Загадка природы.

Крысы распоясались вконец. А чего им не распоясаться, если зданию много лет, перекрытия деревянные и пустот всяческих много? То печенье в заначке в шкафу сожрут, то еще чего-нибудь стырят, то ночью строем по коридору ходят. Когда они погрызли кабель и оставили дежурного по управлению без связи — терпение зама начальника штаба закончилось. Позвонил ЗНШ куда надо, специально обученные люди прибыли незамедлительно и предприняли комплекс соответствующих мер.
Одной из мер была раскладка по помещениям пластиковых тарелок с отравой в виде гранул.
На следующее утро к нам в кабинет пришел обитатель соседнего кабинета майор Лешка и попросил проверить, не случился ли у него «оптический обман зрения». Мы зашли к нему и удостоверились в отсуствии всякого обмана, ибо в углу кабинета около подозрительной дырки на стыке плинтусов стояла тарелка с отравой, а рядом с ней действительно лежали три кусочка сала. При этом Лешка категорически клялся на бумагорезной гильотине, что это не он сделал, и вообще сала во вверенном ему помещении не было ни вчера на полу, ни ранее в каких-либо заначках. «Откуда оно могло взяться???» — недоуменно вопрошал он.
Умудренный жизнью и службой полковник Федорыч почесал репу и «перевел»: «Это они сказали тебе: Хозяин, как низко ты пал, какую херню ты стал жрать? И принесли тебе нормальной еды»...

Январь 1989 г. Рота готовится к ночным стрельбам. Идет пристрелка вкладного ствола и пулемета в стрелковом тире танкового завода, который наш ушлый (в хорошем смысле!) занял первым. На стрельбу решили подготовить пять танков, остальные четыре - для практических занятий.
Только пристреляли третий, подъезжает "Москвич", из него выскакивает пожилой дядька и к нашему ротному. У того бледнеет лицо и сжимаются кулаки... Машет мне. Подбегаю.
- У дочки всю ночь живот болел... Оказался аппендикс. Уже в перитонит перешел, в хирургию повезли. Кароч, 50 на 50. Ехать нужно...
- Давйте, тащ капитан. Уж сделаем, как надо.
Я уже на последнем периоде службы, уже все похер. Все умею. Все могу. И да! Обедаю в столовой танкового завода за 92 копейки!
Горячая пристрелка в удовольствие: патрон вставил, выстрелил, ключом подкрутил, еще патрон вставил, выстрел - подкрутил. Кайф!
На пятом после пристрелки вкладного по башке постучали. Поднимаю голову, там Андрюха П.
Глаза круглые:
- Там генерал.
Не! Не так:
- ТАМ ГЕНЕРАЛ!!!
Высовываюсь из люка, бля...
Командир дивизии Омельяенко!
Ну, чо... Очко в ноль.. Катапультируюсь.
Далее: "Рота, строиться! Равняйсь! Смирна! Доклад:
"Таш ген-майор, 7 танковая рота 38 гвардейского полка производит подготовку к ночным стрельбам!
Гв. старшина zema!"
Честно... Ссыканул! За командира роты. Мужик! Переписываемся до сих пор...
Генерал: Офицеры где?
- Я, помявшись: Так и так, кароч, нету. Я тут за главного.
Комдив, оглядевшись по сторонам, хмыкнул: "Продолжайте"!

Сел в УАЗик и дальше поехал...
После этого, как говорится, настроение - ноль...
Собрались в колонну, закинули барахло пристрелочное, механы и командиры по-походному, и выдвинулись к своему участку.
А путь проходил мимо участков Таненбергского и полка Ленинского Комсомосола, куда и направился комдив....
А там построение. В центре комдив..
Ну чо, лапу к правому уху, остальные повторили...
Весь строй кругом! И тоже честь отдают..
Бля ... Приятно! Мало того, гордость обуяла!
Прибыли на свой участок - ссыкотно... Причем до сих пор. Но марку держать надо.
Даю указание :
-116, 173 и 143 ставим на дорожку для стрельб, 126, 163 резерв, остальные под навес для занятий.
Оператор прикуевший: "У вас чо, показуха что ль?
Вон, генерал едед и с соседнего участка народ бежит.
Думаю, капец...
Генерал молодой,37 лет, махом на второй этаж заскочил, мне:
- Меня нет! Продолжай...
А народ прибежавший - это офицеры соседей...
Ну ваще... Вспотел... Для вида связь проверил со всеми и по-тихому свалил с вышки, типа занятия провести.
А тут комполка прискакал, меня за хобот: "Что натворили?
Оказалось, комдив по тревоге поднял все управление полков дивизии, кроме нашего...
А это ж подозрительно....
И тут ротный на "Москвиче", тесть - полковник в отставке.
Все норм, дочка будет жить!!!
Вот для меня. До сих пор... -армия - театр!!!
В момент, когда все завертелось, вдруг все встало на места.
Приехал комполка. Не успел руку к фуражку поднести, приехал мой ком роты.
Что остается мне?
Тащ генерал, разрешите обратится к гвардии капитану Ситникову! Рота к стрельбам готова. Расход людей=такой-то.
Генерал с ком.роты поздоровался за руку, с ГСВГ его знал.
А тем, кого собрал с соседних полков:
-Видели? Вот так должны начинаться все стрельбы и занятия.
А вот, скажите как вот это понять...
Значит, приезжаю я на полигон, а там старшина (это про меня!) танки пристреливает, а, блять, эти - широко разводя руками - в карты играют. Полк на полк... Я понимаю, в ПРЕФЕРАНС!- А тут в подкидного дурака!!!!

Про двадцать патронов

Ходила (да и ходит, наверное) такая «мулька» про снаряженные магазины к автомату — мол, настоящие «боевики» пользовали исключительно двадцать (иногда двадцать пять) патронов, потому что с тридцатью АК дает сбои, «глючит», «пружина садится» и вообще... Кто-то рассказывает, что подобная история была у пограничников, кто-то вспоминает про морских пехотинцев, кто-то утверждает, что это для караула. Не претендуя на истину, расскажу, как оно было у нас.

Во-первых, я никогда не слышал о том, чтобы от 30 патронов в магазине АК-74 (других у нас не было) имел какие-либо проблемы. Ну вот вообще. В полевом выходе мы снаряжали по тридцать (правда, холостых) патронов, в караул — тоже по тридцать. Вообще, два магазина каждый боец брал с собой в подсумке и еще в караулке хранилось несколько, уже и не вспомню сколько, патронов в цинках. На всю жизнь запомнилось, что автоматы стояли в деревянных стойках (не путать с пирамидами!) без всяких крышек и замков — подходи и бери. Но стойка постоянно находилась под контролем трех человек: начкара или помощника, часового у входа и оператора средств охраны и наблюдения. А часовой имел право застрелить любого, кто прикоснется к оружию без команды.

Во-вторых, сам по себе магазин для автомата — он избыточно надежен. На мой взгляд, сломать магазин надо еще постараться, а его пружина при условии некоторого минимального ухода вообще вечная. Что только ни делали с этими магазинами бравые солдатики — и били ими друг друга по бестолковым головам, и «пуляли» пружинами во время разборки и чистки, и добросовестно пытались всадить в магазин лишний тридцать первый патрон... Среди дембелей шиком считалось «разоружение часового» - подбить пинком магазин у автомата, потом разрядить ударом ноги в затворную рукоятку. На моей памяти ни один магазин не дал сбоя. Патроны осекались — было. Автомат «клинило» (как выяснилось, молодым лейтенантам-взводным оказалось лениво чистить свое оружие, и они отстрелялись все из ОДНОГО автомата, передавая из рук в руки) — было. Но вот с магазинами как-то проблем не заметил.

Однажды в нашей роте произошла локальная катастрофа, которая обычно называется коротким и емким словом «капремонт». Если кто не знает — это когда вскрываются полы и стены, ломаются перегородки между ленкомнатой и «располагой», вытаскиваются на свет древние и давно потерянные дембельские тайники, разбегаются в ужасе старожилы казармы — мыши... Среди прочего дошло и до оружейной комнаты. Ваш покорный слуга принял участие в операции «Выносим все». Я тогда здорово удивился, ведь в списке ротного имущества оказались, к примеру, две пневматические винтовки ИЖ-38, ящик с ММГ* немецких гранат-колотушек, промасленная упаковка перчаток из кольчужного полотна** и прочие странные вещи.

Среди прочего выносимого нашлись и два больших ящика, сваренных из листового железа. В описи они значились как «шкатулки металлические, опечатанные печатью N38». Вся тара вскрывалась и пересчитывалась (а как вы хотели, просто так отдать на временное хранение в соседнюю роту — потом половины не найдешь!), поэтому я точно знал, что там лежало. А лежали там снаряженные магазины к автоматам АК-74, завернутые в промасленную бумагу. И вот в каждом таком магазине было ровно по 20 патронов. Самых обычных, валовых. На вопрос «Зачем?» я так и не смог получить внятного ответа у наших офицеров. В армии — не смог.

Уже позднее от одного знакомого услышал версию, что эти «волшебные шкатулки» закладывались на длительное хранение на случай внезапного нападения на часть. Мол, если не будет времени снаряжать «рожки», то достаточно сбить замок и вуаля. При этом у нас в роте в пирамидах вполне себе лежали на такой случай (внезапное нападение, план «Цитадель-1»!) снаряженные магазины по 30 патронов. До сих пор помню — первая от входа пирамида, все входящие пробегают, берут свой автомат, по кругу «обтекают» ящики с боеприпасами и на выходе хватают из пирамиды свои два, три или четыре (сколько успеешь) магазина, а в спину вежливо матерятся остальные...

Словом, миф о 20 патронах некоторое подтверждение нашел, а вот ЗАЧЕМ — это осталось тайной. Возможно, наши потомки узнают ответ?

*ММГ — в современном смысле, то есть охолощенные, но вполне настоящие. Но немецкие М-24.
**Кольчужные перчатки, насколько знает автор - «тема» МВД для работы с холодным оружием, а никак не армии.

Как поставить гаишника в тупик

Ситуация рядовая: раннее утро, трасса, автобус КАВЗ, превышение скорости, наряд ГАИ возле потрепанной жизнью «шестерки». Что может быть банальнее? Взмах жезла — и можно начинать «развод» водителя на «заплатим на месте». В жизни иногда бывает смешнее.

У военных автомобилей номера — черного цвета. Отличить их от обычных проще простого. Этот конкретный гаишник не смог и остановил — на свою голову — автобус министерства обороны. Ну а водитель продемонстрировал, что тролли 80 уровня встречаются не только в Интернете, и остановился. Дальше — у меня не хватит «тямы» изобразить все это в лицах. Но попробую.

-Добрый день, инспектор лейтенант Пшшш-ницкий, ваши документы!
-Привет, инспектор, в чем причина остановки?
-Вы едете слишком быстро, выпивали сегодня? Подышим в трубочку?
-Если и выпивал, это совсем не ваша забота.
-... (разрыв шаблона)
-Вызывайте ВАИ, чего вы ждете?
-А... зачем?
-Машина военная, вам не подчиняется, разбираться будет военная автоинспекция.
-Не понял...
-Лейтенант, что именно вы не поняли? Автобус военный, вон номера посмотрите, останавливать нас имеет право только ВАИ!
-... (полный разрыв шаблона)
-Мы ехать можем уже?
-Оружие, запрещенные предметы есть? (бедолагу конкретно переклинило)
-Есть. В салоне посмотрите.

Заглянув в салон (водитель любезно рычагом открыл дверцу), инспектор не нашел ответов на мучившие его вопросы. С сидений КАВЗика радостно скалились люди в камуфляже, которые держали в руках всамделишные автоматы Калашникова. (Второй взвод третьей роты возвращался со стрельбища, где учился подбивать бронетехнику из РПГ-22!) Посреди салона громоздились явно подозрительные ящики. Ничего лучшего гаишник не нашел, как «родить»:
-Выйдите из машины.

Тут уже не выдержал взводный. Очень тихо и очень вежливо он поинтересовался, а не поплохеет ли «господину инспектору», если его требование будет выполнено, и все солдатики возьмут и выйдут из машины? И не получится ли так, что полосатый жезл «господина инспектора» вдруг окажется в его, так сказать, заднице? И для чего вообще доводить ситуацию до конфликтной, если на борту автобуса есть эмблема Вооруженных Сил России, и любому идиоту должно быть понятно, что автобус этот — военный?

Гаишника конкретно и на глазах «корежило». Он схватился за висевший на груди АКСУ как за спасательный линь, но по его лицу было видно, что надежды на свое оружие у него нет ни малейшей. Еще бы — тут два десятка дебилов с автоматами в наличии, и их главарь, судя по всему тот еще головорез. Парадоксальная ситуация «остановил — не могу оштрафовать» была написана на лице лейтенанта крупными буквами. Как такое случилось, понять он никак не мог. Насладившись эффектом, водитель закрыл дверцу и включил передачу. Автобус двинулся в путь.

Думаете, все? Как бы не так. Через пару минут гаишные «жигули» догнали нас с воем сирены. По команде нашего взводного все взяли оружие на изготовку (патронов не было ни у кого, но откуда гаишникам такое знать?). Подойдя к водительской двери, лейтеха неловко вскинул руку к виску и выдал: «Лейтенант Пшшш-ницкий, можете следовать дальше, счастливого пути». Когда мы отъехали метров на двести, водила только и смог изумленно произнести: «А что это было?!». Вот бы еще знать — что.