ОТВЕТ ПО СУЩЕСТВУ
Случилось мне как - то побывать в интересной командировке. По ходу дела нужно было везти через всю страну нечто небольшое, но весьма дорогостоящее и секретное. Когда я уже собирался уезжать из пункта А в пункт Б, командир части А вызвал меня и сказал: 'Познакомься, эти ребята на всякий случай поедут с тобой'.
Познакомились. Ребята оказались десантниками из ДШБ - десантно - штурмовой бригады, два лейтенанта и старлей. По замыслу командования они должны были охранять в пути ценный груз, ну, и уж заодно, и меня, многогрешного. Парни командировку восприняли как бесплатную поездку в Сочи, тем более, ехать нужно было в гражданке, в отдельном купе. Десантура меня опекала, как английскую королеву, даже было неудобно.
А самое интересное произошло в Саратове. Там у нас была пересадка. Ребят своих я отпустил за пивом, а сам пошел прогуляться по вокзалу.
Смеркалось. И тут ко мне подвалили наперсточники и предложили сыграть. Я на ходу отказался и пошел дальше. Тут меня остановили и настойчиво предложили сыграть. Я отказался. Тогда мне сказали, что 'ты, типа козел, давай, играй, не вы#$ывайся, пока не огреб'. И тут человека 4 стали меня окружать, а в стороне еще маячила группа прикрытия. У меня, конечно, был пистолет, но устраивать пальбу на вокзале и потом до конца жизни писать рапорта мне не хотелось. Поэтому я потихоньку начал откидывать полу пиджака, отыскивая глазами милицию. Но где там! И вдруг слышу: 'Товарищ подполковник, у нас проблемы?' Смотрю - сзади стоят мои, улыбаются, и, гады, мороженое облизывают. Ну, я в двух словах объяснил ситуацию. У старлея в глазах загорелась прямо - таки детская радость: Ну, наконец -то!
И они взялись за дело. Первая четверка, по - моему, так ничего понять и не успела, а до группы прикрытия дошло, что что-то не так, когда зачистка в принципе закончилась. Они порысили к нам, причем один успел удивленно так спросить: 'Эй, братки, вы из какой бригады?!' И, прежде чем уйти в глубокий нокаут, услышал честный ответ:
- Из гвардейской н -ской десантно -штурмовой!

22.08.01

В ружьё!

Существует стереотип, что непременным атрибутом жизни пограничников
является 'подрыв' всей заставы в ружье. Ёто действительно так, где
существует вдоль границы сигнализационная система на линейных заставах.
У нас в горах этого не было. Летом 1990 года в Казахстане случилось
землетрясение, глобальных последствий не было, но разрушения были, (в
частности в городах Зайсан и Курчум). я как раз был в дозоре, и верхом
на лошади никаких толчков не учуял, вообще-то это были первые выходы на
границу, и мои колебания в седле не позволяли делать наблюдений за
сейсмическими явлениями в регионе.
Катаклизм тогда разрушил половину свинарника построенного годом раньше,
это был так называемый 'дембельский аккорд', свиньи и без землетрясений
ежесекундно рисковали жизнями. Для восстановления, были подняты к нам
двое бойцов из инженерно-саперной роты, один из которых был спущен через
пару дней назад в отряд, у него была аллергия на пчелиный яд, и после
воровства меда пасечник принес его на заставу распухшего как утопленника
третьего сезона навигации. А второй каменщик остался, сразу получил
прозвище 'Масон' и тихонько ковырялся там иногда требуя в помощь
кого-нибудь из заставских, что любви к нему не добавляло.
Здание заставы тоже было старенькое, на случай всяких природных
катастроф (оползней селей, и землетрясов) существовала инструкция, в
соответствии с которой, личный состав поднимался по команде 'в ружье' и
ломился во все окна и двери от греха подальше. В ту ночь, я дежурил.
Около полуночи явился прапорщик Арбеков со свежей царапиной через всю
рожу, и сказал, что ночует сегодня у нас, добавив при этом что-то про
оральный секс с тещей. Кстати лишних коек в спальном помещении не было,
но половина всегда пустовала, та как народ находился на службе. Тот же
Масон всегда вечером подходил и изучал распорядок дня (составляемый для
каждого бойца индивидуально), на предмет того, где сегодня спать, кого
нынче всю ночь не будет. Так и мыкался со своим комплектом постельного
белья, пока не пристроился в спортивном углу на матах.
Ночью из 'секрета' пришел наряд, в котором старшим был мой
земляк и сокурсник по сержантской школе Сема. Поужинав, Сема с
возмущением попенял мне, что 'этот шланг Масон' опять улегся на его
кровать. Вспомнив свою курсантскую 'молодость' решили проделать над
Масоном одну штуку. Кошмар этот называется 'свет в конце дозора'.
Берется следовой фонарь 'ФАС-4' и отбива для одеяла, спящей жертве
наносится удар в лоб, потом прямо в глаза луч света, и при этом в ухо
громко надо крикнуть чего-нибудь типа 'тревога'. Надо сказать результат
изумительный, у меня, к примеру, после такого акта засеребрились
бакенбарды, благо их носить в армии не модно. За неимением отбивалок,
взяли мы с Семой шар бильярдный, выключили дежурное освещение для пущего
эффекта, подошли к одру приговоренного. я изготовился с фонарем, Сема с
высоты своего роста отпустил на белеющее в темноте чело шар. Звук был
именно такой, как на бильярдном столе сталкиваются два шара. В тоже
мгновение я включил фонарь. Заорали мы оба. В луче света белое
исцарапанное лицо, вытаращенные, с широченными зрачками глядящие в
разные стороны совершенно дикие глаза прапорщика Арбекова. Не
сговариваясь, мы ухватились за матрас, и перевернули его вместе с
содержимым на пол. И тут же в углу раздался железный грохот с протяжным
воем. Уже всерьез струхнув мы ломанулись вон из спальни, я сел в
дежурку, и сделал вид, что заполняю журнал, для убедительности еще взял
УКВшную гарнитуру в руку. А Семен вообще упрыгал в сортир на улицу. Ну,
шухер этот разбудил всех спящих естественно. Включился свет, явился
Арбеков, на лбу шишка как в мультиках, на кальсонах подозрительное
мокрое пятно размером не больше фуражки. А за нимЕ охая и приседая, и
причитая выполз Масон, держась одной рукой за голову, другой за
промежность. Пытаясь делать удивленное лицо, я спросил, в чем собственно
дело. Спросонья у них последовательность перепуталась. Масон спасаясь от
муравьев, перелег на топчан под штангу, где к счастью лежал один гриф,
без блинов. Резко подпрыгнув от наших с Семой криков он шарахнул башкой
по грифу, который в свою очередь, слетев со стоек приземлился аккурат по
яйцам. На лбу у него красовалась не шишка, но целый бруствер с
насечками. Многозначительно глядя на свои кальсоны, Арбеков посетовал,
вот нервы ни к черту, Надька довела, хорошо хоть не обосрался, говорит,
от грохота слетел с койки лбом в пол, еще и матрасом придавило, думал
землетрясение (в свете последних событий). Приказал тут же притащить из
склада кровать для Масона, и ушел домой. Через некоторое время пришла
Надька, и как обычно выдернула из морозильника лучший кусок свинины,
видимо делать примочки любимому.
Вот так, одним шаром в две лузы.
P.S. а сослуживцы, видя результативность, не стали нам с Семой мылить
шею за ночной подскок.

История о политическом рукоделии.
Сразу после института мне посчастливилось работать в одной сугубо закрытой конторе в отделе, занимавшемся генерацией идей о том каким еще способом максимально эффективно укокошить побольше народу.
Как и во всяком собрании неординарных личностей были у нас и свои чудаки с очень большим и своеобразным чувством юмора.
Наш отдел имел на ближнем полигоне свою лабораторию, где кое-какие научно-фантастические идеи превращались помаленьку в металл и электронные платы. Естественно такое сборище 'шибко умных' в одном месте постоянно привлекало внимание высокосидящих и примерно раз в месяц нас посещала очередная группа людей в лампасах или дорогих костюмах с большой свитой. И вот очередное явление: группа во главе с седым генералом от артиллерии. Все посмотрели, кое-что поняли, еще больше не поняли. Наш шеф, естественно, сопровождает всю эту кодлу лично. Ровно в полдень на стене оживают старинные ходики, неизменно поддерживаемые в рабочем состоянии нашим умельцем Витей.
А ходики эти, надо отметить, очень были замечательные. Весь циферблат расписан колосьями, колхозниками и тракторами. Даже кукушка не просто так кукует, а выскакивает из окошка трактора. Поэтому Витя при каждом ремонте часиков ворчал, что, мол, не могли идиоты, чего-нибудь поинтереснее в часы посадить.
Итак, из часиков доносится кукование, а шеф глядя на часы с каждым 'куком' бледнеет на глазах. Генерал, мельком глянув на часы, буркнул: 'Надо же, какие патриотические часики!' покинул лабораторию со всей свитой.
Потом шеф вернулся один и понеслось! Ни до, ни после я не видел шефа в такой ярости.
Оказывается, Витя таки внес веселую струю в старинный раритет. Для этого он отфигачил голову от маленького бюстика вождю и теперь Владимир Ильич в кепке каждый час высовывался из кабины трактора и весело кричал 'Ку-ку!'.
Начальственный конвульсиум не привел к кровопролитию. Изничтожены были только не в чем не повинные ходики.
P.S. До сих пор не знаю, что нас спасло: то ли генерал был подслеповатый, то ли вождя в кабине принял за патриотическую идею, одобренную лично товарищем Сусловым.

Отдельный Кремлевский Полк. Выезд в лагеря. Подмосковье, погоды стоят изумительные. Полоса препятствий. В связи с тем, что солнце светит в глаза, качество прохождения полосы препятствий крайне страдает. Я молодой солдат, подбадривемый сержантом со всей дури прыгаю через ров вслепую и, естественно, попадаю куда положено - на дно. Результат - рассечена бровь, видимость ноль. Пытаюсь вылезти самостоятельно, но не тут-то было. Наш командир роты уже развил бурную деятельность, откомандировав пятерых бойцов на операцию по моему спасению. Тут я пожалел, что не убился насмерть. Сперва они впятером лихо запрыгнули в стандартный ров стандартной полосы препятствий - еле увернулся. Потом команда спасателей пыталась вытащить меня из рва - трое в одну сторону, двое в другую. Кое-как удадось вырваться и вылезти самостоятельно. Тут же поступил приказ ротного прилечь под елку отдохнуть. Ну. меня дважды приглашать не надо - лежу отдыхаю. Тут очнулся наш сержант санинструктор. Флегматично достает фляжку и начинает с высоты своего роста поливать мою разбитую бровь. Слышится его диалог с ротным:
- Сержант Самарин, Вы его перекисью, перекисью!
- Да нет тов. ст. лейтенант, я лучше водичкой;
- А я Вам приказываю перекисью!
- Да кончилась у меня перекись, я лучше водичкой;