Когда нужен скотч

Доставкой запчастей в обход таможни я занимался уже давно - такова особенность нашей работы. Самолеты ломаются постоянно, а доставлять запчасть по обычным каналам дорого и долго. Проще и быстрее забросить ее на самолет, летящий в нужную сторону. Документы оформлять не надо, менеджер обо всем может договориться на месте. Обычно это небольшие картонные коробки, перетянутые скотчем, а чаще даже без коробки, просто обмотанные промасленной бумагой. Но с такой упаковкой как сейчас я сталкивался впервые.

Я сразу представил как техники, давясь от смеха, упаковывают деталь в ящик из-под взрывчатки, приобретенный по случаю у солдат в воинской части неподалеку. Ящик был темно-зеленый, обитый железом. Он был военным от крышки до ручек, от него прямо пахло зарядами к гранатомету и бочками с напалмом, и даже облупившаяся краска выглядела на нем как камуфляж. На нем не хватало только яркой надписи: "Осторожно! Бомба!" или "Толовые шашки! Не бросать!", а то, что такой надписи не было, делало ящик еще более подозрительным.

Сначала требовалось пройти досмотр на авиабезопасность. Авиабезопасность для менеджера - авторитет. Если они запретят проносить ящик, моя миссия закончится, даже не начавшись. Как хорошо, что дежурят обычно девушки. При правильном подходе с ними всегда можно договориться.

- А где бабулька? - чуть не ляпнул я, подходя к контролю. Вместо девушек сидел мрачный тип с пистолетом и мордой волкодава, настороженно зыркая на входящих. Надежды на благополучный исход мгновенно испарились.

Я положил зеленый ящик на резиновую ленту телевизора. Ящик выглядел как обычный ящик из-под бомбы. Идущий за мной человек в оранжевом жилете положил следом мобильник. Волкодав нажал на кнопку, и лента поехала внутрь телевизора. Я заглянул за плечо волкодава - под рентгеном ящик выглядел в точности, как ящик из-под бомбы, в котором лежит обмотанная проводами бомба.

У волкодава оказалось специфическое чувство юмора. Он махнул рукой, чтобы я проходил, и занялся следующим за мной человеком. Мобильник показался ему подозрительным, и он решил провести полный досмотр.

Из самолета доносились громкие крики. На самолет пришла таможня. Толстый таможенник орал на грузчика, тыкая пальцем то в грязную бумажку, то на паллету. Паллета была собрана из картонных коробок, пять штук в длину, пять в ширину и четыре в высоту. По документам значилось сто коробок. Таможенник умножал в уме четыре на пять на пять, и у него выходило сто двадцать пять. Он пытался выяснить у техника, куда подевались еще двадцать пять коробок. Таможенник для техника - авторитет. Вместо того чтобы самому умножить четыре на пять на пять, техник искал недостающие коробки.

Я заглянул через плечо таможенника. Менеджер для таможенника - не авторитет. Таможенник раздраженно дернулся, обернулся и увидел ящик. Глаза его округлились. Террорист для таможенника - авторитет. Таможенник затих, поставил необходимые печати и быстро удалился, ни на секунду не отрывая взгляд от ящика.

Самой спокойной оказалась реакция у командира.
- Динамит? - поинтересовался он, кивнув на ящик.
- Нет, гидронасос, попросили подбросить до Вены.
- Ты смотри, доиграешься с этими "гидронасосами", долго будешь потом доказывать что ты - не бин Ладен.
Командир для менеджера, конечно, авторитет, но мы все равно полетели в Австрию.

- И это sparepart?
- Да, и ее надо доставить в офис Панальпины.
- Но это не sparepart, это bomb!
Я открыл ящик и продемонстрировал Рудольфу содержимое. В ящике лежал предмет неизвестного назначения с проводками, синим и красным.
- Рудольф, это не bomb, это pump!
- Bomb, pump - какая разница, сейчас в Вене саммит большой восьмерки, и в аэропорту полно полицейских!
- Надо, Рудольф.
- Только через мой труп.

Менеджер для хендлинга - авторитет. Даже для австрийского. Я тащил ящик за левую ручку, Рудольф за правую. В аэропорту действительно было полно охранников. Первый же полицай, увидев нас, схватил рацию и что-то залепетал. По его большим глазам стало ясно, что аэропорт захвачен Аль-Каидой и скоро прогремит взрыв.

Рудольф демонстрировал отличное знакомство с голливудскими боевиками про террористов. Он крался на цыпочках, прятался за колоннами, а когда видел полицаев, начинал идиотски улыбаться и насвистывал мелодию из "Mission Impossible". Двое в штатском незаметно шли за нами, но пальбу пока не открывали.

Несмотря на устроенное нами шоу, нас не пристрелили. Рудольф решил отнести ящик в офис Панальпины на следующий день, когда будет меньше полиции, а пока ящик временно оставили у него в офисе.

Пока он приходил в себя, сидя на кресле, я на клочке бумажки набросал записку для агента Панальпины. Осталось найти скотч, чтобы прилепить бумажку к ящику.
- Рудольф, у тебя есть скотч?
- Скотч?
- Да, скотч. - Я показал пальцами, сколько.
- А, скотч! - Рудольф с уважением посмотрел на меня. Повернулся в кресле, открыл сейф. Пока я размышлял, до чего можно докатиться, чтобы хранить канцтовары в сейфе, он извлек бутылку шотландского виски и два стакана. Налил мне столько, сколько я показал пальцами, себе в два раза меньше. Выпил и блаженно улыбнулся.
- Чуть-чуть не поймали, - сказал Рудольф.

Девяностые годы прошлого века. ПравоохрЕнительные органы одной из бывших республик несокрушимого, где принято сильно уважать старших. Я старлей, и в органах к тому времени года четыре. Отдел в принципе по составу молодой, и потому в меру веселый. Коллектив весьма разношерстный, что в принципе нормально, потому как не в Великобритании, поди, живем. Хотя, в общем-то, особых разногласий нет. Непосредственный начальник у меня хороший человек по сути, но очень нелицеприятный. Я по молодости иногда его слегка подъ..бываю. Но мне всё прощают.
Попадает к нам в наш, можно сказать, «слётанный» коллектив один молодой сотрудник (МС), причем с улицы (т.е. без спецшколы), явно не городской наружности, да и содержания тоже, что тоже было бы терпимо, если бы не отсутствие у него, как класса, каких-либо моральных принципов. К тому же у него постоянно заложен нос (непонятно, как он прошел медкомиссию). Его подъ...бывают все кому не лень, причем жестко. Вроде бы общаются (а куда денешься) но держат дистанцию. В кабинетах мы сидим по двое, максимум трое, начальство, понятное дело, единолично.
Сижу, работу работаю, вдруг раздается звонок аппарата ОС. Трубку снимает мой сокамерник (очень застенчивый капитан) и передает трубку мне. Этот молодой поц (МС) спрашивает у меня, есть ли у меня шило, игла и бечевка. Я отвечаю, что есть, конечно. Он говорит: «Тогда бери это все и принеси ко мне в кабинет!» Я мгновенно вскипаю от такой наглости пацаненка и ору ему буквально следующее: «Ты что, долбо..б, б..я, совсем о...уел?! Тебе если нужно - сам приди и возьми!» И далее еще пару злостных и нецензурных тирад. На этом я не успокаиваюсь, выбегаю из кабинета и направляюсь в соседний кабинет, чтобы порвать обнаглевшему зеленому ж...пу на британский флаг и т.п. Я дергаю ручку двери кабинета, он заперт! «Где эта сволочь?» - проносится в голове у меня. Кто-то говорит мне, что молодой после дежурства ушел отдыхать домой. Тут же за мной из кабинета выбегает мой сокамерник с глазами размером с блюдце и говорит мне: «Ты что??? Это же был начальник!!!» Теперь уже я в ахуе иду к начальнику, который, оказывается, слегка приболел и поэтому говорил «в носу». Из-за этого я и перепутал его с зеленым. Захожу в кабинет к начальнику, чтобы объясниться, он забился в угол и оттуда смотрит на меня как на взбесившегося психа... и осторожно так говорит мне: «Ты что так реагируешь на просьбы? Я понял, что ты меня перепутал, но я не знал, что, оказывается, вот что ты думаешь, когда я тебя о чем-то прошу...» С тех пор начальник завязал с просьбами конкретно, и если ему что-то надо было, сам заходил к ребятам в кабинет.


P.S.
Эта моя первая проба пера, так что не обессудьте.