уровнем компьютеризации, задаются вопросом: «А что показывать будем МЫ? Стандартный маршрут с ГКП, кают-компанией, музеем и сауной?». С учетом открытости американской стороны показ решено разнообразить некоторыми командными пунктами и постами.
- Господа!- пафосно начал разъяснять командир, когда многочисленная толпа американцев заполнила и без того тесное помещение ПЭЖа, - сейчас мы находимся в посту, откуда осуществляется управление всей корабельной энергетикой и борьбой за живучесть надводного корабля. Пульты управления, представленные здесь, - продолжал командир,- обеспечивают все необходимые функции для выполнения этих задач, - и, дав минуту на осмысление, знай наших, бодро добавил,- все НА КОМПЬЮТЕРАХ...
Переводчик, на минуту оцепенев от бессовестной лжи и уровня «эрудированности» командира, прервал затянувшееся молчание приглашением к дальнейшему продолжению экскурсии ...
Разочарованный не желанием президентской четы Союзного государства вершить «исторические» дела на подрагивающих палубах военных кораблей и ограниченный в своих действиях требованиями протокола, Президент Заокеанской державы засвидетельствовал почтение советским морякам доступными средствами - произвел ритуальный объезд крейсера на катере.
...В это же время командир дивизиона движения, непочтительно ругаясь в сторону непокорной турбины, решительными действиями положил конец собственному упрямству.
Заменив рекомендованный товарищем агрегат, он без всякой надежды на успех нажал кнопку пуск. Уставший, залитый избыточным топливом двигатель благодарно отозвался нарастающим свистом турбокомпрессора.
- ПЭЖ- ГКП! В чем дело? Что вы делаете?!
- Двигатель запускаем!
Резкий хлопок и вырвавшаяся из трубы крейсера шапка дыма, похожая на ядерный гриб, оборвали начавшийся диалог.
- Комдив, вы же опытный офицер!- через мгновенье продолжил негодовать пришедший в себя комбриг,- почему именно сейчас!!!
- Тащторанга, - после минутной паузы прохрипел динамик ГКСа,- не думали мы..., что он запустится.
- Д-а-а, - уже спокойно вещал начальник, провожая глазами удаляющегося Президента, - чем думали, то и получилось ...
Американец, держась за поручень завершающего циркуляцию катера, жестом римского цезаря держал поднятым вверх большой палец свободной руки. Это был не жест помилования незадачливого гладиатора-комдива. Бывший морской летчик и участник Второй мировой, знал цену старым флотским традициям и все понял верно - красивой шапкой дыма корабль прощался с возможностью увидеть его на борту.
(окончание следует)