Из всех искусств, для нас важнейшим является кино...
Середина декабря. Пятница. Вечер. 13-й пирс. Меланхолично-мрачноватый старпом стоя в темноте на мостике молча смолил сигарету посматривая на освещенные окна «вертолётки» и крайних домов поселка. «Дядя Коля», как за глаза называли старпома все, включая командира, пребывал в не самом веселом расположении духа. Во-первых, корабль трое суток назад вернулся с боевой службы, и вопреки старым планам, которые предполагали сдачу «железа» второму экипажу сразу по приходу, теперь должны были еще две недели дожидаться смены, и уходить в послепоходовый отпуск под самую ёлочку. А во-вторых, «дядя Коля», оказался единственным офицером группы «К», у которого жена с дочками находилась в Питере, и по ряду объективных причин, встречать его из автономки не прилетела. И теперь старпом, сойдя на берег в первый день по приходу осмотреть пустую квартиру, уже вторые сутки сидел старшим на борту, давая возможность командиру и «маленькому старпому» порезвиться дома.
Высмолив еще одну сигарету, «дядя Коля», спустился вниз. В центральном посту, дежурный по кораблю лейтенант Кусков с лицом обиженного школьника, начинал отработки корабельной вахты. Кусков был единственным лейтенантом в экипаже, что невольно делало его самым популярным дежурным по кораблю и такое положение сохранялось уже полтора года, с того самого момента, когда он прибыл в экипаж после выпуска. Прошлое лето не принесло новых лейтенантов в стройные ряды экипажа, что автоматически продлило страдания Кускова еще на год.
- Смирно!
- Вольно, продолжай отработки Кусков...
Старпом заглянул в центральный пост, и направился в свою каюту в 5-ом отсеке. Накинул кремовую рубашку и пошел ужинать в кают-компанию. Камбуз еще работал, на береговой камбуз экипаж еще не перевели, и все приемы пищи проходили по штатному, разве только без обязательного в море вечернего чая.
- Приятного аппетита, бойцы...
В кают- компании, наблюдалось всего два человека. Дежурный по БЧ-2, старший лейтенант Гоша Великанов и я, дежурный по ГЭУ капитан-лейтенант Белов. Старпом прошел на свое место, сел.
- Вестовой, что у нас там в меню...съедобного?
- Щи и тефтели с рисом, тащ капитан второго ранга...
- Накладывай...
Вестовой принес тарелки, поставил перед старпомом. Тот, словно нехотя, взял ложку, пополоскал ее в щах. Отодвинул тарелку с первым.
- Вестовой, скажи там коку, чтобы поднял еще тефтелей. На довольствии весь экипаж, на борту всего четыре офицера, а он по нам по две фрикадельки выдал, как на паперти...
Через минуту вестовой внес в кают-компанию блюдо с тефтелями.
-Давай...клади всем...а то экономить вздумали... Мужчины разбирайте. И дежурному по кораблю такую же порцию оставить....
Следующие минут десять все трое в полной тишине усиленно уминали ужин. Потом старпом выпил стакан компота и бездумно уставился в пустую тарелку. «Дяде Коле» было скучно.
- Белов... ты расхолаживался?
Я, уже было собравшийся уходить и покемарить на пульте, остался сидеть на месте.
- Я насосы с трех дня гоняю. Сейчас пойду остановлю. До утра хватит. Утром снова запущу.
Старпом молча кивнул. Посмотрел на дежурного по БЧ-2, но ничего спрашивать не стал. Гоша Великанов, славился угрюмым нравом, был неразговорчив и славился самым невозмутимым лицом, на котором никогда не отображались никакие эмоции, и за что, офицер имел прозвище «Покойник», на которое не обращал внимание и не обижался. Хотя, во всем остальном Гоша был вполне нормальным и адекватным мужчиной, с чуть своеобразным юмором, полностью соответствующим его внешнему виду.
- Белов, у тебя ключи от каюты зама есть?
Еще с завода, у меня был комплект ключей почти от всех офицерских кают, даже от командирской. Все это знали, я этот факт не скрывал, и моя коллекция, считалась почти полуофициальным третьим комплектом ключей.
- Есть, Николай Викторович.
- Пошли. Я у соседа вчера пару кассет выпросил для видака... «Коммандо», что-ли... и этого...Брюса Ли.
Дело в том, что нам на автономку, первым в дивизии, выдали чудо отечественной техники, видеомагнитофон «Электроника ВМ-12». А к нему и гору кассет, большинство из которых было с фильмами революционной и производственной тематики, а также с киношедеврами стран социалистического лагеря. В итоге, почти всю боевую службу, смотрели кино на старой проверенной стрекоталке «Украине», для которой подбор фильмов был несравнимо больше. А сам видеомагнитофон, зам, после каждого и нечастого использования, прятал у себя в каюте.
В каюте замполита видеомагнитофона не оказалось. Старпом, тщательно осмотрев хоромы политруководителя, негромко выругался.
- Вот, же... бл... целитель человеческих душ...упер технику домой на выходные... Закрывай...
Я ушел на пульт ГЭУ останавливать расхолаживание, но ровно через пять минут, «Каштан» из центрального поста, голосом «дяди Коли» поинтересовался.
- Белов, а ты старую нашу стрекоталку запускать умеешь?
Запускать ее умели все. Скорее всего и сам старпом.
- Конечно.
- Сворачивайся там у себя. Я вестовым дам команду развернуть экран, установить аппарат и готовить чай с баранками. Фильмы еще на базу не сдали, загляни вниз в 5-й отсек, отбери парочку лент поприличнее...на свой вкус... Посидим, поглазеем...
Нижняя палуба 5-го отсека, была заставлена большими железными коробками с фильмами. Минут десять, я рылся среди этого железа, в итоге остановившись на проверенном Иван Васильевиче, который меняет профессию и «Пиратах 20 века». Отволок, вместе с вахтенным коробки с бобинами в кают- компанию, где старпом, уже восседал в кресле, а на журнальном столике, уже стояла ваза с баранками и банка вишневого варенья. Старпом сделанный мною выбор одобрил и пододвинув еще одно кресло к столику, скомандовал.
- Заправляй, запускай и садись. И скажи, чтобы Покойника позвали...
Первым решили запускать «Пиратов». Я заправил ленту в аппарат, запустил механизм и погасив свет, быстренько плюхнулся в кресло. Но после стандартных квадратиков и прочей ерунды, на экране возникло название фильма. «Ленин в Октябре».
- Стоп!
Я включил свет. Старпом, исподлобья и с кислым выражением лица уставился на меня.
- Белов, это...что?
Я пожал плечами.
- Она лежала в первой коробке, подписанной «Пиратами» ...
Старпом тяжело и устало вздохнул.
- Бардак. Иди...ищи «Ленина в Октябре», видимо перепутали кофры...
Прихватив с собой, только что зашедшего Покойника в помощь, я отправился искать нужную коробку обратно в 5-й отсек. Искомое, как и положено, нашлось в самом дальнем углу и лишь после того, как мы переложили и проверили почти все коробки. Вытащили. Вернулись в кают-компанию к скучающему в одиночестве старпому. Я вновь зарядил ленту, запустил механизм и выключив свет нырнул в кресло к остывшему уже чаю.
И тут, на экране, без всяких промежуточных титр и всевозможных полосок с квадратиками, предваряющий каждый фильм, нарисовалась обнаженная дама, упорно плывущая куда-то под водой...
- Золото Маккены...индианка- откуда-то сзади, нервно прохрипел Покойник.
А на экране, заплыв индейской женщины в мутноватой воде, уже сменился обнаженной Ольгой Остроумовой в бане и через несколько мгновений экран уже сиял полуобнаженной грудью Людмилы Сенчиной на фоне еще молодого и усатого Мюллера-Броневого...
Я, начал было привставать с сиденья, чтобы остановить это безобразие, но старпом, неожиданно сменивший расслабленную позу на стойку сторожевого пса, махнул, не глядя рукой в мою сторону.
- Сиди. Смотрим.
А на экране в режиме попурри мелькала собранная на одной катушке, вся доступная обнаженная натура советского кинематографа. Бюст Жанны Болотовой из «Подранков», сменялся игривой Аасмяэ за аквариумом из «Экипажа», за которой совсем не верила слезам Алентова в постели с Табаковым, а молоденькая и безумно симпатичная Наташа Вавилова, танцевала в одних трусиках, с наушниками на голове...
Когда через сорок минут, пленка закончилась, я остановил аппарат и включил свет. Старпом молчал. Покойник хрустевший баранками весь сеанс, тоже примолк.
- Однако...- прервал тишину «дядя Коля». Он встал. Сделал пару шагов перед экраном.
- Это же сколько фильмов паршивцы порезали? То-то, мы пару недель назад поставили «Зимнюю вишню», а голенькая Сафонова пропала... а она, оказывается, сюда переехала... Слышал я, про такие матросские нарезки, но, чтобы у нас... Вот ты видел, они даже просто девок в купальниках из каких-то польских лент, и то надергали... эротоманы, хреновы...
Старпом еще пару минут сосредоточенно и энергично промаршировал по кают-компании, потом подошел к гарсунке и открыв дверь прокричал вниз, на камбуз.
- Кок, или кто там сейчас есть живой?! Подними наверх что-нибудь пожевать, тефтели оставшиеся, хлеб там...масло... И побыстрее!
Повернулся к подскочившему из коридора вестовому.
- Бегом вниз. Заваришь свежего чая. Пять минут тебе.
Повернулся к нам. И неожиданно потянувшись, раздвигая плечи, с ехидной улыбкой закончил.
- Белов, перематывай на начало. Посмотрим еще разок... Фильм-то интересный оказался... Даже Покойник ожил. Ленин в октябре, не бухты-барахты...
Второй просмотр, прошел в куда более живой обстановке, чем первый. Мы пытались угадать фильмы с неизвестным нами эпизодами, смеялись, обсуждали незамеченные ранее детали и незаметно умяли, все, что передали с камбуза. После чего, подобревший было старпом вновь превратился в начальника, дал команду приводить все в исходное и завершил наш вечер тем, что убыл довольный жизнью спать в каюту, прихватив с собой, коробку с фильмом про Ленина в Октябре...
Наутро никаких разборок по поводу эротического кино не было. На следующий день, замполит заказал машину и выгрузив с корабля фильмы, сдал их на кинобазу. Коробка с нашей находкой, оставалась в каюте старпома, вплоть до сдачи корабля, и ее дальнейшая судьба мне неизвестна. Но, вот в верности слов вождя пролетариата, что из всех искусств для нас важнейшим является кино, я с тех пор совершенно не сомневаюсь...