Мы одной крови

Я шёл по коридору этажа и пересчитывал имеющиеся в наличии деньги. До зарплаты 5 дней, а в кармане всего 620 рублей. Плюс ко всему сегодня вечером у меня намечается романтическое свидание. А цветы стоят дороже мороженого. Вот и думай, опер. Ладно, не густо, но разберемся. Не первый раз. Что-то заставило меня остановиться и на время забыть о материальных трудностях. Из кабинета эксперта-криминалиста Миши Шишкина раздавался монолог. Несмотря на то, что «порошок»* говорил шепотом, все фразы были различимы и свободно воспринимались моим ухом.
- Соси, сука! - злился Шишкин, - я говорю соси, а не кусай. Да, что же ты, блядь такая, делаешь? Всю мою пипетку изгрызла, как я теперь работать ей буду?
Я взглянул на часы. Стрелки показывали 8 часов 45 минут. Во даёт, тихоня! До сих пор шлюху не сплавил. Сейчас наш Гамадрил (полковник) попрется обдумывать стратегические планы на утро в сортир и услышит эти эротические призывы. Нет, пора спасать Шишкина. И вообще, как он мог? Отец троих детей. Муж и зять со стажем, притом язвенник. Не даром говорят, что в тихом омуте и черти водятся.
- Соси, чудовище, или выебу!!! - уже орал на весь кабинет эксперт.
Я тихонько подошел к двери и так же тихо постучал. Через секунду дверь отворилась на четверть и в проем просунулась голова развратника.
- Чего тебе?
- Да собственно, ничего, но время уже. Ты бы падшую женщину сплавил бы куда-нибудь подальше от Управления!
- Не понял?
- Да чё ты мне дуру включаешь? - вскипел я. - Ты сам себе минет делаешь и сам себя решил выебать? Интересная, блядь, Камасутра!!!
- Заходи.
- Нет уж, спасибо, дружище, но я предпочитаю по любви, при свечах и... вообще, я не любитель групповухи...
- Заходи, дурень!!! - взвизгнул «порошок» и втянул в свой кабинет.
Только я хотел сказать путане «здрасьте» и «не пора ли вам, леди, покинуть сей уголок сексуальных утех», но притих. В кабинете кроме меня, Шишкина и его химических реактивов никого и ничего не наблюдалось.
- Смотри, Саня, - ласково произнес эксперт и указал пальцем под стол, где в небольшой клетке с опилками и газетными обрывками сидело маленькое лохматое чудовище - морская свинка. Совсем детеныш. Его черные бусинки глаз недоуменно смотрели то на меня, то на своего хозяина.
- Ты где его взял? Ты же вчера только на труп выезжал, а эти, - я указал на живность, - насколько я знаю, вегетарианцы.
- В школе где дочка учится, в кабинете биологии затеяли ремонт, а животных из Живого уголка раздали ученикам. Вот моей достался этот негодник. Жена и теща в один голос заявили, что еще одно животное (от авт.: другое - Шишкин) в квартире не потерпят. Дочка в слезы. Вот и пришлось с собой взять.
- Так это ты его заставлял сосать?
- Ну да, - сообщил Шишкин и достал из кармана пиджака изгрызенную пипетку с остатками молока.
- Я, конечно не биолог, но мне кажется, что его пора кормить более полезными продуктами.
- Ты думаешь?
- Молока хочешь? - вопросом на вопрос ответил я.
- Нет, водки хочу.
- Вот! - поднял я вверх указательный палец, - И он хочет. И как кличут его?
- Кеша.
- Несерьезно. Он же не попугай. Надо придумать новое погоняло, - заинтересовался я «пропиской» нового сотрудника в отдел. - Порежь ему морковки помельче, нарви травки, а вечером соберем квалификационную комиссию и решим судьбу этого кролика... Тьфу ты, свинки. А пока запрячь его подальше под стол, так как не забывай, что в кабинете Гамадрила стоит новая микроволновка. И если он увидит этот полуфабрикат, то обязательно отправит свою секретаршу в супермаркет за специями.
Вечером в кабинете Шишкина собрался сплоченный, вернее, споенный годами коллектив. На повестку заседания было вынесено два вопроса:
1. Как назвать нового сотрудника.
2. Какую пользу он сможет приносить ментовскому сообществу в его нелегкой борьбе с преступностью.
Клетка с кандидатом на должность младшего помощника эксперта Шишкина была воздвигнута на стул на середину кабинета. Вокруг стола, уставленного бутылками и закуской, расселись члены комиссии.
После первой распитой рюмки слово взял председатель Комиссии Селиверстов Александр Александрович, т.е. я.
- Товарищи офицеры! Сегодня мы с вами собрались здесь не ради банальной пьянки, а с целью решения судьбы будущего коллеги, соратника, друга и, не побоюсь этого слова, брата.
«Кандидат» пару раз в знак согласия взвизгнул, тем самым давая понять, что одобряет любое решение Великого суда. Я продолжал:
- Перед нами, коллеги, стоит непростая задача: из десятка тысяч прозвищ выбрать одно, но достойное натуре нашего нового друга. Предлагаю данный вопрос решить путем тайного голосования. Шишкин, разлей.
С этими словами «порошок» разлил в Граали нектар крепостью 40 оборотов, а я достал из шкафа фуражку.
- Господа! - обратился я к присутствующим, - Прошу каждого из вас взять небольшие папирусы и написать в них свои соображения по присвоению этому представителю фауны прозвища и специального звания. Прошу всех отнестись к этому вопросу с должным пониманием и ответственностью.
Члены Комиссии выпили, закусили и приступили к работе. Через несколько минут было осуществлено вскрытие урны-фуражки и я стал оглашать список предложений.
- Рядовой Бисер, - голосом архимандрита произнес я.
- Не-е-е, - загалдела толпа.
- Продолжаем. Капитан Федор.
- Не дорос... Пошло.
- Муссолини...
- По пьяни не выговорим, - возмутились опера из оперативно-розыскного отдела.
- Машенька.
- Леночка, - обратился я к делопроизводителю из «секретки», - перед тобой мальчик. «Кандидатура» недовольно пискнула.
- Сержант Пифагор.
- Хуйня...
- Сексот.
- Это потому, что он сексуально активен? - поинтересовалась Леночка.
- Нет, солнышко, - подал голос старший опер Алов из отдела по раскрытию квартирных краж. - Это я сексуально активен, т.к. в разводе более 5 лет. А сексот - это секретный сотрудник.
- Точно, подходит!!! - загалдели присутствующие.
- Леночка, - обратился я к покрасневшей делопроизводительнице. - Садись за компьютер и готовь приказ. Шишкин, разлей.
Выпив и закусив, я начал надиктовывать текст ведомственного нормативного акта Леночке:
- Город Москва, 10 сентября 2004 года. Комиссия под председательством майора милиции Силеверстова А.А. и в составе..., изучив материалы проверки кандидата из рода грызунов и проанализировав результаты тайного голосования, пришла к выводу зачислить на службу в органы внутренних дел животного (морская свинка) с присвоением прозвища «Сексот». На основании изложенного приказываю:
1. Сотрудника «Сексота» поставить на полное продовольственное довольствие.
2. С целью улучшений жилищных условий (покупка новой клетки) проживания нового сотрудника каждому члену комиссии надлежит внести в кассу сумму не менее 100 рублей. Ответственный: Шишкин М.П.
2. Местом жительства «Сексота» определить кабинет N 37.
3. Наставником и ответственным за жизнь, здоровье и психологическое состояние нового сотрудника назначить эксперта-криминалиста Шишкина М.П.
4. Сотруднику компьютерного отдела старшему прапорщику Гаймалетдинову Р.Ф. в кратчайшие сроки подготовить для нового сотрудника служебное удостоверение и паспорт. Срок до 12 сентября текущего года.
Когда из принтера с треском вылетел сей документ, я и другие члены комиссии его весело подмахнули. «Сексоту» в пробку налили пива, а себе водки. Будто понимая важность события, «Сексот» не стал кочевряжиться и осушил свой «бокал» в пару глотков, закусил долькой яблока и отвернулся ко всем кормой.
Через год я перевелся в министерство, а «Сексот» до сих пор согласно «Приказа» проживает в кабинете N 37 и радует всех сотрудников своим присутствием. Когда я в приступе ностальгии заскакиваю в Управление, то обязательно прихватываю с собой грушу или персик для своего лохматого коллеги. Он не говорит, но все понимает, видит и чувствует. Мы не генералы - мы своих не забываем.

* - на ментовском сленге «порошок» - это криминалист.

Расчет

Первое и пятнадцатое число каждого месяца в жизни любого человека ничем не примечательны. Ну подумаешь, начало и середина месяца. Знаковыми эти даты становятся только при совпадении двух обстоятельств. Первое - человек находится за решеткой, второе - человек игровой (играет под интерес в нарды, стиры (карты), шашки, шахматы, да во все что угодно)
В случаях, когда игра идет не на конкретику (чай, курево, пищеблок), а на деньги (которых нет), проигравшему дается месяц времени на расчет. Расчетных дней два - первое и пятнадцатое число. Поэтому месяц получается немного кривой, и календарь расчета выглядит следующим образом: допустим игра была шестого числа, «Мутный» проиграл «Циле» пятьсот рублей. Мутному дается месяц на сбор денег, но отдает он их Циле только пятнадцатого, т.е. в расчетный день. С одной стороны это больше, чем календарный месяц, но таковы правила катрана. За правильностью расчета следит катранщик (смотрящий за игрой). На тот момент это был достаточно авторитетный, но очень хитрый и подлый зэк - Шипа.
Самое смешное, что он, разъясняя мне правила и порядок расчетов, преподносил все в розовом цвете: Мол, проиграл человек, так ему по чесноку время дается, чтоб долг собрать, с воли грев подтянуть и честно рассчитаться как и полагается нормальному арестанту. А типа раньше все было по беспределу: проигрался, за столом долг не отдал, и все - кердык, или на пику сажают, или под хвост баловаться...
Кстати, мое первое знакомство с прокурором по надзору началось именно из-за двух моих переигравшихся балбесов. Мамочка одного из них обратилась по знакомству к прокурору, типа выясните если можно, как там мое чадушко поживает, а то в письмах все больше сигареты и чай просит, говорит, с товарищами делиться приходиться... Ну, прокурор в ходе очередной проверки с важностью спрашивает:
- А как там наш гражданин Тяпкин-Ляпкин поживает? Не притесняют ли его другие зэки нехорошие?
На что наши сотрудники вежливо отвечают:
- Да не, как можно! Даже наоборот! Правда, Тяпкин-Ляпкин недели две как похудел немножко (Словарь Даля в законе: Худой, похудел, прохудился - (блат. арго, феня) Дырявый, стал дырявым, принудительно пассивный гомосексуалист). А так к нему зэки со всем уважением, можно даже сказать, любят, и причем регулярно!
Осерчал прокурор:
- А ну подать сюда Тяпкина-Ляпкина и начальника отряда его! Что это за бардак развели тут!
Доставили под око государево меня и Тяпкина-Ляпкина, а око кричит, гневается, что это здесь такое! Сокрытие преступлений понимаешь! (ст.132 УК РФ Насильственные действия сексуального характера). На что смиренно ему отвечаю, что типа никаких преступлений и рядом не было, а то, что у Тяпкина-Ляпкина шоколадный глаз популярностью пользуется, так мне по приказу и не полагается за ориентацией у спецконтингента следить.
А рядышком Тяпкин-Ляпкин вторит, типа гражданин прокурор, нормально все, просто вышло мне озарение, что жизнь свою я жил неправильно, а судьба мне журналы гламурные читать, да и любовь мужскую познавать.
И прогнал нас с матом и криком прокурор из кабинета, объявив мне выговор за распущенность половую, а Тяпкину-Ляпкину две недели ШИЗО на осознание цели в жизни его непутевой.
Но это все так, хохмы ради, всю изнанку и подлость расчетной системы я понял позднее. Шипа, являясь катранщиком, вел учет всех денежных игр по зоне. И соответственно знал, кто кому и сколько должен. Он же следил за взаимозачетами, т.е. висит на зэке долг сто рублей, а ему самому двести должны, вот Шипа и врубается и объявляет, кто кому в итоге и сколько отдать должен, ну чтоб одна и та же купюра по всей зоне не гуляла. Каждая стабильная система должна приносить свои плоды, и только от организатора зависит, что будет в итоге. Пример:
Молодого выводят на игру, дают выиграть, (а каталы у Шипы были классные), честно с ним рассчитываются, и тот, радуясь фарту, получив в расчет свой выигрыш, снова идет на игру. Второй раз он проигрывает, причем намного больше, чем у него есть. А вот дальше все зависит от его возможностей. Будут греть с воли, станет «дойной коровой», загоняя в расчет барыгам полученные передачи по смешным ценам (сам охренел, когда впервые увидел 20 килограмм сигарет россыпью). А вот если нет... то его будет ждать разговор с Шипой, который, угостив чифиром и сигареткой, отечески подскажет ему, что мол, то что за долг переживаешь, это правильно, сразу видно - арестант порядочный, а вот что голову повесил, так это зря - до расчета еще месяц есть, так что можно за другим столом какого-нить фраера обыграть, а при расчете Шипа долги в ноль и сведет. Так и происходит, и по итогам второго круга за молодым уже закрепляется слава фартового игрока, который может и в большие минуса уйти, но в последний день отыграет все, да еще и с плюсом будет. О том, что он играет против катал Шипы, и то что в котле крутятся деньги самого Шипы, молодой не знает, а наоборот начинает бешено уважать Шипу. Обычно все заканчивается на третьем круге. Молодой, влетев в минуса, начинает бешено играть со всеми подряд, в том числе и с левыми игроками. Если он действительно фартовый, то Шипе даже хорошо, бабло, выигранное со стороны, у него оседает в итоге, а вот если нет...
Второй разговор с Шипой уже жесткий: Или Шипа прикрывает молодого и тот переходит в разряд вечных отработчиков (т.е. по первому требованию обязан выполнить любой его приказ) или же молодой переходит в разряд Машек...
Быть торпедой вроде как неплохо, но тока торпеда-то отмороженная! Приказ-то любым может быть, в том числе и завалить любого зэка или сотрудника администрации, гордо по-пацановски взяв вину на себя. Т.е. светит торпеде в лучшем случае раскрутка лет на пятнадцать, либо оградка на холмик. (Ни один из зэков, поднявших руку на сотрудника ИУ, до конца срока, как правило, не доживал - инстинкт самосохранения срабатывал).
И вставал перед молодым игровым не самый простой выбор наименьшего из двух зол...
Но был и третий выход из ситуации.
Шесть утра, пятнадцатое июня (расчетный день).
Уже рассвело, и солнце сверху смотрело на еще спящую зону. Мы с ОД курили на балконе второго этажа дежурки, дожидаясь завершения смены. В локалке шестого отряда показался зэк, который подойдя к курилке, упал на корты, начал задумчиво смолить.
ОД, перегнувшись через перила, громким поставленным голосом поинтересовался:
- Эй, шестой отряд! Локалка! Молодой! Я не понял! Че за дела! Команды подъем еще не было!
Зэк, замотав головой, увидев, что его обнаружили, улыбнулся, торопливо докурил и как-то суетливо прошел к центру локального участка. Остановившись, он посмотрел на встающее солнце, скинул на землю лепень и вытащил из штанины крючок (острозаточенный и загнутый электрод).
ОД вдруг напрягся:
- Шестой отряд! Малой, не дури!
Зэк уверенным жестом проткнул крючком сгиб локтя, обернулся на дежурку, и глядя на нас, резко дернул крючком вверх. Подцепленная вена оборвалась где-то возле плеча, зэк упал, щедро обливая асфальт локалки кровью.
ОД со стоном:
- Твою мать! Расчет, бля! Маратыч, давай в локалку! Блокируй дверь в отряд!
- А санчасть?
- Да какая нахер санчасть! Он же вену выдернул! Теперь не откачать...
Когда я добежал до локалки, зэк уже не дышал. Накрыв тело лепнем, автоматически считал фамилию на бирке - Павленко, и память услужливо подсказала информацию полугодовой давности: Ст. 158 (кража), срок три года, переведен в зону из воспитательной колонии в связи с достижением восемнадцатилетнего возраста. До конца срока восемь месяцев...
З.Ы. Шипу сжевали через три месяца, положенец, осознав, что бабла и торпед у Шипы больше, чем у него, вступив в сговор с администрацией, обеспечил Шипе сначала два месяца ШИЗО, потом четыре месяца в ПКТ (помещение камерного типа,
место содержания заключенных с особым режимом -КБ), откуда его с открытым туберкулезом этапировали в тубзону.
З.Ы.Ы. Граждане, не играйте в азартные игры.

Под Баграмом

Моим друзьям - "афганцам". Нет-нет, самому не довелось, хотя и имел шанс попасть в ОКСВ в ДРА...

А в Баграме всё спокойно, правда, мама...
Грозовые облака у вас нависли...
И летают над Москвою и Баграмом
Наши думы, наши чувства, наши мысли...

Ну, родные, как вы там сейчас живёте?
Что, наверное, отец опять напился пьяным?
Ну, а здесь мы, понимаешь, на работе,
Под Баграмом, под Баграмом, под Баграмом..

Горы, небо, и культура незнакома,
Всё вперёд! (За что - увы, не скажешь прямо!)
Спим и видим - мы в России, дома, дома!
Просыпаемся - и снова под Баграмом...

Жду письма, устал я очень, правда, мама...
И, бывает, изменяют часто силы,
Мы полгода под Баграмом, под Баграмом,
А тоскуем по России, по России!

...Снова борт, мотора рокот, вихри пыли,
Может, будет этот бой последним самым...
Но мы жили! Мы смеялись и любили!
Под Баграмом, под Баграмом, под Баграмом...
* * *
Всё закончилось... и зарастают шрамы...
И снежинки на ресницах будут таять,
И останется и боль, и грусть, и память,
О товарищах, погибших под Баграмом...

© Штурм