Купель адмирала - V


Немало забот доставляли входящие в дивизию корабли с временным статусом - новые корабли, построенные на верфях Ленинграда и Калининграда. Они приходили в Балтийск и готовились для отправки на другие флота. В конце восьмидесятых годов эти корабли, не укомплектованные зачастую различными системами и оружием, подолгу находились в составе 32 дивизии в ожидании поставки с заводов. До пяти единиц их скапливалось в тот период в Балтийске. Большие противолодочные корабли не совсем удачного проекта 1155 «Фрегат»- «Адмирал Виноградов», «Адмирал Харламов», «Адмирал Левченко» и эскадренные миноносцы неплохого проекта 956 «Сарыч» - последние относительно крупные серии кораблей океанской зоны, построенные для российского военно-морского флота. В дальнейшем число построенных кораблей новых проектов не превышало нескольких единиц.
Корабли с временным статусом, конечно, не входили в боевое ядро дивизии, но обеспечение ходовых испытаний, организация службы, учёбы и боевой подготовки их экипажей возлагались на штаб дивизии.

А старые корабли продолжали покидать боевой строй флота. Так весной 1989 г. ракетный крейсер «Грозный», старейшина Балтийского флота, вышел из военной гавани Балтийска и взял курс на Либаву, где ему предстоял средний ремонт на СРЗ N29. Это был последний поход первенца «золотого века» и гордости советского ВМФ. Вернуться к родному причалу ему уже не придётся. Развал государства застал его беззащитным в уже чужой стране. Крейсер пытались спасти, возвратить в родную базу на буксире, но тщетно. Власти вдруг ставшего враждебным микрогосударства, способного содержать с полдюжины катерков, не «отдали» крейсер. В марте 1993 года бесхозный «Грозный» затонул у заводского причала. Русский флот таял на глазах.

В начале 1990 года было принято решение направить сорокалетнего комдива капитана первого ранга Владимира Комоедова, как перспективного военачальника, в Академию генштаба, которая открывала врата в высший командный состав армии и флота. Фактически он, будучи начальником штаба военно-морской базы Балтийск и командиром дивизии противолодочных кораблей, уже находился на адмиральских постах. Одной из формальностей для получения им адмиральской звезды была Академия генштаба. Что же, Владимир Петрович ещё не потерял свойственную ему со школы тягу к знаниям, интерес к военной специальности, стремление постоянно совершенствовать профессиональные навыки. Академия генштаба была не только формальностью, но и богатейшим источником обширной информации и глубоких научных знаний, кладезем бесценного опыта, которыми он ещё не владел, но жаждал приобрести.

В конце лета 1990 года, незадолго до отъезда Владимира Комоедова в Академию, в штаб дивизии неожиданно поступает указание о проведение инспекции министерством обороны. Как оказалось, в связи с крупными совместными учениями юго-западной группы войск и сил Черноморского флота под руководством министра обороны, плановую инспекцию Черноморского флота перенесли на Балтийский флот, для которого она оказалось внезапной.
На подготовку полномасштабной проверки боевой выучки 32 дивизии было отведено всего лишь десять дней. Десять дней подготовки для соединения из десяти больших кораблей! За столь короткое время можно было едва успеть наспех разработать планы проведения маневров и мероприятия по их исполнению.

Штаб дивизии работал день и ночь, на корабли спускались планы учений и схемы маневрирования, готовилась материальная часть, проводились интенсивные тренировки на боевых поста и имитаторах. Ведь не секрет, в летний период на Балтике спадает активность боевой подготовки, что, естественно, сказывается на качестве выполнения боевых упражнений личным составом. Да и гидрология Балтийского моря в летний период, по причине образования не смешивающихся слоёв в толще воды, не способствует обнаружению подводных целей и поддержанию с ними устойчивого контакта.

В те напряжённые дни подготовки капитана первого ранга Владимира Комоедова не покидало чувство уверенности в том, что дивизия, в общем, готова к такому испытанию и чести мундира не запятнает. Ведь он всегда считал, что боеготовность в том и состоит, что боевое подразделение, пусть это малый противолодочный корабль с экипажем в полста человек, или ракетный крейсер с пятьюстами, или дивизия с пятью тысячами, должно в минимально короткое время выйти из базы и исполнить своё предназначение. Считал и настойчиво добивался этого от людей и кораблей, ибо внезапный военный конфликт может не дать и часа для разведения паров в ходовых котлах, не говоря уже о десяти сутках.

И вот весь флот переводится в состояние повышенной боеготовности, затем боевая тревога, и пошло-поехало - сбор-поход, экстренный выход в море всем составом бригады. На всех кораблях дотошные инспекторы главной инспекции министерства обороны. Задачи - поиск и уничтожение подводных лодок «противника», отражение воздушной атаки, стрельбы по воздушным и надводным целям всеми видами оружия. Одним словом, инспекция по полной схеме, к которой обычно флот и его соединения готовятся не один месяц.

Комдив Владимир Комоедов на главном командном пункте флагманского корабля принимает донесения с кораблей и отдаёт приказы. Удерживая в памяти мельчайшие детали сценария учений, он загодя предугадывает рапорты с кораблей и посему готов молниеносно реагировать. С каждой минутой развёртывания учений в груди у него росло то давнее, но знакомое чувство, которым он был преисполнен в тот лихой сентябрьский денёк 1973 года. День незабываемого штормового перехода из Либавы в Балтийск на малом противолодочном корабле МПК-85, когда он, молодой лейтенант, с азартом и мальчишеской самоуверенностью вёл корабль через запредельный шторм. Тогда он выдержал первый экзамен, выйдет, разумеется, с честью и теперь. А ведь тогда, пожалуй, было потруднее, хоть и управлял он одним малым кораблём, а сейчас эскадрой. Этот божественный кураж комдива каким-то чудесным образом передаётся командирам кораблей и экипажам. Сила командира в его вере в успех, которую он вселяет в своих подчинённых.

Корабли чётко отрабатывали приказы и вводные инспекторов, ракетные, торпедные и артиллерийские стрельбы прошли на одном дыхании. «Противник» под водой, на воде и в воздухе был «уничтожен», ни одной оплошности, ни одного промаха. А ведь вся тяжесть управления этой маленькой войной на море, в которой приняли участие бригада ракетных кораблей балтийской дивизии с одной стороны, дивизион подводных лодок и современные штурмовики с другой стороны, легла на плечи сорокалетнего капитана первого ранга Владимира Комоедова. Сдюжил. По возвращению в базу главный инспектор, пожав комдиву руку, пожелал успешной учёбы в Академии Генштаба. И неспроста, ведь вышло так, что внезапная инспекция была его заключительным и, быть может, главным вступительным экзаменом в Академию.


* * *

Два года в стенах Академии Генштаба, казалось бы, немного даже для столь короткой человеческой жизни. Но год - году разница, бывают годы в истории под стать целым эпохам. Вот такими вышли годы, пришедшиеся на время учёбы Владимира Комоедова в Академии. В единочасье стараниями безответственных политиканов и авантюристов, тайных и явных врагов России государство, знаки отличия которого капитан первого ранга Комоедов носил на своём мундире, перестало существовать «де юре». Но последовала череда лет мазохистского процесса разделения, разграничения, раздраивания, пока это не стало «де факто».

Разрушительный маховик, запущенный по чьему - то дьявольскому умыслу, вращался всё быстрее, подминая под себя и разрушая судьбы миллионов. Вслед за рухнувшим государством стал делиться флот. Офицеры флота, которые ещё вчера были друзьями - товарищами, сослуживцами, вдруг оказывались по разные стороны границ. Прокатилась волна смены государственных флагов и принятия воинских присяг новым государствам. Начался делёж корабельного состава.

Комоедов с болью в сердце наблюдал этот раздел, находясь в стенах академии, вдали от реальных событий. Поступающая с мест информация, телефонные звонки от товарищей, обмен новостями в Академии, наконец, судорожное чтение прессы, устроившей ведьмин шабаш на дымящихся бедой развалинах государства, - всё проходило через душу и оставляло на ней саднящие раны. Легче было бы находится там, на флоте, видеть всё собственными глазами и иметь возможность хоть как-то противостоять этому, чем бессильно наблюдать за ужасающим ходом событий.

В Академии многие считали, что великая Россия, сбросив с себя уже непосильные вериги национальных окраин, станет ещё сильнее, построит новые, более совершенные корабли, ведь флот - это русская идея и материя со времён Петра. Но действительность пока неумолимо констатировала обратное. Россия теряла крупные военно-морские базы и опорные пункты флота - Таллин, Ригу, Либаву. Калининградская область вместе с Балтийском превращалась в анклав. О каком морском господстве на Балтике могла быть речь? Основа могущества России в бассейне Чёрного моря - Крым и Севастополь с «лёгкой» руки и нетрезвой головы горе-политиков, кои и сегодня, между прочим, в фаворе, вдруг стали принадлежать другому государству, а в будущем обещают служить «яблоком раздора» для двух братских народов. (написано в 2010 г.)

После окончания Академии генштаба в 1992 году Владимир Комоедов возвращается на ставшую уже родной за десятки лет службы Балтику. Командующий Балтийским флотом Егоров с радостью встретил своего давнишнего соратника со смешанным чувством скрытой радости и печали. Радовался, что пришла надёжная подмога и опора в трудные для флота, а значит, и для его командующего времена. С другой же стороны поводов для радости было мало. Уже почти год флот не занимался боевой подготовкой. Все усилия командующего и штаба флота, командования военно-морской базы Балтийск были сосредоточены на передислокации кораблей, частей, имущества флота из ставших независимыми прибалтийских микрогосударств и стран бывших участников Варшавского договора. Воистину, это было великое переселение, если не говорить - позорное бегство, которое ещё не испытывал старейший российский флот за почти три века своего славного существования. Массовый характер эвакуация приобрела в ноябре 1992 года, когда на высшем политическом уровне было принято решение об экстренной передислокации частей Балтийского флота, и продолжалась она полтора года, до мая 1994 года.

Корабли спешно выводились из Таллина, Риги, Либавы, Быхова, Свиноуйсьце, Ростока. Непрерывным потоком в Балтийск приходили десантные корабли, загруженные военным оборудованием и людьми, членами семей военнослужащих. А в местах бывшего базирования без останова шла погрузка имущества, в которой принимали участие даже офицеры. Старались вывести всё, включая исторические ценности флота - орудия парусных российских кораблей, фонды музея Балтийского флота, мемориал героям - подводникам. Вся эта разнородная масса кораблей, техники, имущества и людей, добрая половина Балтийского флота стягивалась в Балтийск, хоть и крупнейшую военно-морскую базу, но, в общем - то, небольшой город.

Остро не хватало жилья с элементарными условиями, тысячи семей остались без крыши над головой, приходилось жить даже на кораблях семьями в крохотных каютах. А сколько всего было брошено, одни БПК «Образцовый» и ракетный крейсер «Грозный» чего стоят! И всё это под «улюлюканье» одуревших от безнаказанности и вседозволенности местечковых националистов и русофобов всех мастей. И всё это на фоне преступной и осознанной индифферентности отечественных вершителей судеб России. С их «верноподданнического» согласия Балтийский флот не уходил с честью, а вымётывался с позором из исконных баз русского флота.

О какой боевой подготовке могла идти речь в таких условиях? Чтобы привести это гигантское и сложное флотское хозяйства в порядок, потребовались годы кропотливой и далеко не престижной, черновой работы. Владимир Егоров, не жалея себя и подчинённых, тянул эту работу, проявляя недюжинные способности крупного организатора, управленца и топ - менеджера. С возвращением на Балтику Владимира Комоедова, боевого образованного офицера, не испорченного решением множества хозяйственных вопросов, командующий флотом связывал начало работы по возвращению флоту необходимого уровня боевой готовности. Однако, как раз на 1993 год пришёлся пик передислокации частей Балтийского флота.


Знали они друг друга давненько, с конца семидесятых годов. Егоров старше по возрасту и по службе, сам, будучи способным и сильным офицером, с их первой встречи разгадал в молодом энергичном флотском офицере задатки крепкого командира. Как говорят в народе, «Рыбак рыбака видит издалека». А в 1985, 1986 годах Егоров становился непосредственным начальником Владимира Комоедова, находясь на должности командира военно-морской базы Балтийск. В подчинении командира базы состояла бригада охраны водного района, начальником штаба, а в 1986 году и командиром которой был капитан второго ранга Владимир Комоедов. Контр-адмирал Егоров с удовлетворением наблюдал работу молодого энергичного и целеустремлённого комбрига, но требовал по максимуму. Отмечая существенные положительные сдвиги в состоянии бригады охраны водного района, ловил себя на мысли о том, что парень этот со временем ещё его самого перещеголяет.

Не перещеголяет, но вровень выйдет. Владимир Егоров почти десять самых трудных лет будет командующим Балтийского флота, потом станет губернатором Калининградской области, взвалит на свои адмиральские плечи, не менее, а, возможно, и более трудное и ответственное дело. Владимира Комоедова в 1998 году назначают командующим Черноморским флотом, базирующимся уже на территорию другого государства с вытекающим из этого вороха проблем, решение которых простирается далеко за пределы функции военачальника. Предшественник Комоедова на посту главкома Черноморского флота адмирал Балтин как-то метко заметил что, в Чёрном море мало воды, но много политики. И адмирал Комоедов станет политиком вначале на Чёрном море, а затем и в Государственной думе, депутатом которой он станет в 2007 году. А пока катил 1992 год. Над Россией полыхали кровавые сполохи бесславных «бешеных» девяностых.

Владимира Комоедова назначили командиром Балтийской эскадры разнородных сил, которая была образована ещё в октябре 1988 года на базе всех соединений кораблей упразднённой военно-морской базы Балтийск, 32 дивизии ракетных кораблей. Такая реорганизация, похоже, была данью пресловутой перестройке в её юношеский восторженный период. Была ли оправдана ломка десятилетиями устоявшейся, ясной, функционально отработанной и логически верной структуры Балтийского флота, пусть выясняют специалисты и историки. Одно сейчас, по прошествии стольких лет, стало ясным, что в те годы почти все принимаемые на эмоциональной волне решения были неверны, а зачастую контр продуктивны и вредны.


В составе эскадры разнородных сил были все корабли и соединения кораблей, на которых Владимир Комоедов начинал карьеру, служил, командовал, жил. Начинал службу в балтийском 24 дивизионе малых противолодочных, командовал двадцать шестой бригадой противолодочных кораблей, служил в бригаде охраны водного района, в дивизии противолодочных кораблей. Он как бы вернулся в родной дом, где всё было своим и знакомым. Весь его флотский служебный путь фактически прошёл в этом действительно разнородном соединении, которым теперь он командовал и за которое отвечал. В том же 1992 году Владимиру Комоедову было присвоено первое адмиральское звание. Двадцать лет назад он пришёл молодым лейтенантом на малый противолодочный корабль МПК-85. Двадцать лет потребовалось человеку, чтобы стать адмиралом, одним из самых молодых адмиралов российского флота, 14 августа 1992 года ему исполнилось только сорок два года.

А наш малый противолодочный корабль МПК-85, с которого Ваш покорный слуга ушёл в 1970 году и на который в 1972 году пришёл будущий адмирал ещё 17 лет служил флоту и 20 июня 1987 года был исключён из боевого состава кораблей, будучи за 24 года устаревшим морально и изношенным физически. Ну что же, корабли, как мы, люди, приходят и уходят.