Особая группа

(часть 2)
начало http://bigler.ru/showstory.php?story_id=6881

Вся группа стояла на площадке стартового осмотра, уже облаченная в парашюты, и сурово осуждала действия лейтенанта начфина. Начфиненок корчился и просился отойти, ибо по его выражению "клапана скоро не выдержат и днище вышибет".
- Чмырение колбасы под бушлатом - дело недостойное российского офицера-разведчика,- добивали лейтенанта братья капитаны Артемьевы.
- Я не ел колбасу, у меня просто от волнения перед прыжками расстройство, - ныл лейтенант.
Я молча радовался тому, что разрешили прыгать без грузовых контейнеров. После прыжка всего-навсего надо будет найти по поисковому приемнику наши "грузы", на которые прикрепили "маркерный" передатчик, облачиться, снарядиться, еще раз провериться и бодро шагать в сопки. В полученной выписке из приказа, которую мне лично приволок заместитель по воспитательной, была написана такая галиматья, что мне стало не по себе.
Воспитатель мои стенания не учел и отбрехался словами "нет задач невыполнимых", на этом решив, что его обязанности оперативного офицера закончились, с высоко гордо поднятой головой убыл домой. Как бы ни пытались его заставить работать на учениях, он с чувством гордости и, млея от собственной значимости, отвечал: " Что-о-о-о, а вы в курсе, что я - оперативный офицер особой группы?" Для придания антуража заместитель по воспитательной неизвестно зачем получил на складе РАВ пистолет Кольт М1911 и носил его в огромной кобуре, передвигаясь вдоль стен и пересекая открытые участки местности исключительно бегом и с оглядкой. До нашего вывода он постоянно исчезал из части под предлогом инструктажа и доведения оперативной обстановки. Так как момент нашего убытия он проспал, сладостно подрёмывая у себя в кабинете и укрывшись подшивками "Красной звезды", то он еще целые сутки исчезал из части, чтобы нас проинструктировать. Командиру это надоело, и он в нелицеприятной форме предложил своему заму не маяться хернёй. Зам ответил, что у него в связи с учениями обострился "чеченский синдром", и в ушах до сих пор стоят крики и вопли ваххабитов. Командир ответил, что у него в ушах стоят крики владикавказских проституток в сауне, на этом они поругались, и, слава богу, про нас не вспомнили.
Стоять было скучно, я вперился взглядом в проверяющего нас ВДСника и от нечего делать зевнул. Майор засуетился, но ничего с собой поделать не мог, рот его безудержно начал раскрываться, и он зевнул так, что, кажется, вывихнул челюсть, выпучив глаза, он побежал к бригадному медику, вольготно разлегшемуся на парашютном столе и сладко похрапывающему.
- Щас у начмеда спирту попросит, - печально сказал зевающий Аллилуев.
- Нету спирта, - сразу же ожил бригадный начмед, - не дам, вы, десантники, совсем охамели - летом в унтах ходите, зимой спирту просите, вам самим спирт на приборы положен, его и пейте.
Челюсть ВДСника сама по себе стала на место и он начал оправдываться:
- Нам ЛТО (летно-техническое обмундирование) по нормам довольствия положено и чужой спирт мы не хапаем, и вообще. Доктор, довыделываешься и пойдёшь у меня выпускающим с бабами "перворазницами" с батальона связи!
- Ой, да ладно, пробежишь ко мне на проверке за освобождением от кросса, так что нам на ваши угрозы плевать!
- Ой, да лааадно, мы тож люди гордые, - взъярился ВДСник.
-Конечно, пока вас не пнешь, вы не полетите, - съязвил Ромашкин, поправляя ножные обхваты, - и вообще, давай связывайся с летчиками, сколько можно этот борт ждать?
- Скоро будет, в первой корабельной группе будет прыгать спортивная группа и комбриг, а вы на второй заход пойдёте.
- Так, блин, отпусти нас, мы хоть присядем, сколько стоять можно, а мы тебе глушак на твоей "мазде" заварим на халяву, - предложили один в голос Пачишин с Пиотровским.
- Глушааак, - заинтересовался ВДСник, - корабельная группа, разойдись, - давайте поговорим на эту тему поподробнее.
Технари, отойдя в сторонку, начали обсуждать особенности "заваривания" глушаков на японских автомобилях. Я плюхнулся на парашютный стол рядом с медиком. Начмед встрепенулся, подозрительно осмотрел меня, закапал себе из пипетки что-то в рот, и довольно хрюкнув, снова задремал.
Неподалеку от меня нарисовался неподражаемый штабист Вова Черепанов и начал показывать мне какие-то знаки.
- Вова, хуле надо, что ты там корчишься, - проорал я ему.
- Сюда подойди, - сквозь зубы зашипел Вовочка и помотал головой, осматривая окрестности и провожая подозрительными взглядами шарахающихся рядом бойцов и офицеров. Пришлось вставать с помощью Ромашкина и перется к Владимиру.
- Что надо, штабная крыса?- очень мило поприветствовал я его.
- Кофе будешь с коньяком, у меня термос собой, - не обратил внимания на моё хамство Черепанов.
- Ну так наливай, а вообще-то мог и не поднимать меня, а уже принести.
- Перетопчешься, на, держи...
Кофе с коньяком на легком морозце был весьма кстати, приятно согревал и щекотал пищевод.
- Короче, я в штабе ошивался перед выездом, там замкомбриг лично задачу ставил командиру спортгруппы, они вас на выходе должны будут гонять, и задача у них такая же, как у вас, вы типа клоунов будете, вас уже слили всем кому ни лень: и пехоте, и ментам, и СОБРовцам, которые в учениях участвуют.
- Ну, блин, спасибо, обрадовал, мне аж на душе полегчало, - уныло ответил я.
- Короче, от меня ты ничего не слышал, а то если зам узнает, что я тебе натрепался, он меня за вами в одиночку зашлёт, а то еще хуже на какие-нибудь курсы в Загорянку отправит, мне уже одних хватило, эхх как я тогда в "Голодной утке" озвездюлился, ужжжас...
-Ладно, не ссы, прорвемся, слухай, забери мою мобилу с сейфа у дежурного, а мне дай свою, будешь нам эсэмэсить по тихой, поработаешь нашим агентом.
- Да без проблем, тока если с моим сотиком что случится, я твой заберу, да, и кстати, что я с этого иметь буду?
- Ну, мы тебя обижать не будем, разрешим в чипке с нами за одним столом сидеть, и, короче, Вован, я тебе дам свою машину на время учений погонять, доверенность у тебя на нее есть, а ключи в сейфе вместе с мобилой...
- Машинуууу, ну, тогда базару нет!! Что же ты раньше не сказал, так кого вам надо убить, расчленить над кем надругаться? Я ради этого даже нассу в планшет с картами командиру спортгруппы, на телефон, звони, предупреди дежурного...
Таким образом, я завербовал одного агента и пристроил свою машину, только Вовочка зря радовался - бак в моей "тойоте" был уже почти сухой, и ему придется раскошелиться на заправку.
Вовин телефон в кармане у меня завибрировал и выдал голосом Масяни: "Начальник? Да пошёл ты в жопу, начальник!"
Я передал Черепанову трубу, тот послушал, покивал головой и вернул мне телефон, потыкав кнопки.
- Я тут переадресацию поставил, замкомбриг звонил, сейчас подъедет.
Прибыл "Урал" с разведчиками спортивной группы и УАЗики комбрига и зама.
Ну, вот они, наши конкуренты, все разведчики или срочники или контрактники. Они не ходят в наряды, не участвуют в хозработах. У них одна задача - готовится к "скачкам" (соревнования разведывательных групп по тактико-специальной подготовке). Целыми днями они только и делают, что бегают, прыгают, стреляют не вылазят с полигона неделями. А у меня Пиотровский и Пачишин бегают только по парку и к чипку, а лейтенант-финансист ускорился в последний раз минут пять назад, скинув с себя парашют, разматывал на ходу рулон туалетной бумаги.
Дежурный связист подал гарнитуру "вертолетной" станции руководителю прыжков, заму комбрига по воздушно -десантной подготовке. В воздухе где-то неподалеку явственно послышался рокот вертолетных лопастей. Через пару минут Ми-8 приземлился, спугнув воздушным потоком лейтенанта в кустах.
Шоу началось. Бойцы сняли кормовые створки с вертолета, летчики готовы были подняться на "пристрелочную" выброску. ВДСники засуетились, Леня Ромашкин хищно улыбнулся, теперь честь первого прыжка принадлежала не ему, а прапорщику - начальнику склада парашютно-десантного имущества.
Прапора скинули удачно, и он, приземлившись возле "колдуна"( указатель силы и направления ветра), открыл прыжковый день. Спортгруппа быстренько построилась, проверилась и вальяжно зашагала к борту. Сзади степенной походкой шествовал командир бригады. Прыжки начались. Спортсмены покинули борт быстро, и приземлившись плотно группой на дальнем конце площадки, быстренько скинули свои купола прибежавшей группе обеспечения десантирования, построились в боевой порядок и начали поиск груза. Только одинокий парашютист в воздухе мотался в потоках и неуклонно снижался в направлении небольшой дубовой рощицы.
Зам по воздушно-десантной заорал в мегафон:
- Аааа, олень, бля, ноги вместе, забирай вправо, скотина...
Потом прильнул к окулярам ТЗК, и распознав командира бригады, болтающегося в стропах, добавил :
- Ааа, товарищ полковник, это вы!!! Хорошо идете, как по учебнику!!!
Товарищ полковник как по учебнику приземлился в кусты возле дубовой рощицы, откуда недавно убежал лейтенант-финансист.
- Аааа, да кто это тут уже успел нагадить, что за сволочь, а-а-а, мой новый прыжковый шлееемм, а-а, бушлааат, скоты, уроды, - долетал до нас голос командира бригады.
Лейтенант испуганно опустил голову и попросил шёпотом его не выдавать.
- Не ссы, мы - фашисты, своих на войне добиваем - ответил ему Пиотровский,- сейчас пойду, доложу комбригу, что ты ему еще в запаску нассал!
- Нассать в запаску - это моветон, - подтвердил флегматичный Аллилуев. Странный он, этот доктор, облегчить мочевой пузырь в запасной купол - это признак дурного тона, а если нагадить в основной купол - это признак хорошего воспитания и изысканных манер ?
- Ой, быстрее бы на прыжок, - засуетился лейтенант.
Теперь настала и наша очередь. Повторный осмотр, хлопанье ВДСника по парашюту, команда: "Направо, на борт шагом марш".
Уже на борту вертолёта финансиста продолжали подкалывать.
- Начфиненок, ты все дела сделал, а то ты как самый легкий крайним выходишь, так неохота под тобой оказаться, - спросили Артемьевы лейтенанта.
- Я не брал, - невпопад ответил финансист, и его залихорадило...
После пары заходов противно загундосил ревун и десантирование началось.
Ромашкин как продвинутый парашютист вышел "крестом", раскинув ноги и руки и поддерживаемый за шиворот стабилизирующим парашютом. Я вышел просто, без выпендрёжа. Трёхсекундное болтание, рывок, провал, вниз ноги возле носа и тишина. Кольцо я не дергал, доверив раскрытие основного купола страхующему прибору. Покрутился в стропах, остановился, осмотрел купол, оглянулся по сторонам. Чуть выше и правее меня спускались братья капитаны, вяло переругиваясь между собой:
- Тяни правые, - орал один.
- За хер себя потяни, собака бешеная, - отвечал ему второй.
Вроде вышли и раскрылись все. Надо готовиться к приземлению.
Оооо, чёрт, сачок "колдуна", висевший унылым хвостиком перед нашим взлетом, сейчас был полон энергии и на моих глазах задирался, чуть ли не параллельно земле. Бойцы, дежурившее на площадке, лихорадочно переносили "стрелу" из парашютных столов с места на место. Чувствую, приземление будет еще то. Натянув задние свободные концы до отказа, я сразу же приготовился дергать отцепку свободного конца. Как-то не очень хотелось таскаться по всему полю за парашютом. Удар, кувырок, отцепка. Купол вывернуло, и он беспомощно заполоскался и опал. Удачно, ничего не сломал и ничего не отбил. Навстречу мне бежали уже бойцы- обеспеченцы. Так, быстренько на стропах связать бесконечную петлю, достать сумку из-за резинок запаски, уложить туда распущенный купол. Сдать его сержанту контрактнику, проследить, чтобы он расписался в ведомости приема, и можно собирать группу. Мимо меня с воплями и душераздирающими криками на пузе, волочась за куполом, промчался майор Пачишин.
- Солдаааты, бля, сделайте что-нибудь, - взмолился он к бегущим навстречу бойцам.
Бойцы недавнего призыва испугались грозных воплей майора, и остановившись, отдали ему воинское приветствие.
- Идиотыыы, - проорал удаляющийся со скорость ветра майор.
Бойцы погарцевали за ним.
Так, вроде, на землю грохнулись все. Куполов в небе не видно, никто не завис. Пора выдвигаться на пункт сбора. Группу я собрал только через час. Офицеры-разведчики после приземления выглядели не лучшим образом. Ромашкин, найдя на площадке приземления единственную покрытую ледком лужу, добросовестно в неё приземлился, пробил ледяную корку и знатно извазюкался. Пачишин, вдоволь накатавшись на пузе, исцарапал себе всё лицо и руки. Начфинёнок приехал на пункт сбора на старинном мотороллере с прицепом и каким-то пьяным дядькой. Остальные были более-менее в норме. Лейтенанта отругали за использование транспорта, захваченного у пьяного мирного жителя. Нетрезвого крестьянина усадили за руль и отправили подальше. Мужичок, так и не проснувшись, уехал куда-то в чистое поле, выехал на площадку приземления и начал выписывать по ней круги, мешая десантированию личного состава.
Грузы свои нашли довольно быстро даже без поисковых приёмников, благодаря наличию явственного "разведпризнака" - трёх старослужащих солдат, сидевших на охране. Бойцы от скуки развели костёр неподалеку от площадки приземления. Устроив "мини блок-пост", тормозили пробегающих, после приземления мимо молодых разведчиков и обыскивали их на предмет сигарет и допрашивали на всякий случай о причастности к иностранным вооружённым силам, партизанским формированиям и сексуальным меньшинствам.
Когда одевали рюкзаки и распаковывали оружие, доктор успел намазать исцарапанного Пачишина зелёнкой во всех местах, особенно красиво и художественно получились уши.
- Так тебе, бля, за Бэтмена, - ехидничал Пиотровский, - у меня хоть костюм, а ты сам как гоблин из "Мишек Гамми".
Ромашкин, увидев зелёную физиономию, тут же "заревновал" и начал себя раскрашивать "Туманом". Братья-моряки прилаживали на грудь радиостанции и пытались всучить лейтенанту раскладывающуюся антенну в чехле, выдавая её за палку сухой колбасы.
Пока все препирались и готовились к движению, я достал карту с отмеченными контрольными точками, посчитал всяческие склонения, наметил ориентиры и взял азимут на первую точку. GPS-навигатор в группе был у Лёни Ромашкина. Поэтому ему пришлось возглавить головной дозор. В паре с ним шёл начфинёнок. Два техника шли связующим звеном. В ядре шёл я с братьями, и в тыловом дозоре в гордом одиночестве оставался флегматичный Аллилуев.
До наступления ночи нам предстояло пройти около пятнадцати километров и дать два сеанса связи, один из которых обязательный двухсторонний. Первый сеанс связи я намеревался дать после того, как пройдём хотя бы первую контрольную точку, необходимо было доложить об успешном "выводе", и о том, что приступили к выполнению задачи.
Интересно, а какие сюрпризы нам подготовили "спортсмены"? Парни там, несмотря на свой "юный" возраст, достаточно серьёзные, а командир группы уже откатал пару командировок. Могут где-нибудь на переходе выставить засаду, или натыкать сигнальных мин или еще каких-нибудь "ловушек". Надо мозгами пошевелить. На контрольной точке обычно сидит кто-нибудь из штабных "операторов" и парочка бойцов. Офицер выставляет в контрольной карточке командира группу цифр, в которой зашифрована отметка о прохождении и время. Все собранные на контрольных точках числовые группы надо передать при обязательном двухстороннем сеансе. После передачи групп на сеансе связи разведчики получат от Центра зашифрованное сообщение, в котором будет указан дальнейший порядок действий. А до подхода к первой точке у нас еще один сеанс связи. Одна из важных составляющих оценки группы на учениях - это количество зафиксированных двухсторонних сеансов. Чем больше сеансов дали, тем лучше. Командир спортивной группы это прекрасно знает, и скорее всего, будет нам "засаживать" где-нибудь после третьей контрольной точки при проведении ОДС. Лёня Ромашкин пёр в головном дозоре как паровоз по рельсам ,изредка сверялся с навигатором, чуть корректировал движение и нёсся дальше, зорко зыркая по сторонам и подавая связующему звену условные знаки. Связующее звено, пыхтя и негромко матерясь, увидев очередной условный знак, возмущалось:
- И што он этим хотел сказать? Помахал нам ручкой как женщинам лёгкого поведения и убежал, повиливая задом...
- Лёняяя, ты что там машешь ааа?, - орали они Ромашкину, идущему далеко впереди. Леня останавливался, показывал пару неприличных жестов, и снова уходил. Техники, вспомнив о том, что они техническая интеллигенция, вызвали по радиостанции головной дозор и попросили лейтенанта присматривать за пулемётчиком Лёней, дабы тот совсем не "запартизанился" Лейтенанту на свежем воздухе похорошело, и он пёр за Ромашкиным, поглядывая по сторонам и радуясь жизни и отсутствию комбрига в изгаженном прыжковом шлеме.
Где-то невдалеке послышался шум бронетехники. Наверняка мотострелки гнали свою колонну куда-нибудь на полигон. По сигналу дозора группа остановилась,и мне пришлось переться вперед. Лёня лежал на гребне пригорка и рассматривал что-то в бинокль.
- Командир, наблюдаю развертывающуюся колонну противника численностью до мотострелковой роты, предположительно готовятся к прочёсыванию местности, предлагаю оставить меня для прикрытия основных сил группы, я геройски погибну, но всех спасу,- доложил возбуждённый Лёня.
- Херушки тебе героически погибнуть, а мы что потом с твоим трупом будем делать? Я, конечно, дам команду, чтобы сперва над тобой надругались, а потом расчленили для удобства переноски, но пока давай понаблюдаем.
Ромашкин скуксился, ему страсть как хотелось повоевать. Отметив на карте координаты колонны, я дал команду продолжать наблюдение. Артемьевы быстренько развернули радиостанцию и начали "прокачивать" связь. Отработали довольно быстро, передали на Центр радиограмму об успешном выводе и об обнаружении противника. Технари, довольные неожиданной остановкой, наплевав на скрытность, начали разводить костёр и пытаться вскипятить воды, дабы запарить китайской лапши и утихомирить свои озверевшие на свежем воздухе желудки. Доктор флегматично обматывал куском бинта ствол своего автомата и наверняка мечтал о тёплом медпункте. Лейтенант с интересом посматривал на складывающийся штырь антенны, который братья связисты пытались выдать за "сухую колбасу". Унюхав запах костра, я оторвался от наблюдения за мотострелками и пошёл наводить порядок среди распоясавшейся технической интеллигенции.
- Эй блин, вам чего здесь, парковая зона? Развели кострище, демаскируете нас дымом, сейчас сюда пехота примчится и отдубасит нас автоматами по самым интимным местам.
- Мы люди тонкой душевной организации, нам все время пища как духовная, так и быстрого приготовления положена, мы себя уже изменить не можем, нас такими зампотех воспитал,- ответил Пиотровский приоткрыв крышку пластиковой коробки и с умилением нюхая ароматный пар.
- Да-да а что мы можем поделать?,- развёл руками Пачишин и почесал зеленое "гоблиновское" ухо.
Два техника попросились вместе с Ромашкиным геройски погибнуть, прикрывая отход наших основных сил. Теперь еще надо, чтобы на геройскую смерть напросились близнецы, лейтенант и доктор и я останусь совсем один. Все остальные сгинут в огне холостых выстрелов, прикрывая мой отход и пожирая чудеса китайско-корейской кулинарии.

(продолжение следует)