Особенности советской геофизики - 6
(Курьезы охоты в полевых условиях)
Ни для кого не секрет, что сейсма всегда охотилась по ходу работы, внося в свой скудный стол разнообразие из местной дичи. Все это попахивает браконьерством, но куда деваться? Кушать-то хочется, да и много не били, только необходимое количество. А в начале 80-х мясо поставлялось в котел полевой кухни только одно - новозеландская баранина, половинки туш которой были зашиты в парусиновые мешки. Свинина и говядина с базы до полевых котлов доходила редко, распределялась среди семей, да и мало того мяса было, так что основное мясо на столе семей геофизиков была оленина (кстати, когда привыкнешь к специфическому вкусу и запаху - вкуснее мяса нет).
В каждом уважающем себя балке был какой-нибудь ствол, а то и несколько. Били и птицу и зверя, пригодного для прокорма (олени, лоси), несколько раз валили медведей. Отец всегда передавал домой с оказией сумки с глухарями, тетеревами, рябчиками, лосятиной.
Так вот, как-то кто-то из помбуров (помощник бурильщика), рано утром выскочил на крыльцо балка отлить. Светало. В процессе сброса конденсата помбур наблюдает, как из-за бугорка недалеко от стоянки появляется голова оленя, всего каких-то 30 метров! Заскочив в балок и схватив попавшийся под руку малокалиберный карабин ТОЗ-17 (с магазином на 5-ть патронов), выбежал обратно... Олень стоял на месте и нюхал воздух (надо уточнить, что оленей привлекает запах человеческой мочи, которую они с удовольствием грызут вместе со снегом, так как им не хватает соли, поэтому вокруг ненецких чумов вы никогда не увидите «желтого снега», так как он съедается ездовыми оленями сразу). Помбур прицелился и выстрелил... Олень (а олени очень не стойкие на рану) упал, но тут же возник снова! Помбур передернул затвор и снова выстрелил. И снова все повторилось! «Блин»- думает помбур, стреляя третий раз- «прицел что-ли сбился?». И в четвертый раз все повторилось... После четвертого выстрела олень не встал. Довольный помбур побежал к бугорку, предвкушая обед со свежатинкой. Забегает за бугорок и видит четыре! оленьих трупа и упряжь, пристегнутую к нартам, в которых мирно посапывал оленевод... «Блин!!! Вот засада!!!» - думает помбур... Это попадалово. Если абориген доберется до своей бригады и стуканет по рации в совхоз, то мало всем не покажется. Не валить же аборигена из-за этого? Короче, разбудил он своего бригадира и пошли будить ненца для улаживания конфликта. Разбудили. Оленевод в шоке! Ездовые олени воспитываются и приучиваются с детского возраста, ездовое стадо не очень большое и это ощутимая потеря! А с основного стада полудикого оленя в упряжь не поставишь... Этот бедолага, узрев на горизонте остановку сейсмы, решил приехать попросить соляры для керосиновых ламп на все стойбище, а остался без четырех ездовых оленей. Вобщем, разошлись мирно - оленеводу вручили две двухсолитровых бочки соляры, канистру браги (нашли в столовой у поварихи), пол-мешка муки, еще чего-то, и он забрал с собой две оленьих туши, оставив две в столовой. Сам их и освежевал, пока не замерзли. Погрузили в «газон» и отвезли «с почетом» в стойбище.
Завалил как-то мой отец знатного глухаря, старого, здоровенного. Рекордный трофей! Принес в балок, а взрывник, Толик Зинченко, увлекающийся таксидермией, предложил отцу сделать из него красивое чучело, благо, сильных внешних повреждений малокалиберная пулька не нанесла. Толик быстро и аккуратно разделал птицу, снял шкуру, набил ее лапником, сшил края разреза, облил водой и выставил на крышу балка, чтобы все промерзлось и глухарь не потерял форму.
Рано утром вся бригада проснулась в шесть утра от звука выстрела и резкого удара по балку со стороны входа! Тут же раздался еще выстрел и удар по балку. Спросонья не могли понять причину стрельбы, а потом дошло. Глухарь на крыше над дверью в сумерках выглядел как живой, что и спровоцировало охотничий азарт кого-то из буротряда, выбежавшего с утра по раньше «до ветру» из своего балка. Попытались открыть дверь, но тут же раздался выстрел и азартные крики «болельщиков» - «Не выходите, у вас глухарь сидит на крыше!». Чего стоило отцу и его бригаде докричаться до горе-охотника, чтобы не стрелял, кое-как объяснив ему ситуацию, даже белый флаг соорудили. За это время успели получить еще четыре выстрела по «птице», соответственно и по балку. Вышли, посмотрели - действительно, как живой сидит. Так к крыше примерз, что попадания дробового заряда не оторвали его. Пришлось потом горе-стрелку делать экстренный ремонт крыши в полевых условиях. Да, а чучело-то не состоялось, вся шкура - в решето...

Сундук

Честно говоря, я уже не помню имени этого человека. Во-первых, дело было уже даавно, несколько лет назад, во-вторых, в любой конторе водитель с личным автотранспортом - человек по определению временный, в агентстве, где я в то время работал, они менялись через несколько месяцев, всех не упомнишь. Ну и главное, практически сразу я стал называть его про себя «Сундуком». Уж больно его внешность и манера поведения соответствовали стереотипному облику прапорщика-«сундука»: внешне простоватый, если не сказать туповатый, но на самом деле крайне ушлый и хитрожопый тип, постоянно высматривающий, где что плохо лежит, и как с этого можно поиметь выгоду.
Да простят меня честные прапорщики, которые в Париже... тьфу ты, в Вооруженных Силах, несомненно, есть, но как говорится, из песни слова не выкинешь.
А вскоре после нашего знакомства Сундук подтвердил свое негласное прозвище на все сто.
Мы возвращались в офис после деловой встречи в другом конце города. Встреча прошла удачно, документы подписаны, в общем, я пребывал в благостном настроении, за что и поплатился...
- Ты не против, если мы пассажира возьмем по пути, денег заработаем? - обратился он ко мне.
- А в офисе что скажем, если задержимся?
- Ну, скажем, в пробке стоим или колесо пробили.
Особо срочных дел у меня в офисе не было, а с водителями целесообразно дружить, поскольку манагеров, желающих ездить по делам на машинке, а не ходить пешком, всегда больше, чем этих самых машинок. Поэтому я решил не возражать против мелкого злоупотребления рабочим временем и казенным бензином, и согласился.
Сундук приободрился и принялся высматривать на обочинах потенциальных пассажиров. Вскоре цель была обнаружена и захвачена, но как только он начал сворачивать к обочине, какой-то более наглый «бомбила» обломил его, технично подрезав из левого ряда.
-Вот ведь пидорас, это ж мой клиент был! - запричитал Сундук. - Я ж уже поворотник включил, ну что, блять, за люди, изо рта кусок рвут!
Еще некоторое время, пока не попался другой «клиент», я выслушивал сундуковсие стенания на тему подлости и гнусности рода человеческого.
Пассажиром оказался очень толстый азербайджанец, остановивший нас возле вещевого рынка. Он быстро договорился с Сундуком об адресе (ну да, «по пути» - чуть ли не назад возвращаться придется) и размере оплаты, и попросил подождать, пока он сходит за сумкой.
Азербайджанец ушел не появлялся довольно долго, почти десять минут, и я начал терять терпение:
- Давай уже поехали, сколько можно его ждать?
- Давай еще подождем пару минут, мы с него больше денег возьмем за ожидание!
Кстати, это он только так говорил «давай возьмем пассажира, мы заработаем, мы возьмем больше денег» - делиться доходом он, судя по всему, не собирался (что и подтвердилось в последствии). Да я вовсе и не претендовал на «долю в бизнесе», но такая постановка вопроса исподволь раздражала.
Наконец азербайджанец появился, волоча на себе два огромных баула с какими-то коробками. Загрузив баулы с помощью Сундука в багажник, пассажир с трудом разместился на заднем сиденье, и мы поехали. Как назло, по дороге мы попали в пробку. Я все больше сожалел, что согласился на предложение водилы взять пассажира.
Когда мы наконец добрались до места, Сундук выскочил из машины помогать разгружать вещи и, надо понимать, договариваться насчет увеличения размера оплаты. Неожиданно быстро он вернулся, бросил на «торпеду» смятую сотку и, заметно торопясь, тронулся с места. Явно что-то расстроило его планы, поскольку сто рублей были очень скромным гонораром за извоз с дополнительным ожиданием.
- Что случилось?
- Тихо, тихо, валим отсюда быстрее! - сквозь зубы шипел водитель.
Когда мы отъехали от подъезда, к которому направился азербайджанец со своими баулами, Сундук буквально подпрыгнул на сиденье.
Как оказалось, от счастья.
- Я знал, что мне повезет сегодня! С самого утра предчувствие было, что пруха мне будет! Все-таки работает интуиция, не подводит!
- Да что случилось, ты можешь сказать?!
- У толстожопого из баула коробка с обувью выпала в багажник, а он не заметил! - Сундук просто лучился счастьем. - Я багажник захлопнул и за руль, даже не стал про деньги говорить, за то, что мы его ждали!
Мне было абсолютно наплевать на незаконное отчуждение собственности азербайджанца, как говорится, «тихо спиздил и ушел, называется нашел», но, понять, и тем более, разделить бурную радость Сундука я не мог. Мне одновременно было смешно и противно. Да и вообще, достал меня этот хмырь на сегодня проявлениями своей жлобской натуры.
- Ну ты и «сундук»! - вырвалось у меня.
- Вот бы там мужские туфли, - казалось, он не заметил моей реплики, - да еще бы мой размер! А то мне как раз нужна обувь на лето. Да хоть бы и не мой, рублей семьсот - восемсот они по любому стоят, я за пятьсот сдам, всяко лучше, чем ничего.
Неожиданно он затормозил.
- Пойду прямо сейчас посмотрю, что там, - нетерпеливо пояснил Сундук, выходя из машины.
Я остался в машине, матерясь про себя и мысленно обещая себе больше таких поблажек Сундуку не давать. Мало того, что мы уже больше часа катаемся по дальним ебеням, так еще и настроение испорчено.
С улицы раздались горомкие матюги. Причем по эмоциональной насыщенности они не отличались от недавних восторгов, только смысл был диаметрально противоположный - Сундук сетовал на невезуху и злую судьбу.
- Что опять? - спросил я, когда он вернулся за руль.
- Да пиздец, ты не поверишь, открываю коробку, там мужские туфли! Летние! Мой размер! И сука оба левые! Это же блять нахуй нарочно не придумаешь!
Вот тут пришла моя очередь веселиться. Я смеялся от души, громко и цинично, до слез, до икоты, почти до истерики. В общем, моральная компенсация стоила потерянного времени и настроения. А Сундук сквозь зубы матерился, зачем-то разворачивая машину...
Он вернулся к подъезду и догнал-таки азербайджанца у лифта. Отдал ему коробку и отмутил за это пятьдесят рублей. Одно слово - «сундук», он же «кусок».
Всю дорогу в офис меня периодически «пробивало на хи-хи».
- Ты только в конторе не говори никому...
- Постараюсь, - хмыкнул я, предполагая, что вряд ли мне удастся сдержать это обещание.
- Кстати, а что ты меня «сундуком» назвал? Я, между прочим, офицер запаса.
- И в каком полку служили, ваше благородие?
- В окружной тыловой бригаде на складе ГСМ.
- А что ж ушел с такого места?
- Да как тебе сказать, в общем - подсидели... сократили....
- Бывает...