Еще немного о судебной медицине...

Как я говорил ранее, у меня были и есть неплохие связи в судебно-медицинском бюро. Товарищи, только не подумайте ничего криминального! Взяток не беру и категорически их не даю. Мои отношения с судмедэкспертами строились, строятся и будут строиться только на сугубо деловых и добрых отношениях на предмет установления причин летального исхода того или иного лица. Выпить водки или коньяка - это запросто, закусить колбасой, которая хранилась в одном холодильнике с головой трупа - легко. Давно уже не брезглив. Надеюсь, мои коллеги разделяют такую же точку зрения.
Из указанных в ранних рассказах личностях я не разу не обмолвился о профессоре Яружимском Якове Соломоновиче - ох#тельном мужике!!! Доке своего дела. СПЕЦЕ!!!
С ним я сдружился на одном неприятно пахнущем трупе, который он заставил меня перевернуть... и раздеть!!! Я благодарен ему за это... Очень благодарен. Я в то время жмурика видел только на разделочном мраморном столе и в практически чистом морге.
Короче, ехал я на свой первый труп затравленным щенком. Пытался корчить из себя героя, только не#уя не получалось. Ручонки предательски тряслись, и что-то неприятное ощущалось во рту. Подъехали к Бюро, и в салон машины сел довольно приятной наружности человек, которого я сразу окрестил «Академиком». Ухоженная бородка и очки в золотой оправе позволили мне так его обозвать.
- Яков Соломонович, - протянул мне руку «Академик».
- Саша, - промямлил я, - Оперуполномоченный уголовного розыска...
- Дальше не стоит, мне все ясно, - сказал Яружимский и протянул пачку «Житан».
- Спасибо, - поблагодарил я и закурил крепкую сигарету.
- Первый раз...? - спросил эксперт и выпустил тонкую струю в потолок салона автомашины.
- Да, - тихо признался я и косо поглядел на его чемоданчик.
- Не энурезируйте, Александр - не вы первый, не вы последний! Трупы не кусаются, а в твоей профессии привыкать надо!
- Извините, академик, а если я сегодня плотно поел?
- Твои трудности, опер, - засмеялся эксперт и стал трепаться с кинологом по поводу маринования шашлыка из осетрины.
- Да и х#й с тобой, крыса загробная, - подумал я и углубился в свои мысли.
На месте происшествия во время осмотра трупа все было как всегда: несвежий труп и циничный эксперт.
- Александр, уважаемый, вы мне поможете? - услышал я к себе обращение со стороны «Академика».
- Что необходимо?
- Помогите, голубчик, перевернуть его на живот и снять штанишки, а то мне как-то несподручно, - безмятежно попросил меня эксперт, держа в руке огромный ректальный термометр.
- Конечно, конечно! - зло проблеял я, и запихнув все амбиции и отвращения себе в анус, забыв про обед, схватил труп за все возможные части одежды, одним движением снял с него брюки и предоставил профессионалу то место, которое необходимо для ввода того самого инструмента. - Внедряйте, наука!
- Мо-ло-дец! Вам не плохо? А то нашатырь есть!
- Вы будете мне первую помощь оказывать или трупу в очко градусник засовывать? - разозлился я.
- В машине поговорим, молодой человек, - флегматично заметил «академик», подмигнул мне и приступил к таинству замера температуры у уже окоченевшего тела.
Как оказалось позже, человек умер своей смертью. Криминала не было. Расставаться со своим обедом мне не пришлось. В машине все молчали. По приезду к Бюро СМЭ судмедэксперт попросил меня для решения «некоторых формальностей по оформлению протокола осмотра трупа» зайти к нему в кабинет, где он достал бутылку хорошего виски и разрешил называть его Соломоныч.
- А за что такой прием, господин академик?
- Молодец, Сан Саныч, у меня студенты-медики порой пальцы у трупа «катать»* боятся, от одного вида жмура синими становятся, а ты раз - и «очко» передо мной. Тем более труп трехдневный. Быть тебе опером. Молодец! Выгонят из органов - возьму к себе в санитары! Кстати, я не академик, а профессор...
- Боялся опозориться, - промямлил я и влил в себя виски.
Что было потом? Мы дружили. Дружим и будем дружить.
После этого судьба нас не сводила года полтора. Но в один прекрасный момент мне пришлось обратиться к Соломоновичу по одному уголовному делу. Образовались у меня на территории две женские головы, соответственно от расчлененных тел, которые один из бомжей нашел в мусорном контейнере нашего округа. Головы были доставлены к Соломоновичу.
- Где профессор Яружимский? - спросил я тетю Нону, при этом, успев положить ей на стол ее любимый шоколад «Вдохновение».
- В...., - ответила мне в рифму тетка и указала чайной ложкой в сторону серой двери. - Студентов учит старый еврей.
- Понял, иду на поиски, - прокомментировал я и двинулся в сторону секционных.
Сколько в морге не бывай, а запах формалина дает о себе знать. Этот сладкотворный привкус проникает во все дыхательные отверстия организма и заставляет тебя задуматься о вечном или о том, чтобы сюда не попасть.
Из крайнего прозекторского кабинета раздавался мат с явным украинско-еврейским акцентом. Подойдя к открытой двери, я обнаружил картину.
На мраморном столе лежало тело. Профессор Яружимский, облаченный в черный кожаный фартук, стоял с одной стороны мраморного стола с заложенными за спину руками. С другой стороны одра смерти, склоняясь над трупом, держа за рукоятку пилу, стоял бледный студент и никак не мог взять в толк смысл распила берцовой кости.
- Ты, бля, пилить будешь, амёба ты из Стикса?! - орал профессор.
- Я пилю, - хныкал студент.
- Ты дрочишь, супостат, - верещал профессор.
Дабы избавить студента от мучений, я дал о себе знать:
- Добрый день, профессор, - промурлыкал я.
- Господи, Сан Саныч, дружище, это вы? - удивился эксперт. - Один момент, и я в вашем распоряжении, - произнес профессор и указал студенту продолжать пилить. Кожаный плащ полетел на пол.
Пройдя в его кабинет, он пожаловался на свою невестку, которая до сих пор рожает ему внучек, назвал сына неспособным самцом и стал показывать мне фотографии дачных хризантем. По ходу делу мы усугубили по соточке спиртика и он предложил мне быть его зятем, а, услышав ответ о моей русской национальности, разлил спирт по рюмкам, вздохнул и предложил выпить за единение народов. Через полчаса он выдал мне заключение экспертизы, выводы которого впоследствии позволили нам раскрыть вышеуказанное преступление.
Быть тебе, профессор Яружимский, академиком.

«катать»* - дактилоскопировать.

ДТП


ПДД
«Дальний свет должен быть переключен на ближний:
» при встречном разъезде на расстоянии не менее чем за 150 м до транспортного средства, а также и при большем, если водитель встречного транспортного средства периодическим переключением света фар покажет необходимость этого»


Рядовой Кагиров Тимур после года солдатской службы стал самым молодым прапорщиком не только в мотострелковом полку, но и во всей дивизии. А «молодому» завсегда непросто, кем бы, он не был - солдатом, прапорщиком или офицером. В свои 20 лет Тимур получил не только должность начальника стрельбища Помсен и возможность командовать солдатами полигона; но, и вдобавок - ответственность за быт и здоровье своих бойцов. Ибо, согласно Устава, солдат должен быть сыт, одет и обут по сезону, чист и здоров. А также весел и всегда готов «стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы»
Поэтому прапорщик Кагиров был обязан один раз в неделю выезжать с солдатами в полк, получать на складах продукты и сигареты, а также менять бельё в прачечной части. Баня на стрельбище была своя. В дни осенней итоговой проверки график стрельб сбился из-за позднего прибытия проверяющих офицеров. Поэтому в полк выехали поздно на дежурной машине от Центральной вышки стрельбища. В этой суматохе дней армейских экзаменов Тимур с трудом нашёл начальников продовольственного и вещевого складов. Пока получали продукты и меняли бельё, дежурная машина выехала обратно к началу ночных стрельб без них. Так как был приказ после 21.00 машины из парка не выпускать. Начальник стрельбища, оставив своих солдат с продуктами и бельём у склада, метался по территории части в поисках любой военной техники направляющейся в сторону Помсена. И тут армейская фортуна улыбнулась молодому прапорщику!
Возле штаба полка Тимур наткнулся на взводного разведроты лейтенанта с боевой фамилией Тимербулатов. Молодой офицер весело спросил у пробегающего мимо задёрганного армейским бытом прапорщика:
- Куда спешим, «тёзка» Тимур? Война давно закончилась! Мы победили!
- Война войной, а ужин по расписанию! Время уже десятый час, а мои операторы сидят без еды на ночной стрельбе.
А «молодой» «молодому» должен завсегда помогать! Кем бы, он там не был - солдатом, прапорщиком или офицером. Ибо, только так всегда легче переносить всякие там тяготы и лишения армейской жизни. Лейтенант Тимербулатов улыбнулся во всю ширину своих кавказских усов:
- Камрад прапорщик, с тебя русская баня с веником! Мой БРДМ стоит на всех парах возле первого батальона в направлении твоего стрельбища. Сегодня для проверяющих будет ночная стрельба с показухой - проникновение в тыл условного противника. Вот мы и проникнем под покровом ночи. Где твои бойцы с продуктами?
Загрузились быстро! Выехали с КПП полка ещё быстрей. Ехали в кромешной темноте. Дорогу освещали только фары БРДМа. Прапорщик с офицером удобно уселись верхом на башне. Два разведчика сержанта расположились рядом на броне. Была на удивление тихая, безветренная осенняя ночь. Слышен был только ровный гул мощного двигателя боевой машины и шелест шин по асфальту. В те времена немцы редко ездили в столь поздний для них час. Да и владельцев частных автомобилей в ГДР было не так густо, как сейчас в объединённой Германии. Шоссе была пустынным и прямым. Вдалеке показался дальний свет встречного автомобиля. Тимур определил по низкой посадке фар, что это легковая машина. Было видно, что встречный автомобиль петляет по дороге и иногда заезжает на встречную полосу. Водитель, старослужащий солдат, тут же сбросил скорость и переключил дальний свет на ближний. Со стороны легковушки никакой реакции. Наш водитель моргнул ещё пару раз. В ответ - полное игнорирование правил дорожного движения. Машины быстро сближались, встречный дальний свет уже слепил не только водителя боевой машины, но и всех усевших верхом на броне.
И тут командир разведвзвода быстро принимает волевое решение - сдёргивает чехол со специальной отдельной большой фары - искателя, расположенной на башне. Одновременно командует водителю включить самый дальний свет и рукой направляет этот сильный луч прямо на встречный автомобиль. Это надо было видеть! Легковушка дёрнулась по дороге влево - вправо, затем с визгом затормозила и резко съехала прямо в обочину. БРДМ плавно подъехал к месту ДТП. В кювете дороги, уткнувшись фарами в ров, крутил задними колёсами в воздухе Трабант. Из салона, чертыхаясь по - своему, пытались выйти два молодых немца. Было видно, что оба пьяны. Водитель сам смог на четвереньках выкарабкаться на дорогу и теперь тщетно пытался помочь своему пассажиру, который постоянно съезжал обратно в грязь ямы кювета. Офицер разведроты спокойно оценил состояние автомобиля и неуверенные движения парней и скомандовал:
- Разведка, к машине! - и объяснил Тимуру, - вытаскивать будем. Не оставлять же на ночь немцев в этой яме.
Лейтенант с прапорщиком спрыгнули с брони. Тимур помог молодому водителю вытащить своего приятеля. Оба немца тяжело дышали и стояли перед взводным, как провинившиеся школьники. Тимербулатов с прямотой советского офицера и с лёгким кавказским акцентом задал конкретный вопрос:
- Юнге, шнапс тринкен? - и добавил с горечью на чистом русском, - и что мне с вами делать, засранцы?
Тимур перевёл фразу офицера, но - без последнего слова. Просто, он ещё только начинал изучение языка страны своего пребывания и пока не знал подходящего синонима на немецком такому ёмкому русскому слову - «засранцы». В ответ «юнге» наперебой заговорили, что всё хорошо, у них «кайн проблем» и что они сами смогут добраться до города. А водитель очень просил не вызывать дорожную полицию. Видимо, молодой немец предполагал, что у разведроты налажена постоянная прямая связь по рации с местными стражами правопорядка. Командир взвода скомандовал своим разведчикам:
- Так, бойцы, двое с одной стороны машины, двое с другой! Я с прапорщиком спереди! Выталкиваем этот агрегат на асфальт, - и попросил Тимура, - скажи аборигенам, чтобы не мешали.
Тимур попросил немцев отойти в сторону. Трабант в два приёма не только вытолкнули на дорогу, но и поставили в нужном направлении. Ещё бы! Вес этого автомобиля составлял всего 620 кг. Прапорщику совсем недавно уже доводилось видеть ДТП с участием этого чуда техники местного автопрома с автомобилем марки Мерседес-Венц. Был сильный туман, Тимур ехал на рейсовом автобусе в город. Автобус шёл медленно, и Тимур вдруг стал замечать на проезжей части разбросанные останки какой-то автотехники. Вначале Тимур подумал, что это был мотоцикл. Затем он увидел на середине дороги половину Трабанта и Мерседес с разбитой фарой. И прапорщик сейчас даже не мог представить себе, что бы произошло при столкновении этого, в основном пластмассового, автомобиля с бронёй военной машины весом около 7 тонн?
Тимербулатов, поправил портупею с кобурой, стукнул ладонью по капоту вытащенной машины и весело сказал:
- Вот теперь действительно - «кайн проблемм», алкоголики и тунеядцы! Я запомнил ваш номер машины. Ещё раз увижу на дороге за рулём в таком состоянии - раздавлю БРДМом. Лучше так, чем пьяному водителю пешехода сбить. И не дай бог, ребёнка! Переведи, прапорщик.
Тимур быстро сказал:
- Das viele Trinken führt zum Hinken.
Офицер спросил удивлённо:
- Так быстро? Я этим горе - водителям целую речь произнёс на тему вечного вопроса: «Пить или не пить!» А ты, переводчик, в одно короткое предложение уложился?
Прапорщик усмехнулся:
- Это пословица! Означает дословно: «Это большоё питиё приедет к хромающей походке» или по - нашему: «Много пить - себе вредить!»
Разведчик присвистнул:
- Краткость - сестра таланта! Ну, ты, прапорщик, - могём!
- Товарищ лейтенант, не могём, а - могем!
Оба громко рассмеялись на всю округу. Вслед развеселились и солдаты. А водитель БРДМа подошёл к своему немецкому коллеге, легонько хлопнул по плечу и протянул ему пачку сигарет «Северные». Немцы с удивлением смотрели на отношение советских военнослужащих к виновникам происшествия. В понимании уже отрезвевших молодых бюргеров после такого случая их давно должны были сдать в полицейский участок. А эти странные парни не только вытащили их из ямы, но ещё и сигаретами угощают. И, похоже, получают от этого огромное удовольствие и не собираются никого тащить в полицию.
Офицер вдруг, как и его водитель, легонько хлопнул прапорщика по плечу и весело предложил:
- А теперь, на скорость - кто первый на башню?
Оба встали по обе стороны боевой машины и по команде водителя и под ободряющие крики разведчиков буквально вбежали на башню. Тимур отстал на доли секунды. Победила разведка! На то она и разведка, чтобы побеждать! Следом запрыгнули остальные бойцы. БРДМ обдал изумлённых немцев облаком отработанного дизтоплива и резво рванул в ночь.
А по большому счёту, все участники этого события были ещё по своей натуре мальчишками, примерно одного возраста - около 20 лет. В таком же возрасте их деды убивали друг друга в последней мировой войне. Война - это самое прескверное дело на планете. Лучше помогать друг - другу, чем уничтожать! Но, как сказал Александр Невский: «Кто к нам с мечом придёт - от меча и погибнет!»
Вот поэтому, именно наша боевая техника на правах победителей почти полвека передвигалась по чужим дорогам нескольких стран. И сейчас, снова, каждый год на Параде Победы 9 Мая мы демонстрируем всему миру силу и мощь нашего оружия. На том и стоим!