Примерно 1981 год...

- Деда, а вот ЭТА за что?
- За танк, мы с прямой наводки его... Нет, не так рисуешь. Вот здесь на пушке у него ВОТ ТАКАЯ вот хреновина (Дед берет карандаш из моих рук и подрисовывает дульный тормоз на пушке у квадратного танка). Я рисую на башне крест.
- Деда, я у Агибалки на калитке крест нарисовал, а он меня крапивой...
- Полицай проклятый, иттиегоналевомать...
- Миитяяяя! (БАбушка) Не выражайся!

1983 год...

- Сволочуга! Где "бобка"?! (- разводной ключ Боко Дед называл "Бобкой"), где метчики ??!!
- Деда! Я не брал "бобку"! Не знаю кто взял! (Откуда Дед мог знать, что ключем Боко удобно зажимать клееные велосипедные камеры... А метчиками накалывать капсюли "Жевело" и гильзы строительных патронов!)
- Ну я тебе сейчас дам! Где ремня??!! Иттиегоналевомать...
- БАааааа! Меня Дед гоняяяааееет!
- Миииитяяяяя!!! ...........
(И Деда остается без бутылки портвейна, которую ему обещали за "шабашку").

1985 год, 9-е Мая...

"Этот День Победы, порохом пропах...
Это праздник, с сединою на висках..."

- Дед, дай ключи от сарая?
- Не дам, уже весь струмент затерял!
- БАааа! А Дед с дядей Петей еще бутылку вина принееес!
- Вот иттиегоналевомать...
- Миииитяяяяя!!! ........

1989 год...

- Дед! Там уголь привезли. Давай ключи - ведра с лопатой нужны, таскать буду.
- Обожди, сейчас вместе таскать будем, встану только...
- Дедуль, да лежи ты, сам перенесу.
- Ты у меня поумничай, иттиегоналевомать!

1994 год...

- Дедуль, ну давай, пора мне. Машут вон...
- Погоди ты, дай еще посмотрю, я ж боюсь неуспеть-то.
- Дед, не дури, я тебе дам "не успеть"!
- А чего ты хочешь, иттитвоюналевомать, вот лягу спать и помру...
- Дед!
- Да ладно, иди! Ты мне пока метчики не вернешь - я тебе успокою не дам!
- Дед, вот ты гад! Я в армию, а ты про метчики! Да не брал я! И не помню вообще!
- Ага, не брал...
- Митя! Его в армию, а ты про метчики!
- Да и ты с ним в армию иди!! Спать не даешь!!! Вертишься!!!! Иттитвоюналевомать!!!!

1995 год...

- ДЕДА! Здоров! Я в отпуск к вам!
- Ну здоров. А чего раскабанел-то так?
- Дед, ну кормят нормально... И не "молодой" я уже...
- Ага...
- Дед, к тому ж специальность хорошая - связист я!
- Что, и с "катушкой" бегаешь? Хммм...
- Дед, уже не бегаю я. Я - сержант! И чего пристал, блин, сейчас заставлю подшиваться!
- Хммм... Ну пошли... Есть у меня ТАМ...
- Дед... Елки... ты еще....
- Будешь умничать - не налью, иттитвоюналевомать!

1996 год, апрель...

- Бабуль, Дедуль, я - в командировку! БА! Где носки с трусами?
- Да вон, в мешке твоем зеленом. Теперь еще куда?
- В Пятигорск, БА. Минералки попью! Ненадолго, месяца на два-три, как смена подъедет.
- Опять звонить будешь?
- Да, БА, как обычно через Свету. Если по ЗАСу, то Света перезвонит вам...
- Опять эта лярва твоя?!
- Дед! Иттитвоюналевомать! Я со Светкой уже сколько?! Полгода почти!
- А трусы бабка стирает?!
- Дед, я тебя сейчас из табельного.... как предателя!
- Да, иди ты, твоюналевомать... Вот женишься - метчики прощу!...

1996 год, июль...

- ДЕД! Привет! Как вы там?!
- Кто это??
- ДЕД! Это я! Ваня! Как вы?! Где бабуля?! (- Света!! Автонастройку выключи пока, на две десятых меньше возьми! Не слышно нифига...)
- Да хорошо все! Бабка на базар ушла! Ваня! Ваня! ...
- ИнншА аллА... дАха нОхча...
- ДЕД! Здесь помехи! Долго не могу! Я уже скоро!
- Ваня! Ваня!
- МаджлИ ассЫ... акбаррр! Аллаху акбЫрр!
- ДЕД! Я скоро!
- Ага, на базаре она! ....

1996 год, август...

- Во, Ростов... Давай, Друг, прощевай. Удачи тебе!
- Давай, Брат.

Вокзал. Станиславского. Крепостной. Седова. Почти весь путь на одном трамвайчике.
Ну где все друзья?! Чего же никого на улице?! Я ОПЯТЬ ВЕРНУЛСЯ!
А... Ну да... шесть утра всего...

А Дед на завалинке! Встречает. Хоть я и не звонил, когда приеду. Коммутатор "Задание" занял Борис Николаевич, с Масхадовым общался... Интересно, он сейчас так же счастлив?

- Здравствуй, ДЕДА!
- Здоров. Ну ты рано! Чего, подгадать не мог, когда бабка встает? Сейчас без чая сидеть будем...
- Деда, как ты?! Как бабуля?!
- Замечательно все. А это что за чертовина у тебя на кителе?
- Дед, ну это крест такой... Заслужил типа... За Лебедя голосовал, потом такие нам дали... И зажигалка еще вот какая, гляди - бензиновая! И чаю я вам привез. И сгущенки. И смотри конфет сколько - ребята собрали.
- И опять с Пятигорска? Или как прошлый раз?
- Да, Дед, оттуда - с Пятигорска.
- Ага... Только бабке не ляпни. И матери.
- Дед, а ты то откуда?? ...
- Пошли давай... пока не проснулась... Там есть у меня еще...


Дед, Рогозинский Дмитрий Иванович, командир расчета 152-х мм пушки-гаубицы, 2-ой Украинский фронт (орден Красной Звезды, орден Отечественной войны 2-й ст., медали За Отвагу, За взятие Праги, Берлина...) умер через год. Хуй меня понес ему метчики отдавать....

Валенки

В армейской литературе воспевается много чего.
И блеск армейского мундира, и чистота его, что не всегда соответствует действительности...
Про фураньки и береты различных цветов написано много, причем высоким, патетическим тоном.
Аксельбанты, галуны, лампасы¸ звезды и звездочки... Эх...
Заведующие вещевыми службами, начальники тылов, заведующие заведующими вещевыми службами и прочая «тыловая сволочь» (согласно Петру Первому) уже давно могли бы писать диссертации на тему «Армейское обмундирование и его трансформация применительно к современным методам войны». Впрочем, наверное пишут, но за грифами секретности чтить сии опусы не дано нам.
Трансформируется обмундирование.
Трансформируется различная обувь - туфли, сапоги, ботинки, берцы...
Только одно не трансформируется - валенки.
Да-да...
Это благоприобретение русского народа, пришедшее из глубины веков, так и остается совершенно не трансформируемым. Время идет, и про валенки уже начисто забыли в городах, а в деревнях их можно наблюдать только на ногах старушек и стариков, жалко влачащих свои разбитые ноги в катаной и стоптанной (реже подшитой), серой или черной обуви... Зато в армии валенки пользуются большой любовью и уважением.

Рискуя быть замеченным в плагиате (для особо интересующихся - Л. Соболев «Две яичницы»), позволю себе два рассказа о валенках, спасших жизнь и здоровье двум людям.
Один из них был безвестным бойцом, а другой известным и даже народным артистом...

ВАЛЕНКИ ПЕРВЫЕ

Валенки стояли в сушилке и источали из себя ядреный запах только что намытого пота на стоптанных подошвах. Они резко отличались от своих собратьев, казавшихся карликами по сравнению с этими монстрами. Наверное, поэтому, чтобы не портить ранжир, старшина заставы приказал поставить их около входа зловонной сушилки...

- Тащ капитан, стыки второго и третьего участка не работают...
- Как так? Сегодня утром Гончаров с третьего участка выходил, докладывал, что все нормально. А?
- Тащ капитан, на пульте лампочка горит... Стыковая...
- Епть... Ну, прислали мне связиста... Ты ведь сам фланг прошел и все ОЛБ* проверил? Это ведь не кабель?
- Так точно, тащ капитан, кабель, если бы ОЛБ, другая лампочка горела бы...
- Млять... Мямля... Мать твою растак... Когда ты научишься не плакать, а докладывать военным голосом?
- Так точно!
- Чего «так точно»?
- Не могу знать!
- Тьфу... дурак... Панагушина ко мне!
....
- Старшего прапорщика Панагушина к начальнику заставы!!!
- Ой, дурак....Ну, дурак...Ну чего орешь-то? Старшина в соседнем помещении.

- Василич, тут такая фигня: что-то со стыком третьего и второго. Возьми, дорогой, шишигу и этого придурка, проскочи на фланг, посмотри что там, а то на усиленной** ведь сидим, не дай-то Бог что случится, дерьма не оберемся...
- Петрович, я за шишигой этой не закреплен...
- Васильич, боец в госпитале. У меня нет других транспортных средств. Ты меня понимаешь?
- Я понял, Петрович.
- Давай. Я пока в отряд не докладываю и, это... - оденьтесь потеплее, не май месяц, не дай Бог застудитесь...
- Есть...

- Зорин!
- Я, тащ старший прапорщик!
- Ты не мог найти валенки поменьше?
- Дык... Тащ старший прапорщик, вы ведь не выдавали мне еще, я приехал только. Одолжил у Осина, он все равно спать ложится сейчас.
- Господи... Полезай в кабину...И откуда мне такие навязываются? Стой, придурок! Оружие где? Ты на прогулку собрался? На усиленной сидим, мать тебя растак!! Триста девяносто вторую*** возьми, дежурному скажешь, что я приказал... Ой, дурак... На границу едет...

Весело фыркнув шишига резво побежала по заснеженной фланговой линейке.

- Тащ прапорщик, я нашел! Вот он обрыв, прямо рядом с опорным изолятором! Стреляли по нему, что ль... Ой...Фу!...Что это? Теплое еще... Волосня какая-то, что ль? Ну и вонь...
- Что там у тебя?
- Да вляпался я во что-то... Воняет... И волосы в говне этом...
-...Зорин... Потише... Это и правда дерьмо...
- Чего?
- Тише, идиот... Тигр это... Наверное, хотел за систему сигануть... пробовал когтем... Говно не совсем замерзло... Он рядом... Тише... Это он кабана завалил и потом волосней кабаньей просрался...
- Делать что? Тащ прапорщик?...
- Давай... Сейчас выйдем на заставу по радиостанции, хрен с ним. Предупредим, что кабель починять будем, и пусть они не обращают внимание на сработки на втором участке...
- Ага...
- Давай, зови заставу...
- Не могу...
- Как не можешь? Дебил! Ты что?
- Я станцию взял и не посмотрел, что антенны нету, товарищ старший прапорщик...
- О-о-о-о.... За что мне такое наказание!!!
- Тише, дурак...
- !?? Ты с кем разговариваешь?!!!
- Тишшшшееее...Простите, тащ старший прапорщик, тигра-то рядом...
- А-а... Точно... Извини...

...Помолчали... Подумали...

- Зорин...
- Я...
- Давай так сделаем, я пятнадцатую-четырнадцатую и тринадцатую - двенадцатую нитки переложу нашими бушлатами и постараюсь вот этим дрыном поднять тринадцатую нитку повыше. Ты тощий. Пролезешь в тыл, и, хоть на скрутку говнянную, жилы из кабеля, срастишь... Вытянуть-то сможешь хоть на сантиметр из оболочки?
- Не знаю, тащ прапорщик... Кабель-то сигнальный... Жилы вон какие... Я на кроссировку попробую под изоляцию... На первое время.. А?
- Делай, мать твою... Да поживее...
- Есть!
- Не ори, дурак!...
- Э-эээ...
- Понял... Делай, Зорин, делай побыстрее, дорогой мой...
......

-...Тащ прапорщик... Не могу пролезть... Автомат мешает и подсумок...
- Мать... Давай автомат мне... Ремень сними... Лезь...
- Есть, тащь прапорщик...
....
- Рррмяу?
- Зорин!!! Беги!!! На дерево!!!
- А-а-а-а!!!!

...Трехметровая желтая кошка кругами ходила под хилым приморским дубом, в кроне которого раскорячился старший прапорщик Панагушин, а на расстоянии двух метров от земли прилип к нему рядовой Зорин.
У Зорина неимоверно большие валенки срывались с корья, и влезть дальше он не мог...

- Мурк? Мать вашу... Мурк?
- Зорин... Ползи...
- Не могу, тащ прапорщик...
- Я приказываю тебе!! Ползи...

... Кошка приподнялась на задние лапы и лениво изобразила правый крюк ...
- А-а-а!!!
- Жив? Дорогой ты мой... Ты жив, Зорин?? Давай руку...
- Жив... Жжжжив....
- Ну вот... Все хорошо... Слава Богу! Милый ты мой!! Теперь она нас не достанет!!

... Тигра брезгливо стряхнула с когтя и обнюхала серый, вонючий от солдатского пота армейский валенок, сыто рыгнула и улеглась под спасителем-дубом, меланхолически поглядывая на потенциальную добычу в виде двух раздетых пограничников, пытающихся принять устойчивое положение в дубовых развилках...

- Чё делать будем?
- Хрен знает...
- Вечер уже... Замерзнем ведь... Бушлаты на системе остались... Валенка одного у меня нет.... Часа четыре протянем... Не больше...
- Так... Давай посмотрим, что мы имеем... Автомат - один... Накуй автомат...Подсумок под системой... Радиостанция - одна... Накуй... Антенны нет...ПШ - два...Теплое белье - два... Бушлаты...Ы-ы-ы... Валенков - три... Портянок - один... Хм...Замерзнешь ведь, Саша...
- Василич, давай я вторую ногу тоже в валенок... Влезет, если подрежем голенище...
- Давай, только чем резать-то? Штык-нож туп как три слонячих жопы, обтянутых брезентом...
- Я его пилкой, господи, спасибо нашим оружейникам...
- Давай...
- Тащ старший прапорщик, вопрос разрешите?
- Давай... чего уж там...
- Пистолет почему не взяли? Усиленная ведь? А?
- Кхм... Кхм... Молчи, сопля... Ща под дуб скину....
- Есть...

...А проклятая тигра не собиралась уходить. Мягко ступая вокруг жалкого деревца, она совершенно по-кошачьи трогала его лапой как бы играя; отпрыгивала и глядела добрыми, зелеными глазами на двух продрогших бедолаг, матерящих ее всеми известными идиоматическими оборотами великого и могучего языка...

- Василич, автомат дай...
- Что? Сдурел?
- Дай, говорю... Пока у меня еще руки шевелятся... Ладно, не хочешь автомат давать, шомпол дай....
-Епть!!! Саня!!! Ай, молодца!!! Ай да сукин ты сын!!! Настоящий связист!!!

... Шомпол от АКС-74 долго не хотел возбуждать ответные резонансные колебания в антенном контуре УКВ-радиостанции...

- Лиса-47...Лиса-47...
- Ш-ш-Шшшшшш...
- Лиса-47! Я Лето-25!! Прием! Прием! Мать вашу за ногу!!!

...Лиса-47 неожиданно откликнулась совершенно чисто:
- Лето-25, вы кто? Почему работаете на этой частоте?
- Саша, а правда, кто это Лето-25?
- Василич, ты думаешь, я знаю? Меня в учебке этому не учили, кизданул первое попавшее в голову, хорошо хоть заставской позывной помню...

Далее совершенно открытым текстом, презирая все кодовые таблицы и достаточно истерически:
- Лиса-47!!! Я ремонтная группа на стыке второго и третьего!!! Погибаем!!! СОС!!! Бля!!! Соооооооооооооооос!

Старшину и Зорина спасли упоминания о втором и третьем стыках.
Когда обалдевший дежурный связист доложил НЗ, что «Сокол-МЗ» заставы принимает на частоте пограничных нарядов непонятные воззвания о втором и третьем участках, НЗ сразу понял, что что-то тут не так...
Он опытным был, этот старый капитан, проведший на заставах далеко не лучшую треть жизни...

Первым на руки начальника заставы упал старшина. Старшина падал, упоенно матерясь и грозя разорвать на куски любую кошку, которая попадется ему на глаза в течении дальнейшей его жизни.
Вторым свалилось юное тело.
Тело периодически взлягивало левой, а может быть и правой, ногами.
Определить это было сложно, ибо обе ноги находились в чудовищном размере валенке... Стоптанном и потном... Руки покоились в брючных карманах ПШ и уже были не в состоянии двигаться...
Под дубом валялись автомат, Р-392 и шомпол...

Мурк...Мурк... Я еще доберусь до вас и до ваших собак...****

... «начальное переохлаждение организма. Обморожения нижних и верхних конечностей нет. Спирт наружно (50 грамм - рядовой Зорин), спирт внутрь (200 грамм - старшина заставы старший прапорщик Панагушин). Угрозы для жизни военнослужащих нет» (Из историй болезни рядового Зорина и старшего прапорщика Панагушина)...

Из приказа командующего Краснознаменным Тихоокеанским Пограничным Округом КГБ СССР генерал-лейтенанта Борученко:
«...проявивших мужество и героизм при обеспечении усиленного режима Государственной Границы СССР наградить...»

ВАЛЕНКИ ВТОРЫЕ

Валенки стояли в сушилке и источали из себя ядреный запах только что намытого пота на стоптанных подошвах. Они резко отличались от своих собратьев, казавшихся карликами по сравнению с этими монстрами. Наверное поэтому, чтобы не портить ранжир, старшина заставы приказал поставить их около входа зловонной сушилки...

- Антоныч, а что с артистами делать-то?
- Николаич, ты их спать уложи.
- Баб я конечно уложу, они никакие уже... Антоныч, что с мужиками делать?
- А что с ними?
- А они что-то прониклись фанатизмом милитаристским......
- Э-э-э....
- Стрелять, грят, давай. Из всех видов группового и стрелкового...Пьяненькие...Чего с них возмешь? И потом, не ты ли сегодня за ужином расписывал прелести советского оружия? Тебя послушать было, так и Плевако, если бы жил в наше время, и тот встал бы на защиту всемирной милитаризации... Поэт оружия....Млин...
- Что, так и сказали штафирки про групповое и стрелковое?
- Да нет, откуда им знать про эти определения? Это я так... Скиздел...
- Куй с ними. Давай... По нашему плану... Начальника склада АТВ и начальника службы поднять. Фаляева, Копылова, Клюева, Зимина, Фатеева и Беленсона... По плану короче, Николаич ...
- Есть!
- Не ори... Часовой на первом посту испугается...
- Есть....

Этот разговор происходил в кабинете начальника отряда, который, сидя за полированным столом, лениво тянул пиво из банки с китайскими иероглифами. Стеклянные глаза мутно глядели на не менее мутного начальника штаба, а в их беседу периодически вмешивались реплики комментатора открывающего «Союзу нерушимому, республик свободных» очередные происки коррупции в торговле, открытыми «Прожектором перестройки».

Командир был сам виноват.
Нет, не в коррупции.

Дело в том, что в отряд прибыла группа артистов театра Вахтангова.
С целью приобщения к прекрасному советских воинов.
Ехали они тяжело, далеко, и долго.

Ехать по Хасанской земле действительно долго.
Начиная от разъезда Барановского, в сторону конечных станций «Хасан» и «Краскино» лежит однопутка. Эта однопутка лежит среди сопок и незамерзающих болот. Пожилая, благожелательная, проводница всегда расскажет вам, что железнодорожные мосты через Суйфун (река Раздольная), Мангугай (река Барабашевка), Амбу (река Тигровая), бетонные водостоки под железнодорожными путями, укрепрайоны на всем пути, ДОТы и ДЗОТы строил генерал Карбышев.
Ближе к полустанкам Кедровый, Барсовый и станции Приморская она покажет вам ощетинившиеся ржавыми пушками, полузаросшие буйной приморской растительностью амбразуры японских укрепрайонов построенных на века из отличного «Портланда - 500»...
Свежему взгляду они не видны - эти пережитки прошедших войн. Но только свежему...
Рассказывать и показывать она будет со знанием дела, ибо всю жизнь прожила на этой убогой Хасанской земле и проездила ее вдоль и поперек, а ее мамка с папкой пережили на себе и Карбышева и Блюхера, и всех правителей Манчжоу-Го вместе взятых...
И тянется состав, состоящий из старенького тепловоза и шести вагонов... Тянется медленно и лениво, как сопля по плацу в исполнении дембелей, неожиданно выгнанных на строевые занятия...

Артисты тоже люди.
Гнетущая обстановка железнодорожного пути сделала свое дело.
Труппа из одиннадцати человек (включая четырех дам) прибыла в пограничный отряд в изрядном подпитии. Февральский вечер юга Приморья угрюмо глянул на столичных знаменитостей последним лучиком солнца из-за сопки ...

Первым опомнился народный любимец и «офицер» сыгравший и Павлика Корчагина и генерала СС Вольфа:
- Товарищ старший лейтенант (это он командиру-полковнику), а нам покушать дадут?
- Товарищ артист (обиженный командир совершенно игнорировал как звание заслуженного, на то время, так и «генеральское» звание Вольфа), сейчас мы вам и покушать ... и поспать...
В разговор неожиданно вмешалась дама:
- Простите, полковник, нам действительно хочется спать...
Кто из нас не помнит обаятельную женщину из «Обыкновенного чуда» ?
Командир грешил чтением не только устава.
Иногда он даже смотрел художественные фильмы.
- Мадам, надеюсь вы проникнитесь нашим суровым армейским бытом и не будете ходатайствовать перед своим мужем о превращении старого полковника в крысу?
- Ах... генерал...
- Мадемуазель...
- ...
- Товарищи артисты! Прошу проследовать вас в офицерскую столовую. Незатейливый ужин советских пограничников, надеюсь, скрасит этот мрачный февральский вечер...

Именно тогда изрядно принявший на грудь командир, под «незатейливую» красную икорку и дары приморской природы, включающие в себя и фазана и кабана и изюбрятину, расписал перед пьяненькими вахтанговцами мощь советского стрелкового и группового оружия.
Пьянка конечно же закончилась плясками, всеобщими заверениями в вечной дружбе, массовой дачей командованию части автографов и питием на брудершафт с «генералом СС Вольфом» и «женой волшебника»...

***
Ровно в 21.25 командир, попрощавшись с дамами, удалился в штаб, в свой кабинет. Смотреть программу «Время».
Командир был старой закалки. Не мог он без новостей.
Просмотр «Времени» для командира был своеобразным ритуалом, в течении которого он выражал свои эмоции громогласно, и, чаще всего, с применением ненормативной лексики, перемежающимися глотками из пивной банки.
Дома, жена и дочка, заткнув уши, уходили на кухню, предоставив папе право нагло глумиться и потешаться над советским строем.
Сегодня команч вволю поматерился в одиночку.
Кто знает, не приди НШ к нему в кабинет с пьянки, и не поведай о пожеланиях штатских, может, и не было бы ничего...

***
Ехать на стрельбище изъявили желание даже дамы.
Маленькая задержка была только с «Павликом Корчагиным». Он на гастроли изволил выдвинуться хоть и в вызывающей зависть местного бомонда отличной дубленке и ондатровой шапке, но обулся, почему-то, в легкие итальянские туфли. Наверное, пофорсить хотел. А февраль-то в Приморье крутенек. Период так называемых китайских морозов сопровождается еще и ветерком...
НШ, бдительно следящий за здоровьем личного состава, приказал обеспечить артиста валенками, что посыльный по штабу и сделал с соответственной скоростью.
КАКИЕ он принес валенки Вы и сами догадываетесь. Благо они стояли в самом пороге сушилки...
Посмеявшись мамонтовскому размеру войлочной обувки, «Корчагин» прямо со своими туфлями и влез в них.
Итак, все готово. Можно выдвигаться...

***
23 часа и 00 минут.
Матерящиеся штатные стрелки в лице офицеров и прапорщиков, обозначенные команчем, поперлись по ввереным им учебным заставам получать как стрелковое так и групповое...
В автопарке суетливо забегали от водогреек к машинам бойчилы и уже через 20 минут вся банда выдвинулась на стрельбище.
Последними прибыл ПАЗик с ревущими благим матом « От героев былых времен...И мальчишкам...Не с пути СВЕРНУТЬ!...» артистами и командованием отряда.

***
Все шло по плану.
Сначала показали взвод в обороне.
Затем, специально наученный диктор из числа подготовленных сержантов стрельбищной команды сладкоречиво вещал ТТХ каждого вида оружия, а стрелок или расчет показывали действие оного по отдельности.
АПМ-90****** поставленные с двух сторон огневого рубежа своевременно подсвечивали, а дамы затыкали уши и своевременно визжали. Все мишени были раздолблены, старшина стрельбищной команды приглушенно матерился, ему на следующий день предстояло приводить в порядок мишенное поле.
Команч сонно сидел на КП и уже не оценивал ситуацию по направлениям стрельбы...

А ситуация складывалась следующим образом.
Мужская половина артистов изъявила горячее желание пострелять.
Согласитесь, что не каждый день штатским выпадает такая возможность, да еще и ночью.
Сначала постреляли из автоматов и, по паре раз, стрельнули в белый свет как в копеечку из подствольника. Посидели за станком ПКСа, затем посидели в кресле «Утеса» и прочувствовали на своей жопе как из перегревшегося ствола словно огурцы, кувырком, вылетают пули (ствол на пулемете менять не стали потому как забыли в суматохе запасной), популяли из АГСа.
Из РПГ-7 стрелять никто не захотел, кроме «Вольфа».
НШ самолично напялил на него беруши,вставил выстрел в трубу, нажал что-то там пару раз за предохранительной скобой и передал ее артисту, небрежно махнув флажком, дав знак на КП поднимать в атаку «танки», а сам, в очередной раз, отвлекся на «жену волшебника» от которой не отходил весь вечер, явно вынашивая некие намерения.
Надо отдать должное даме: флиртовала она артистично и профессионально, чем и запудрила последние мозги подполковнику. Подполковник, как кобель перед сукой, выписывал различные па, что-то нежно бормотал ей на ушко (волшебнице, а не той, что вы подумали), совершенно забыв о своем предназначении на огневом рубеже.

Маленькое отступление.
Стрельба по причине: промерзшая земля (снега в приморье нет), на показных в эту ночь велась из положения «стоя» («станочное» положение агээсовцев и пэкээсовцев в расчет не берется, а на «Утесе» так вообще по-барски раскинулись).

Вероятно, всесоюзный любимец насмотрелся..э-э-э...фильмов...

***
- Красная армия. Черный барон... - командир уже начинал потихоньку доходить до кондиции. Гулянка с артистами, усугубленная китайским пивом, сделала свое грязное дело. Ему было хорошо и хотелось спать.
И только боковым зрением старый и опытный полковник определил непорядок на огневом рубеже.
В полузамутненном мозгу отпечатывались две прожекторных машины, светящих на мишенное поле, две фигуры, одна в белом полушубке, другая в дорогой норковой шубе (полушубок нагло пытался облапить шубу, а шуба всячески уклонялась и, казалось, что веселый женский смех проникает даже через хлипкие стекла КП)...
Самое ужасное было то, что третья фигура, находящаяся на огневом рубеже, пьяно повалилась на землю и начала сопровождение гранатометом двух макетов танков. Манипуляции страшным оружием повергли в ужас руководителя стрельб.
Зеленый выстрел чертил по брустверу, труба бесцельно шныряла от одного макета к другому, но ужас был еще и в том, что «стрелок» лежал ПРЯМО, азартно поигрывая согнутыми в коленях ногами. Ноги выглядели чудовищно, ибо на каждой из них было по огромному валенку...
- Прекратить стрельбу! Стой!...Стой!! Оператор, сигнал!!! - заорал командир и заполошно, как курица оседланная петушком, всплеснул крыльями-руками.

Кто из служивых не знает этот заупокойный сигнал, состоящий из двух протяжных звуков?
Молоденький оператор испуганно вдавил кнопку отбоя, и заунывный вой горна смешался с ухающим звуком выстрела...
Сначала в хлипкое окошечко с мерзким звуком впоролось что-то серое, но не разбив его, упало под КП, потом, где-то высоко и вдалеке ухнул взрыв разорвавшегося на самоликвидаторе выстрела, далее со второго этажа КП со скоростью бешенного поросенка слетел команч и начал ощупывать разутое тело, на котором брюки были распущены на лоскутья и, которое с удивлением взирало на свои импортные, совершенно целые летние туфли...

***
«Павка» оказался настоящим мужиком.
На правах заслуженного артиста СССР он настойчиво доказывал, что контузия обеих его ног произошла из-за несоблюдения мер безопасности с оружием, при этом, артистически-заученно он уверял, что перед стрельбой ознакомился с мишенной обстановкой и твердо помнил, что при появлении в секторе прицела низколетящих целей, крупного рогатого (?), и непарнокопытного скота (?) должен был прекратить стрельбу самостоятельно...

***
Из приказа командующего Краснознаменным Тихоокеанским Пограничным Округом КГБ СССР генерал-лейтенанта Борученко:
«...несоблюдение мер безопасности, ...самоуправство,... допуск к стрельбам посторонних лиц...перерасход квартального лимита боеприпасов...объявить строгий выговор...»

***

Сейчас я с грустью смотрю на любительские фотографии той поры.

Вот начальник заставы капитан Сережа Головизнин чокается рюмкой со старшиной, не ведая еще, что через 6 лет его расстреляет собственный боец...
Вот старшина заставы, носящей поэтическое имя «Синий утес», прижимает к груди своего черного кота и улыбается в объектив, а кот растопырив свои конечности пытается вырваться из медвежьих объятий...
Вот Василий Лановой вполуобнимку с командиром.
Вокруг стоят офицеры, прапорщики и срочники. Лановой улыбается и что-то говорит команчу. И все улыбаются тоже.
На Лановом козырная болгарская дубленка, а у командира потертая офицерская шинель...
Вот Ира Купченко - милое лицо, со всеми узнаваемым носиком, повернуто в профиль к нашему начальнику штаба.
НШ что-то говорит ей, а она смеется, но глаза у нее грустные...

Вот они все передо мной...

Только я уже никогда не пожму руки этим мужикам и не улыбнусь тем женщинам...

----------------------------------------------

* ОЛБ - оконечный линейный блок электросигнализационных комплексов.

* * Усиленная охрана Государственной Границы - приведение в повышенную боеготовность застав, комендатур и отрядов. Изредка даже округов. Ранее усиленным вариантом грешили даже по праздникам, начиная от 1 января и заканчивая коммунистическими. Сейчас только по реальной обстановке на ГГ.

*** Триста девяносто вторая (Р-392) - очень компактная, носимая УКВ-радиостанция. По ценам на середину-конец 80-х годов - стоимость Жигулей шестой модели.

**** Вероятно, мстя за вековую ненависть собак к кошкам, тигры дюже любят полакомиться собачатиной.

***** АПМ-90 - автомобильный посадочный прожектор на базе автомобиля ЗИЛ-130. В авиации применяется редко, а вот в пограничных войсках достаточно часто. Способен осветить цель на расстоянии до семи-девяти километров. Используется в паре с радиолокационными поисковыми станциями наземной разведки «Фара» и «Кредо».

P.S. Имена и фамилии первой части по некоторым причинам изменены.

Иван-дурак

«Всем тем, кто прошел стадию «молодого офицера»


Посмотришь на него, и жутко делается.
Детина ростом 195.
Длинные, жидковатые волосы уложены «а-ля фюрер». Злобные и пронизывающие глаза неопределенного, серовато-желтого цвета, посаженные очень близко к носу. А нос...
Гоголь плакал...
Он плакал бы, не будучи в состоянии описать этот хрящеватый, тонкий, как лезвие бритвы, скосоебленный на правую сторону (удар боксерской перчаткой) дыхательный аппарат, хищно ощупывающий перед собой пространство...

***

Отряд стоит в ожидании.
У нас сегодня знаменательный день.
Сегодня нам представляют нового командира. Полторы тысячи рыл напряженно смотрят на трибуну, на которой стоит заместитель начальника округа и этот...

- А-а-а-тряд! Под знамя!... Смирно!

Старый команч сегодня тоже волнуется. Он отдал нам 20 лет своей службы. С лейтенанта до полковника. И дрожит его голос. Он уходит ... И передает нас вот этому монстру...
Военный оркестр мерзко взвизгивает первой и второй трубой, ухает туба. И баритон с альтами, и прочей секундной херней на подпевках, старательно пытаются попасть в такт боя большого барабана...
Встречный марш...
А полторы тысячи рыл, сознательно и законно, нарушая приказ «смирно», ведут свои глаза и подбородки за куском красного шелка на древке... Древко несет молоденький старший лейтенант, его сопровождают два здоровенных сержанта с головами имбецилов (бля, не знаю как писать это слово -имбецил, имбецилл, или имбицил... :-) ) с шашками наголо...
На красном шелке золотым шитьем - «За нашу, Советскую Родину !»

Старшина военного оркестра вздымает руку вверх и резко опускает ее, сжимая кулак когда знаменная группа равняется с трибуной и останавливается, повернувшись к отряду лицом...
Оркестр глохнет...

А потом, как и везде...
Коленопреклонно целует знамя старый команч...
Целует его новый...
И командует нами теперь он... Новый...

- Офицеры пять шагов вперед, прапорщики четыре, сержанты три...шага-а-м...Марш!

- Начальник строевого отделения, майор, такой-то, жалоб и заявлений не имею...
- Начальник такой-то учебной заставы, капитан, такой-то, жалоб и заявлений не имею...
- Инструктор одинадцатой учебной заставы, старший сержант, такой-то, жалоб и заявлений не имею...

...Мы никогда не имеем жалоб. И заявлений мы тоже не имеем...

- Товарищи курсанты, сержанты, прапорщики и офицеры!...
(ого...что-то новенькое...по восходящей подполковник пошел...)
- ...я назначен командиром в ВАШ отряд. Если у вас есть вопросы ко мне, задавайте сразу, через 10 минут вопросы приниматься не будут...
(да кто тебе будет их задавать, засранец ты этакий...)
- Значит нет вопросов... Принимаю командование НАШИМ N-ским учебным пограничным отрядом!
- Первая, вторая, третья шеренги - кру-...Гом!... На свои места... шагом - ...Марш!

Опали напряженные погоны.
Со звездами.
Со звездочками.
С любовно пришмаленными утюгом и клеем ПВА металлизированными галунами...

***

Ах...Иван...Иван...

Мы определяем человека по его внешнему виду.
Определяем по выражению морды.
Мы начитались теорий Ламброзо и применяем эти теории к каждому человеку, у которого мало-мальски зверское выражение...

***

В этот же день читка приказов. Пятница.
Мы сидим и ждем его.
Ровно в 16.00:
- Товарищи офицеры!
- Товарищи офицеры...
- Товарищи офицеры! - НШ облегченно кидает нам разрешение сесть
Грохот стульев и мы садимся.
- Эй, ты, прапор, - тычок чудовищной длинны пальцем, - Встать! Фамилия? Должность?
- Начальник поста СПС прапорщик (такой-то)!...
- Виды пограничных нарядов?
- Мммм...
- Ясно. Товарищи офицеры и прапорщики, еще раз увижу демаскирующие носки гражданско-светло-серого цвета буду сношать. Присаживайтесь.
- Есть...

***

Он никогда не говорил «садитесь», «сесть»...

***
- Начальник штаба, я сегодня видел, как за мной по плацу вышагивала ворона. Что за херня? Почему ворона смеет вышагивать при «встречном марше» за командиром? Еще раз увижу, посажу на гауптвахту. Ворону, а не вас. Вы меня поняли?
- Так точно товарищ полковник...*
- Присаживайтесь.
- Есть!
( Хех... И Машке досталось...Правда хуй знает, может она и не Машка, может она мужик, уж очень любит строевые занятия и разводы...Может она мужска полу... Вороненка со сломанным крылом еще восемь лет назад нашли курсанты первой заставы и пригрели у себя. Машкой обозвали...Как старались отучить ее от строевых занятий - нифига не получается...Старый команч привык. А этот...Гляди ж ты... Строевик хренов... Ну не умеет ходить кремлевским шагом ворона...Не умеет! От того и шаг у нее такой...прыгающий...А крыло левое не может заводить назад до упора, потому как сломано оно у нее...Что ж ее, на губу за это?)

***
Что-то на удивление быстро читка приказов прошла... Господин подполковник явно не любит разглагольствовать, и читать кажется не любит... Ну и чудно...На какого хрена нам чтецы-ораторы...

***

Понедельник.
Общегарнизонный развод.
- По местам занятий! По подразделениям! Офицеры управления прямо, остальные напра -фффу! Дистанция десять метров! Равнение... На! -... право! Шагом!..Марш!
Вроде пронесло...
Из алюминево-разверзнутого хайла громкоговорителя:
- Офицеры и прапорщики по прохождении трибуны на месте!

Тьфу, бля... Сглазил...

***

- Начальник штаба!
- Я!
- Олег Васильевич, дорогой, ты когда был в подразделениях в последний раз?
- Э..Мммм...Согласно приказа по службе войск бываю один раз в месяц...
- Блядь!!! Какой раз в месяц??? Ты... ты сволочь, каждый день на всех тринадцати заставах должен побывать!!! Я, блядь, не погнушался в пятницу, в первый же день, сходить по подразделениям! Когда вы домой ушли товарищ подполковник!
Ты знаешь, что у тебя на каждой заставе у сержантов в тумбочках бабы??? Нет, бля? И так хорошо они там пристроились, что я ни одну из этих блядей не смог отодрать!... Да... Зато у меня сержанты поебались на славу! А вы, Олег Васильевич в это время дома чай пили!
НШ припадочно затряс головой и истерически взвизгнул:
- Товарищ полковник! Не смейте орать и оскорблять меня в присутствии подчиненных! Это уставом запрещено!!!
Крысиный, скособоченный и перебито-нервный нос с таким турбинным свистом начал втягивать воздух, что показалось, что начинающая опадать с дубов листва, завихряясь, устремится в него...
- Так... Ясно...Начальник тыла!
- Я!...
- Товарищ майор! Почему у вас сало?!
Отпотевающая от приморско-знойного, сентябрьского утра стодвадцатикилограммовая туша начальника тыла (кличка «Смалец»), мгновенно покрылась крупными каплями пота.
Когда-то я удивлялся этому банально-книжному выражению - «покрылся холодным потом». НТ действительно покрылся, ибо от него пошел пар.
- Не, бля! Я не понял, майор, я спрашиваю: почему у вас сало постоянно? Почему у вас мяса нет?!! Епть, я захожу в солдатскую столовую утром. На столах каша ячневая, а в поносно-коричневом жировом растворе сало кусищами! Я захожу в столовую в обед - в гороховом супе сало, тоже кусищами!!! Вечером, в пюре - САЛО!!! Да, бля, КАКИМИ кусищами??? Почему, я вас спрашиваю, товарищ майор??? Почему на полу сало? Почему я три раза чуть не ебнулся на вашем сале товарищ майор? Почему в моечном цеху не работает посудомоечная машина, и все ванны в вашем сале???
...Казалось, что начальника тыла сейчас хватит апоплексический удар - туша побагровела и начала медленно (но уверенно-синюшно) бледнеть...

- Правильно товарищ командир, правильно, я уже сколько раз говорил им, и начальнику штаба, и начальнику тыла о недостатках в работе!...

- Не понял... А вы почему не в строю, товарищ подполковник? Вы знаете, что строй святое место? Вы знаете, что вне строя и тем более в строю разговаривать строжайше запрещено? Почему нарушаете устав товарищ подполковник? Я у вас спрашиваю начальник политотдела?!!

( Гы-гы-гы.... Ну писец...)

- Эй ты, прапор, тебе весело очень?
- Никак нет, товарищ полковник...
- Есть...

Командир, оглядев напряженно-застывший двушереножный строй, слащаво продолжил:
- И так... Николай Петрович, теперь, когда вы встали в строй, я вправе спросить у вас, у моего заместителя, где знамя?
- ???
- Начальник политического отдела?? Я у вас спрашиваю, спрашиваю нормальным, русским языком, где знамя? Отвечайте мне, что ожидает подразделение, утратившее свое знамя? Вы в курсе товарищ подполковник, что это подразделение ожидает расформирование?
- Дык, тащ полковник на месте знамя...и часовой стоит...
- Я не про это знамя, - Иван остекленело, - Я про то, сраное, знамя, переходящее, которое вы, Николай Петрович, получили год назад, за успехи в политической подготовке! Про боевую я уже не говорю, ибо сегодня ночью, я, зайдя в клуб, обнаружил сладко спящим на бильярде старшего сержанта, который отрекомендовался мне инструктором по комсомольской работе, и который как Понтий Пилат был обвит плащом с красным подбоем, то бишь, вашим переходящим знаменем. Вероятно, замерз инструктор, - Иван неожиданно проявил знание запрещенной литературы .
- А вот скажите мне, милейший Николай Петрович, а давно были вы на гауптической вахте?
- Э-э-э, товарищ полковник, я не понимаю вас, я вообще там не был... Никогда не был...
- Ну, вот теперь и познакомитесь... Шагом марш на гауптвахту!
- Не имеете права... Я...офицер...Подполковник я... Даже домашним арестом...не положено...
- А я вас и не сажу товарищ подполковник. Шагом марш проводить политико-воспитательную работу с инструктором по комсомольской работе, которого я сегодня поса...э-э-э, задержал в пять часов утра до разбирательства!
Саркастическая и сатирически-платоническая морда Ивана излучала предел благожелательности.

НачПО явно-облегченно вздохнул, но стараясь не потерять лицо перед зеленоголовой оравой, которую он в течении стольких лет изматывал ПВР, тихонько, но достаточно четко проблеял:
- Я этого так не оставлю Иван Антонович...
- Это ваше право, только сначала выполните приказание, а потом можете писать рапорт по команде. Шагом марш. Начальник штаба и начальник тыла, назначить ответственных лиц за приведение в порядок уставного порядка в подразделениях и тылового обеспечения... Группы возглавите самолично. Начальник тыла, запомните солдат должен жрать мясо, а не сало!
- Есть!
- Есть!

Ну дела... Это какой-то военный нонсенс...
Даже по команде «разойдись» мы еще секунды три остолбенело стояли на своих местах и изумленно глядели на отходящую литую глыбу состоящую на сорок процентов из устава, на сорок процентов из непоколебимого командирского апломба, и двадцати процентов ядреного армейского мата...

***
А по плацу гулял сентябрь 1991 года и мы еще не все опомнились от августа...Кто-то сказал, что этот Гаргантюа, любящий мясо, долго не продержится, кто-то вступился за него, кто-то промолчал...

***

Ох как закрутил Иван...
Ох как закрутил...

Первым делом он добился перевода НШ, медлительного и мягкотелого подполковника.
На замену ему прислали пришедшего из Афгана подполковника Колесникова.
Ух, как они сработались... Это была воистину пара - Команч и НШ!
Во-вторых, он заставил на 30 килограмм похудеть Смальца.
Посредством укрепления подхоза курсанты стали лопать не сало, а нормальное мясо, даже диетическую курятину и утятину. Не постоянно конечно, но достаточно часто. Иван за бесценок купил в каком-то увядающем колхозе сичкарню (это фиговина такая: туда сено бросаешь, а оттуда выползает оно уже перемолотым). Не знаю почему, но, короче, эту сечку скотина легче усваивает и тучнеет быстрее.
Не знаю, какими способами, но ему удавалось выбивать в округе блочную китайскую говядину и австралийскую кенгурятину. И это в то время, когда вся страна сидела на крупе...
Слишком жирная новозеландская свинина, полученная на поставки, перерабатывалась на добротное, бочкового посола, соленое сало, приготовленное по рецепту самого Ивана-хохла. Уж он-то в этом деле знал толк. И теперь это сало с удовольствием лопали курсанты, прапора и офицеры на усилениях границы или учебных операциях, находясь вдали от отряда...

***

Иван никогда не жалел имитации и теперь, на «Поле чудес», так у нас называли тактическое поле, курсанты с сержантами бегали если и не с песнями, то появился интерес какой-то к войне.

На показных занятиях стреляло все, что только могло стрелять, взрывалось то, что могло взрываться, причем хорошо поставленное действо повергало в восторг не только сопливых курсантов, но и юных пионеров проходящих «службу» в нашем военно-спортивном лагере «Хасанец», многочисленные делегации и, даже народных артистов (в то время прибывающим на гастроли столичным гастролерам было в охотку съездить и показать парочку-другую спектаклей советским пограничникам )...
Особой популярностью пользовалось мероприятие под названием «гражданским - военную жизнь», когда курсантов на курсе молодого бойца неожиданно поднимали по тревоге ранним утром, когда еще только еле-еле «горел восток зарею новой» и бегом гнали на ПУЦ.
Далеко-далеко, через залив, призывно мерцал желтыми, ночными, огоньками светофоров Владивосток. Город уже начинал просыпаться, и над ярко освещенными улицами один за другим освещались дома и отражались слабым мерцанием в Амурском заливе...
И вдруг, в полумгле, высота «238», в простокурсантском обиходе называемая Олимпом, озарялась вспышками рвущихся ШИРАСов, огоньками стреляющих, наступающих групп пехоты, ракетами из СПШ, гнусным воем СХТ и скрежетом (по заржавленным рельсам) двух макетов танков...

Первыми рявкали два РПГ-7.
От их одновременного мыканья приседали в испуге нервные салабоны... Два ПКСа и «Утес» истерически бились в конвульсиях, выблевывая в Олимп трассеры и БЗТ, кроша в щепки мишени и с противным визгом разбивая стенки сложенные из булыжника...
«Пум-пум-пум»... «Пум-пум-пум»... «Пум-пум-пум»... АГС бил обстоятельно и вроде совершенно безобидно, но красноватые, с разлетающимися искрами разрывы на мишенном поле о безобидности уже не говорили... И все это перемежает лай АК-74 и РПК магазины которых, вопреки пограничному правилу забиты под самую завязку (а не на пять патронов меньше) трассирующими...
И уходят трассы...
Ах...Как их хорошо видно в этой рассветной полумгле, и становится действительно страшно, когда она видна...эта маленькая пулька... Ой какая маленькая...

Сноп искр и белых брызг.
Это кто-то из «шайтан-трубачей» попал в старенький списанный БТР, который командир выторговал у красноармейцев за тонну угля и который приказал установить метров за 400 от огневого рубежа.
А ну? Кто из вас будущих сержантов сумеет попасть на таком расстоянии в этот неподвижный бэтр?... Сразу же на него переключаются ПК, «Утес» и все стрелковое. Уходящие в небо оранжевыми ракетами, рикошетирующие трассеры, уже только безобидно-красиво разбрызгиваются от брони...

«Бой» длится всего минуты две.
Оба расчета РПГ задирают трубы в небо. Уши рвет нестерпимый вой и... Через несколько секунд высоко, в фиолетовой синеве, вспыхивают два бутона сработавших на самоликвидаторах выстрелов ПГ-7В...

Шоу конечно... Но это шоу не на экранах телевизоров. Это шоу своими глазами. Под это шоу не суйся...

***
Ивана шпыняли и ругали за перерасход боеприпасов, но он не обращал внимания и гундел, что мы тут-де не в бирюльки играем, а воевать учимся...

***
Черт его знает, что он был за человек.

На вид зверюга, да и поступки иногда не слишком ординарные.
Были у него и недоброжелатели и завистники, но в целом его уважали и, в какой-то степени, любили.

Плели про него, что после училища он, будучи начальником заставы, чуть ли не в одиночку задержал где-то в Армении трех турок, которые за каким-то хреном перлись через нашу систему и, будто бы ему за это был дан орден «Красной звезды», но потом представление отозвали, а он обиделся и набил морду начальнику штаба.
Говорили, что он был курсовым офицером в училище имени Моссовета, но повздорил с начальством и был сослан на Кушку.
Говорили, что в академии, по пьянке, поспорил с каким-то кубинцем-полковником, что на руках поборет его левой.... Кубинец был левшой и здоровеньким мужиком, а Иван хоть и здоровенький, но был правшой, на что дурак-кубинец и повелся. Иван умудрился сломать ему запястье и своей слабой левой, за что его чуть не выкинули из академии, мотивируя тем, что он нарушает принципы международной дружбы. Хорошо хоть полковник-кубинец (он был достойным мужиком) вступился за майора и сказал, что все было по правилам...
Мололи про какие-то дрязги с первой женой, но, судя по всему, первая его жена сукой была хорошей, ибо со своей второй женой, Мариной, он жил душа в душу...

Да блин... Про кого не мелют?

***

Эх... А сколько было заебов у Ивана?
А много было заебов!
Ну не может военный человек без заебов.
Ну не может и все тут!

***
Поднять отряд по тревоге? Это очень легко!
Достаточно для этого приехать из отпуска и обнаружить своего пса, оставленного на учебной заставе для кормежки, в виде ребристого велосипеда .
Бракованного пса Иван еще щенком взял из «сучей школы» (школы собаководов). Криволапый и слабый «брак» неожиданно сформировался в мощного кобеля-переростка, доброго и безобидного, ибо его никогда не обучали командам «фас» и «вперед»...
Перед отъездом в отпуск Иван самолично привез на 1-ю учебную (она находилась в двух километрах от отряда) залежи круп и консервов, полученных на паек и которые он, конечно же, не жрал. Ни он, ни жена с дочкой.
За полтора месяца Иванова отпуска личный состав сержантов первой учебной заставы добросовестно слопал всю тушенку и рыбные банки, накопленные Иваном в течении года...
Приехав за любимым чадом, Иван обнаружил в вольере похудевшую и облезлую овчарку, которая, грустно посмотрев на хозяина, вздохнула и, положив морду на лапы, закрыла тоскливые глаза...
Запоздало сработали пары выпитого в аэропорту пива (Иван был большим почитателем этого народного напитка) и коньяка принятого из семисотграммовой, плоской, штатовского производства, со срамно распустившей ноги кудрявой красавицей, фляжки, которую Ивану подарил на День Рождения начальник штаба, вывезший ее из Демократической Республики Афганистан...

Сирена завыла дурным, пронизывающим голосом, и мы, мужики и бабы побежали на плац, судорожно прижимая к своим грудям тревожные чемоданы в которых, конечно же, не было суточного рациона, который мы сожрали уже давно, под бутылку водки, и поганых приборов под названием «курвиметр»...
А пьяненький и взъерошенный Иван полчаса долдонил нам, что каждый боец на границе должен быть накормлен и напоен, и спать уложен, а ежели он не накормлен, то нахуй нам такой боец, и нахуй нам такие командиры обжирающие личный состав...

Или вот еще заеб.

В 1946 году плененные сыны богини Аматэрасу добросовестно строили дома и казармы для вновь создающегося воинского подразделения.
Очень добросовестно строили.
Дома и казармы стоят и поныне, а вот многие сыны священной земли Ниппон нашли свое последнее прибежище в ржавой земле, недалеко от ласкового прибоя залива Петра Великого Японского моря... Аккурат за автопарком...
Японцы не ставят на могилах крестов.
Достаточно маленького камешка. С одним, единственным, иероглифом...
И все будут знать, что здесь последнее прибежище человека, душа которого смотрит с небес на этот маленький камешек и маленьких людишек переживших его...

---

Сквозь камни прорастаешь ты,
травинкой легкой...
Я не приду к тебе, любимый...
Осень далеко...

---

На японское кладбище за 50 лет навалили несметное множество покрышек, ржаво-пружинно-выперших сидений, а сверху завалили оранжевым железом из автомобильных рам, сгнивших кузовов и кабин...

Смалец был вдругорядь оттрахан за осквернение кладбища, ибо Ивану в один прекрасный момент вздумалось поднять документы по аренде земельного участка...

***
Легенькие и сухенькие женщины с причудливыми, обтыканными деревянными спицами прическами, и туго перетянутые широченными, красными и черными шелковыми поясами на своих серебристо-платиновых кимоно кланяются нам... Мужики что-то шепчут, прикрыв глаза, и тоже кланяются...
Нет никаких оркестров.
Спасибо аната за неумело подправленные известью иероглифы на этих камешках извлеченных из-под железа... Да и ведь не все они и найдены, камешки эти...

А по бухте гулял злобный октябрьский ветер 1996 года... И ежились мы....

***
Иногда на читке приказов Иван вставал и загробным голосом возвещал:
- Товарищи офицеры... Сегодня на подсобном хозяйстве неожиданно и в героических муках скончалась свинья...
Далее приказным тоном:
- Приказываю вам и членам ваших семей прибыть завтра, в субботу на берег бухты. При себе иметь все, что положено для шашлыка. Форма одежды - любая.
Вытянувшиеся морды заступающих в наряд и ответственными офицеров и прапоров и расплывшаяся, довольно, Иванова рожа...
Иван сам и организовывал коллективные пьянки и сам же их и возглавлял.
Песни пел, причем совершенно немузыкально, но любил он попеть...
Поплясать любил...
Короче возглавлял пьянку самолично, будучи не в состоянии ее предотвратить.

***
В 97 году из-за ЧП в отряде его перевели на клерковскую должность в округ (обосрались три курсанта). Поносом (в простонародье старой и доброй дизентерией) у нас не должны страдать военнослужащие.
Как Вы понимаете, Ивана просто при удобном случае выкинули из командиров, как не способного обеспечить здоровье вверенного ему личного состава, уж больно он был пиздлявым и неудобным для генералов...
Следующие командиры имели трупы и ничего...служили...

А Иван, за 6 лет своего командования построил дом.
Он изнасиловал всех генералов - начальников тыла (их сменилось за это время человек пять). Он изнасиловал командующего округом, как Вы догадываетесь тоже генерала, только не майора, а целого полковника.
Он назло всем построил дом. С горячей водой, сортирами, и лоджиями...
Надо мной сейчас будут смеяться, наверное - подумаешь, дом построил... Но в то время, когда Ельцин разваливал страну и армию и нам не платили по нескольку месяцев денежное содержание, когда все рушилось, он строил дом...
И в засранном, Богом забытом учебном пограничном отряде никто не смеялся.
И сейчас не смеются над старым и добрым полковником со скосоебленным и тонким, как лезвие ножа носом, нервно вбирающим в себя «тяготы военнослужащих» и не только оных...

***

Мне довелось еще три года послужить с ним.

Он клерковал замом начальника по подготовке войск, а я неожиданно стал мамлеем и вкусил все прелести офицерской жизни...
Наши жены жили в отряде, а мы с Иваном, за 150 километров от них, бомжевали по кабинетам. И частенько мы напивались с ним из заветной афганской фляжки, на которой кудрявая красавица похабно разбрасала ноги...
Иван, со смешком, мне:
- Эй, ты, прапор... Ты помнишь?

Я помню Антоныч...
Я все помню...

P.S. А Машку, ворону, Иван все-таки посадил на губу. Они настолько сдружились, что Машка не только ходила за Иваном при «встречном», но он еще и пригрел ее у себя в кабинете, чем Машка и воспользовалась.
Скиздила у Ивана обручальное кольцо, которое он за каким-то хреном снял с пальца. Убежать далеко не успела. Была поймана и с позором отправлена на трое суток под арест...Дабы служба медом не казалась...

* Полковник - подполковник.
Любого начальника подполковника, тем более уважительно, подчиненные в армии зовут «полковником».
Подчеркивая неуважение, или сугубо официально могут назвать конечно и «подполковником».
У моряков еще проще. Они и сами про себя говорят: третьего ранга такой-то, первого ранга такой-то, абсолютно, при этом, не делая упор на капитана.

© A.B. Ostrognikoff (Colonell) 2004 stgs@rol.ru

ПОЛЦАРСТВА ЗА ОГОНЬ.
Виталика Грозновского, лейтёху, командира электриков комплекса, безмятежно пускающего слюни во сне, бесцеремонно растолкали, в лицах передали гнев командира ДИСа и настоятельно посоветовали рулить к месту происшествия.
Голова после вчерашнего варила на малом огне. От сочного запаха бензина в УАЗике стало подташнивать. Нарушая все правила движения наземного транспорта, машина пересекла пустую трассу по диагонали, штурмовала грязные осевшие сугробы на обочине и запрыгала по грунту, срезая путь. Стало совсем плохо. Лейтенант сжав зубы принялся лихорадочно шарить в темноте, отыскивая ручку, чтобы открыть окно. Совсем скоро его озарило, что в этой развалюхе добраться до воздуха можно только разбив стекло. Похлопав водилу по плечу показал жестами остановиться, но было поздно....

Облегчив душу, лейтенант попросил ехать обратно. Чистого комплекта формы в наличии не оказалось, Соседи, несмотря на громовые удары по двери, не просыпались. Одевшись в очаровательную комбинацию из выходных джинсов индийского производства и весёленького свитера с надписью Регата-80, напялил фуражку и вновь спустился к авто. По мере приближения к хмурому, почти без окон, зданию, Виталиком овладевало чувство вины и тревоги. Он догадывался, зачем его подняли среди ночи. Скорее всего, опять был сбой с питанием. Таинственные происшествия с падением напряжения по ночам продолжались уже три недели и доставляли технарям непроходящую головную боль. Особо деликатное оборудование противно мелькало индикаторами, несмотря на безотказное включение аварийного источника, и обнулялось, надёжно похоронив результаты работы за целый день.

Начальник станции, подполковник Серебров, и так не отличающийся спокойным характером, стал просто невыносим, получив вздрючку от командования за срывы планов испытаний. В половине второго ночи, когда в очередной раз рыкнул дизель-генератор, Серебров рывком встал, знаком приказал жене не задавать лишних вопросов и двинулся в решающий бой.

Выпав из автомобиля, лейтенант Грозновский сгрёб в пригоршень грязного снега, кое-как протёр ботинки и покачнувшись пошёл на ковёр.

-Что за клоунада, товарищ лейтенант? На кого Вы похожи? - надсадно орал командир Диагностическо Испытательной Станции.
-Я Вас сошлю в войска, в тайгу, на Колыму, к чёртовой бабушке! -Вы понимаете, что такое ДИС, товарищ Грозновский?
-Долбоёбы И Сволочи, - захотелось ответить Виталику, но собрав волю в кулак он промолчал и продолжал выслушивать поток площадной брани в свой адрес и в адрес всех технарей белого света.
-Ты понимаешь, что мы - самое важное подразделение в этом грёбанном городе?! Ты понимаешь, что я сорву испытания и мы все вместе будем паковать чемоданы с зимними вещами? Ты ведь, клоун сраный, знаешь, что индикаторы скачут?!
-Знаю, Андрей Владимирыч, то-есть, товарищ подполковник - начал вяло отбиваться лейтенант, старательно дыша в сторону. -Я позавчера лазал по цепям целый день. И ничего не нашёл.
-По мне, Виталий Иваныч, хоть ночуйте здесь! Я приказываю Вам не покидать здания, пока причина не будет найдена. Если до завтрашнего вечера ничего не изменится - будем вызывать академию. Но тогда.....

В этот момент свет на мгновение потух и появился снова. Дизель на улице заорал, а Серебров сделал страшные глаза и хлопнул по столу тяжёлой пепельницей, равномерно распределив окурки по полу кабинету.

-Е-есть, - покачнувшись козырнул Грозновский и обнаружил, что козырёк фуражки находится сбоку.
-Иди! Я здесь тоже, и никуда не пойду. Отруби дизель! - донеслось вдогонку.

Выйдя в коридор лейтенант почувствовал как мерзко дрожат колени и противно бурчит нутро. Мячиком отскакивая от стен и перемещаясь зигзагом пытался собраться с мыслями. Нащупал в кармане брюк забытую пачку мягкого БТ, обрадовался и решил первым делом спуститься, отсечь генератор , покурить и успокоиться. Спичек не было.
- Возвращаться к Сереброву за огнём? - думал Виталик.-Нет, уж лучше съесть эту сигарету, чем опять видеть его рожу.

Кое-как спустился вниз, толкнул тяжеленную дверь, и оказался на улице. Заглушил дизель. Чёрный дым уволокло ночным ветерком. Постепенно, звенящая тишина возвращалась вместе со свежим, прохладным воздухом предутренних часов. Похлопал себя по карманам ещё раз, убедившшись, что спичек нет. Вдруг явственно почувствовал запах табачного дыма и задрав нос, походкой лунатика отправился по следу.
Боец ВВ на внешнем входе, завидя фигуру в ночи, торопливо затушил сигарету и вежливо поинтересовался, кто идёт.
-Дурак, - ответил Виталик.
-Кто дурак?- спросил воин.
-Ты дурак! Ты тех кто снаружи идёт спрашивай!
-А я и их тоже спрашиваю!
-Спички есть?
-Э-э-э, нету, тащ, - солдат обескураженно уставился на модно одетую личность, вышедшую из тени.
-Брат, ну я же видел, ты курил. Дай огоньку, - уши пухнут, - миролюбиво произнёс Грозновский, еле-еле двигая языком.
-Ну, это, сейчас, - чуть помедлив, ответил солдат.

Вынул из-за пазухи пачку писем, оторвал от одного из конвертов полоску бумаги, потом подошёл к электрощиту, сунул бумажку в искрогасительную камеру пакетника, взялся за рубильник, подёргал его и преподнёс лейтенанту вожделенный огонь.

Мы начинаем публикацию историй, опубликованных на нашем сайте в 2003 г. и набравших максимальный балл.
Сегодня истории из раздела "Армия" - КБ

Уссуриийск- Смоляниново.1983г.
- Ну,давай еще по чуть чуть!
- Леха! Где ты его берешь? Дрянь несусветная!
- У дефектоскопистов!
- ???
- Ну,это тележка такая.Ее по рельсам катят ,там приборы,их шилом заправляют.В конце смены шило сливают.Не на землю ,естественно...
-Ну,давай за твой скорый дембель! Дай Бог,чтобы не в декабре!..
- Я уйду первым! Самым первым!...
- Нереально! У тебя,что,папа округом командует?
- Нет! Но уйду первым.Потому,что знаю свой дембельский аккорд.А его я закончу через неделю после приказа!
Признаться,Лехе я не поверил.Самая первая партия дембелей всегда уходила ,как минимум,месяца через полтора.Весь разговор происходил в Доме офицеров гарнизона Смоляниново,где Леха трудился художником,и куда нас с Макарычем отправили за наглядной агитацией.Агитация сохла,Макарыч по обыкновению проводил время за бутылкой у кого-то из многочисленных знакомых,снабдив меня сухпаем и отправив в Дом офицеров,где и пристроили до завтрашнего утра.Художник Леха был классный!За плечами имел худграф института им.Герцена в Ленинграде.Выполненные им портреты всяческих военачальников и героев во множестве украшали фойе Дома офицеров.Леху ,как талантливого художника,ценили,жил он ,как у Христа за пазухой,в части появлялся крайне редко,но,против обыкновения,сослуживцы относились к нему неплохо.Кроме умения рисовать Леха был разрядником по самбо,посему наезжать на него желающих не находилось,к тому же разрисованый Лехой дембельский альбом очень и очень ценился в гарнизоне.Правда,чести этой удостаивались единицы,входившие в число друзей и земляков.Лехиными рисунками гордились,как работами известных мастеров.При всем этом я очень сильно сомневался,чтобы его отпустили самым первым ,причем сразу после приказа:
- Леха! Ну нереально это!Ты художник классный,потому первым и не уйдешь,пока всё что можно не разрисуешь!.
- Спорим! Если уйду - поставишь мне литр,когда в Питере будешь!Коньяка!!!Не шила!..
- Да уж! Такой отравы там не найти! Из чего его делают?! Судя по запаху - из квашеных галош!..
Леха нацарапал мне свой питерский телефон на открытке со знаменитой картины "Ленин в октябре",кажется,где Ильич в окружении солдат и матросов произносил какую-то речь:
- Вот,тоже,блин,халтура! В актовом зале клуба железнодорожников панно на всю стену рисую.И на хрен им там лысый в кепке?!Как будто ничего больше изобразить нечего!..
Вопрос о шиле можно было не задавать.Если Леха разрисовывает клуб ж.д.,значит там он им и разжился.
- А аккорд какой будет?
- Новая офицерская столовая.На 100 процентов уверен!
- Ну,разрисуешь,и все равно ,я думаю,первым не уйдешь.Найдут еще чем нагрузить!
- Копи деньги на коньяк! Французский не надо,ни к чему тебя разорять! Армянский пойдет!..
Леха, действительно, уволился самым первым.Когда я,через неделю после приказа, позвонил в Смолянку,Лехи там не оказалось,и мне было отвечено,что тот,судя по всему,уже пьет водку дома.Ничего не оставалось,как восхищенно выматериться...
По первому ноябрьскому снежку,грея в карманах куртки две бутылки армянского коньяка,я подходил к старому дому на Моховой.Неделю назад приехал домой,дня три квасил с друзьями и родственниками,и зачем-то ,уже не упомню,поехал в Питер.Прошло полгода,но Леха меня вспомнил сразу,заорал в трубку,чтобы я немедленно подъезжал к нему,дал адрес и объяснил как найти квартиру.Жил он в полуподвале с отдельным входом,на двери красовалась огромная подкова,выкрашенная каким-то фосфорецирующим составом. Ошибиться было нельзя и я уверенно постучал.Дверь распахнулась,волосатый и усатый Леха ,радостно матерясь,облапил меня и потащил внутрь.На столе исходила паром кастрюля картошки,тут же присутствовал кусок сала,банка маринованных огурцов,буханка хлеба,две граненые стопки и бутылка столичной.Я вытащил из карманов коньяк:
- Армянский.Ты выиграл!
Леха жизнерадостно захохотал:
- Блин! Помнишь ведь!! Ну,давай,наливай тогда, водку на потом оставим!
Бутылка "столичной" перекочевала в междуоконное пространство,где у Лехи,судя по всему находился холодильник.Янтарная влага ухнула внутрь и разлилась приятным теплом.Леха,как выяснилось,поступил в Академию художеств,с родителями не живет,подрабатывает дворником,посему живет в ведомственной квартире.После первой бутылки я не выдержал.Любопытство распирало:
- Леха! Ну как ты умудрился первым уйти? Я ведь позвонил через недели полторы после приказа в Смолянку,а тебя там и след простыл!..
Оказалось,Леха был, помимо художника,еще и неплохим психологом.Краем уха услышал ,что комдив, бывший родом из Ленинграда,как-то обмолвился при своем водителе,что он вырос в старом дворе на Васильевском острове.По счастливому стечению обстоятельств и паре упомянутых разомлевшим комдивом деталей,Леха догадался о каком дворе идет речь.Учась в институте,они частенько ходили на этюды в те края,посему вспомнить тамошние пейзажи Лехе труда не составило.И на огромной картине во всю стену,украшавшей кабинет командующего в новой офицерской столовой,взгляду остолбеневшего комдива предстал залитый утренним солнцем,полыхающий осенним багрянцем кленов,до боли знакомый питерский дворик.
Комдив молча стоял ,впившись взглядом в картину.После примерно десятиминутной паузы были произнесены всего три слова:
- Васильева уволить.Завтра!
Вот так Леха и попал домой раньше всех.К концу второй бутылки разговор вновь повернул на тему Смолянки и Леха поинтересовался:
- А ты в клуб железнодорожников после этого не заезжал?
В упомянутый клуб я заезжал.Уже ближе к собственному дембелю.Макарыч,которого я туда зачем-то отвозил,проходя мимо огромного панно,изображавшего Ленина в октябре,вдруг резко остановился,потом отошел к потивоположной стене,посмотрел на панно издалека,затем фыркнул,помотав головой и подозвал меня:
- Видишь солдата рядом с Лениным?
Я вгляделся.С обожанием уставившись на вождя мирового пролетариата,держа в руке винтовку,с абсолютно идиотским выражением лица на стене был изображен ни кто иной,как начальник политотдела дивизии полковник Пилипенко.Среди множества солдат и матросов Макарыч узнал немало знакомых лиц старшего офицерского состава и хохотал от души:
- От,зараза!Это ведь тот художник,который в Доме офицеров был!Ну,молодец!...

Леха погиб,спустя несколько лет после нашей последней встречи.Долгое время у меня на стенке висел небольшой акварельный этюд,подаренный им в тот памятный вечер: подернутке голубой дымкой приморские сопки и где-то за ними - бесконечное море...
балл 1.9548387096774