КО ДНЮ ПОБЕДЫ

Эту историю я услышал от совсем древней бабки в глухой подмосковной деревне, у которой мы как-то остановились переночевать. Естественно, я ничего тогда не записывал? и это пересказ ее рассказа на память. У рассказа есть очень грустное продолжение? и я даже не знаю, стоит ли его публиковать...
В те далекие времена она жила в одной избе со своей подружкой, о которой этот рассказ.

Ей тогда было 22 года. Зимой 41-го года в деревне появились немцы. Нет, сначала куда-то исчезло руководство колхоза, а затем появились немцы.
Появились они как-то буднично. Быстро обыскали деревню, а затем объявили, что они здесь останутся, и местным жителям надо будет их кормить и обстирывать.
Собственно, на этом все различия в прошлой и настоящей жизни закончились. Однако, продуктов в деревне оставалось все меньше, а немцы продолжали хотеть кушать все также. А если на столе не было привычных блюд, то командир местного гарнизона делал удивленные глаза и что-то гневно говорил на немецком.
Зимой темнеет рано. Как-то она вышла за водой. Набирая воду из колодца, ей показалось, что в глазах у нее что-то не так. Протерев глаза, она обнаружила, что в поле между деревней и лесом едва заметно шевелятся сугробы. Она еще протерла глаза и поняла, что это бойцы Красной армии в маскхалатах передвигаются ползком по полю в сторону деревни. Им оставалось около полукилометра.
Скажите, что сделает в такой ситуации нормальная русская баба? Правильно. Она приготовит на стол.
Принеся воду, она принялась готовить всяческую стряпню, ибо бойцы должны были появиться с минуты на минуту.
- О! Сказал сидящий за столом немец.
- Праздник?
- А ну, кыш! Не для вас готовлю! Ответила она.
- А для кого? - резонно спросил немец.
- Сейчас узнаете...
Немцы недоуменно переглянулись и только накатили по стопке, как началась стрельба.
Собственно, весь бой уложился в несколько минут. Во дворе раздался одиночный выстрел и в избу зашли несколько человек в маскхалатах.
- Здравствуйте! Прошу к столу. Уже все готово!
- Спасибо, дочка. Но нам не до посиделок. Нужно успеть в соседние деревни, пока их не сожгли.
- Ну, может, хоть по маленькой? Зря я что ль готовила-то?
- Э, нет. Нам пора. Деревню проверим и уйдем. Скоро придут регулярные части. Они отловят разбежавшихся по лесам немцев. А пока смотрите в оба, всякое может быть.
- Тогда я пойду с вами!
- Ты что дочка, сдурела?
- Все равно пойду!
- Хм...
- Санитаркой будешь?
- Буду!
- Сержант! Подберите ей оружие из трофейного, передайте санитарную сумку. У тебя, дочка, 10 минут на сборы, ждать не будем.
- Поняла.
Она вернулась домой в 44-м, беременной. Восстановился колхоз, она родила прекрасную дочку. Многие мужики косились на молодую, красивую, одинокую мамашу, но никто так и не осмелился к ней подойти. Хотя бы потому, что в глазах молодой мамаши время от времени мелькало такое, что наводило ужас на мужиков, вернувшихся из эвакуации.
Выросла дочь. Она дождалась внука. Сидя на скамейке со своими товарками, она, снисходительно улыбаясь, смотрела как мальчишки играют «в войнушку».
- Ты не так это делаешь, - сказала она однажды своему внуку, которого «сняли» как часового.
- Вот, смотри...
Пожилая женщина около часа занималась со своим внуком в саду. В итоге вдрызг разругалась с дочерью, а внук больше никогда не играл в войну.

Особая группа

(продолжение)

Если мы сейчас даже побежим навстречу Пачишину, то вряд ли успеем до того момента, как его полностью возьмут в кольцо, да и смысла особого нету, и майора и нас будут гонять на поле как зайцев, и засветимся мы не только "загонщикам", но еще и "засадникам".
- Рябушкин, ваши на поле выкаблучиваются? - задали вопрос пленному Артемьевы.
- Неее, не наши, это наверно с соседнего полчка, если они вашего диверсанта поймают, наш "кэп" нас заглотит с касками и вещмешками, и ротному таких люлей ввалит - жуть, он у нас мужик самолюбивый.
Ага, конкурирующая фирма не только нам, но и мотострелковой роте Рябушкина.
Пиотровский прекратил бегать вокруг меня и заламывать руки.
- Зюзик, мля, что у тя с машиной случилось, почему заглохла? - заорал он на незадачливого механика.
- Да я что-то с оборотами напутал, я же не дизелист, и за "бэху" второй раз сел.
- За мной давай, "баллон" маслопупый, - сорвался на визг технарь и рванул из кобуры пистолет.
- Ой, не убивайте нас, - в голос заверещали Зюзик и Рябушкин.
- Ээээ, ты что, совсем гребанулся, - заорали Артемьевы.
- Да успокойтесь, идиоты, - затараторил Пиотровский, - зря я что ли в пехоте шесть лет прослужил, я же инженер, я этих БМПэшек на гусеницы столько поставил, что вам и не снилось. Командир, я сейчас заведу эту трахому, как два пальца об асфальт!! Зюзик, за мной!! Пиотровский рванул вниз, на бегу вытащил обойму из пистолета и достал два ПМовских патрона. Горе-механик скатился на заднице за ним. Недолго думая, все остальные, в том числе и я, посыпались вниз. Пиотровский уже нырнул на место механика и что-то скороговоркой объяснял бойцу, задница которого торчала из люка старшего стрелка. Грохнул выстрел.
- Пиздец Зюзе, - пробормотал Рябушкин и побледнел. Я ничего не успел подумать. БМП чихнула, фыркнула, выбросила из эжектора облако чёрного солярного дыма ииии...
Завелась!
- Урааа, - заорали братья.
- Феноменально, Ватсон! - пробормотал Аллилуев.
- К машине!! - заорал я.
Из люка стрелка вылез живой и здоровый Зюзик с открытым ртом.
- Товарищ лейтенант, я терь знаю!!!
Я скороговоркой распределил сектора обстрела и посмотрел в бинокль. "Бэтмен" то шел, то бежал, преследователи в белых маскхалатах сжимали кольцо.
- Я за штурвалом, - проорал Пиотровский.
- Дави, "соляра", на полную, спасем "Бэтмена"...
- Чип и Дейл спешат на помощь, - заорали братья.
- Спасатели, вперёд,- брякнул доктор.
- Летёхааа, отдай пулемёт, - чувствуя "войнушку", завизжал в голос Лёня.
Вот разговариваешь с человеком, пьёшь водку с ним с одной бутылки, ешь тушёнку одной ложкой и никогда не подумаешь, что такой заурядный с виду капитан как Пиотровский на такое способен. "Бэха" выскочила из кювета как чёртик из табакерки, развернулась почти что на месте, мощным рывком выскочила на поле, и мы помчались, обгоняя ветер.
- Держиииись, - только и успел проорать я.
Водил наш технарь - дай бог всем Анваркам и остальным механикам водителям ВС РФ. Нас мотало по броне, ветер бил в лицо. Рябушкин беззвучно открывал рот. Лейтенант начфинёнок хищно улыбался, держась одной рукой за скобу на броне, другой прижимая к себе пулемёт. Братья орали так, что даже было слышно сквозь рёв движка:
- Наш паровоз летит, колёса гнутые, а нам всё по херу, мы е#анутые!
Бегущий Пачишин, увидев приближающуюся к нему на бешеной скорости БМП, заметался как заяц. Бежать было некуда, сзади догоняла пехота.
Пиотровский заложил крутой вираж и мы остановились как вкопанные в нескольких метрах от нашего "связника".
Пачишин не узнал нас и проорал:
- Живым не возьмёте, суки!
После чего поставил пакеты на снег, вынул из одного бутылку с водкой, из другой красную бутылку кетчупа. Показал нам "фак", и достал из-за пазухи большой коричневый пакет.
Быстренько раскрыл кетчуп, полил им краешек пакета, поморщившись, откусил, откупорил бутылку водки и сделал большой глоток.
- Вот так погибает спецназ! - быстро жуя бумагу, промямлил он.
- Кончай жрать, скотина,- заорали мы ему хором, - запрыгивай!
- Оооо, бля, мужики, свои! - умилился майор, и отхлебнув еще глоток, упаковал бутылки обратно в пакеты и побежал к нам. Вскарабкался на броню и сунул в руки мне пакет:
- Я там только уголок съел, он самый вкусный.
Слава богу, больше он сожрать не успел.
- Мужики, дайте мне мой автомат, я сейчас этим охотникам устрою!
- Командир, пехота близко, - предупредил Ромашкин и просительно протянул: нууу мы как, а?
- Группа, к бою, Пиотровский, будь готов, стреляем и уезжаем. Офицеры разведчики с радостным визгом посыпались с брони. Выстроились полукругом возле БМП.
- Подпускаем ближе, сейчас подбегут, и по команде огонь по одному магазину, начфин, тебе можно остаток коробки дострелять и валим!
Мотострелки, поняв, что их "добычу" уводит кто-то другой, перешли на галопирующий бег, стали различимы красные азартные лица.
- Огонь!
Вот тут мои офицеры подчинённые оторвались на всю катушку. Лейтенант палил с ПКМа, держа его на весу у бедра (надо заметить, у него это совсем неплохо получалось). Лёня Ромашкин вёл огонь то стоя, то с колена, лёжа и в кувырках. Нахрена он кувыркался, никто так и не понял. Технари, стоя рядышком друг с другом, садили короткими. Доктор, изображая из себя Пушкина на дуэли, держал автомат на весу и стрелял с одной руки. Я стрелял по привычке сдвоенными одиночными (хотя какая разница как стрелять холостыми?). С брони тоже раздались очереди. Я оглянулся. Зюзик и Рябушкин азартно лупили очередями по разбегающейся по полю и залегающей среди буераков пехоте. Дааа, боевой азарт страшная штука, пофиг по кому стрелять, главное сам процесс! ГаЗ66, следовавший за цепью, остановился, из него выбежал какой-то военный и метался кругами вокруг машины и что-то орал в нашу сторону.
- Группа, отход, бля, отход, Лёня, отхооод, хватит выёживаться.
Вскарабкались на броню, довольные и провонявшиеся пороховой копотью холостых выстрелов.
- Пьетро, дави педали, пока не дали!
- Йаахууууу! - заорал на манер американских ковбоев Пиотровский, и мы снова понеслись через поле. Вслед нам неслись проклятия мотострелков, лишённые какой-либо изысканности и литературной направленности.

Пачишина снарядили довольно быстро, распределили покупки по рюкзакам. Надо уходить, пехота вскорости опомнится и может продолжить преследование. Хотя, если бы всё было по-настоящему, им было бы уже не кем преследовать. Ладно, уйдём в безопасное место, там вскроем недоеденный Пачишиным пакет и определимся с дальнейшим порядком выполнения задачи. Печальный Рябушкин сидел на башне со шлемофоном в руке и страдал.
- Меня Арбалет сотый запрашивает, что там за стрельба на поле и что я наблюдаю.
- Скажи ему, что наблюдаешь "конкурентов" из соседнего полка, совершающих непонятные движения. Лейтенант кивнул, и нажав тангенту, что-то забубнил в ларингофоны. Снова определили походный порядок. Начфин, довольный как слонёнок, с чупа-чупсом во рту и Леня выдвинулись вперёд.
- Слышь, чуваак, - проорал вслед головному дозору Рябушкин, - мне Милка Феофанова так и не дала!
- Ха, а мне тоже, - обрадовался наш начфинёнок.
- И нам! - добавили братья Артемьевы, совершенно не знавшие, кто такая эта Феофанова.
- Вот сучка! - добавил Аллилуев.
- Давай, Рябушкин, счастливо оставаться, - проорал наш летёха, и подпрыгивая от возбуждения, скрылся из глаз.
Я проверил связь с головным дозором. Ромашкин отозвался сразу же. Пора выдвигаться связующему звену и прощаться со своими пленными. Не успели технари отойти и пары метров от БМП, как меня срочно вызвал на связь Лёня.
-"Ядро", наблюдаю в пятистах метрах по азимуту в движении разведывательную группу противника, одеты в штаны от маскхалатов и камуфляжи, очень быстро идут, скоро будут здесь, численность четырнадцать, идут в боевом порядке "трилистник".
Ну вот они и наши "спортсмены" пожаловали. Быстры, однако, ребята, ничего не скажешь. Ещё надо обворованный на колбасу СОБР добавить, и будет полный комплект.
- Глаз, наблюдай осторожно, никуда не двигайся, - ответил я и выдернул из планшета карту.
Так, ага, вот здесь они, в этих квадратах. Я быстренько карандашом начал записывать пятизначные группы цифр прямоугольных координат.
- Рябушкин, у вас как координаты передают, прямоугольными или по "улитке"?
- Да как-то говорят, квадрат такой-то по "улитке", что-то там, да вот у меня карта есть, гляньте, только не забирайте, а то меня прибьют.
Карта у Рябушкина намного меньше моей, но тоже масштаба 1:50 000, "полтинник". Карта закодирована, ага, ну тут все намного проще: обыкновенная кодировка, мы такую в училище чуть ли не на первом курсе проходили. На карте Рябушкина я на полях набросал уже кодированные координаты с "улитками".
- Короче, вызывай своего Арбалета, называй ему вот эти координаты и говори, что наблюдаешь группу диверсантов и тебе необходимо в помощь еще одна машина и взвод пехоты с левого фланга, всосал?
- Он меня на херах не оттаскает? - испуганно спросил "пиджак"-лейтёха.
- Он тебя в губищщи расцелует, - давай, вызывай!
- Не, не хочу, он противный, - скокетничал Рябушкин и напялил на себя шлемофон.
- Арбалет-100, я Арбалет-113, приём, да-да, слышу, самого гнутого Арбалета позови, да пофиг что чай пьёт, быстрее зови. Арбалет-100, я Арбалет-113, ничего не хотел, в квадратах... в направлении меня наблюдаю выдвигающуюся разведгруппу численностью четырнадцать человек, необходимо для перекрытия возможных направлений движения две "коробочки" с левого фланга, нет, не мерещится, все, жду, до связи...
- Молодца, Рябушкин, не ожидал, что твой ротный сказал?
- Да он просто охерел, сейчас и сам примчится и с левого две машины с пехотой пришлёт, он меня не того, не поимеет? Вы меня не обманываете?
- Успокойся, болезный, всё будет в лучшем виде, "сделай другому западло" - это наше жизненное кредо, но в нынешней ситуации оно тебя никак не касается!
Я вышел на связь с головным. "Спортсмены" приближались форсированным маршем. Я думаю, на бегу вряд ли кто-то будет прослушивать поисковым приёмником эфир. А зря, очень зря.
- Лёня, резко уходи вправо, и дуем так километра три, не останавливаясь, понял? Вперёд.
Связующее звено ушло вправо, пора и нам бежать. Помахали ручкой Рябушкину и Зюзику и резвой трусцой скрылись среди деревьев. Пробежали метров четыреста, потом завернули на девяносто градусов. Рябушкин слышал мои переговоры с головным дозором, и мало ли что у него на уме. В такой ситуации лучше доверять только самому себе. Прошли перелеском, по моим расчётам мы уже пропустили группу "спортсменов" вперёд. Можно остановиться и послушать эфир, а заодно и вскрыть пакет.
- Группа, стой, вкруговую, все слушаем воздух, - дал я команду на остановку и нацепил наушник поискового приёмника.
- Стреляют там, откуда мы только что свалили, - сказал один из близнецов.
Действительно, совсем неподалеку раздавались звуки стрельбы. В эфире ругался Арбалет-сто. Причём ругался не на нашего "сто тринадцатого" знакомца, а на кого-то другого:
- Загибай фланг, гони наших дагов прям наверх, бля, вот спецназеры сволочи, ой вот дают, Сеня, да что ты вытворяешь, фланг загибай. Рябушкин в отличие от тебя сегодня не затупил, сто тринадцатый, кто там на "шишиге" подъехал? Гони их на хер.
Понятно, мы снова подставили конкурирующую фирму, и на душе от этого становится светло и радостно.
Что же, интересно, написали нам наши операторы и информаторы? Надеюсь, будет что-то стоящее. Как-то пару лет назад на сборах командиров рот тоже отрабатывалась встреча с агентом, офицеры информационного отделения что-то там напутали, потом напились водки и поручили своему мальчику-хакеру, бойцу срочнику распечатать набранный текст. Боец всё добросовестно исполнил. Заодно набрал и распечатал кучу писем своим подружкам. Потом после встречи с агентом офицеры, умиляясь, читали о том, как крут Вася Пупкин, совершающий ежедневно прыжки с парашютом на территорию Китая, задушивший парочку акул на водолазной подготовке и гоняющий "дедсостав" по казарме, и как хреново ему без женской ласки. Что было потом с Васей Пупкиным и информаторами, лучше не рассказывать.
Так, что тут у нас есть? Я разодрал пакет, залитый кетчупом и с откушенным уголком.
Ну вот, то, что и ожидалось, ничего толкового. Информация о противнике точь в точь как в первом пункте боевого приказа. Дальше отрывки из радиоперехватов. Взаимодействующая осназовская бригада даёт неплохую информацию, но для разведывательной группы специального назначения это совсем не то, что надо. Нам нужны точные координаты и время. Вот что мне, сейчас на бегу думать, как использовать информацию о "работе в период такой-то каких-то РЭС, предположительно СПС"? Ну, даже память напрягать не надо: РЭС -радиоэлектронные средства, СПС - сухопутная подвижная связь. Значит, всё-таки подвижный командный пункт движется. Вот еще отрывок о работе РЭС: "предположительно развёртывании первичных сетей связи в таком то районе". Дальше отрывки из перехватов вообще непонятного для меня содержания. Тут надо думать долго и упорно. В армии и в округе есть командно-разведывательные центры, которые занимаются приёмом, анализом и обработкой информации, и выдают начальникам разведок сведения в удобоваримом виде. А у нас наверняка измотанные информаторы, получив вводную, недолго думая, накопировали всяческой информации, которая им поступает непрерывным потоком, и скинули её мне. Пусть майор разбирается сам. Вполне может быть, что это "происки" замкомбрига или чудачество самого комбрига, он любитель озадачить всех какой-нибудь нелепой вводной типа: "Алюминиевые огурцы на брезентовом поле подверглись истязательствам харбинской диаспоры". А что это значит, пусть думают все, правда, минут через тридцать наш полковник сам забывает, что хотел этим сказать. Есть еще вариант подачи нам "иголки в стогу сена" самым верхним руководством учений. У "краснолампасных", прибывших с самых верхов, информации побольше, чем у кого-либо на этих учениях. Они курируют и нас, и противника. Наверняка генералы знают, где находится этот треклятый подвижный командный пункт, армейцы обязаны у них утвердить план-календарь проведения учений. Может, позвонить Черепанову и попросить его похитить "портфель" с бумажками, в которых всё указано? Это в принципе нормальный вариант. Вова частенько, "подшофе" грозился уйти в бизнес и расторгнуть контракт. Причём придумывал сумасшедшие планы своего увольнения. Чего только стоит его задумка выгрести на асфальтовый плац на резиновой лодке во время общего построения и скомандовать "Торпеды к бою!". Думаю, похищение портфеля ничуть не хуже. Мдаа, мечты, мечты.
Может, всё-таки есть в донесении агента хоть что-то стоящее? Ну не должен наш "шпион" давать нам информацию из радиоперехватов, нет у него ни сил, ни средств для ведения радиоразведки, и у меня голова не отдел анализа и обработки информации. Надо еще раз внимательно перечитать донесение. Так, перехваты пропускаем, что тут у нас еще есть?
- Командир, пять капель будешь? - подскочил Пачишин с пластиковым стаканчиком и сосиской в руке.
- Слышь, а вы не рано начали расслабляться, нам еще топать предстоит дай бог, а вы уже по пять капель?
- После всего пережитого необходимо убить несколько нервных клеток, - отозвался откуда-то Аллилуев, - медицина рекомендует!
- А давай, может, мозги заработают, - немного подумав, согласился я.
Водка обожгла пищевод и упала в желудок, немного посопротивлявшись, за ней упала сосиска. Алкоголь сразу же обострил мои мыслительные способности, и взгляд упёрся в пару абзацев внизу страницы.
- Для согласования и организации управления выделяемого ресурса авиации из состава Љ двизии Љ..ВА (воздушной армии) выделяется ОГ (оперативная группа). К 00.30 (число, год) организовать взаимодействие с КП Љ.. А (командный пункт армии). развернуть пункт управления южнее отм .230,5 (координаты). Источник (из анализа шифроперехвата боевое распоряжение Командующего Љ ...ВА).
Вот это, по-моему, то что надо. Эта самая отметка как раз немного севернее той самой Курояровки, про которую нам рассказал механик Зюзик. А так как лётчики будут организовывать и разворачивать свой пункт именно на КП армии, чтобы оттуда держать связь уже со своим командованием, то вопрос с нахождением подвижного командного пункта армейцев можно считать практически решенным. Главное только чтобы я в своих выводах не ошибался. Всё-таки надо для проверки позвонить мистеру Черепанову, может, он что-то еще слышал краем своего большого чувствительного уха. Заряда батареи сотового еще достаточно. Денег на счету маловато, но Пачишин прикупил еще карточку, так что звоним и сматываемся, а то насколько я знаю, сотовой связи в районе Курояровки днём с огнем не сыщешь. Подлец Вова не отвечал. Что такое? Спит? Попал под БШУ (бомбо-штурмовой удар) и по условиям учений убит? Где же он есть, когда так нужен? Ну ладно, попробуем попозже. На пакете на обратной стороне надпись: "По прочтении уничтожить"
- Пачишин, будешь доедать донесение? Тут еще вкусных уголков три штуки, натуральный продукт, получше ваших китайских сосисок!
- Да не, спасибо, не хочу, я сальца уже хряпнул под водочку...
Пришлось пакет сжечь, как только последний клочок бумаги догорел и пепел был растоптан и развеян, я скомандовал:
- Группа, подъём, головной дозор вперёд.

Ушли мы довольно далеко, километра на четыре в сторону предполагаемого нахождения ПКП, вероятность быть обнаруженными пехотой, "спортсменами", СОБРовцами значительно снизилась. Группа потихоньку забралась на превышающую высоту одной из сопок, перекурили и начали медленно спускаться вниз. Тут и запел про "молодую лошадь" телефон.
- Воваа, наконец-то, ты чего не отвечал?
- Я на общем совещании был, у телефона звук отключил и на вибрацию поставил, а он у меня в кармане штанов лежал.
- Блин, ну мог бы тихонько смску кинуть, чтобы мы перезвонили попозже.
- Какую нахрен смску, тут генерал зашёл, все встали, а тут ты названиваешь, кстати, у тебя чёртовски приятный телефон, когда на вибрации стоит!
- Слышь, извращенец, ты там ничего про лётчиков не слышал интересного?
- Да, что-то было, толком не помню я, с начпродом в морской бой резался, там "генс" сказал, что координаты ПКП у него и он ждёт радиограммы об обнаружении с координатами от наших групп, чтобы свериться и поставить плюсик, а еще у замкомбрига что-то случилось, его вызывали с совещания, его выпустили, он зашёл печальный, аж капец, и усы свои так трогательно поглаживал, будто прощался!
- Вова, скажи ему, пусть еще стринги прикупит и шест для стриптиза.
- Хе, а нахрена ему стринги и шест?? А, пля, он же стрип обещал, надо мелочи поднасобирать ему в трусы засовывать, вы там опять кого-то подставили? А то комбриг после совещания бегал, разорялся, кричал, что пехота отличилась, а мы редкостные тупари.
- Вова, отбрось лирику, мне надо точно узнать, едут лётчики куда-нибудь в Курояровку, или нет, сможешь как-нибудь пробить?
- Старый, ты окончательно разучился головой думать, всё больше жопой, да ногами, тебе что, трудно Роме "Фашисту" позвонить?
Вот и приехали. Хоть Черепанов и истинное чудовище и в бытовом плане сущий разложенец и в служебном отношении, как он сам говорит, "воинствующий еблан", но его голова выдаёт иногда гениальные по своей простоте решения!
Рома "Фашист", он же Роман Васильевич Каузов, офицер из оперативного отдела армии ВВС, штаб которой расположен у нас в городе. С Ромой мы познакомились несколько лет назад, он с нами летел самолётом военно-транспортной авиации в славный город Моздок. Мы летели на Ханкалу в командировку уже не в первый раз, Рома летел туда же на какую-то должность в группу комплексного огневого поражения в штаб группировки. Каузов оказался очень компанейским парнем, как все лётчики, порядочно пьющим, способным выполнять служебно-боевые задачи в любом виде и никогда не забывающим своих друзей. Через него всегда можно было пробиться на "борт" до Моздока или на "почтовик" до "большой земли" А прозвище "Фашист" он получил от того, что был фанатом всяческой символики и военных примочек времен Великой Отечественной войны, особенно фанател от фашистских побрякушек. Так совпадало, что на "замену" он всегда попадал с нами, да и здесь мы частенько любили покуролесить с выездами на природу и охоту.
- Вова, ты гей..ний, мы тебя любим! - заорал я радостно в трубку.
- А я его не люблю, - пробормотал начфинёнок, он вечно авансовые отчёты с запозданием сдаёт.
- Вова, мы тебя обожаем, - добавили связисты, которые обожали всех.
- И не просите, и не целуйте, - сказал в трубку Черепанов и ушёл со связи.
Так, главное, чтобы Рома был на связи, а где тут в телефонной книжке его номер? Ага, вот Каузов - должен 300 р. Странная манера у Вовы заносить контакты в телефонную книжку.
"Фашист" отозвался сразу же после первого гудка.
- Вова, бля буду, отдам я тебе твои три сотни!
- Здаров, "Фашистюга" это не Вова, и он тебе три сотни уже простил, успокоил я Рому.
- Ааа, старый, здарова, а чего ты с Черепановского звонишь, случилось чего? Я слышал, тебя с парашютом скинули с кучей извращенцев и вы там пугаете всю округу?
Во как! Слухами земля полнится, уже и в армии ВВС знают о наших доблестных "деяниях".
- Рома, дело есть, у вас там никто никуда выезжать не собирается, ничего такого не слышал?
- Ааа, братан, ты чего это удумал, учения идут, щас я тебе всё так и сказал!
- Ну ладно тебе ломаться, ты помнишь мой ножик германского парашютиста?
- Пять секунд, я из кабинета выйду, - затараторил мигом возбудившийся "Фашист".
Через несколько секунд он отозвался:
- Бля, я за финку фашистского парашютиста воробья в поле на коленях загоняю, давай, лечи мне уши, что тебе рассказать?
- Я спрашивал, выезжает от вашего штаба какая-нибудь оперативная группа к армейцам куда-нибудь в районы Вахапетовка- Куроярово?
- Не то слово выезжает, я тоже туда прусь старшим, с утра задолбался этот выезд согласовывать, от нас радийка идёт, КАМАЗ с кунгом, да я наверно на своём микроавтобусе поеду, он у меня полноприводной, и мне армейцы пропуск на него сделали еще действует, может, время будет, поохочусь, мы к одиннадцати вечера должны быть на окраине этой грёбаной Куроедовки, я уже и пистолет получил секреты в портфеле охранять!

(продолжение следует)

Особая группа

(продолжение)

Ожидание томительно, особенно при выполнении задачи. Братья капитаны готовились к сеансу связи, разворачивали антенны и присоединяли к станции "аккумуляторный пояс".
Пиотровский с Ромашкиным раскочегарили газовую горелку и занимались приготовлением завтрака. Доктор перебирал медицинскую сумку. Лейтенант, выпросил у меня сотовый телефон для передачи экстренных сообщений своим подругам, заодно получив задачу поменять дурацкий рингтон про "убитого Кенни", рыскал по округе и вёл разведку на "себя". Идиллия! Тишина и благодать. Вкусно запахло жареной тушенкой и гречневой кашей. Внезапно в тишине раздался резкий звук разрываемой материи.
Ромашкин подскочил, упал на живот, и схватив автомат, прохрипел:
- Духи, обходят, гранаты к бою!
- Извините, - сказал доктор и покраснел, - это я, так сказать, с "огоньком" давнишнюю мечту осуществил!
Артемьевы сказали, что доктор силён. Пиотровский так ничего и не понял. Ромашкин с печальным взором "брутального спецназера" покачал осуждающе головой и произнес киношно-гоблиновско-блокбастерную фразу:
- Цитрамон, поди, жрал, "Доширак" нежнее аромат даёт.
- Лёня ты чего такой воинственный вечно? - спросил я Ромашкина, помешивая ложкой горячую кашу.
- У меня, наверно, "вьетнамский синдром", мне столько всего пришлось пережить, - ответил печальный Ромашкин и даже шмыгнул носом.
- Ой, бля, Лёня, дофига же ты перенёс, особенно на Ханкале в разведуправе, целыми днями дрых в палатке направленцев, да на рынке разгрузки и камуфляжи примерял, - возмутились в один голос капитаны.
- Не надо на него напраслину наводить, он еще на вылет с ВПШГ (высокогорная поисково-штурмовая группа - КБ) на озеро Голубое летал и в Каспийск, - заступился за майора Пиотровский.
- И под капельницей лежал в отряде на второй день после замены, и фонарик "маглайтовский" в сортире утопил, - не сдавались Артемьевы.
- Между прочим, у меня этот синдром с детства, - возмутился Ромашкин, - я в школе во втором классе уже воевал!
- А мы в космос летали и капитана Гранта спасали во втором классе, - парировали капитаны.
- Я серьёзно воевал, - тихо произнёс Лёня, - с американцами!!!
- Лёня, делать пока нефиг, почеши нам уши, - подначил я майора.
- Ну, ладно.

Из рассказа майора Ромашкина, непризнанного ветерана Третьей мировой:

Было это 10 ноября тысяча девятьсот восемьдесят второго года, поздней осенью. Родители тогда рано на работу уходили, а я взял да и проспал в школу, смотрю, опаздываю, и приду только ко второму уроку. ну, что делать, чувствую, влетит мне. Поэтому когда в школу шёл, с пацанами из второй смены заигрался в войнушки, и совсем припозднился.
Иду в школу, а на душе тревога такая и предчувствие чего-то нехорошего такого. И на улице как-то вдруг пустынно стало, даже машин почти не видно. Захожу, значит, я в фойе, а в школе тихо так. Обычно кто-нибудь из прогульщиков шарахается или дежурные из старших классов, пионерские патрули или уборщицы. А тут тишина. И слышу, как где-то далеко-далеко печальная и страшная музыка играет. Мне вообще страшно стало. Думаю, наверно, что-то случилось. В класс свой заглядываю. А тааам! А там, короче, никого, а у нас контрольная должна быть по "матише". Вообще страх на меня напал, капец.
Я в другой класс побежал. И там никого. Еще пару классов проверил. Пусто!
Непонятно, куда весь народ подевался. Я бегу к учительской, может, там хоть кто-нибудь есть. Слышу, кто-то есть, разговаривают. Я ухо "пригрел" возле двери, толком не разобрать, но слышу, кто-то всхлипывает и голоса женские и мужские вроде:
- Ой, что же теперь будееет, наверно, империалисты теперь радуются...
Я так понял, это наша школьная "комсомольская вожачиха" рыдает. А её кто-то успокаивает, по голосу как "физрук" ( он всех училок женского пола помоложе любил успокаивать).
- Не получиться ничего у подлых империалистов бу-бу-бу...
А потом что-то вроде про войну и:
- Ой, Николай Захарович, не надо, вдруг кто войдёт, - потом еще что-то типа «Коля, ой какой большой...»
А у меня в голове слово «война» засело напрочь. А физрук наверно "комсомолке" пистолет показывает, слухи ходили, что все молодые училки болтают, что у физрука есть большая пушка. Я стучусь так вежливо, а там суета за дверью началась, потом замок защелкал, физрук такой красный высовывается, видит меня и орёт:
- Что ты здесь делаешь, тут в стране такое случилось, а ты здесь под дверьми торчишь, а еще октябрёнок!
- Николай Захарович, а правда, война началась? - лепечу я, а самого прямо трясёт от страха.
- Да еще какая! - орёт он, раскрасневшись, и захлопывает дверь.
Вот тут меня совсем затрясло. Началось! Подлые капиталисты развязали всё-таки войну.
Все уже наверно на фронт записываются, а я еще тут. Хотя какой фронт, наверно все в бомбоубежище убежали, и противогазы получают, а я здесь ошиваюсь. Бегу по школе, всего колотит, музыка эта страшная играет и голос диктора: "Сегодня бу-бу-бу".
Но я парень-то неробкого десятка, в себя быстро пришёл, достал из портфеля свой пистолет с пистонами, добежал до подвала, смотрю, двери закрытые. Наверно уже ждут прилёта американских ракет. А так погибать не хочется в восемь лет, аж жуть. Я постучался, не открывают. Залег тогда на лестнице, забаррикадировался портфелем и жду ядерной войны. Вдруг слышу, идёт кто-то. Наверно американские шпионы уже по школе ползают. Надо стрелять гада, чем я хуже Павлика Морозова, стану октябрёнком-героем.
Прицелился я из своего револьвера, зарядил пистон. Смотрю, идёт кто-то, я выскакиваю из-за укрытия и бббаахх из пистоля прямо в него. Пистон как грохнет! "Шпион" хлобысь в обморок. Смотрю, а это наша техничка баба Люба. Вот продажная бабка, значит, и она на империалистов работает, а я давно её подозревал. Одного шпиона я вывел из строя. Слышу, еще кто-то идёт, заряжаю новый пистон, а там преподаватель по НВП Василий Иваныч ходит по углам, высматривает, наверно, бомбу хочет заложить.
Я выскакиваю, ору:
- Руки вверх, американец!
Он смотрит на меня, а потом как грохнется рядом с техничкой, он старенький уже был, воевал еще с фашистами. Короче, я уже двоих пособников "мирового капитала" привалил.
А потом меня физрук вытащил из-за баррикады, пистолет отобрал, подзатыльник дал и повёл с собой в спортзал. Думаю, скрутили меня всё-таки, сволочи, на расстрел ведут. Вот так и погибают настоящие октябрята. Иду, плачу, сквозь зубы песню "Орлёнок" мычу, тоска гложет. А тут меня физрук в спортзал втаскивает. А тааам!
А там вся школа сидит, на стене портрет Леонида Ильича Брежнева с черной ленточкой и директор речь читает. Короче, не война была, а генеральный секретарь помер. А я, не разобравшись в ситуации, двух "шпионов" уложил. Хорошо что техничка и учитель по НВП не рассмотрели меня, когда в обморок падали. Их потом Скорая увезла, многим в тот день плохо было. А мои одноклассники вели себя совсем не по-октябрятски, радовались, что всех домой с уроков отпустили. А я шёл домой печальный, пел песню про "Орлёнка" и была на моей душе первая боевая травма.

Лёня продолжал после своего рассказа сидеть печалиться, Артемьевы настраивали радиостанцию и вполголоса глумились над майором. Пиотровский допытывался до доктора, зачем ему презервативы. Я, разлёгшись на коврике, немного задремал. Приплелся лейтенант, отдал мне телефон, слопал банку тушенки с галетами, достал из рюкзака остатки туалетной бумаги, и печально вздохнув, отправился, куда-то вниз по склону.
- Угля ему что ли активированного дать? - сам себя спросил Аллилуев.
Я снова начал засыпать.
"Далеко, далекоооо ускакала в поле молодая лошааадь!" запел телефон.
- Лейтенааант, сука ты, что за херню поставил, - заорали все в один голос.
- Кхе-кхе, я, так сказать, поставил песню, целесообразную обстановке, - прокряхтел откуда-то снизу из кустов финансист.
Звонил "свой среди чужих" майор Черепанов. Наш ночной "финт ушами" наделал много переполоха среди руководства учений. Ставки на нас немного подросли, и замкомбриг даже клятвенно пообещал станцевать стриптиз и сбрить усы, если мы на этих "скачках" уделаем "спортсменов". Но суть была не в этом. На встречу с нашим "связником" выехал один из офицеров оперативно-планового отделения, который попался спящим на оперативном дежурстве по реально действующим группам. Что он везет нам в конверте, Вове так узнать и не удалось, однако он узрел, что после того, как специальный "шпионский" ЗиЛ-131, кое-как завёдшийся и выехавший на сорок минут позже назначенного времени по причине отсутствия писарихи техчасти, не оформившей во время путевку, убыл. К замкомбригу прибыли какие-то странные "пехотные" личности на ГаЗ-66, о чём-то тайно посовещались и поехали также в сторону Вахапетовки.
- А в кузове сидела толпа офицеров с пехотного полчка в званиях от летёх до капитанов, все такие "про войну" с автоматами, в маскхалатах с вещмешками, - закончил Вова.
- Ясно, спасибо за информацию, Рихард, слоны идут на север, - поблагодарил я его.
- Слоны идут нахер, а ваш Штирлиц живет в бригаде уже который день, когда эта тягомотина закончится? Я уже устал на два фронта работать, - заныл Черепанов.
- Не забывайте, Рихард, у нас ваш телефон, а в нём телефоны ваших телок, а данная информация о вашей работе на "два фронта" будет очень интересна вашей супруге!
- Не шантажируй меня, а то я вам такой инфы накидаю, упаритесь ПКП (подвижный командный пункт) искать, и вообще, я только что с ЦБУ, оператор отметил положение "спортсменов" на карте, они в паре километров от вас, может, минут через сорок выйдут к окраине Ваххабитовки-Вахапетовки, так, что спасайте свои булки и до связи, - испугался Черепанов.
Так, всё с нашим замкомбригом яснее некуда. Он в преступном сговоре с противоборствующей нам "группировкой". Если нас просто искать, прочесывая местность по приблизительным направлениям, толку от этого никакого. Ночная стычка показала, что нас просто так не взять. Есть еще порох в пороховницах и ягоды в ягодицах. А тут вполне обозначенное место, где нас можно взять на "вилы". А мотострелковый командир для этого дела набрал офицеров помоложе, так сказать, с "задором". Наверняка пехотным офицерам надоело в преддверии учений ежедневно и еженощно проводить строевые смотры, устранять недостатки, белить бордюры, сооружать надолбы и трассировать выдолбы . Реальная возможность "повоевать" да еще со спецназом! Будь я молодым летёхой с мотострелкового полка, я бы с удовольствием напялил маскхалат и побегал за диверсантами. Командир спортивной группы наверняка горит желанием отомстить нам за ночной "прокол", да и подзуживают его наверняка сверху. Плюс СОБР где-то неподалеку.
Положение - не позавидуешь. Осталось только Пачишину попасться в лапы "загонщикам", и вообще красота.
Положение продолжало ухудшаться с каждой минутой. Появился лейтенант с квадратными глазами.
- Командир, там это, сижу это я, в бинокль наблюдаю, природой любуюсь.
- Скажи просто: сижу я, сру, - перебил его Пиотровский.
- Ну, значит, сижу я, сру на природе с биноклем, - продолжил лейтенант, смотрю, по дороге внизу колонна танков идёт, маленьких таких, ну такие, с тонкой пушкой.
- БМП что ли?
- Ну да, они самые, а я за ними наблюдаю, вижу - остановились, одну БМП с дороги согнали вниз куда-то, и там солдаты забегали, потом метров через пятьсот снова остановились и еще одну поставили, скоро мимо нас проезжать будут.
Точно, обкладывают со всех сторон, скорее всего, это виденная нами вчера мотострелковая рота. Командир, по всей видимости, получил задачу выставить засады вокруг деревни и не дать нам прорваться. Одного он не знал, что на встречу с агентом вся группа не ходит, эту миссию должен выполнять специально обученный и подготовленный к взаимодействию человек. В нашем случае это был техник Пачишин, подготовленный к встрече с бизнесменами армянами. Группа начала быстренько собираться. На месте остались только связисты, сеанс связи по независящим от нас причинам откладывался. Мы нацепили на себя рюкзаки и снаряжение. Группу я рассредоточил в радиусе десяти-пятнадцати метров от днёвки и приказал смотреть и не отсвечивать. Сам с лейтенантом спустился ниже. Действительно, уже неподалёку рычали и тарахтели бронемашины. В бинокль прекрасно видно: идёт колонна из пяти БМП. Так, вчера их было десять, как положено по штату в мотострелковой роте на БМП. Значит, пару постов они выставили, ну и берем минус на обычное разгильдяйство и "убитость" техники, наверняка, пара машин где-нибудь на СППМ (сборный пункт повреждённых машин). Колонна на приличной скорости прошла по дороге рядом с нашей сопкой. Я начал накручивать ручки поискового приёмника. Ага, вот, поймал частоту. Переговоры мотострелков. Одна из машин в центре колонны пыхнула и остановилась. Две машины, шедшие впереди, ушли вперёд, две, шедшие сзади, остановились. Вроде бы рано еще выставлять засаду. Что там говорят?
- Арбалет-100, Арбалет-100 я Арбалет-113, у меня заглохла машина, Арбалет-100, у меня...
- Да какого хрена, сто тринадцатый, у тебя опять случилось? - раздался в наушнике чей-то бас, - Рябушкин, пиджачила, я тя урою...
- Арбалет-100, она не заводится...
- Воздухом заводи, скорость надо во время переключать обороты опять не выставил, придурок, понял меня, воздухом, аккумуляторы на сто тринадцатой вообще никакие.
- Арбалет-100, не заводится.
- Летёха, ты меня в гроб раньше времени вгонишь, спешивай пехоту, щас тебя в жопу стукнут, если не заведешься, сам с механом остаешься, место здесь тоже неплохое, сто двадцать третий, на связь...
- Сто двадцать трэтий на связы, - ответили с кавказским акцентом.
- Анварка, попробуй стукнуть в жопу сто тринадцатого, если не заведётся, бери на жёсткую, стаскивай её в кювет, пехоту Рябушкина к себе сади и догоняй вместе со сто тридцать третьей, мы ждём.
- Йэсть, - ответил сто двадцать третий.
- Быстрее, быстрее.
Ага, ясно, одна из машин заглохла, сейчас её попытаются завести с толкача, если не получится, оставят здесь и поедут дальше выставлять взвода для засады. А потом "бэху" подцепят другой бронёй, выставленной раньше, и уволокут. Действительно, при наблюдении в бинокль было видно, как из десанта начали вываливаться мотострелки, облачённые в зимние бушлаты, валенки, каски с вещмешками за спиной и автоматами. По ребристому листу бегала нескладная фигура наверняка того самого лейтенанта пиджака Рябушкина, облаченного так же, как и его бойцы. Машина, следовавшая за заглохшей, подскочила, и уткнувшись носом в корму, протолкала БМП вперёд. Толкач остановился, из люка выпрыгнул маленький солдатик, заскочил на соседнюю машину, выволок наружу механика-водителя и начал того дубасить по шлемофону, не обращая внимания на лейтенанта. Офицер попрыгал рядом, успокаивая разбушевавшегося (по всей видимости, тот самый Анварка). Сто тринадцатую быстро зацепили жесткой сцепкой и отволокли в кювет. Бойцы, суетившиеся рядом, попытались залезть в десант работающих сто двадцать третьей и сто тридцать третьей, но их, видно, внутрь не пустили, и они, неуклюже карабкаясь, полезли на броню и расселись по-походному. Несколько минут, и две оставшиеся БМП умчались, поднимая за кормой веера снежных брызг. Видимо, командир мотострелковой роты всё же не промах, вон как быстро принял решение, да и люди у него натасканные, Анварка хоть и настучал по шлемофону, наверняка, водитель сто тринадцатой младше по призыву, но зато оттащил поломанную машину очень быстро, и умело загнал её в кювет, умудрившись развернуть так, что её не видно было бы с поля перед Вахапетовкой.
Вот еще одна проблема. Пачишин будет возвращаться именно этим путём, если его не заметят с других мест, то тут он будет как на ладони, и мимо БМП не пройдёт по любому.
Слава богу, "пехоту" забрал с собой ротный, поэтому в случае чего нейтрализовать лейтенанта и его бестолкового механика-водителя будет нетрудно. Надо быстренько собрать всех, распределить народ в подгруппы захвата и обеспечения. Пока я думал, высматривая в бинокль то удаляющиеся машины, то снежное поле, лейтенант толкнул меня в бок и прошептал:
- Сюда идёт, вверх полез.
Лейтенант Рябушкин, повозившись возле открытого ребристора, явно заскучал и полез вверх осматривать окрестности. Того и гляди, наткнётся на наших связистов. Мы отползли чуть повыше и кинулись на полянку. Артемьевы вели интенсивный радиообмен с Центром.
- Командир, еще пять минут, сеанс надо закончить, мы цифровые группы передаем уже за следующий выход на связь, Васю приболтали, тяни время, - пробормотал один из братьев, оторвавшись от кнопок станции и своего блокнота.
- Мля, пацаны, сейчас этот дятел сюда дойдёт, спалит нас по-любому.
- Командор, не ссы, чего нам какой-то мабутей, мы СОБР разделали, валим его и все, - вынырнул из-за кустиков Лёня.
- Так, короче, где все?
Все оказались поблизости и на связи. Порядок действий определили очень быстро, ибо "пиджак" Рябушкин был уже поблизости и во всё горло распевал песню: "Я знаю точно, невозможное возможнооо".

Поднявшись на полянку, лейтенант обалдел. Под сосной на ковриках возлежали два военных возле развёрнутой радиостанции и что-то колдовали, не снимая наушников и не отрываясь от каких-то блокнотов.
- А вы кто? - растерялся Рябушкин.
- Догадайся с трёх раз, - сказал один из военных, и сняв наушники, довольно потянулся, и закинув ногу за ногу, закурил.
"Близнецы!!": отстраненно подумал Рябушкин.
Второй военный, точная копия первого, тоже сбросил наушники и сказал:
- Всё, бля, сеанс отработали, дай закурить, чумаход...
- Я не чумаход,- обиделся Рябушкин.
- Да это не тебе, успокойся, маленький, - рассмеялся незнакомец и вырвал у своей точной копии сигарету из пальцев.
- Ааааа! - взвыл лейтенант, - вы радисты диверсанты из спецназа, вы на учениях тут!!!
- Есть такая буква в этом слове,- сказали в один голос неизвестные.
- Тогда я вас, я вас щас возьму эээ...
- О да, возьми нас, возьми нас поскорей, грозный варвар пехотинец, - забился в экстазе на коврике один из близнецов.
- Только будь с нами ласков и нежен, - добавил, корчась от смеха второй.
- А меня тоже возьми, ненасытный! - выскочил из-за ствола сосны Леня Ромашкин.
- А ты с нами потом будешь встречаться? - спросил подкравшийся сзади Аллилуев.
- Так вот нахрена доктору презики нужны были, - нарисовался Пиотровский.
- Мля, а это не ты с Милкой Феофановой из пединститута в прошлом году мутил? - задал вопрос лейтенант финансист, возникший как ниндзя из ниоткуда и уперший ствол ПКМа в живот резко побледневшему летёхе.
- Здравствуйте, лейтенант Рябушкин, - закончил я комедию, - вы захвачены в плен группой специального назначения и по условиям учений обязаны отвечать на все наши вопросы.
Летёха открыл рот, вздохнул и скуксился.
- Теперь меня ротный совсем сгноит, - запричитал он, - "бэха" встала, в плен меня захватили, вы меня сейчас пытать будете, мне рассказывали, что вы можете, а я не знаю ни хренааааа, а вы даже мою фамилию знаете и Милку Феофанову...
Пришлось лейтенанта успокоить и даже угостить аскорбинкой, Аллилуев сказал, что Рябушкин пока может ничего не бояться, так как презервативы ему еще не принесли.
Лейтёха оживился, однако с опаской посматривал на нашего финансиста, злобно поигрывающего пулемётом и встающего в различные воинственные позы. Чтобы успокоить пленного, пришлось отправить Ромашкина и нашего начфинёнка захватить еще "языка" в лице механика-водителя. Личный состав головного дозора обрадовался, чуть посовещался и скрылся из глаз.
Допросы и расспросы лейтенанта ни к чему не привели. Он и вправду ничего, кроме, того, что его рота должна участвовать в ловле "диверсантов" не знал.
Тут как раз и привели механика. Бедолага боец пучил глаза и пытался выплюнуть изо рта промасленную рукавицу.
Рябушкин, увидев своего подчиненного, снова покраснел и скуксился.
Бойца пришлось тоже успокаивать и угощать аскорбинками. Механик слопал полпачки, попросил водички и сигарету и сказал, что его все называют Зюзик и он вообще-то водитель ЗИЛа в автороте, но за отсутствием нужного количества механиков за штурвал посадили его, и служит он всего полгода. Никто его не бил, взрывпакеты в штаны не засовывал и относились вполне дружелюбно. Боец знал еще меньше, чем лейтенант. Но вот у него, оказывается, были друзья, служившие в комендантской роте штаба армии, которые вели разговоры о том, что поедут куда-то в сторону Курояровки. Пришлось развернуть карту, так, ага, вот она самая деревушка. Что тут есть? Линии электропередачи, несколько МТС (мтс это не только сотовая компания), водокачка, несколько десятков дворов. И что примечательно, несколько дорог, ведущих к деревушки с различных направлений. То есть колонна подвижного командного пункта может спокойно проехать в этот район, все элементы жизнеобеспечения присутствуют. Деревня входит в район учений. Армейцы в этот раз отошли полностью от старых шаблонов и не выезжали на всем известное место ЗКП армии. Молодцы, ничего не скажешь. До деревни около тридцати километров пешком напрямую через сопки.
Интересно, что же скажет нам агент? Когда же придёт Пачишин, вот уже около двух часов прошло, а его нет. Уже пора начинать беспокоится. Оставив пленных под присмотром и приказав всем готовится к движению и распределить вещи Пачишина между собой, я собирался выдвинуться на пригорок и понаблюдать за обстановкой в поле. Не успел я еще раздать указания, как Аллилуев, глядя вверх, печально произнёс:
- Ракета, красная, Бэтмена спалили.
Мы опрометью бросились на пригорок. Наш лейтенант толкал впереди себя пленных, а особенно лейтенанта Рябушкина.
Я взглянул в бинокль:
- Ччччоорт!!!
По полю скакала темная фигурка майора технаря, в руках Пачишин сжимал пакеты.
За ним еще на почтительном отдалении двигалась цепь в белых маскхалатах, сзади цепи подпрыгивал на буераках ГаЗ-66.
Нашего майора загоняли как волка на "флажки". Выдохнется, его возьмут загонщики. Успеет выбежать с поля, попадёт в засаду, выставленную мотострелковой ротой.
Хотя не такой уж и бегун старый технарь майор. Можно сказать, вообще не бегун, не успеет он даже за поле выбежать.
- Беги, Форрест, беги, - запрыгали близнецы, - командир, бля, повяжут нашего, повяжуууут...

(продолжение следует)

Особая группа

(продолжение)

Лагерь обустраивали быстро и со знанием дела. Все мужики в СОБРе в возрасте и все в офицерских званиях, молодых и помогающих нет и не будет, поэтому надо делать всё самим. Хотя сейчас в группе есть два солдата срочника, приданные связисты из бригады специального назначения. Но связисты на особом положении. "Айкомы", имеющиеся у каждого бойца в группе, конечно, хороши, да радиус действия не тот. Бригадные разведчики укомплектованы средствами связи с Центром, поэтому, несмотря на то, что они молоды, их стараются припахивать поменьше. Развернули палатки-альпийки, натаскали сушняка, развели жаркий костёр. Офицеры начали расстёгивать рюкзаки и вытаскивать на "божий свет" различные вкусности. На такие условности как охранения и дозоры решили не обращать внимания - не Чечня всё-таки, а тут такой шанс вырваться из города на природу и отдохнуть "душой".
- Степаны-ыч,- прогудел матерый бородатый капитан, заместитель командира поисковой группы, - ну давай за удачный поход по пять капель! - и он протянул пластиковый стаканчик с прозрачной и холодной водкой.
Степаныч неодобрительно покачал головой, но заценив температуру воздуха и внутренние ощущения, опрокинул стаканчик и гулко выдохнул воздух. В руки ему тут же сунули бутерброд - кусочек черного хлеба с свиной тушенкой обильно посыпанный крошеным луком. Командир с удовольствием слопал бутерброд и стёр крошки с усов:
- Васёк, как там мальцы-связисты, связались со своими?
- Да порядок, связались все нормально, антенны пока сворачивать не будут до утреннего сеанса.
- Ну и ладно, тут еще сотовый ловит, надо своим в отдел позвонить, чтобы машину наготове держали, мало ли что.
Потихоньку группа подготовилась к ночлегу, развернули в палатках спальники, определили место радистам, накрыли, потрясающий изобилием импровизированный стол.
Постепенно все угомонились и расселись по кругу, по старой привычке держа оружие в руках или за спиной. На костре в большой кастрюле, которую таскал с собой отрядный доктор, он же по совместительству и повар, доваривалась картошка, приправленная тушенкой луком и специями. В ожидании основного блюда приняли по пятьдесят грамм, закусили паштетами да рыбными консервами. Бойцам срочникам налили по чуть-чуть, предупредив о политике конфиденциальности и неразглашении военной тайны. Не дай бог, узнает какое-либо начальство, что разведчиков из спецназа при выполнении учебно-боевой задачи напоили водкой СОБРовцы. Радисты дали клятву: "Что никому и никогда", не забыв для себя отметить, что надо будет после выхода своим корефанам в роте связи рассказать: "ну и набухались мы с СОБРами на задаче".
Доктор помешал картошку, понюхал, попробовал, чуть подсолил и сказал, что через пару минут будет готова.
Командир достал из пакета палку сырокопчёной колбасы и начал аккуратно очищать её от шкурки.
- Степаныч, слышь, Степаныч,- начал задавать вопросы заместитель, - всё таки с спецами, которые на соревнования готовятся, понятно, там ребятишки оторви и выбрось, мы с ними совместные стрельбы стреляли, вещи творят нешуточные, их-то мы хрен поймаем, сам сказал, что мы не сайгаки по сопкам скакать. Вторая группа нам на хрена сдалась, как я понял, там же одни офицеры.
- Да этих вообще, наверное, хрен поймаешь, - хохотнул Степаныч, там со всех служб старперов понабрали, замкомбриг ихний сказал, пусть в лесу пробздятся, вот они, наверно, и сидят где-нибудь как мы, и плевать им на эти учения.
- Ой, Степаныч, старые кони борозды не портят, - подыграл зам.
- Ага, они её удобряют, - ответил командир. - Док, что там с картошкой ?
- Готово! - бодро воскликнул повар-доктор, ставя кастрюлю посреди импровизированного стола из коврика, накрытого клеенкой.
- Отлично,- обрадовался Степаныч, - Васёк, начисляй по пятьдесят!

А на пятом тосте под горячую картошку случилось что-то непонятное. В освещенный костром круг зашёл какой-то странный человек. В военной форме, но без оружия и снаряжения. Приветливо всем улыбнулся.
- Привет, селяне, далеко ли до Пхеньяна?
СОБРОВЦы недоумённо переглянулись между собой.
- Ты чего, лыжник, на олимпиаду идешь? - спросил озадаченный Степаныч.
Радисты спецназовцы, узрев в "страннике" что-то знакомое, радостно улыбнулись и гаркнули:
- Здравия желаю, товарищ лейтенант!
- Нет денег на статье, - загадочно ответил незнакомец и вперился взглядом в палку колбасы на столе.
- Ух, ты, сырокопчёная, - радостно взвизгнул он, и в мгновение ока схватив колбасу, откусил внушительный кусок.
- Ну ладно, я пошёл, - промолвил он с набитым ртом, достав что-то из кармана, бросил в костёр и стартанул через всё расположение в направлении ближайшей сопки.
В костре что-то оглушительно грохнуло и разметало горящие ветки. Стол и блюдо с картошкой были безнадежно испорчены.
- Стой, сука,- заорали в один голос СОБРовцы.
- Группа к бою, - скомандовал Степаныч.
- Товарищ лейтенант, отдайте колбасу, - добавили паники связисты.
- Бля, да он уже в Пхеньяне, - орал заместитель командира Васёк.
- Сейчас мы этого отца Фёдора скрутим, - бушевал Степаныч.
Боевой опыт просто так не пропьёшь, группа мгновенно подхватила оружие, и наращивая скорость, гуськом рванула по тропинке за "лейтенантом-отцом Федором, лыжником из Пхеньяна, похитившим колбасу".
Скачущая фигурка еще довольно сносно просматривалась на склоне на фоне белеющего снега.
- Не уйдешь! - ревели СОБРовцы.
Внезапно бегущая фигура исчезла из поля зрения, как будто никто и не бежал вверх по тропинке.
Тут же Степанычу стало совсем не по себе. Крики СОБРовцев перекрыл грохот нескольких длинных пулемётных очередей. Бойцы поисковой группы инстинктивно сыпанули в стороны, кто-то не удержался и покатился вниз по склону.
Место для засады было выбрано идеально. Вся группа на склоне как в чистом поле, противник бьёт из ПКМа как по мишеням. Степаныч судорожно озирался. Подполз Васёк с округлившимися глазами:
- Командир, бля, нас обули пипец, нас вытащили на этот пулемёт, если бы били не холостыми, половине группы уже был каюк.
- Тьфу, бляяяя, - разродился Степаныч, мы же на учениях, твою мать, развели как кроликов. Вася, всем на связь, включить "айкомы", проверить всех, чтобы магазины с холостыми пристегнули, не дай бог, что...
Поисковая группа начала быстро рассредотачиваться и разворачиваться в боевой порядок. Всех душила яростная и азартная злость. Про ужин и про водку уже забыли. Тут уже работали другие принципы. Расслабились на учениях - сами себе и виноваты. Прав был Суворов: "тяжело в учении, легко в лечении". Неизвестный пулемётчик дал еще две короткие очереди. Степаныч скомандовал на осторожное передвижение по парам вперед.
Пошли. Один прикрывает, второй перебегает. Кровь в жилах снова стала горячей, чувства обострились. Теперь только победа.

Когда Пачишин, сидевший на "фишке", начал тонами давать установленный сигнал, братья Артемьевы силой оттащили Ромашкина от ПКМа.
- Лёня, валим, оставь "спортсменам" хоть кого-нибудь, - тащили они волоком увлекшегося стрельбой майора. Лёня сучил ногами и хрипел что-то типа: "Врагу не сдаётся наш гордый Варяг... гвардейцы, удержите правый фланг любой ценой... и «я их вижу они среди кокосовых пальм». Лейтенант, ползший рядом с братьями, предложил Лёне в обмен на пулемёт колбасу, так нагло похищенную им у поисковой группы СОБРа.
Меня даже начало колотить от волнения: успеют или не успеют? Ура! Успели, как только "огневая и заманивающая" подгруппа нырнули в овраг, среди деревьев показались призрачные фигуры. "Спортсмены" даже не бежали, они летели над снегом. На такое зрелище стоило посмотреть! Группа двигалась в походном порядке бегом. Ничего не бряцало и не звякало. Не было слышно ни хрипов, ни стонов. Бесшумно, словно призраки. Двенадцать человек двигались тихо, быстро, слаженно. Облачены в белые штаны от зимних маскхалатов, что при нынешней цветовой пейзажной гамме наиболее приемлемый вариант. Маскировочные штаны сливаются с фоном припорошенной снегом земли, камуфлированные куртки сливаются с темными стволами деревьев и нетренированному взгляду издали трудно что-либо различить. Без какой-либо команды "спортсмены" начали разворачиваться в боевой порядок, правый фланг выстроенной линии начал резко загибаться и уходить вперёд. Интересно, сколько же они отрабатывали все эти перестроения, что им не надо никаких лишних слов? Каждый разведчик знает своё место и свой маневр. Командир группы, скорее всего, уже по звукам стрельбы определил расстояние и заранее дал указание, когда и где перестраиваться. Вот что значит боевая подготовка денно и нощно, свободная от всяких нарядов и хозяйственных работ. Молодцы "спортсмены", что тут сказать! Эх, будь, наверно, на месте СОБРовцев мы, как бы нам не поздоровилось. Раскатали бы в лепешку. Отняли бы у Пачишина всю его лапшу, у доктора забрали бы таблетки, а лейтенанту просто по широте душевной накатили бы люлей за то, что у него постоянно в бригадной кассе нет денег.
Ладно, хватит любоваться на "противника". Пересчитал, вроде все на месте. Лейтенант, талантливо сыгравший роль "живца", ничуть не запыхавшись, уже навешивал себе на плечо отнятый у Ромашкина пулемёт и выслушивал дифирамбы в свой адрес. Остальные уже были готовы к движению. Меланхоличный доктор, вслушивающийся в звуки стрельбы, хищно улыбнулся и произнёс:
- Вот и встретились два одиночества, и помог им в этом хулиганствующий подросток!
- Я не сам, токмо по воле бу-бу-бу, - забубнил лейтенант, что-то пережёвывая.
- Опять что-то хапнул, - возмутились братья Артемьевы.
- Оставь и нам кусочек, - "прислонились" к подвигу технари.
Я махнул рукой, и мы трусцой в стиле "обленившихся штабных крыс" потихоньку побежали в сторону, противоположную той, откуда прибежали "спортсмены".

До окраины Вахапетовки всего полтора километра, если пересечь дорогу, огибающую сопку, и махнуть напрямую через заснеженное поле. Кто же придумал проводить встречу с агентом именно в таком открытом месте?
До встречи оставалось еще полтора часа, до обязательного сеанса связи еще час. Начали решать, кто же пойдёт на романтическое свидание со шпионом. Лейтенант финансист снова вызвался погеройствовать. Однако я его кандидатуру отверг, молод еще и горяч. Тут нужна фигура, которая не внушит подозрений как местным пейзанам, так и "ловцам диверсантов". Нужен "типажный" для этой местности разведчик. Самым подходящим оказался Пачишин. Зарос щетиной, взгляд как у матёрого сантехника-тракториста. Вместо стандартной спецназовской обувки на ногах китайские сапоги "дутыши" весёленькой голубой расцветки. Тем более, майор данную деревню знает. По слухам, витавшим в бригадной среде, "парковые" крутили в данной местности какие-то шашни с местными трактористами, то ли солярку на водку меняли, то ли запчасти какие-то поставляли. Тем более, старый "технарь" сам случайно обмолвился, что: "Воон в том домике с красной крышей живут армяне, которые круглосуточно продают местному населению водку, сигареты и карточки на сотовую связь". Узнав о возложенной на него миссии, Пачишин попытался изобразить географический кретинизм и полную потерю ориентировки в пространстве. Для доказательства он даже отошел справить малую нужду на рюкзак Пиотровского. Капитан обозлился и обвинил майора в том, что он по дороге выхлебал из фляжки весь запас "огненной воды" и схрупал как чипсы пачку "Доширака", поэтому пусть идёт к агенту, а заодно зайдёт к армянам прикупит чего в дорогу. И пусть только попробует перепутать последовательность действий.
Участь Пачишина была решена, и мы приступили к его "легендированию" Майору пришлось снять верх от бушлата и остаться в одной коричневой подстёжке. Снаряжение и рюкзак он снял, оставив при себе только пистолет под курткой да одну осветительную ракету для подачи условного сигнала на случай провала "явки". В руки ему всучили пластиковый пакет с Дональдом Даком и отошли полюбоваться на преобразившегося спецназовца. Перед нами стоял банальный сельский ханыга. Для антуража Ромашкин посоветовал поставить ему "фофан" под глазом и вдобавок к зелёнке вымазать физиономию золой и порвать вязаную чёрную шапочку. Пачишин от греха подальше засобирался в ускоренном темпе.
Деньги собирали со всей группы, у кого что было по карманам. Финансист мялся больше всех, начал ныть и упрашивать нас зайти через недельку и сетовать на то, что самый главный начфин его взгреет. Артемьевы сказали, что отберут у лейтенанта пулемёт, если он еще раз обратится к своим финансовым корням. Все мы здесь теперь одно и то же, разведчики особой группы, нет теперь среди нас ни инженеров технической части, ни старших офицеров, ни медиков, ни Бэтменов. Сумма набралась вполне приличная, и Пачишин начал составлять список.
- Мне "Сникерс", презервативы и жевательную резинку с покемонами, - озвучил свой заказ Аллилуев.
- Водки, "Доширак" и три пачки "Бонда", произнес банальность Пиотровский.
Лейтенант заказал пачку "бумажных сосисок", кетчуп и туалетной бумаги. Я попросил несколько пакетиков кофе, пару пачек сигарет и карточку оплаты на сотовый.
"Связник" был готов и начал проверяться мною на знание пароля и отзыва:
- Пастеризация и Интернационализм! - бодро выпалили Пачишин.
- Артемьевы, напишите ему на бумажке все эти иностранные слова, а то их хрен кто запомнит, - расстроился я.
Майор "связник" печально вздохнул, попытался расцеловаться с разведчиками, но был сурово послан, сопровождаемый умными советами:
- Поймают, застрелись, - орали Артемьевы, - стреляй прямо в жопу, чтобы мозги вынесло.
- Чисти зубы, после принятия пищи не ешь жёлтый снег, смотри под ноги, - добавил Пиотровский.
- Мне еще чупа-чупс со вкусом дыни, - опомнился лейтенант.
Пачишин оглянулся, показал всем фак, и переваливаясь с ноги на ногу, попытался аккуратно спуститься с сопки, поскользнулся и с криком: "А пошли вы все на..." скатился с горки.
"Уй-уй-уй", - заметалось эхо среди сопок.
- И тебе удачи, - проорал Ромашкин.
- Да, пастор Шлаг совсем не умеет ходить на лыжах, - произнес задумчивый доктор.

(продолжение следует)

Особая группа

(продолжение)

- К нам идут,- закричал Ромашкин и замахал руками. Я галопом выполз на гребень. Чёрт, пехота, спешившись с брони и развернувшись в цепь, мелкими перебежками направлялась в нашу сторону.
- Подъём, желудки,- завопил я, - Лёня, давай бегом по азимуту подъём, подъём.
- Кинематографично!! - восхитились братья, прилаживая на грудь радиостанции.
- А потом он уйдёт в агентуру и сбежит в Великобританию, - непонятно к чему добавил доктор.

Первую и вторую контрольные точки мы прошли довольно быстро. Офицеры, сидевшие на точках, поведали нам, что "спортсмены" оторвались от нас где-то часа на два. При подходе к третьей контрольной точке мы с разбегу выскочили на какую-то уютную полянку, на которой было расставлено несколько туристических палаток, и ярко горел костёр. Люд по полянке шарахался отнюдь не военный. Какие-то туристы, среди которых в наступающей темноте по писку можно было определить несколько женских особ. Туристы, увидев нас, завопили от ужаса и упали на землю, закрыв головы руками.
-Да когда же это закончится! - чуть ли не в один голос завопили они.
- А чего шашлык не жарите ?, - спросил удивлённый Пиотровский, и мы помчались дальше к третьей контрольной точке.
Вымотались все, я уже начинал тяжело дышать. Техники только кряхтели и постанывали, братья тихонько материли начальника связи и тяжёлые радиостанции. Доктор меланхолично повторял: "Бляяя, уууу, бляяяя". Как ни странно, лучше всех себя чувствовал лейтенант. Пребывание на свежем воздухе пошло ему явно на пользу. Он забрал у Лёни тяжёлый пулемёт и легким оленем скакал впереди.
На третью точку мы успели как раз к моменту её свертывания. Отметили карточку и скатились вниз по склону, приближалось время обязательного сеанса, который никак нельзя было пропустить. Пришлось из последних сил брести вверх на вершину сопки. Всё, привал. Братья, попадав на задницы, хрипло дышали. Доктор дрожащими руками распаковывал рюкзак. Технари, упав на землю, тихонько хрюкали. Лишь один лейтенант, встав в красивую позу и вскинув пулемёт на плечо, зорко осматривал темнеющие ночные окрестности.
Телефон в нагрудном кармане бушлата ожил и пропищал: "О, боже мой, они убили Кенни".
- Сволочи, - тут же отозвался Аллилуев, оторвавшись от фляжки.
- Мы отомстим, - добавил Ромашкин, протягивая дрожащую руку к фляжке.
На связи был неподражаемый штабист Черепанов. Новости были не ахти. Где-то на маршруте нашего марша местный СОБР, принимающий участие в учениях, высадил две поисковые группы. Пойдут они чесать местность или нет, Вова не знал, но честно отрабатывал свою ставку двойного агента. Пришлось упросить Черепанова зайти на Центр Боевого Управления и попытаться высмотреть на карте реально действующих групп координаты "спортсменов". Вова перезвонил через несколько минут, и доложив обстановку, отключился. Пришлось с ним заранее договориться о проведении сеансов связи, аккумулятор на телефоне необходимо экономить. Запасного у меня не было. Костёр разводить не стали. На моей и Ромашкинской горелке техники начали готовить ужин и кипятить воду на весь личный состав. Братья отошли от группы подальше, развернули антенны и пытались связаться с центровыми радиостанциями. Лейтенант начфинёнок как менее уставший крутился вокруг, втягивал носом запах разогреваемой тушенки и изображал боевое охранение. Ромашкин печально перебирал содержимое своего рюкзака, то и дело спрашивая в пустоту и с очумением держа в руках какое-нибудь габаритное полено:
- А нахрена я это взял?
- А это мы тебе положили, вдруг дров не будет, - радовались технари, держа над горелками котелки с водой.
Я зашифровал донесение, отдал его радистам, и развернув карту, отметил своё и положение соперников. Хотя по времени они от нас и далеко ушли, но по местности находятся совсем неподалеку. Если верить агенту Черепанову, то "спортсмены" где-то в районе вершины вот этой симпатичной сопочки. Так, а где же доблестный СОБР ведёт поиски? Дорога от нашего маршрута километрах в двух. То, что поисковые группы подвезли на машине, я даже и не сомневаюсь. Если хорошо подумать и сделать предположение, что наш маршрут хотя бы до третьей контрольной точки уже известен, то куда они пойдут? Бегать по сопкам за нами они по любому не будут, там дядьки внушительной комплектации и возраста отнюдь не пионерского. Значит, сядут где-нибудь в удобном тихом местечке, достанут пару пузырей водки, домашние заначки и устроят пикничок. Так, ну а если предполагать худшее? К примеру, им уже известна наша последующая задача, которой мы еще сами не знаем. Вот это вполне возможно. Если заместитель кобрига взялся нас "утопить", то это дело он постарается выполнить до победного конца. Интересно, а ставки они там делали, на нас или на спортгруппу? Если и делали, то по любому не в нашу пользу. Черепанов наверняка бы поставил на кон свой летний отпуск или премию за квартал. Так, всё-таки интересно, где нам ждать встречи с "ловцами"? Радисты настроились и сейчас на полную работали с Центром, передавая группы цифр из моей карточки. Сейчас отработают на передачу и начнут работать на приём, останется расшифровать и валить выполнять следующую задачу, когда же всё это закончится?

Когда я закончил расшифровку, у меня все имевшиеся в наличии волосы встали дыбом. Такого маразма мне давно не встречалось. Вернусь с выхода, начну методично уничтожать все отделения штаба одно за другим, а когда доберусь до того, кто это придумал, я ему шины на его джипе проколю, и не спасёт его ни звание, ни должность.
Мы теперь будем должны оттопать еще с десяток километров и выйти к деревне, "захваченной противником", в пять часов утра нам предстоит встреча с "агентом", который передаст график передвижения подвижного командного пункта армии, с которой мы "воюем". Кто же, интересно, будет этим агентом, и что за график он нам передаст? Возле деревни нас легко могут "взять" в оборот и местная милиция и СОБР и все кому ни лень. Подвижный командный пункт армии мы бы и без агента обнаружили, дорог в этом районе не столь уж и много, и армейцы всегда двигаются одинаково, по трём четырем точкам. Для продвижения колонны армейского командного пункта подходит всего лишь одна дорога, которая находится совсем недалеко от места нашей дневки. Ночью никто никуда не двинется, а с утра начнутся построения, устранения недостатков, ремонт "внезапно" вышедшей из строя техники, свёртывания палаток, погрузки. Ближе часам к двенадцати "противник" начал бы движение. Мы бы абсолютно не торопясь спокойно бы высмотрели, куда и кто двигается. С сопки с утра, если не будет снегопада, обзор просто изумительный на много вёрст вокруг, и просмотреть вереницу штабных машин может только слепой или пьяный майор Пачишин. Гарантировано при таких раскладах мы бы уже вечером были эвакуированы и занимались бы законным отдыхом после написания отчётов. Пусть бы спортсмены раньше нас выполнили задачу, мы за славой не гонимся, но на хрена нам усложнять условия выполнения учебно-боевой задачи?
Пока я беззвучно матерился и выбирал наиболее безопасный маршрут перехода, подошёл один из братьев и протянул мне блокнот:
- Командир, тут пароль и отзыв для агента, лучше ляг на землю и прочитай.
- А нахрена мне ложиться?
- А это чтобы не упасть!
Прочитал, действительно, лучше бы я лёг. Пароль: Престидижитация, а отзыв еще лучше: Эксгибиционизм. Какой больной на голову маньяк это придумал, или наверняка это месть за все хохмы и шуточки, которые я вытворял над работниками штаба. Как говорится, не рой другому яму, в неё и нагадить могут.
Ладно, придётся идти дальше, можно было бы на очередном сеансе связи "прочесать" о том, что встреча прошла успешно и заставить Вову отловить офицера, исполняющего роль агента, и подкупить его чем-нибудь. Однако не всё так легко в суровых буднях спецназа! Наверняка нам должны будут записать в карточку очередную группу цифр, которая подтвердит наше пребывание на окраине села с истинно русским названием Вахапетовка.
- Командир, может, по пять капель? - призывно замахали технари, разложившие на полипропиленовом коврике походный ужин.
Пачишин и Пиотровский уже отошли от гонки по кустикам и перелескам и довольно громко обсуждали предстоящую трапезу, жалуясь доктору на потертости в различных местах и на "спринтера" начфиненка, бежавшего со скоростью оленя в головном дозоре. Лёня Ромашкин пыхтел, упаковывая обратно в рюкзак полено. Деревяшка сопротивлялась, и влезать обратно не хотела. Артемьевы все еще работали с Центром. Лейтенант финансист носился вокруг группы как молодой фокстерьер и радовался жизни. Доктор заваривал в котелке чай с какими-то травками и не обращал внимания на техников, советовавших добавить в чай пургену для увеличения скорости передвижения.
Капитаны до конца отработали сеанс и плюхнулись возле импровизированного стола.
- Командир, нам все-таки положено по пятьдесят грамм, мы первые сеанс отработали, "спортсмены" все еще тупят!
- А чего они так, у них вроде связисты-маломощники свои, все по первому классу работают, наверно, лучшие в бригаде.
- Мало ли как они со своих станций работают, главное, кто на приёме сидит, а там у нас тоже агентура имеется: начальник станции прапор Васька Шпонкин, он нам два литра торчит за акты списания. Так что в журнале мы отмечены первые. Да, кстати, у СОБРОВ радисты тоже наши, мы так долго на связи были, потому что они тоже связь давили и координаты свои на Центр давали.
Один из братьев протянул мне листочек из блокнота, исписанный цифрами. Пришлось оторваться от поедания лапши с тушенкой и снова доставать карту. Так, ага, значит, СОБР здесь, черкнул я карандашом. "Спортсмены" здесь, совсем неподалеку от нас. При переходе придётся делать значительный крюк, чтобы обойти справа дневку соперников, СОБР от нас будет километров на шесть западнее и помех особых не создаст. Основное внимание надо будет сосредоточить на подходах к Вахапетовке, мало ли что и кто нас там ожидает.
Один из братьев, смотревший на карту через моё плечо, хмыкнул и весьма громко и нелицеприятно выразился:
- Ой, лажааа!
- В смысле лажа? - не понял я его.
- Смотри, те радисты, которые идут с СОБРАми, дают свои координаты вот здесь, - он ткнул пальцем в значок, нарисованный мною.
- Ну, да вы же сами мне эти цифры дали.
- Ошибка не в цифрах, Вася сам сидел на связи со мной, а у него этих ОДСов отработано ого-го сколько, с этого места, которое они дают, в нормальный азимут с приёмной станцией никак бы не попали. Да и связаться вряд ли бы смогли. Они тут на карте получаются вообще под сопкой перед обрывом. А тут, насколько я помню, зона радионевидимости. Как бы они не пыжились, связь можно дать, только взобравшись сюда, - он снова ткнул пальцем в карту.
- То есть получается, они гнали пургу на сеансе и далеко от дороги не отошли?
- Я ставлю зуб нашего летёхи и зеленое ухо Пачишина, что они здесь, совсем рядышком с нами. На этом маршруте на ТСУ с вот этой сопки связь постоянно давят на пятерку все группы. А радисты там не первый день служат, и в этих местах уже хаживали.
- Слушай, а ведь и у СОБРов ты видел, какие дяденьки, каждый за сто килограмм весом, по ним видно, что по сопкам они не любители скакать, отошли недалече, расположились с комфортом, тут им еще связисты на уши лапши понавешали...
- Лапша - это хорошо,- брякнул смачно жующий Пиотровский.
- Калорийно, - добавил доктор, активно работающий ложкой.
- Да ясно всё, сидят и "болванки" с координатами на Центр кидают, уверен, что на очередном сеансе дадут другие координаты, а сами на месте останутся, - подытожил капитан связист.
Исходя из предположений связистов, положение групп теперь выглядело иначе. Теперь группы не образовывали треугольник, а были как бы вытянуты в одну линию. На конце этой линии находилась наша доблестная трижды проклятая офицерская группа. Придётся делать еще больший крюк, чтобы не столкнутся с еще одной засадой.
Лейтенант, поевший раньше всех и напившись приготовленного доктором чаю, даже поскуливал от нетерпения, так ему хотелось двинуться дальше. Чтобы он не мешал при сборах и не путался под ногами, я послал его разведать местность и спуск с сопки метров на триста вперед. Лейтенант нацепил на рюкзак нашу "новейшую" спецназовскую станцию Р-392, приладил наушник, и юркнув между деревьев, скрылся.
- Бляха-муха, в штабе как последнее чмо себя ведёт, денег нет, на статью не поступало, а тут вроде даже на человека похож, - произнёс один из Артемьевых.
- Может, и главного начфина в сопки на выход запрячь, да зампотыла в придачу?- задумчиво проговорил второй.
Пока готовились к переходу, доктор достал из своей походной медицинской сумки по упаковке таблеток и раздал каждому.
- Экстази? - спросили технари.
- Глюкоза, всё сразу не сожрите, - напутствовал доктор.
Прибежал лейтенант с круглыми глазами и открытым ртом.
- Там, ниже между сопками, костёр горит!
- Ну вот, значит, мы не ошибались, там действительно сидят СОБРы, - заговорил один из братьев, - спортсмены сидят на соседней сопке на обратном склоне, судя по координатам которые дал Вова, и им не видно костра.
Действительно, если лейтенант в порыве щенячьего восторга ничего не напутал, то нам придётся обходить "вражеские" днёвки и делать большуший крюк, вряд ли мы успеем к пяти часам утра на окраину села. Прорываться с боем бесполезно. Тут у меня в кармане снова запищал телефон: "О, боже мой, они убили Кенни!"
- Суки, - прокомментировал тот час же Аллилуев.
- Однозначно, - по-"жириновски" поддержал его Ромашкин.
Интересно, почему Черепанов на вызов моего телефона поставил такой идиотский рингтон из американского мультфильма, в каждой серии которого несчастный Кенни Маккормик погибает? Надо будет переставить на что-то более героическое.
Новости Вова выдал потрясающие. Замкомбриг, абсолютно не стесняясь мистера Черепанова, мирно подрёмывающего над картой в классе оперативной подготовки Центра Боевого Управления, по сотовому телефону вышел на командира "спортгруппы", с потрохами сдал наше местоположение и посоветовал через час, пока мы там "телимся", выдвинуться в нашу сторону и попытаться нас уничтожить, заодно рассказал, где находятся СОБРовцы, которым параллельно, кого мочить - нас или "спортсменов".
- Вова, ты заслуживаешь достойной награды, - похвалил я "агента".
- Угу, я уже под запись на твою фамилию в чипке пельменей и пиццу взял, - "обрадовал" меня Черепанов и отключился.
Так, слава богу, мы обо всем осведомлены, а значит, мы опасны! Есть еще один несомненный плюс, командир противоборствующей группы не знает настоящего местоположения противостоящим как нам, так и им парней из специального отряда быстрого реагирования. Он поведет свою группу по нормальной нахоженной тропинке по склону вниз, и рано или поздно его головной дозор заметит костёр. "Спортсмены" совершат налёт на дневку противника, что нам, конечно, на руку. Пусть они там между собой возятся, а мы пойдём к окраине села. Жалко, конечно, что придётся делать такой большой крюк, если бы мы прошли напрямую через сопки, то расстояние бы значительно сократили. Так, а почему бы и не пойти напрямую и не устроить провокацию "соперникам" и ловцам? Если взбаламутить сидящих на месте СОБРовцев и тихонько свалить в сторонку, наведя их на спортсменов? Пусть пацаны между собой повоюют.
На карте склон возле дневки СОБра был не сильно и крутой, так что потихоньку мы спустимся и обойдём их, а дальше надо будет сделать так, чтобы они за нами погнались, не видя нас, но чувствуя, что мы рядом, и вместо нас столкнулись бы с выдвигающейся группой "спортсменов". Возможно ли это? Ладно, на месте посмотрим, а пока у нас есть еще около сорока минут.
- Головняк на предел прямой видимости, марш! Стоять, куда поперлись, ночь всё-таки, вот так и идите. Группа, шагом. Быстрее, быстрее...

Обойти поляну с расположившимися "противниками" оказалось намного легче, чем предполагалось. Головной дозор вышел на пределы прямой видимости и залег на склоне за чахлой ёлочкой. Пришлось снова к ним ползти и расчехлять бинокль. Ух ты! Нам так не жить! Огромный костёр, несколько палаток-альпиек, выставленных полукругом. Вокруг кострища здоровенные небритые мужики в сине-серых зимних камуфляжах и черных шапочках-пидорках. Стволы у всех за спиной. Среди них парочка наших худосочных связистов в обыкновенных зимних камуфляжах и штатных камуфлированных вязаных шапках. Вон виднеются мачты антенн. Даже сюда долетает шум голосов и смех. Готовятся к грандиозному ужину. Так, а что же дозоров, "фишек" у них не выставлено?
Ну правильно, это не Чечня, тут все своё, родное, так что можно и похалявить.
Выше базы СОБРовцев небольшая тропинка, проходящая через поляну. Если мы сейчас резко уйдём влево, спустимся, пройдём метров триста, то попыхтев, все же сможем забраться на сопку минут за двадцать. По карте рядом с пунктирной линией тропинки какой-то овраг. В темноте в бинокль его не видно. Если он там есть, то его уже достаточно припорошило снегом, можно будет пересидеть и переждать группу "спортсменов", которые будут двигаться как раз к полянке с СОБРом, наверняка командир решит, что все разведпризнаки налицо и совершит налёт, думая, что это наша офицерская группа громко горланит песни и употребляет водку. От задумчивости я съел кислую аскорбинку, выданную доктором. Надо сделать так, чтобы командиру противоборствующей группы не пришлось всё-таки доразведывать, кто перед ним. Пусть сразу вступает в "бой", а мы уж как-нибудь бочком- бочком выскочим сзади, ииии... тихонько смоемся в направлении Вахапетовки.
Вот тут под влиянием докторской таблетки и необычайно бодрившего выпитого чая с травками в голову пришло наглое... очень наглое решение.
- Лейтенант, ты "Двенадцать стульев" смотрел?

(продолжение следует)