Низкооктановый ихтиандр

Сидим однажды в ленинской комнате после отбоя с Сурком, смотрим телевизор, чай пьем с баранками. Лето на исходе, дембель через пару месяцев, на душе благостно. Вдруг включается свет, на пороге прапорщик Арбеков, старшина нашей заставы. Про себя я чертыхнулся, полагая, что сейчас будет опять какое-либо нравоучение, но, необычно доброжелательно поприветствовав нас, старшина с хрустом раздавил сушку в кулаке и тихо предложил:
- Мужики, давайте начистоту.
Сурков встрепенулся и торопливо открестился:
- Мы, товарищ прапорщик, ничего не брали, ничего.
- Да хрен с ними, с ботинками этими, спишу как-нибудь, не впервой, у меня посильнее геморрой, завтра ревизия на вещевом складе, и на складе ГСМ будут остатки снимать, бензина не прет пятьсот литров, и в наличии отсутствие двух полушубков, когда Надька родила, я их в Сарканде на ящик армянского коньяка выменял.
План такой: ты, сержант, сейчас седлаешь лошадь, скачешь на стык с соседней заставой, там тебя будет ждать УАЗик, возьмешь полушубки, и аллюр три креста обратно. К утру как раз будешь здесь, в 8.00 заступаешь, как и планировалось дежурным. Начальник 'как бы не в курсе', но опоздаешь - отмазываться будет сложно. Вечером поменяешься и отвезешь полушубки обратно, жеребца возьмешь командирского, он пошустрей твоего мерина. У соседей ревизия послезавтра, так что все должно прокатить. Тебе, Сурик, посложнее будет задача. Сейчас нарастим шланг у противогаза старого образца, завтра полезешь в емкость с бензином, конец шланга выводим через отдушину наверх. Топлива там мало, тебе по щиколотку будет, поставим табуретку, на нее и залезешь. Ревизор сунет мерную рейку в горловину емкости, плеснешь бензин из консервной банки на рейку в том месте, где я нарисую красную риску. Потом тебя опять запломбируем, минут через 10, когда я уведу проверяющего жрать водку с седлом барашка, тебя Аллюр выковыряет оттуда. Просьба в емкости не курить, и спичками не светить, люк с насосом отвинтим, света будет достаточно, чтобы увидеть щуп. Сейчас пойдем потренируемся, табуретку спустим, и попробуешь как дышится, а то придется 'двухсотый' груз к тебе в Березники отправлять. И еще, с собой обычный штатный противогаз возьми, на всякий пожарный.
За успешную операцию получите два зимних камуфляжных комплекта, и я лично отправлю их посылками каждому на родину прямо на днях.
Ну, все, по коням так по коням. До соседней заставы по прямой 55 километров. До стыка участков примерно 30 верст, и все тропой. Там потом
дорога грунтовая начинается, где я должен встретится с гонцом. Благо лунная ночь, почти всю дорогу шел рысью, а где и шагом отдыхая, чувствуя, что укладываюсь по времени. В общем, я успешно навьючился двумя армейскими 'дубленками', и к семи часам уже был на заставе, икроножные мышцы забиты, но терпимо, 60 километров рысью - солидный рейд.
Утром спрашиваю Сурка, как прошла тренировка. Кошмар, говорит, затея идиотская как сам Арбеков. Цистерна на 5 кубов жидкости, сплюснутая как
мыльница, в таких топливо и перевозят на ЗиЛах. Емкость вкопана вровень
с грунтом, залезаешь туда как в могилу. Сидишь там, на табурете скорчившись, тьма кромешная, глаза режет даже в противогазе, но дыхательная приспособа вроде функционирует. Отдушина представляет собой обрезок трубы, выходящей наружу и сверху защищенной съемной конусообразной конструкцией, чтобы дождь или снег не сыпался в трубу, по диаметру как раз как противогазный шланг.
Ты, говорит, только долго не тяни, распечатывай меня быстрее, а то ведь
заору, насрать на прапора вместе с его недостачами и камуфляжами. Да и
не из-за этого я подписался на эту фигню, сколько раз меня Арбеков ловил
в нарядах то спящего в бане, то накуривающегося на вышке, и не разу
не вложил никому.
Часов в 10 приехали дармоеды. Толстый как Черчилль зампотыл отряда, и с
ним старлей с бухгалтерской рожей в очках на минус восемь, с
дермантиновым чемоданчиком. Я встретил машину, доложился. Начальник наш
тут пришел, спрашивает какие планы. Сначала ГСМ, потом все остальное.
Пока они пошли в канцелярию, мы с Арбековым открутили гайки на люке,
запустили туда нашего низкооктанового ихтиандра Сурика. В трубу крикнули:
готов? Бу-бу-бу, пробубнил чего-то явно не из Чехова Сурок. Ну и
славненько, замуровали перекрестясь. Мое место в дежурке, и самого
процесса замера я не видел. Рассказывал Олег, водила 'шишиги' (ГАЗ-66).
Этот очкастый ревизор сходу сдергивает зонтик на отдушине и начинает
пихать туда щуп, нахера, говорит, люк откручивать, и здесь хорошо лезет.
Из трубы раздается какой-то 'Гук-Гук-Гук'. Арбеков, побелев как брынза,
кричит: не надо! И вырывает рейку у проверяльщика. "Ты чего делаешь! У
меня там ситечко, то есть эта, сеточка, чтоб мусор не падал". Открутили
по-быстрому горловину, Арбеков сам, не торопясь, засунул туда щуп, вытащив,
обтер ветошью как полагается, опустил снова, завел разговор не в тему
про погоду чего-то, в общем, вытащил, записали в остаточную ведомость
уровень, запломбировали и ушли. Дальше я опять принимал участие. Сорвал
проволоку с пломбой, открутил барашки, гайки, сунул руку, слава Богу,
живой Сурков ухватился, вытянул я его, до нитки мокрого в бензине.
Матерясь и очень быстро раздеваясь, он рассказал про свои ощущения.
Сижу, притаился. Наверху, слышу, разговаривают. Вдруг как ебнет меня
чего-то сверху, я, говорит, с табурета и рухнул плашмя, благо неглубоко,
противогаз висеть остался. Жить охота, не дыша встал, натянул его
обратно. Вроде дышится. Потом все по плану. Только метки не видно,
темновато. Плеснул примерно на глазок на палку эту, вот и все. Вот так и
закончилась эта афера.
Потом Сурков подсказал старшине гениальную идею: надо внутрь цистерны
молочную флягу поставить с бензином, и щуп туда и макать, это, говорит,
от токсичности осенило. Гениально!!! Может, тебе еще посидеть там
подумать, как в январе по продуктовому складу отчитываться, а то там
мыши четыре мешка сахара утащили. А чего, снега нафигарить в мешки
поплотнее, и нормально, один хер холодно в амбаре том. У нас в Пермской
области по деревням зимой так сахар и продают кидальщики! Вы
когда-нибудь видели, как прапорщик целует солдата? Я видел.
Вечером мы с Сурковым отправились отвозить полушубки обратно на стрелку,
а по возвращении отведали презентованного прапором бимбера, вонючего до
чрезвычайности.

Давно это было и достоверность истории покрыта туманом времен...
Маленький гарнизон, городская столовая, в углу сидят два солдата- срочника, перед
ними по гуляшу, а под столом, естественно, пузырь.
Тишина и покой. Вдруг неизвестно каким ветром в столовую заносит полковника,
коменданта гарнизона. Наметанный глаз немедленно замечает пузырь, и столовая
оглашается грозным рыком "Ко мне!". Один из солдатиков каким-то чудом
проскользнул под рукой полковника и скрылся в тумане, но второй был крепко схвачен
за погон. Но не растерялся.
Вытянулся по стойке "Смирно" и, преданно глядя начальству в глаза, четко, по
уставному, спросил: "Товарищ полковник, разрешите догнать и привести?", на что
немедленно получил ответный приказ: "Догоните и приведите!". Ожидание длилось
минут 40, после чего официантка доходчиво объяснила полковнику, что, похоже, ему
придется оплатить щи суточные - два раза, гуляш - два раза, сок - два раза, водка
"Московская", 1 б.
- два раза, поскольку ей кажется, "что вы все из одной шайки". Идея была единогласно
одобрена всеми присутствующими, за исключением полковника...
Но возражать столовской официантке!? Себе дороже... На следующий день в гарнизоне
был проведен неожиданный строевой смотр, и лично комендант обходил ротные
коробки, по-отечески вглядываясь в лицо каждого солдата.
Похоже, все на месте, отсутствующих, согласно рапортам ротных командиров
(сдерживающих с огромным трудом улыбки), нет, а количество каптерок, караулок,
бойлерных, свинарен в каждой части и других укромных уголков и не каждому
прапорщику известно. Тучи сами собой развеялись, выглянуло солнышко, и служба
пошла свом чередом. А комендант с тех пор ходил только в офицерскую столовую, где
столкнуться с солдатом было невозможно в принципе.

original na sporu.net

Вступление

Часть ВВС в одном совсем южном городе. Рядом с частью маленький городишко. В городишке - единственная дискотека.

Преамбула

Офицер - он тоже иногда человек. А если он молодой офицер - то значит молодой человек. И этому молодому офицеру тоже иногда хочется потанцевать и девочек потискать.

История

Сидим в дискотеке. Время уже за 1 час ночи. Народ упившийся донельзя. У колонны сбоку какой-то парень в армейских бриджах и белой майку обнимает эту самую колонну, так как стоять он не в состоянии, равно как и что либо другое (сколько он принял даже гадать бесполезно). Рядом другой протягивает ему банку 0.33 то ли водки, то ли джина (но не колы - это точно). Ответ убил на месте: "Неее, хватить, мне в 8 утра лететь."


Вот поэтому наша авиация самая-самая ...

Проходил я военные сборы от родного дважды орденоносного МАИ в 2001м году, в авиационном полку недалеко от Бежецка, что в Тверской области.
Как и все курсанты во все времена, ходили мы строем с песней, готовясь к присяге. Песню нам подобрал наш старшина, и песня была вполне приличная - "Солдаты в путь" из Максима Перепилицы. Но помимо этой, вполне приличной песни, "снабжал" нас прапорщик и другими песнями, которые почерпывал с армейских КВНов и просто из жизни...
В отличие от "Солдаты в путь", которая никак не хотела выучиваться, а посему была записана на бумажке и лежала в нагрудном карамане каждого курсанта, "неофициальные" песенки схватывались налету, и, зачастую, распевались нами в строю, за что мы и получали...

Вот текст одной из них:

Тра-та-та-та

Крутится-вертится шар голубой,
Наш экипаж отправляется в бой.
Тра-та-та-та, борт-механник сказал,
Тра-та-та-та, командир отвеча-а-л,
Тра-та-та-та, борт-механик сказал,
Тра-та-та-та, командир отвечал.

Штурман заснул средь бутылок пустых,
Мы в облаках заблудились густых.
Тра-та-та-та, командир очень злой,
Тра-та-та-та, полетели домо-о-й,
Тра-та-та-та, командир очень злой,
Тра-та-та-та, полетели домой.

Тут вдруг в кабину механик вбежал,
Братцы, родные, трандец нам настал!
Чья-то ракета за нами летит,
Тра-та-та-та, командир командир говори-и-т,
Чья-то ракета за нами летит,
Тра-та-та-та, командир командир говорит.

Прямо с небес тра-та-нулись в овраг,
Кто же нас сбил - свои или враг?
Наша ракета и наш самолет,
И вобщем-то даже знакомый пило-о-т,
Наша ракета и наш самолет,
И вобщем-то даже знакомый пило-о-т.

На белый свет экипаж вылезал,
Каждый из них Тра-та'-та сказал,
Лишь командир ничего не сказал,
В легкие воздуха он набира-а-л,
Лишь командир ничего не сказал,
В легкие воздуха он набирал.

А теперь наберем в легкие воздух и мы,
и послушаем, что сказал командир...

Тра-та-та-та-та-та-та-та-та-та,
Ты не механик а тра-та-та-та!
Тра-та-та-та-та-та-та, вашу мать!!!
Больше не буду я с вами лета-а-ать,
Тра-та-та-та-та-та-та, вашу мать!!!
Больше не буду я с вами лета-а-ать!!!


Вот такая поющая рота у нас была...

В израильской армии есть такое понятие - джобник. Это тыловая крыса. О джобниках говорят, что они служат в подразделении 805 (приходят на работу в 8, весь день делают нулевое количество работы, а в 5 домой уходят). Я тоже таким был.

Однако не следует думать, что джобники круглый год сидят в оффисе. Раз в год их посылают на охрану поселений, либо на территориях, либо вблизи оных. Вот и меня как-то постигла такая участь.

Охранять поселение (в те тихие времена) - это отдыхать и душой и телом. Сидишь себе на чистом воздухе Самарии, охраняешь шлагбаум. Книжки там читаешь, музыку слушаешь, семечки лузгаешь. Поселенцы тебе еду носят, на субботние обеды приглашают. Знай себе шлагбаум открывай - закрывай. Делов-то, шлагбаум электрический, на кнопке, на одной. В зависимости от текущего состояния она то его открывает, то закрывает.

В тот день ничто не предвещало ни грозы ни каких-либо иных выдающихся атмосферных явлений. Я читал очередную книгу (кажется - "Сокращенная история времени" Хокинга), заслышав шум мотора, не поднимая головы нажимал на кнопку (открывая шлагбаум), а когда машина проезжала - нажимал еще раз (закрывая). Так увлекся, что когда после очередного нажатия шлагбаум не закрылся, не заметил.

Через некоторое время едет машина скорой помощи. Причем быстро так едет. Я еще подумал, он что, не видит, что ворота закрыты? Ну и на кнопочку-то и нажал. И шлагбаум аккурат машине скорой помощи пришелся по верхнему правому углу лобовухи.

Шофера на скорых, которые по территориям разъезжают, ребята нервные. Он, бедняга, решил, что в него камнем кинули. Выскакивает, и на ходу пистолет вытаскивает. Тут я подбегаю, весь как есть с автоматом, в очках и с умной книжкой, и объясняю, что это не арабы в него пульнули, а я, родной израильский солдат.

Ну, он успокоился, записал мое имя и личный номер, и дальше поехал, по своим скорым медицинским делам. А я ушел Хокинга дочитывать.

Эта история имела продолжение. Через пару месяцев, когда я уже и забыл про разбитое стекло и про охрану поселения, меня вызывают свидетелем в следовательский отдел военной полиции. Я приехал туда к 10:00, а уже в 11:00, после того, как я честно рассказал как все было (кнопка заела, блин! Нет, не читал. Я и читать-то не умею!) меня отпустили с богом. Это у них формальность такая. Прежде чем оплатить ущерб гражданскому лицу, опросить свидетелей.

Ну ладно, а дальше что делать? На базу что-ли возвращаться? Звоню своему напарнику, и между нами происходит вот такой диалог:

Эран (напарник): Привет! Вот тут как раз Галит стоит, тебе от нее привет (это наша общая с ним начальница).

Я: Привет ей тоже. Меня уже менты отпустили. Что, возвращаться что-ли на базу, или как?

Э: Что говоришь? До вечера продержат? Ай-яй-яй... Может, и на ночь оставят? У-у-у!!! Ну давай, держись, мы тут все за тебя болеем, и Галит тоже.

Я: Ладно, тогда я домой поеду

И поехал домой.