Салютный взвод

Салют! Какие ассоциации вызывает это слово у человека?
Для любого гражданского - это праздник, застолье, безудержное веселье, шутки, женский смех, и как заключительный аккорд шумной официальной части, взрывающийся миллионом огненных красок - фейерверк!
Таково банальное видение мира человеком, которого Родина милостиво не лишила по достижению призывного возраста трогательной детской привычки смеяться в цирке.
Те же, кто в торжественно-роковую минуту пробубнил как заклинание "Я... гражданин... вступая в ряды ВС... клянусь... пусть меня постигнет..." тут же выстроят совершенно другой причинно-следственный ряд.
Применительно к нашему родному училищу - "Голландии" - это выглядит так:
...тренировки салютного расчета в свободное время, опостылевшие до одури инструктажи по ТБ, опять тренировки со стрельбой "условно", и самое раздражающее, да что там раздражающее! Бесящее своей неизбежностью - неувольнение в праздничный день!
И все это в сочетании со столь "милым" сердцу мегапостроением в выходной, с парадом, идиотской строевой прогулкой под грохот барабанов, с "задорным" перетягиваниям каната и всем тем, что в праздник делало нас такими похожими на взмыленых лошадей...
Все ближе красный день календаря!
Какие-то там (запамятовал уж - простите!) праздники. Стреляем с мола у Константиновского равелина.
Натренировались до автоматической одури, отстрелялись, приехали, сдали боезапас и салютную установку. Думали - навсегда! Через неделю во взводе "залет" - грубый дисциплинарный проступок, следом "дуплет".
Командование с нарастающим беспокойством осознает, что потенциал коллектива в области разгульного веселья далеко не исчерпан! А тут опять красный день накатывает листом календаря!
И опять салютный взвод выпадает на нашу роту!
Наивные, юные души! С детской верой в справедливость я и мои однокашники наивно полагали, что минует наш чаша сия! Планы строили, кое-кто даже о "сквозняке" (увольнении с субботы на воскресенье) размечтался... Короче, на самотек не пустили - деньги собраны, спиртное закуплено, девушки предупреждены, родители девушек предупреждены соответственно самими девушками, о том, где и как им, родителям, предстоит проводить праздничный вечер...
Ведь не пришло еще осознание "...всей глубины наших глубин..."!!!
Командир роты принимает единственно верное в этих условиях решение!
По-нашенски!
- А кому мы доверим столь ответственное мероприятие с применением боезапаса фактически?
- Может быть, самым ответственным? Может, передовикам соцсоревнования? - пытаются угадать юноши, чьи служебные карточки уже исписаны с обратной стороны (страница - для взысканий), а мозг еще не успела переформатировать флотская действительность...
- Никак нет!!! Вот вам, сукиным детям, товарищам курсантам, безуспешно пытающимся от праздника к празднику подрывать организацию службы войск в училище, да и в гарнизоне в целом, мы доверим эту почти что боевую задачу! Этим пьяницам, самовольщикам и разгильдяям, мы, конечно же, доверим это архиважное задание!
Чтоб знали! Чтоб поняли и осознали!
К тому же, отработаны уже, да и не напьются! - подумало начальство.
Попытки второй шеренги робко напомнить, что в роте есть еще два взвода, возможно, желающих отточить мастерство военных фейерверкеров, ни к чему, кроме предупреждения о возможном наказании за нарушение дисциплины строя, не привели.
Все наши планы рухнули!
Опять тренировки, стрельба условно... короче, все как в прошлый раз - за одним исключением! Другого дали старшего на мероприятие!!!
Каптри с кафедры не помню чего появлялся на мгновенье на каждую тренировку салютного взвода, и проводил очень доходчивый инструктаж по ТБ.
Сурово глядя из-под громаднейшего козырька шикарной шитой "фуры", засунув руки в карманы, он каждую тренировку исполнял на бис всего одну фразу.
- ПАРНИ, МЫ НЕ ДОЛЖНЫ СГОРЕТЬ НА ЭТОМ ДЕРЬМЕ!!!
Он просто вбивал ее в нас как гвоздь!
Он бросал ее нам в лица с усталой уверенностью человека, знающего не с чужих слов, что такое борьба за живучесть!
- ПАРНИ, МЫ НЕ ДОЛЖНЫ СГОРЕТЬ НА ЭТОМ ДЕРЬМЕ!!!
- Товарищ капитан третьего ранга! Не подведем!!! Не в первый раз!- искренне отвечали парни.
- МЫ НЕ СГОРИМ НА ЭТОМ ДЕРЬМЕ!!!- эхом вторила вторая шеренга...
Наступил красный день...
Получили что следовало, кто надо расписался, погрузили установку.
Последнее предстартовое построение перед машиной.
Наш старший тоже в печали - у него, как и у нас, праздник накрылся!
Распахнутая шинель, фура как всегда надвинута козырьком на глаза.
Леденящий бриз с моря играет белым кашне и разносит вдоль строя
легкий запах "шильного" перегара-свежака.
Последний инструктаж - сакраментальное, в этот раз по праздничному бодро-задорное:
- ПАРНИ, МЫ НЕ ДОЛЖНЫ СГОРЕТЬ НА ЭТОМ ДЕРЬМЕ!!!
Старший запрыгивает в кабину, мы все - в кузов.
Стреляем опять с мола. Дорога - минут двадцать.
Прибыли. По дороге продрогли. Весело взялись за разгрузку, установку на позиции. Проверена связь. Время докладывать о готовности.
- Товарищ капитан третьего ранга! Готовность 15 минут!
Распахивается дверь Урала.
Сперва выпадает шикарная фура, описывает по бетону мола плавную дугу и закатывается под "Урал".
Парни заворожено следят за ней.
Следом, с изящностью пожилой жабы, из кабины вывалился готовый в хлам старший.
Один конец кашне до земли, рука рвет ворот и мы слышим:
- ПАРНИ! ПАРНИ!!! МАТЬ ВАШУ! МЫ НЕ ДОЛЖНЫ СГОРЕТЬ НА ЭТОМ ДЕРЬМЕ!!!
Парни вмиг поняли, что старшего просто развезло в тепле кабины от принятого в честь праздника спирта. Тут же аккуратно офицера загрузили обратно в "Урал", с сыновней заботой нахлобучив ему на голову выуженную из-под грузовика фуражку.
- Пятиминутная готовность!
- Минутная!
Дальше все на автомате по накатанной...
На третьем залпе заряжающие понимают, что если вместо 25 ракетниц в кассету вставлять двадцать, то дело идет несравненно легче...
Еще через залп парни снижают заполнение кассеты до 10 ракет - появляется время пошутить между перезарядками установки...
Бах! Бабах! Ракеты в небо - пыжи сверху дождем на голову!
Палят с мола напротив, с Хрусталки, с Павловского!
Сполохи, пороховой дым, грохот и шипенье!
В красных отсветах дико блестят за стеклами "Урала" ошалевшие глаза
очнувшегося от канонады старшего.
Он что-то кричит, пытаясь безуспешно открыть дверцу.
- МЫ НЕ СГОРИМ НА ЭТОМ ДЕРЬМЕ!!!! - успокаивают его парни, радостно набивая карманы ворованным боезапасом.
Отстрелялись. Погрузились. Доехали.
Разгрузились. Сдали что кому положено, расписались кому надо.
Замечаний нет!
Тоскливо посмотрели на часы и через бухту на город!
Смысла нет! Поздно!
Бегом к "бабе Дине"- хозяйке подпольной винокурни. Три рубля литр! Меньше на душу - эта бормотень не зацепит.
Еще через полчаса на близлежащей сопке творилась вакханалия!
Группа пьяных в дым курсантов методом поджига утилизировала образовавшийся избыток боезапаса. Было светло как днем. Красные, зеленые пламенные шары со свистом хаотично носились по земле. Среди этого броуновского огненного движения, мы, изгнанные железной командирской волей с праздника жизни, веселились с отчаяньем изгоев! Мы хлебали еще пузырящуюся мутную брагу, поджигали ракеты и с диким хохотом орали в космос:
- ПАРНИ, МЫ НЕ ДОЛЖНЫ СГОРЕТЬ НА ЭТОМ ДЕРЬМЕ!!!
Впереди было еще целых полчаса до отбоя и много лет на флоте.
И впоследствии многократно, заканчивая инструктаж по ТБ личного состава, я не мог отказать себе в удовольствии взять паузу, и надвинув козырек на глаза:
- ПАРНИ... - ну, дальше вы, я думаю, уже запомнили....
Давно это было, может, и не совсем так.