Интим -услуги контрразведки

С училищных времен было вбито в голову, что надо знать когда, с кем, что и сколько можно пить, точнее, если это знаешь, то выпить можно. Мой сосед по лестничной клетке Саша, ракетчик с эсминца, отучившись в Новосибирске на чекистских курсах, перешел на службу в другое ведомство и по каким-то одним кадровым органам ведомым законам попал особистом на лодки в Гаджиево. Видимо, для его новой службы эти заповеди были еще более актуальны, потому что в кабаки, бывая в Североморске, он ходить перестал и предпочитал пропустить рюмку другую в старой проверенной компании. Поэтому я нисколько не удивился, когда он просемафорил на корабль, что находится в Североморске и ждет меня сегодня вечером со Славкой Байдуковым у себя на рюмку чая. Закуску он обещал обеспечить, так что нам оставалось только подтянуть шильца. Жены у всех уже были отправлены на юг, поэтому компания предполагалась чисто мужская. Вопреки расхожему мнению, разговоры поначалу между вбрасываниями велись исключительно о службе, в основном, о различиях между лодочной и корабельной организацией, Слава, чистый надводник, в разговоре особого участия не принимал, иногда уточняя непонятные для него термины. После определенной дозы спиртного разговор все-таки перешел на женский пол, и тут Слава заметно оживился.
- Слушай, Сашка, а ведь у вас в конторе наверняка должны быть тетки, которых вы подсовываете мужикам, если кем заинтересовались?
Саша многозначительно надул щеки и обтекаемо ответил:
- Ну, любая спецслужба мира использует в своей работе женщин.
- Саша, ты мозги не иби, - не унимался Славка, - мы сейчас выйдем, ты позвони куда надо и подтягивай сюда своих наседок или как вы там их называете.
Мы еще немножко поподкалывали Саню, потом он умело увел разговор куда-то в сторону. Однако достали мы его, видимо, хорошо, потому что когда, оставив за столом некурящего Славу, мы вышли подымить на площадку, Саша съязвил:
- Слышь, Паш, это Славка может смеяться, а тебе-то как раз мы уже подкладывали...
Я сделал вид, что не понял, о чем речь, так как было совершенно ясно, что Сашка явно сболтнул лишнее, подробности у него уже можно было не расспрашивать. Скорей всего, он рассчитывал, что из-за моего известного, мягко говоря, нетоварищеского отношения к женщинам, я не смогу вспомнить, какую из моих пассий он имел ввиду. Зная о методах спецслужб исключительно из книжек и фильмов про шпионов и разведчиков, я, во-первых, не понимал, зачем им это могло понадобиться. Во-вторых, посчитал, раз такой «оперативный подход» ко мне был осуществлен, вычислить, кто это была, я всё равно не смогу, так как по идеи такое должно было быть сделано настолько естественно и натурально, что никаких подозрений в подставе не вызвало б.
В голове всё равно крутились всевозможные варианты, почерпнутые опять же из фильмов и книг: сломанный каблук у прохожей, попросившей из-за этого помощи, голосующая женщина на обочине, случайная попутчица, обратившиеся с невинным вопросом. Всё это когда-то было, но отсутствовало главное - я не мог найти какой-либо логической связи между органами, мной и этими женщинами, к документам особой важности допущен не был, сведения, составляющие государственную и военную тайну, инициативно не собирал, в тайных обществах не состоял, короче «не был, не привлекался, не участвовал», но не просто же так меня поощрили сексуальным подарком от некогда всемогущественной организации. Тут что-то щелкнуло в моем сознании, а почему я решил, что должен был не заметить никаких странностей в одном из своих знакомств с женщиной? Память услужливо подсказала: ровно год назад, такой же сход с корабля в будний день, только без гарантированного ужина с друзьями и даже без ужина в одиночестве, так как холодильник после уезда супруги был девственно чист, а в магазины можно было не заходить, если в данный момент не было острой нужды в минеральной воде местного разлива с отвратительным соленым вкусом. На главной улице Североморска, которая в отличии от большинства городов называлась не Ленина, а именем героя-летчика Сафонова, лоб в лоб столкнулся с мужиком с параллельной роты. Леха Добров, оказывается, был отобран кандидатом на поступление в специфическое учебное заведение, готовящее сэйлазов по продаже славянских шкафов, приписан на "карантин" к профильному управлению штаба флота и изнывал от безделья в незнакомом городе. Встречу само-собой решено было отметить, мы заскочили ко мне домой, где в отличие от пустого холодильника емкости со спиртом только-только начали мелеть. Выпив под гидроколбасу пару рюмок, определились с дальнейшими планами. Леха, как и я, был не прочь подкрепиться, и мы направили свои стопы в самый ближайший от моего дома ресторан «Океан», который по причине рабочего дня функционировал в режиме кафе при одноименной гостинице. Как и ожидалось, в «Океане» никого не было, кроме троих свежеиспеченных лейтенантов, по всей видимости, поселившихся в гостинице в ожидании назначения. Они с завистью смотрели на наши манипуляции с фляжкой и графином с соком, в другое время мы бы, конечно, пригласили их присоединиться, но сейчас нам хотелось поговорить вдвоём, так как с самого выпуска не виделись. От плавной беседы через какое-то время нас отвлекло появление двух дам, расположившихся за соседним столиком, лейтёхи на них особого внимания не обратили, избалованные девочками с училищных дискотек, они еще не знали, что это и есть золотой фонд североморского съёма - разведенки, хорошо за тридцать, со своим жильем и ребенком, не требующим постоянного внимания, так как уже школьник, а чаще просто у бабушек на Большой земле. Не питающие особых иллюзий по поводу длительности отношений, такие женщины просто дарили свое тепло одиноким на вечер офицерам. По всем местным раскладам этих прелестниц в кабаке не должно было быть, день не «съёмный», а в те времена еще не было принято зайти посидеть в кафе просто на чашку кофе. Но это было еще не самое удивительное, официанты вытащили из подсобки бобинный магнитофон, который тут же и врубили на полную громкость. Нам ничего не оставалось делать, как пригласить «девушек» на потанцевать. Продолжение вечера не заставило себя ждать, мы с Лехой были приглашены попить чайку, причем каждый к своей даме. Я опущу завесу скромности над дальнейшими до утра событиями, отмечу только, что дома у «бабушки Северного флота» меня удивил необычный телефонный аппарат, собранный из казалось бы двух несовместимых устройств, как мне потом объяснили наши связисты, это стандартная приспособа комитетчиков.
Теперь всё стало на свои места, как я и предполагал, лично я никого интереса для спецслужб не представлял, а вот мой товарищ - совсем наоборот. Что это было - штатная проверка кандидата, сбор на него компромата или еще чего-то, ведомо только особистам. В любом случае, это очередное «испытание» Леха выдержал с честью, так как потом успешно поступил в академию, которая, судя по названию, к ВМФ отношения не должна была иметь, повоевал в Чечне, и теперь спокойно служит в одном из наших атташатов. Ну а я когда слышу что-нибудь про зверства «кровавой гебни», про себя усмехаюсь, ну прямо там «зверства», и вовсе не кровавая, а очень даже симпатичная.

ОГУРЕЧНЫЙ ГЕНЕРАЛ

Генеральские погоны Николая Николаевича Чапли выросли в теплице. Да, именно в теплице, где благодаря подогреву почвы и автоматическому поливу в изобилии произрастали огурцы, помидоры, редис и прочие овощи.
Теплицу возвели по специальному проекту главного инженерного управления наиглавнейших войск, предназначенного для строительства военных объектов особой важности. Теплица имела секретный шифр: «Объект 70».
Находилась она на закрытой территории военного городка, где располагался главкомат. Допускали на объект только избранных, а именно, прапорщиков, которые доставляли продукцию генеральским семьям. Изредка ее посещали и сами жены военачальников.
Сооружение отвечало последним достижениям науки и техники. Контрольно-измерительные приборы, используемые в командных пунктах, средства тонкой очистки воздуха и воды, особые лампы, прошедшие военную приемку, чернозем, доставленный спецпоездом из под Липецка, особое стекло — все обещало высокие урожаи. Но не сразу возник столь совершенный объект.
В главкомате служил в числе сотен офицеров лейтенант Чапля. Он окончил военную академию с медалью, отличался трудолюбием и способностями, особенно к кибернетике, имел к тому же родственника в министерстве. Ему прочили карьеру и назначили служить оператором на центральный пункт управления. В первый же месяц лейтенант внес несколько рационализаторских предложений и подал одну за другой три заявки на изобретения. Чапле не могли нарадоваться. И тут как раз главком задумал построить объект 70. Для наблюдения за ходом строительства требовался молодой, талантливый, неиспорченный офицер. Родственник из министерства рекомендовал лейтенанта Чаплю. Поскольку тот соображал в кибернетике.
Он и здесь обнаружил талант. Уже через полгода, хотя строительство еще не завершилось, объект 70 стал давать начальству овощи, притом столь обильно, что какая-то часть перепадала даже в офицерскую столовую. Особенно удавались лейтенанту Чапле огурцы — нежные, СЮПырчатые, с хрустом на зубах. Нигде, ни в одном другом главкомате не едали таких огурчиков. Конечно, помидоры, лучок, патиссоны тоже были хороши, но с огурцами — никакого сравнения! Его даже ненадолго прозвали: «огуречный лейтенант». Ненадолго потому, что Чапле досрочно присвоили очередное звание. В представлении было сказано: «За успешное освоение новой техники».
Росли урожаи, расширялся ассортимент, поднимался по служебной лестнице Чапля. На различных должностях он только числился, но все звания получал досрочно. Поэтому всегда оказывался в наиглавнейших войсках сначала самым молодым капитаном, потом майором, подполковником... Наконец замаячила перед ним полковничья папаха.
Увольнялись начальники главков, уходили на пенсию генералы, но Чапля не забывал никого. Аккуратно снабжал свежими овощами. Жены начальников любили его, поскольку круглый год получали еще и цветы. Генеральши беспокоились: отчего их Коля все еще не полковник!
Папаху он получил в тридцать пять лет. Из улыбчивого, худенького юноши с восторженным блеском в глазах, превратился в солидного не по возрасту, немногословного, требовательного начальника. Лицо его обрюзгло и заплыло жирком, движения сделались неторопливыми, начальственными. Он давно позабыл кибернетику и только усмехался, вспоминая профессоров, у которых когда-то учился. Никто лучше Чапли не понимал в овощах. Здесь он превзошел учителей и оказался настоящим академиком!
*И вот Чапля стал генералом. Получил лампасы, как полагается, досрочно. Командует главным узлом связи. Иногда бывает в своем рабочем кабинете, дает указания заместителям. Время от времени проводит строевые смотры. Требует порядка, следит за нравственностью подчиненных офицеров. В пору популярности «Огонька» кричал перед строем: «Кто читает «Огонек»?.. Два шага вперед!». Тем, кто выходил, приказывал: «Пиши рапорт об увольнении». В нынешнюю подписную кампанию опять, говорят, построил личный состав, проверил внешний вид, сделал замечания, напоследок рявкнул: «Ну, кто подписался на «Московского комсомольца»?.. Два шага вперед!».
Многое в стране переменилось. Даже армию собираются реформировать. Но не все еще порушено. Все так же процветает объект 70, и большую часть службы проводит на нем огуречный генерал. Гоняет солдат, учит офицеров ухаживать за овощами, вводит новшества, исправно снабжает начальство.
И любит свой объект генерал Чапля, как любят родную мать.

Викентий Пухов
http://www.proza.ru/texts/2003/05/05-94.html
ЗЫ. Нынче на месте теплиц построены жилые дома для офицеров.