Вспомнилось тут былое.... (навеяно историей про строевую песню от [тов. Rembat : 2003-07-24 05:22:39])
Место проистекания: КБВО (Краснознаменный Белорусский военный округ), Брестская область.
Время проистекания: 1984 год.
1. Преамбула.
В третью роту нашего батальона призвали 2-х близнецов. Из Украины. Из села. Здоровых и высоких. Но самое главное - они пели. Причем, пели действительно серьезно и красиво. Учились в какой-то там муз.школе по классу вокала.
Командир 3-й роты кап. Бондаревич (кличка - «Бе-бе»; он немного заикался и доклад обычно звучал так «капитан Бе-бе-бондаревич»), опробовав братьев в деле строевой песни остался очень доволен. И с тех пор над городком неубиваемо звучало: «Маруся, раз-два-три, калына, чернавая дивчина, в саду ягоды рвала...»
Во время очередной проверки из штаба, кто-то из проверяющих в промежутке между охотой и сауной все-таки услышал этих двух магомаевых и пытался сманить их в дивизию. На что Бе-бе уперся рогом и не отпустил.... За что (потом) получил от командира части всяческие благодарности и проч......
Но остальные командиры рот получили 3,1415...зды. За то, что не смогли распознать в своих солдатах Шаляпиных, Козловых и проч.
Командир нашей роты собрал офицеров и, доложив к полковничьим люлям своих, щедро выплеснул это на подчиненных ему гусаров. Типа «Думайте, гады, но чтоб через месяц в роте был свой Карузо......»
2. Амбула.
Командиром моего взвода был молодой лейтенант Азаниев. Отчаянный, смелый парень, осетин. Мы его уважали. Без дураков. Честно. За принципиальность, ум и привычку не до...бываться по мелочам.
И еще. «Азон» был холостым. И имел в городе знакомую. Симпатичную молодую даму. А у той молодой дамы, была мама. И бабушка. Причем, бабушка (в молодости) пела оперные арии в каком-то провинциальном театре. И мама, кстати, тоже там пыталась петь....
И вот, как-то «в вечеру», приходит в курилку наш лейтенант и, тактично шуганув солобонов, изрекает примерно следующее:
- Значица так. Есть вариант ходить в увольнение 2-3 раза в неделю (курилка затихла). Далее. Не ограничивать себя временем пребывания в «Городе». Наступила такая тишина, что пролетавшая мимо муха казалась, как минимум, груженым Б-52 на взлете.
Через минуты 2-3 один из нас выдавил: «А в чем, собссно, бяка, тащ лейтенант?»
Тут Азон изложил свой план. Коварный. Кавказский. Но беспроигрышный (с его стороны). Типа «Я сделаю Вам предложение, от которого Вы не сможете отказаться...»
Короче, (читатель я думаю, догадался) нужны были двое. Которые брали бы у бабули (с мамой) уроки вокала..... Расчет был сумашедше точен. Мама-бабушка при деле, дочка-внучка свободна, в роте певцы будут.... После этого рейтинг Азона подскочил на «очень много» сразу.
Скажу честно, желающих было много. У Вашего покорного слуги чудом хватило мозгов отказаться.
Выбрали двоих. Вадима из города-героя Колпино (Вадик, привет), и «славного сына Красного Востока» ефрейтора Байрамова Этибар-Осад-Оглы. Видимо для контраста.
Через пару дней, одевшись в «парадки» бойцы ломанули в Город....
Как потом признавался Вадик, уж лучше три смены караула подряд, нежели ЭТО..... Но коронной его фразой, после которой я подавился сигаретой и минут 15 тихо икал, было: «А как мы с Киримом тянули верхнее ФА ......»..... Вадик «по гражданке» был слесарем.
НО!!!! Что самое смешное, все-таки они чему-то научились.
Премьера была назначена, естессно, на понедельник.... На вечерней прогулке. Вообще-то «по сроку службы» Вадику с Этибаром можно было «забить» но прогулку, но гордость взяла свое. В тот день на прогулку вышли ВСЕ. Независимо от звания и срока службы. И вот НАЧАЛОСЬ......
Представьте: вечер, программа «Время» просмотрена, синее Белорусское небо... И тут, на два голоса, выливается:
- «Фигро-фигро-фигро-фигро-Фи-га-ро-Фи-га-ро!!!!!!»
Зашаталось небо, чуть правее двери из штаба вылетел Деж: «Это что????? Это зачем????». На что был выдан исчерпывающий ответ: «В Уставе написано: Песни советских композиторов. А эту арию, между прочим, исполняют в присутствии членов Политбюро.»
Следующий вопрос был не менее оригинальным: «А что, это Чайковский написал?»
Те, кто сообразил, попАдали....

P.S. Я провел почти месяц на полигоне. В это время Этибар, по слухам, исполнил арию Ленского. Почти целиком. Но, говорят, за три прогулки.... Учитывая то, что по-русски он говорил с трудом.........

КАК КЛЕИТь ОБОИ.

В мае 1989 года командир взвода лейтенант Дергунов наконец получил долгожданное жилье: комнату с кухней в старом-престаром доме на Северной Горе (калининградский аналог Черемушек). Жилье так себе, комфорт относительный, сортир - общий с соседом, в кухне - печка-буржуйка. Зато - СВОЁ! Можно, наконец, жену привозить, а то сидит у своей мамаши и черт знает какие письма пишет. Как будто лейтенанты сразу дивизиями командуют, причем в Москве...

Стоп... Привезти можно, но не сейчас. Пока этот дом выглядит так же, как он выглядел сразу после штурма Кенигсберга в апреле 1945 года, жену сюда везти нельзя. Сначала - ремонт. Солдатиков бы парочку, да ротный не даст. Ну, хоть одного. Сержанта Сашу, ему все равно на дембель скоро. Мы с ним танки в поле ремонтировали, что нам дом... Да и сосед по дому, капитан Серега из зенитного дивизиона обещал помочь. Краска, обои, клей всякий - это прапорщики достанут.

...Через несколько дней сержант топал с банкой олифы к лейтенантскому дому. Патрулей он не боялся - в этих краях встретить патруль почти невозможно, солдаты в самоход сюда не ходят. Проходя через переулок, он был остановлен двумя строительного вида мужиками, лениво копавшими траншею.
- Сержант, выпить хочешь? Третьим будешь?
Сержант грустно покачал головой:
- Спасибо, мужики, не могу. К командиру своему спешу.
Строители отмазку не приняли:
- Ай, командир тоже человек, подождать может...
Сержант прикинул плюсы и минусы предложения и вежливо отказался:
- Да не хочу дембелем рисковать, пару недель осталось.
- А!!! О!!! Ну, за дембель надо выпить!!!
Ну кто же за дембель пить не будет?! Нет в природе таких... Сержант присел на трубу возле траншеи. Мужики побросали лопаты, вылезли на поверхность и извлекли откуда-то бутылку "Агдама". Закуски не было, но так и пить-то собрались по чуть-чуть...

Когда вторая бутылка подходила к концу, мимо проходил посторонний майор с саперными петлицами. Вид сержанта настолько не соответствовал майорским представлениям о бойцах Советской Армии, что офицер забыл, куда шел и остановился перед траншеей:
- Товааарищ сержааант!!!! Что здесь происходит?! Да вы!!!! Да я!!!!
Один из строителей попытался успокоить офицера и предложил выпить за сержантский дембель. Негодование, с которым майор отверг предложение, позволяло заподозрить замполитское происхождение данного офицера, о чем ему неприязненно сообщил второй работяга, предварительно достав из траншеи лопату и положив ее перед собой. Майор удалился, пообещав немедленно позвонить в комендатуру. Обещания своего он, похоже, не сдержал, так как через час сержант благополучно добрался до лейтенантского дома.

Лейтенант пылал праведным гневом. Сержант обьяснил, что пришлось убегать от патруля. Лейтенант с подозрением посмотрел на чересчур счастливого подчиненного и вызвал соседа-капитана для экспертного обнюхивания. Капитан сразу ухватил быка за рога и задал два единственно правильных в этой обстановке вопроса: что пил и где взял. Сержант, вздохнув, честно признался.
- "Агдам"? А работяги где взяли? В нашем гастрономе за углом?! А мы и не знали!- и капитан укоризненно посмотрел на лейтенанта.
Лейтенант достал из кармана трешку. У капитана нашлась затертая десятка. Сержант, вздохнув, выгреб несколько смятых рублей и пошел в гастроном за столь необходимыми для ремонта принадлежностями.

Возле гастронома волновалась огромная толпа, лишь отдаленно напоминавшая очередь. Сержант пристроился в хвост, где его немедленно опознали давешние работяги-копатели. Таншея была ими брошена на произвол судьбы в связи с извечным "не хватило!". Работяги бросили бескорыстный клич, неожиданно нашедший живой отклик в очерствевших сердцах жаждущих волшебной влаги:
- Мужики-и-и-и!!! Солдатика без очереди пропустите! Служба стоит, дембель в опасности!!!

Сержант был подхвачен чьими-то руками и впихнут вглубь очереди. И так его и продолжали пропихивать вперед к магазину, пока он не уткнулся носом в уже знакомого майора-сапера. Майор от возмущения уронил фуражку, которую тут же затоптали напирающие ханурики:
- Это опять тыыыыы?!!! Да я тебя сейчас сам, своими руками!!!
Толпа вокруг разразилась смехом и руганью. Местное население просто сочилось недоброжелательством. Майор был схвачен и выставлен из очереди. Oн с недоумением огляделся и сник. Сержант вдруг сказал:
- Давайте, товарищ майор, только быстрее!!
У майора от удивления открылся рот:
- Чего "давайте"?
- Деньги ваши, да побыстрее, пока народ не передумал меня без очереди пропустить!
Майор машинально протянул сержанту два трояка. Сержант исчез в зеве магазина. Через несколько минут он появился, прижимая к себе булькающую авоську, вручил остолбеневшему майору две бутылки, ссыпал мелочь в офицерскую ладонь и исчез за углом, спеша помочь командиру с поклейкой обоев.

На следующий день похмельные офицеры и на удивление бодрый сержант (меньше пил) отдирали наклеенные с вечера обои. Напоминали те обои иллюстрацию к неэвклидовой геометрии, являя собой пример пересекающихся (иногда далеко на потолке) параллельных прямых.

СТАРЫЙ МИЧМАН И БОЛЬШАЯ РЫБАЛКА (почти по Хемингуэю)

Необходимая отмазка: Авторство данной байки принадлежит мичману А.Бакаеву, хорошему человеку, мною лишь сделана попытка ее псевдолитературно переврать со всеми приукрасами, неточностями и ляпами, обычно псевдолитературному перевиранию присущими.

МРК "Вздроченный" весело шлепал, оставляя за собой красивый кильватерный след, где-то между Владивостоком и Камранью. Весеннее солнышко весело освещало его горделивые обводы и пускало во все стороны зайчиков от его надраенных, как одна часть тела у кота, частей. Матросы, старшины, мичмана и офицеры весело несли свою обычную многотрудную службу. Боцман Петрович грустно фланировал по палубе. Ему было скучно.

Неуемная энергия Петровича в этот час не могла найти себе никакого выхода, никакого применения. Личный состав пахал, как стадо глухих папуасов, все, что должно было быть на корабле шаровым, было шаровым, причем в три слоя, все, что должно было блестеть, блестело, как...см.выше, все боцманское заведование было в таком идеальном порядке, что смотреть было просто противно.

Скууука...

Совсем уже было решил Петрович пойти потешить мозолистые цепкие пальцы плетением какого мата или сплесня, так просто, для души, как иные сухопутные крысы развлекают себя кроссвордами, но тут...

На палубе появился молодой, сложением гвоздеподобный, сиречь тощий и длинный мичман Андрюха из БЧ-2, вечно улыбающийся и довольный жизнью матершинник и балагур.

- Здоров, Петрович, чего смурной такой?

- Дык, Андрюх, что радоваться, однако?

- Как чего? Солнце, море, б.я, как в Гаграх на пляжу, пива и телку бы еще...кайф. Искупаться, что ли?

- Офонарел? Как ты купаться полезешь, на полном ходу?

- Запросто, концом привяжусь, а ты посмотри, если акул увидишь, сразу тащи меня из воды.

Мысли Петровича сразу переключились на свежую информацию.

- Акул? А тут и акулы есть?

- А то ж. И какие...здоровенные...зубастые такие...вот с такими челюстями...

С помощью нескольких жестов рук и растягивания рта пальцами, Андрюха довольно убедительно показал, какие тут водятся акулы и какие у здешних акул бывают челюсти. Петрович проникся. Он моментально представил себе лицо своей жены, получающей в подарок отполированные, зубастые в несколько рядов, стррашные такие ЧЕЛЮСТИ. Что уж говорить, подарочек с глубоким подтекстом.

- Эта...Андрюх, а на что они идут-то?

- Кто, акулы? На червя, конечно...хе-хе..да не, шучу. На мясо пойдут точно, б.я буду, крест на пузе...

Немедленно, из самых глубоких боцманских загашников был извлечен моток тонкого и прочного линя ("Слона выдержит, кашалота" - бормотал про себя Петрович), к его концу затейливым узлом прилажен острый стальной гачок, рассмотрена и отвергнута Андрюхина идея использовать в качестве наживки пробегавшего мимо "карася" - матроса Пупкин-заде, на камбузе выпрошен большой кусок мяса (Еще б они боцману отказали...) и насажен на гачок.

И вот. Наживка заброшена. Петрович прилег рядышком, в ожидании первой поклевки. Весеннее ласковое солнышко быстро сделало свое дело - Петрович придремал, вводя в заблуждение гидроакустиков случившихся в округе кораблей вероятного противника непонятными и неклассифицированными звуками, похожими то на рычание льва, то на стоны раненого кашалота...

На палубе появился Андрюхин корифан - такой же злодейский мичманюга.

- Ээ...а че там Петрович наш задумал?

- Тихо ты...тссс...акул распугаешь, б.я.

Взоры молодых мичманов обратились на уходящий в воду линь, потом на мирно спящего Петровича, потом на кранец, сиротливо лежащий на палубе... Их черные мысли были настолько схожи, что им даже не потребовалось обмениваться какими-либо словами...

- Петрович!!! Твою мать!!! Клюет!! Просыпайся!!! Б.я буду...попалась, голубушка, заглотила по самое не горюй...смотри, какой бурун, борется, сорваться хочет...тяни ее...язви ее...

Очумевший спросонья Петрович уставился на действительно впечатляющий бурун за кормой, деловито растолкал суетящихся мичманов и взялся обеими натруженными руками за звенящий, как струна, линь...

Борьба Человека и рыбы (а если быть честным - кранца) продолжалась долго. Что говорить, попробуй побороться с сопротивлением воды, особенно на полном ходу (А МРК ой как быстро бегает...). Пот застилал глаза Петровича, его мышцы и сухожилия трещали от натуги. Мичмана забегали то справа, то слева.

- Петрович, уж ты сдюжь, родненький, уж не дай гадине уйти...ох ты ж, твою мать, Петрович, какая большая, тварюга...наверное - китовая акула...а может это кашалот?

- Не уйдееет...никто не уйдет...в душу мать через преисподнюю...

Петрович не говорил, рычал уже в азарте великой и вечной борьбы человека с природой...Нет, это был уже не боцман Петрович...это был ни кто иной, как сам капитан Ахав, восставший из пучин морских для своей давней мести...

Но все на свете имеет свой конец. Корабль сбавил ход и выбирать линь стало ощутимо легче. В предчувствии развязки мичмана испарились, как и не было их. Петрович посмотрел на показавшийся из пучин кранец...и мрачно усмехнулся. Вечер обещал быть томным. Но не для всех на этом корабле.

БЫЛИ "ПАРКЕТНОГО" КРЕЙСЕРА-16 или «о спорте не спорьте»

Долгая полярная ночь, как известно, угнетающее действует на человеческий организм. Чтобы окончательно не впасть в спячку, человеку, даже военному, периодически требуется какая-нибудь встряска. За отсутствием учений, инспекций и проверок в качестве очередного развлечения экипажу “паркетного” крейсера предстояло поучаствовать в соревнованиях по боксу. (Кто первым высказал такое бредовое предложение и каким чудом оно было утверждено командиром выяснить так и не удалось.)
Первоначальный список желающих поразмяться на ринге оказался довольно куцым. Что было и неудивительно, поскольку в БЧ-2 служил несомненный фаворит старшина 2 статьи Маратов - чемпион Краснодарского края среди юниоров, КМС по боксу. Но после того как мудрый зам вывел Маратова в профессионалы и назначил рефери, энтузиазм в массах начал просыпаться. Для дополнительного накала страстей пары для боя не определялись жребием, а назначались тем же замом с максимальным учетом существующей на корабле конкуренции между боевыми частями и службами. А когда трое лейтенантов, еще не потерявших юношеского задора, также вошли в число участников соревнований, запись пришлось ограничить, потому что померяться с ними силами возжелал практически весь личный состав их боевых частей, прослуживший больше года.
Наступила долгожданная суббота. Столовая, в центре которой боцманята соорудили нечто, принимаемое ими за ринг, была набита до отказа. Тяжело вздыхающий доктор принес все запасы йода, зеленки и пластыря. На почетном месте уселся командир. Прозвучал гонг, и начался первый бой. Крики и свист болельщиков начисто заглушали команды рефери. Не блещущие техникой, но стойкие бойцы бились не щадя ни себя, ни противника. Три минуты пролетели как одно мгновенье. Опять прозвучал гонг. Боксеры не успели разойтись по своим углам, как вдруг...
Это было настолько же неожиданно, насколько потрясающе. На ринг, держа над головой плакат с цифрой 2, выпорхнула изящная блондинка в бикини. Лифчик буквально разрывался под напором двух шаров, размер которых заставил бы Памелу Андерсон впасть в истерику. Косметика от Диора уныло поблекла бы при виде того, какой здоровый румянец придает щекам свекла, какими пухлыми становятся губы под слоем гуаши и какими чувственными делает глаза обыкновенный мягкий карандаш. С плеч нимфы спадала шикарная грива серебристых волос, в которой при более пристальном внимании можно было определить расплетенный канат.
Зал рыдал. Рефери вместе с боксерами оказались в куда более выигрышном положении, поскольку могли в приступах смеха кататься по рингу. А нимфа, в миру известная как командир отделения акустиков старший матрос Ветров, продолжала дефилировать по столовой.
Бой продолжился только через 20 минут. И несмотря на накал спортивных страстей, то в одном, то в другом углу периодически раздавались взрывы хохота. Это моряки вспоминали выступление “группы поддержки”.

P.S. И никто ни разу не посмел назвать Ветрова «голубым». Нравы были не те.

День ВДВ
Странно. Ничего из того, что рассказывал сейчас Лёва, я не помнил. Лёвка смущённо крутит в руках рюмку на тонкой ножке, не замечая, что остатки водки плескаются на его серый пиджак, расплываясь маслянистыми пятнами.
- Ты что, правда, не помнишь? - сомневаясь в моей искренности, бурчит Лёвка.
Эх, братишка, братишка! Я же контуженный. Дважды причём. Так что ничего удивительного. Как там говорится: «Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша!» Кстати, любимая поговорка в отношении меня бывшей супружницы. Выходит, права она.
- Лёв, ну чего ты огорчился? Я ж тебе верю! Так было, значит - так! Ты же сам всё видел.
- Ладно, Игорёха, давай ещё по полтишку и побежал я, - вздохнул Лёва, - Дела. Сам понимаешь!
Да уж. Дела. У всех дела. А сегодня, между прочим, день ВДВ. Хм, пойти, что ли, к памятнику, встретиться с братвой в голубых беретах. Нет, пожалуй! Шумно очень. Провожу-ка Лёву, да посижу ещё. Выпью.
Дувалы кишлачка, слившиеся единым пыльным цветом с землёй, казались очень близкими. Думалось, что за несколько часов возьмём селеньице, прочешем и уйдём дальше в горы на выполнение основной задачи. Кто ж знал, что так всё обернётся?! Хадовцы клялись и божились, что кишлачок мирный и проблем с его пересечением у полка не будет. Ошиблись. Или не ошиблись. Подставили, скорее всего. А может быть, и нет. Не важно.
Только кишлачок этот стоял на замечательном месте, контролировал перевал, через который караваны тянулись в Иран, Ирак, Китай, куда угодно и обратно. Волокли всё, понятное дело, на чём можно было разбогатеть достаточно быстро. Продукты, электронику, одежду, обувь, а главное - наркотики и оружие. Ну и как? Мог этот кишлак оказаться свободно проходным? Нет, конечно! Богато тут жил народ, собирал мзду за проезд через перевал. Жировал-пировал кишлак, оказывая услуги по кормёжке странствующего люда, устройству на ночлег, проводниками и так далее. А тут пришли мы. Кто ж откажется от своего добра? Это как у нас в прошлые времена. Припёрлись в деревню красные комбеды и начали трясти-расстреливать зажиточных мужиков, называя их кулаками, вытряхивая последние крохи для кормёжки пролетариата, непонятно для чего ввёргшего Россию в нищету и бедность. Чего уж там, история развивается по спирали, отражаясь целиком и полностью на разных точках карты. Тут бы пожалеть бедолаг разжиревших, но - нельзя! Враги они сейчас для нас. И для меня лично.
Так что - только вперёд. А вперёд не получается. Залегла рота. Слишком уж плотный огонь ведут духи. Эх, сейчас бы пару вертушек, хоть самую завалящую артподготовку провести. Тогда бы - лафа! Воюй - не хочу.
Сегодня день ВДВ. Второе августа значит. Командир роты ещё в предутреннем липком тумане поздравил нас, пообещал, что после прохода через кишлак, отдаст на разграбление. Нет, не кишлак! Личные запасы сигарет «Родопи». А что там пара блоков? Ничего. Зато, вроде бы, действительно праздник.
Подниматься-то как не хочется! Пули визжат, взрываются фонтанчиками в податливой мягкой земле, чиркают или глухо врезаются в камни, брызгаясь яростными брызгами. Чёрт, всё лицо искровянили осколочки. Острые, заразы! И всё же надо подниматься и переть на эти чёртовы дувалы.
- Ну, братва, вперёд! - как-то удивительно громко в трескотне пулемёта звучит голос командира.
Невольно все смотрят в его сторону. Майор срывает с себя разгрузку, выдирается из побелевшего от пота, солнца и пыли хэбэшки. По глазам ярко бьют голубые полоски тельняшки. Командир напяливает разгрузку на плечи, хватает автомат и выскакивает из-за огромного валуна навстречу пулемётам. Ну и кто после этого усидит в укрытии? Кто из нас тогда не стянул с себя куртки, выставляя на показ всему миру свой тельник? Ломанулись мы тогда лихо! Духи, видимо, совсем обалдев от такого зрелища, замялись чего-то, что дало нам шанс прорваться почти к самому кишлаку. Только когда мы были совсем у дувалов, лупанули по новой. Да куда там. Смяли мы их. Напрочь. Напоролись наши братишки на пулемёты. Завалили их своими телами, что твой Александр Матросов. Да кто ж во время боя считает потери? Есть цель. Есть враг. Надо уничтожить!
Вдруг вижу, заспотыкался чуть впереди меня Пестик. Здоровенный хохол. Между прочим, фамилия-имя его Павло Тычина. Во как! Только почему-то прилепилось к нему Пестик. Рост под два метра, ручищи как чайники, размер обуви под пятидесятый. Короче, ещё тот Пестик!
Упал Пестик ничком, разбросал руки в стороны и автомат выронил, а ногами сучит, вроде как бежать собирается дальше. Значит, жив! Подскочил я к нему, тяну на себя, а он тяжеленный, в лифчике магазинов автоматных немеряно, да гранат достаточно. Вылущил я Пестика из разгрузки, тяну к себе на плечи. Никак! Хоть бы помог кто. Только все уже вперёд проскочили. Душат, давят духов в кишлаке. Еле взвалил Пестика на плечи. Тут вторая проблема - два автомата на земле и разгрузка раненого. Встал на колени. Боюсь Пестика на землю уронить, потом ведь не удастся поднять его снова. Подобрал добро наше, поднялся в полный рост, аж в глазах померкло, и бодренько зашагал в сторону боя. Благо, стрельба уже оттеснилась к перевалу, туда, где окраина кишлака.
Неудобно, тяжело, чёрт возьми, такого мужика переть, всё время соскальзывает с плеч. Вот уже и носками ботинок волочится за мной. А ботинки у Пестика исторические. Почему исторические? Так ведь история была замечательная.
Когда молодых привезли самолётом из Ашхабада, построили, посчитали, ржали всем полком. Сами посудите, было ведь над чем. Во-первых, хэбэшка у всех была одного размера. Пятьдесят четвёртого. Это и тем досталось, у кого от природы метр с кепкой, и тем, кто побольше росточком вышел, и тем, кому она явно мала была, включая Пестика. Видок ещё тот! Штаны по щиколотку, рукава по локоть, на животе куртка не сходится, треугольник тельняшки аж под брючным ремнём заканчивается. Да и это ничего! Все в боитнках, один Пестик - в кедах. А ноги у него как ласты. Команда была: «Равняйсь! Смирно!» Все, конечно, носочки подравняли, на грудь четвёртого, вроде бы вылупились, а сами через плечи за спины поглядывают и краснеют от сдерживаемого хохота. Потом не выдержали, заржали. Так и было с чего! Наш командир роты, майор Петрович, даже не цикнул ни на кого, сам хохотал. Не думайте ничего такого, никакого панибратства. Фамилия у него такая. Была. Погиб потому что Петрович. Так вот. Ржали-то почему. Из-за строя каблуков далеко выдавались пятки истоптанных кед Пестика.
- Ну, ты - пингвин! - восхитился Петрович.
Вобщем, пока молодых натаскивали к местным условиям, через месяц прислали ботинки для Тычины. Заказные. Сшитые в ателье по заказу.
Чувствую я, что Пестик своими замечательными ботинками чиркает по земле. Ну, думаю, сейчас к стеночке прислонимся, сползём как-нибудь и передохнём. Там уж пусть санитары Пестиком занимаются, а я дальше погребу. Бой-то ещё не закончился.
Дотащились до полуразвалившегося сарая. Сил на то, чтобы стрельнуть в тёмный зев уцелевшей двери, уже нет. Ладно, будем надеяться, что братва хорошо здесь прошлась. Только собрался повернуться к стеночке, как страшный удар в спину опрокинул в пыль.
Потом что-то смутное помнится. Кто-то меня тащит, выдирает из руки автоматы и разгрузку, льют воду на голову, в нос тыкают нашатырём и сквозь ватную заглушку шепчут:
- Да живой он, живой. Видишь, кровь не его. А Пестика уносите туда, к убитым. Вертушки скоро будут...
А Лёвка видел всё тогда. Они шли за нами следом с другой стороны кишлака.
- Вижу я, Игорёха, как ты взвалил хохла этого на плечи. Прёшь, как бульдозер. Вокруг вас пылищи немеряно поднялось. Он сполз у тебя с плеч, ногами по земле волочится. Стрельба, молотим по духам, несёмся за твоей ротой. Потом вижу, ты к дувалам подобрался. Тут-то вам в спину и стрельнул душара из базуки. Силища-то у пули её ого-го какая! Думал, всё, не увижу больше тебя.
Потом уже, когда в вертушку убитых грузили, хохла того узнал, а тебя нет. Пошёл искать. Смотрю, ты у колодца умываешься, льют тебе на спину из кожаного ведра воду, а на спине синячара с тарелку, в кровоподтёках...
Теперь, после рассказа Лёвы, дружка моего боевого, стал я понимать, отчего спину ломит на сырую погоду, да и тяжести поднимать могу только с кряхтением. Вот уж подарочек, так подарочек получил ко дню ВДВ!
Ладно, хорош отдыхать. Последнюю рюмашку и побежал. А куда деваться? Дела!