ПРИМЕНЕНИЕ ПРОЛЕТАРСКОЙ СМЕКАЛКИ, ПРОТИВ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ КАНОНЕРОК.
(Фантазия на тему Африканских снов XIV)

Когда три тысячи лет тому назад, некий пельтаст сказал своему командиру, что не плохо бы украсть из палатки вождя персов священную чашу и внести тем в умы врагов смятение, то его же послали на задание и его же и казнили за то, что потеря священной чаши не произвела на персов никакого впечатления. С тех пор бродит по всем армиям мира пословица гласящая следующее: «Никогда не проявляй инициативу, ибо тебя же заставят выполнять и тебя же накажут, за то что плохо выполнил».
Старшина Тарасюк получил для ведения переговоров следующие дипломатические аксессуары: ящик патронов, пять калашей, ящик сгущенки и мешок сахара. Нам были нужны проводники, знающие брод и гарантии местного вождя на свободный проезд через земли соседей. Старшина решил все вопросы, не выходя из утвержденной сметы, но когда мы тронулись в путь, к колонне присоединился тяжело груженый грузовик DAF. В ответ на вопросительный взгляд Барона Тарасюк пробормотал, что, мол, яке чого на дорогу й трохи провіанту. Зная своего Старшину, командир не стал углубляться в данную тему и приказал продолжать движение.
Место под названием Пангани было гиблое и не комфортное. Тушенка закипала в банках, вода в радиаторах, и даже пиво в единственном работающем в порту баре было теплым. Так как без электричества холодильник не работал, а без белых инженеров, бежавших от революционных масс, электричества быть просто не могло. Мы доставили груз, сдали под расписку главному советнику местного Революционного командования, майору Пенусу (которого Аким сразу же переиначил в команданте Ху) и готовились отбыть в очередное известное, но не поименованное место. Нам, правда, навязали еще группу соотечественников ряда строительных специальностей, которых надо было сопроводить до аэродрома, где их ждал трудяга Ан-12, но это были уже частности. Но...
У тыловых чиновников, независимо от цвета кожи и политического строя, обострено чувство приближения фронта. И скопление на окраинах перегруженных машин всех возможных в этих местах марок, и опустевшие присутствия в порту и центре временной революционной столицы говорили о близости той самой жареной домашней птицы, лишь опосредствованно имеющей отношение к несению яиц, но охотно наносящей удары клювом в не самые приличные места. Тыловые крысы бежали, сухопутная линия фронта была в нескольких сотнях километров, значит, опасность должна была придти с моря. Так оно и было. Команданте Ху, заикаясь и по-вологодски окая, сообщил что буквально в нескольких десятках миль проходят учения флота Белого орлана, и под его эгидой возможна высадка десанта бежавших войск прошлого режима, а сил кот наплакал и береговая оборона равна нулю, ну а подкрепления с тяжелым вооружением будут не раньше чем через неделю. И тут нашелся самый умный. Сегодня это был Сокол, помешанный на военно-морской истории. Он и предложил устроить на доминирующем над портом мысе, выдающемся в океан и являющемся идеальным местом для высадки десанта, фальшивые береговые батареи, как бы для устрашения противника. Команданте Ху восхитился гениальностью Сокола и тут же стал ныть, что у него совсем нет людей и помочь ему можем только мы, и он даже придаст к нам группу секретных мареманов каплейта Мазовецкого. Короче, не успел Барон его послать, а мы завершить сборы в дорогу, как пришла радиограмма о нашем временном придании Главному Военному Советнику майору Пенусу.
К началу совещания подошли мареманы Мазовецкого. Они сияли как известное место у коня Медного всадника в ночь выпуска Дзержинки, и что-то бурно обсуждали, а когда уже в помещении штаба самый молодой из них, покрутив головой, выдал фразу:
- Ну прямо новый Рюгген, то каплейт так на него взглянул, что молодой лейтенант аж побледнел.
Каплейт Мазовецкий оказался своим парнем, он в унисон с Бароном послал Пенуса в штаб к местным со сквозь фальшивым списком нужного оборудования (чтоб не путался под ногами), а сам вместе с Бароном, довольным как удав Тарасюком и абсолютно затравленным Соколом занялся разработкой диспозиции. Нужен был строевой лес, трубы, краска и маскировочные сети. Тарасюк в ответ на вопросительный взгляд командира откашлялся и доложил, что под охраной отдельного отряда племенной милиции аж у далекому куточку порту стоит пароход типа Либерти с мертвой машиной, но загруженный имуществом каких-то мелких нефтяников и стройматериалов и труб там як галушок на святі. Так что если Тарасюку дадуть для обміну вантажівка з ящиками, який коштуэ в комендатури, то через три години все буде готове. А если брать силой, то только к утру, тому що працювати буде можна тільки вночі, коли чорненькі міліціонери сплять. Каплейт подозрительно посмотрел на Тарасюка и недоверчиво на Барона, но командир, улыбнувшись, кивнул и моряк успокоился. Так что перед вернувшимся из штаба команданте Ху поставили ряд первостепенных задач: изъять из комендатуры вышепоименованный грузовик для обміну, забрать оттуда же минометную батарею, изыскать пару бульдозеров и экскаватор и перегнать их на мыс, выделить достаточное количество маскировочной сетки, найти буксир, способный транспортировать Либерти к мысу и эвакуировать все что шевелится в радиусе трех километров от мыса.
- Кроме рыбы, - не удержавшись, добавил Аким.
За содержимое таинственных ящиков из комендантского грузовика охрана «Прекрасной Маргариты», так называлась старая ржавая калоша, разрешила забрать из трюмов и с палубы кучу полезных вещей. Это были деревянные щиты и балки, стальные трубы, пара автогенераторов, лебедки, краска, и много чего еще.
Прорабская группа в составе Сокола, Акима и Тарасюка запрягла в работу всех, до кого могла дотянуться, и приблудные строители весьма пригодились. Сначала, конечно, было израсходовано с обоих сторон несколько центнеров военно-строительных матюгов, но рявканье Барона, подтвержденное переговорами Тарасюка с Бригадиром, запустило маховик строительно-монтажных работ. Было решено поставить пять одноорудийных точек британского образца, дерева хватало, а трубы как раз вполне походили на двенадцатидюймовые стволы. Открытым оставался вопрос об имитации ведения огня, и тут диверсанты Мазовецкого предложили весьма интересный вариант: у них остался десяток зарядов, и они брались установить их на отмели и по сигналу взорвать по радио. Но вопрос о том, как все-таки имитировать стрельбу с батареи, оставался открытым. и тут воспрянувший Сокол заявил, что в старом форте стоит дюжина 42 фунтовых морских орудий с севшего на мель и разбитого штормом лет 150 назад британского фрегата. Аким пришел в дикий восторг и стал требовать у Команданте Ху транспорт и грузчиков, но это была не последняя для него радость на сегодня... Уловив выжидающий взгляд командира, Тарасюк сказал, что у него есть ще яке який дріб'язок, який зможе придатися.
И на вопрос заинтересовавшегося Барона добавил:
- «Так пушки або бомбомети які те».
Тем временем, Аким уже разгрузил трехтонные дуры длинной четыре метра и углубился вместе с Соколом и Мазовецким в расчеты, сколько надо засыпать в орудия пороха, чтобы и бабахнуло нормально, но не рвануло. И тут подкатил Тарасюк на DAF, картинно откинул борт и снял со штабеля ящиков брезент. Когда Аким прочитал маркировку на ящиках, выражение его лица было сродни умильной мордочке щенка, которому вместо постылого пориджа положили ломоть ветчины, посыпанный педигрином.
- Это же 160 мм минометы, - замирающим голосом простонал Аким. - Сколько штук и как с боезапасом?
- Пять стволов. Шестьдесят лотков с минами и 200 дополнительных зарядов, - гордо доложил Тарасюк, а потом смущенно добавил:
- Тільки от колеса заховали гади...
- Ничего! - радостно сказал Аким, - до позиций дотянем, а там колеса ни к чему.
Воспользовавшись перекуром, Барон отвел Мазовецкого в сторону и спросил простовато-нейтральным тоном:
- Что и тут Кригсмарин Рейха отметились? Да ты не дергайся, каплейт. Нам сам Гречко лекцию читал и про приказ Гитлера о консервации бригады субмарин, и о подъеме девяти рыбок Деница у Рюггена 1956 году, и о том, что Маринеско, сам того не ведая, спас тысячи жизней, пустив на дно секретные экипажи, которые должны были, подождав 10 лет, вывести на коммуникации десятки лучших U-boat Рейха.
Мазовецкий, помедлив минуту, кивнул головой, и оглянувшись, сказал:
- Тут недалеко от берега лежит законсервированная лодка серии XXI. Причем лежит на ровном киле, хотя и с дифферентом на корму. Внутри все тип-топ, пять аппаратов на товсь, в баллонах есть сжатый воздух, и даже аккумуляторные батареи не пустые, судя по всему, за ней регулярно присматривали...
- Но теперь присматривать некому, - закончил за него Барон.
К утру дня «М» все было готово, и когда на горизонте показалась эскадра вторжения, как высокопарно назвал отряд из пяти вымпелов Сокол, все даже испытали определенное облегчение. Главными сегодня были Аким и лейтенант Силаев по кличке Змей, ибо именно от данных их дальномеров и расчетов зависел ход боевых действий.
- Та-а-а-ак, - протянул Змей, - два эсминца серии "Чарльз Ф.Адамс", у них всего по две 127 мм пушки и, следовательно, контрбатарейную борьбу затевать не должны. Транспорта... Два - ржавое каботажное дерьмо, и один что-то вроде "Либерти" или "Виктори", что тоже является ржавым дерьмом. Ну пора! С этими словами он утопил плунжер взрывной машинки, и у берега строенно бабахнуло три небольших фонтанчика воды. Через несколько минут левее траверза вспороли воду один за другим пять воздушных пузырей, и лейтенант щелкнул секундомером и уставился на циферблат, Аким же буквально врос в дальномер. Минуты тянулись одна за другой, и вдруг один из эсминцев резко изменил курс, и чуть позднее второй тоже начал противоторпедный маневр.
- Вот засранцы, - выругался Змей. - Служба наблюдения поставлена отменно.
Но тут из-под ватерлинии самого большого транспорта вырос фонтан воды, подсвеченный пламенем, а чуть позднее еще один. Но это был еще не конец концерта... Метрах в двухстах от берега забурлило море, и свету явилась облепленная водорослями субмарина Кригсмарин. Далее события стали развиваться подобно снежному кому. Торпедированный транспорт стал тонуть и вроде даже разваливаться, один из двух оставшихся на плаву ветеранов африканского каботажа стал в дрейф и спустил шлюпки, а второй в меру сил старой машины стал разворачиваться явно для того, чтобы сделать ноги (или что там у пароходов). Ну а эсминцы дали ход в сторону берега и открыли огонь по субмарине. Аким орал сразу по двум полевым телефонам, и когда перед фальшивыми орудиями береговой артиллерии взорвались небольшие заряды взрывчатки, имитирующие огонь, в дело вступили минометы. По курсу эсминцев встали водяные султаны, а орудия бахнули уже совсем как настоящие, в этом им помогли морские пушки, ждавшие этого момента 150 лет. Минометы их, естественно, опять продублировали, причем две мины нашли свои цели, эсминцы огрызнулись четырьмя снарядами... И тут над последней U-boat Третьего рейха поднялся столб огня и дыма. Эсминцы стали расходиться в разные стороны, уходя на разворот. К Барону подошел капитан-лейтенант Мазовецкий, уже заменивший водолазный костюм на сухопутное сафари.
- Ну вот и все, - сказал он, - задание выполнено, и твое и мое. Высадка десанта сорвана, подлодка уничтожена, наши потери - ноль. И что обидно, эти халявные медузы с эсминцев получат за лодку награды.
Через полгода после этих событий немножко поддатый дяденька из ЦК на банкете задолбал Сокола своими похвалами. Каждые десять минут он подкатывал к лейтенанту, хлопал его по плечу и кричал на весь зал, что только парень из рабочей семьи может выдать такую гениальную идею, проявив при этом поистине пролетарскую смекалку. А сын профессора математики и преподавательницы из Гнесинки честно хлопал глазами.
А еще два года спустя, субботним вечером моряк и армеец шли с наградного банкета и с увлечением спорили о том, откуда родилась идея фальшивых береговых батарей. То, что делали на Ла-Манше и немцы и Наполеон, возражений не вызывало. Но дальнейшие исторические изыски подвергались мощнейшим обструкциям, и дискутирующим сторонам стало ясно, что для большего вхождения в тему требуется продолжение банкета. Но тут из-за угла появилась компания интелей, распевающая кухонный вариант песни «Куба - любовь моя», типа «Куба, отдай наш хлеб, Куба, возьми свой сахар, Куба, Никиты уж нету давно, Куба, пошла ты на...». Пришлось набить морды, и в самый разгар утоления справедливого гнева появилась доблестная московская милиция. На вопрос, почему это товарищи офицеры обижают пятерых штатских, Барон объяснил обиженным голосом Дона Сэры, что, мол, эти хулиганы выкрикивали на всю улицу омерзительную фразу: «Менты - козлы», а так как у меня самого брат милиционер, а у товарища кап три жена работает в милиции, (услышав это, Мазовецкий закашлялся и зажал рот рукой), мы не смогли сдержаться и немного их наказали. У патруля эти действия вызвали полное одобрение, и забрав с собой помятых очкариков, альгвазилы удалились. А друзья взяли тачку и поехали продолжать диспут в ресторан-поплавок «Прибой», известный обалденными куриными котлетами, фаршированными грибами.

Комиссар Шиманский

С лейтенантом милиции Шиманским Валентином Валентиновичем мы встретились внезапно. То есть абсолютно внезапно. Прибыв на развод впервые в своей милицейской службе, я умудрился споткнуться на крыльце РУВД, и чтобы не упасть, взмахнув руками, аки птица механизацией, одной рукой зацепил мирно стоящего на ступеньках лейтенанта. «Хули ты, мерин, страх потерял?» «Извините». Разговор был коротким и ненавязчивым. Я был по граждани, он - наоборот. По морде лица во мне можно было опознать лишь какого-нибудь братка. Так что я на «мерина» не обиделся.
Представив меня личному составу, начальник ООПП продолжил «пятиминутку». Стоя возле стола руководителя, я внимательно наблюдал именно за Валентином Валентиновичем. Оный никакого интереса к происходящему не проявлял, а проявлял интерес к бурной дискуссии себя с двумя сержантами.
Первая моя смена началась в 15.00. Я был определён на ОПОП-97 ГОМ-2 Советского РУВД г. Минска. Лёгкие признаки паники начались, когда при получении радиостанции (пистолет мне тогда ещё не был положен - зачёты не сдавал) я увидел в комнате получения именно Его. Его, собственной персоной. Паника усилилась, когда из разговоров я узнал что он - именно с 97-го...
Знакомство с коллегами. Старший участковый - Ачаповский Владимир Михайлович - сразу загрузил меня работой. За соседним столом сидел Он. И именно Он был неофициально назначен мне наставником. Как оказалось, Он только недавно закончил Минскую средне-специальную школу милиции, и сам в должности участкового всего полтора месяца.
Он меня не узнал (или, как показалось тогда мне, - сделал вид, что не узнал). Через неделю я знал о работе участкового и об оформлении документов больше чем он, и это уже он спрашивал у меня совета. Никогда не ожидал, что человек может быть настолько примитивным. Неграмотность, постоянное «похеривание» материалов, просрочка их, грубость с гражданами, куча жалоб от населения - на его служебное положение, его личное дело и его настроение всё это ничуть не влияло.
Познакомившись в «Сатурне» с некоторыми его однокурсниками, узнал много интересного. Например. Как-то раз проводились учения на тему «подавление массовых беспорядков». Рота разбивалась на две команды: милиция и, соответственно, не милиция. Валик в роте ляпнул, что завтра принесёт боевой нож (он попал в группу «не милиция»). Мир не без стучащих людей, и, зная нрав Валика, он был переведён в группу «милиция». Обошлось без поножовщины.
Находясь на больничном, Валент... Валик сдал свои материалы мне. Надо сказать без хвастовства, что за всю работу в органах у меня не было ни одного просроченного материала. А тут... половина была просрочена. Но делать надо. И я делал. И начальство дрючило меня, как будто я был ИМ. Но я смеялся как ненормальный, когда читал рапорты и фабулы статей в протоколах, написанные его рукой. Например: «гражданка Пупкина выгуливала собаку 4 лет отроду, проживающую по адресу: пр-т солдата грызуна, 10 без соответствующих намордников и поводка». (Как вы поняли, я лишь слегка изменил текстовку). Был полный завал.
Валик, оказывается, был вольным борцом. Вот, оказывается, куда девалась его неуёмная тяга что-нибудь сломать или испортить - в тренировки. Однажды вольно поборов почти беззащитного человека, он сломал ему руку. ССБ, прокуратура, суд... и внезапно Валик опять в родной среде и без последствий. Только потом я узнал, что у Валика хороший и погонистый ПАПА.
Пьяный скандал в семье. «Сотки» свободные, так что идём вместе с Валиком. Стандартная процедура, заявление от жены, выводим пьяного буяна на улицу, берём курс на опорняк. Мужчина начинает проявлять недовольство - сначала словесно, потом, всё интенсивнее, - телодвижениями. Аккуратно укладываю его на землю, надеваю наручники, стараясь ничего не повредить. Поверьте, это сложно... я имею в виду - не повредить. «Подзащитный» сопротивляется всеми мышцами своего пьяного тела. И тут! О! Валик говорит, что в школе милиции он был лучшим по одеванию наручников, и... на следующий день снятые побои и визит ССБ.
Потом Валик приехал на работу на Альфа-Ромео... Еще через день он её обо что-то стукнул...
Через месяц он привёл на опорняк своего домашнего питомца, как он его представил - мастино-наполитано (как правильно называется это чудовище, простите, не знаю). Приём посетителей участковыми был сорван. Да и все участковые внезапно вспомнили, что у них есть дела на своих участках...
К его плюсам надо было отнести только некоторые факты. Он не курил, сильно не пил. А если и пил, то, чтобы соответствовать темпу остальных, набирал в рот водки, а потом, запивая из полуторалитрового пластика с напитком, на отрыве бутылки ото рта возвращал водку туда...(привет всем, кто праздновал мой 21 год на ОПОП-97 и это помнит).
Потом были и стрельба, и незаконные аресты, и служебное несоответствие, но!
К тому времени я уже послал кое-куда начальника ГОМ-2 п/п-ка милиции П.П. Шелега и был уволен по ст. 53.1.10.
Через четыре года встретил ВАЛЕНТИНА. Блестящий капитан, (бушлат оттопыривается пузом, плечи не пролезут в стандартную дверь, и лишь такого же как и прежде размера голова), готовящийся жениться на судисполнителе суда Советского района г. Минска и занять какое-нибудь неплохое место в РУВД, а потом и в ГУВД. Комментарии, как говорится, излишни... буду надеяться, в МВД его не пустят.

РS. Все фамилии, как назло, реальны, кроме фамилии гр-ки Пупкиной и марки собаки. Простите, если что.

PPS. Владимир Михайлович, извините, наболело.