На войне как на войне

Помнится в средней школе, классе в 10-м, появилась новая учебная тема, которая называлась "Гражданская оборона".
Понятное дело что мы, тогдашние школьники, тут же сократили название темы до короткого и емкого слова - ГРОБ.
Параллельно с занятиями по ГРОБу с нами, мальчишками, велась работа - допризывная подготовка.
Занимался с нами физрук. Это был бег по кругу на школьной спортплощадке, занятия на турнике, лазание по канату, прыжки через "козла" и "коня", и даже какие-то приемы строевой подготовки.
Кроме того нас готовили идеологически.
В частности в объем идеологической подготовки входил просмотр фильмов военно-патриотического содержания.
Рядом со школой находился клуб ВИЛСа.
Вот в кинозал этого клуба и собирали допризывников окрестных школ. Зал был всегда набит до отказа.
Там я в последний раз видел своего друга детства, с которым мы учились со второго до шестого класса еще в школе в Хамовниках.
Потом наш заводской дом-коммуналку начали расселять и оказались мы с ним на одной окраине города, но в разных её районах и более не общались.
Через много лет моя мама рассказала мне, что мой друг при каких-то неясных обстоятельствах ушел из жизни.
Был он молодой, красивый, спортивный, очень умный парень.
В тот теплый солнечный день [...примечательно что все дни последнего года учебы в школе помнятся теплыми и солнечными... ] нас собрали в клубе для просмотра нового тогда художественного фильма "На войне как на войне".
Я с одноклассниками уже сидел где-то в середине одного из рядов, а мой друг со своими приятелями шёл по центральному проходу зала.
Я подумал, что надо будет разыскать его после фильма, подойти и поговорить.
Но после киносеанса я его не нашел в толпе спешащих на выход парней.
В тот год мне казалось, что жизнь не имеет конца, что мы еще всегда успеем встретиться.
Но это мне только казалось.
На вопрос, почему я еще здесь, а он давно уже там, ответа по-прежнему нет. И только в памяти моей он все еще идет по проходу в кинозале. Всегда молодой и красивый.

А в тот день в зале погас свет и начался показ фильма о войне.
Помню, что фильм мне понравился. Собственно, тогда все фильмы мне нравились.
Превосходная оценка ЭТОГО фильма появилась у меня десятки лет спустя, в сравнении с современным отечественным кинематографом.
А тогда...

Тогда на черно-белом экране разворачивались события нескольких дней войны, которые были показаны с точки зрения экипажа самоходного артиллерийского орудия СУ-100 - мехвода старшины Григория Щербака, наводчика орудия -сержанта Мишки Домешека, заряжающего -ефрейтора Осипа Бянкина, и их командира, младшего лейтенанта Сани Малешкина.
... Лето. Вероятно 1944-го года (потому что на гимнастерках у солдат и офицеров погоны, и передвижение происходит по местности похожей на Украину, да и говор встречных жителей выдает в них малороссов.
Полк самоходок, стоящий во втором эшелоне получает приказ поддержать наступление танкистов полковника Дея и выступает для марш-броска в сторону передовой.
До приказа о выступлении и во время марша мы наблюдаем несколько ситуаций, в которые попадает младший лейтенант Малешкин и его экипаж.
По ходу действия становится понятно, что Саня Малешкин совсем неопытный молодой офицер-командир, который оказался на фронте сразу же после офицерского училища военного времени - то есть готовили его по очень ускоренной и укороченной программе.
Боевого опыта у него никакого нет. Танковый шлем у Малешкина на голове сидит боком. Комбез на щуплой фигурке Малешкина грязноват и висит мешком. С экипажем у Малешкина отношения довольно свободные. Осип Бянкин ему, случается, “тыкает”, Домешек к нему относится снисходительно, Щербак выполняет его приказания через раз. И даже мотор самоходки может завестись, а может и не завестись. Комбат Сергачев крайне недоволен Малешкиным, считает его плохим командиром и обещает снять с машины.
Офицеры-сослуживцы относятся к нему соответственно. При его появлении они встречают его шутливым докладом, обращаясь к нему в шутку: -Товарищ генерал, Малешкин!
Но вот на экране эпизод - Домешек обнаруживает, что у одной из гранат, которые лежат в укладке внутри самоходки вывалилась чека.
Понятное дело, что граната может взорваться в любой момент, что приведет к детонации остальных гранат и боезапаса самоходки. В любое время - это чрезвычайное происшествие. Случись взрыв и командира самоходки ждет трибунал.
Сначала Малешкин посылает Домешека внутрь самоходки, приказав ему достать эту гранату без чеки. Но в последний момент младший лейтенант Малешкин передумывает, и лезет за гранатой сам.
И тут мы понимаем, что этот недавний деревенский парнишка, не очень уверенно чувствующий себя командиром экипажа, настоящий герой.
Потому что на вопрос, заданный самому себе: -А как поступил бы ты в такой ситуации?, ответ не получался однозначным.
Может потому что ты думал, что в случае смерти тебе из 1970-го года придётся потерять больше, чем твоему сверстнику из 1944-го года, Саньке Малешкину?
А пока ты размышляешь над этим вопросом, на экране разворачиваются картины марша самоходок к линии фронта по разбитым военным дорогам, с остановками в нескольких населенных пунктах, недавно освобожденных от немцев.
В фильме есть справедливость. Плохого комбата капитана Сергачева снимают с должности, а вместо него назначают справедливого гвардии-лейтенанта Беззубцева.
В фильме есть хороший юмор. И ты смеешься вместе со всем залом над тем как ловко самоходчики буквально “выкурили” какого-то майора-интенданта из хаты, куда их определили на ночевку.
В фильме есть грустная песня. Её поют самоходчики, выпив наркомовские сто граммов и добавив самогонки из бутылки выставленной хозяйкой хаты...

На поле танки грохотали,
Солдаты шли в последний бой,
А молодого командира
Несли с пробитой головой.

По танку вдарила болванка.
Прощай родимый экипаж.
Четыре трупа возле танка
Дополнят утренний пейзаж.

Машина пламенем объята,
Вот-вот рванет боекомплект.
А жить так хочется ребята.
И вылезать уж мочи нет.

Нас извлекут из-под обломков,
Поднимут на руки каркас,
И залпы башенных орудий
В последний путь проводят нас.

И полетят тут телеграммы
Родных и близких известить,
Что сын ваш больше не вернется.
И не приедет погостить.

В углу заплачет мать-старушка,
Смахнет слезу старик-отец.
И молодая не узнает,
Какой у парня был конец.

И будет карточка пылиться
На полке пожелтевших книг.
В военной форме, при погонах,
И ей он больше не жених.

В фильме есть намек на неуставные чувства. Это когда Мишка Домешек “клеит" хозяйку хаты, а Саня Малешкин ревнует её к нему.
А потом начинается настоящая война. Самоходчики прибывают в танковую дивизию полковника Дея. Перед боем самоходке младшего лейтенанта Малешкина придают пехотное отделение.
И опять в кинозале смех. На экране сержант Домешек тренирует пехотинцев перед посадкой на броню в качестве десанта. Так появляется еще один запоминающийся персонаж фильма - рядовой Громыхало из деревни Подмышки.
Но смех в зале звучит в последний раз, потому что самоходки вслед за танками пошли в бой против немецких “тигров”, превративших село которые заняли в оборонительный пункт.
Мехвод Щербак боится что их подобъют, а когда бой начинается и загораются первые наши “тридцатьчетверки”, подбитые немцами, он и вовсе останавливает самоходку. Немцы за дымом пока не замечают такую великолепную мишень, но мы понимаем что это только до поры.
Понимает это и младший лейтенант Малешкин, командир самоходки, Саня Малешкин.
А еще он очень хочет выполнить боевой приказ.
Малешкин выбирается из самоходки и бежит впереди нее к окраине села.
Щербак приходит в себя и направляет самоходку вслед за командиром машины. Так, под прикрытием дыма, незамеченными, они достигают окраины занятого немцами села.
Из всего отделения, до начала боя сидящего на броне, до села добирается только рядовой Громыхало. Его-то Малешкин и посылает на разведку - узнать где в селе находятся немецкие танки.
Малешкин связывается по рации с командирской самоходкой. На связь выходит сам полковник Дей.
Оказывается наши танки и самоходки отступили на исходные позиции. За исключением тех, кого подбили "тигры".
Полковник спрашивает о том где находится самоходка и что собирается делать Малешкин. Узнав, что Малешкин выслал разведку, полковник Дей одобряет действия младшего лейтенанта и приказывает ему поддержать новую атаку наших танков и самоходок на село.
Возвращается разведчик Громыхало и сообщает что он видел несколько больших танков с крестами на башнях, которые маскируются за хатами и сараями. Малешкин сам отправляется на разведку и видит все, о чем ему говорил Громыхало.
Когда начинается атака наших самоходка Малешкина подбивает два "тигра", после чего в ее гусеницу попадает вражеский снаряд. Малешкин подает команду покинуть машину. Взяв автоматы самоходчики выбираются из машины и участвуют в перестрелке с немецкими танкистами. Во время рукопашной схватки убивают Домешека.
Наши танки врываются в село. Немцы бегут. Полковник Дей хвалит Малешкина. Экипаж самоходки хоронит убитого Мишку Домешека, натягивает гусеницу и отправляется вслед за ушедшими вперед танкистами и однополчанами.
Конец фильма.

Младшего лейтенанта Саню Малешкина играл молодой тогда Михаил Кононов. Молодой Олег Борисов играл наводчика сержанта Мишку Домешека. Молодой бесподобный Виктор Павлов сыграл мехвода старшину Щербака. Абсолютно убедительный в своей роли немолодой Фёдор Одиноков - заряжающий ефрейтор Бянкин.
Полковник Дей - Михаил Глузский.

Не раз потом вечерами на Точке кто-нибудь из нас да затягивал: ... Нас извлекут из-под обломков..., наверное под впечатлением убежищ от осколков, которые мы сами копали на ИПах нашей Линейки.

...Прошли годы. Никого из актеров, играющих главные роли в фильме в живых уже не осталось. Как не осталось в живых и прототипов героев фильма. Как не осталось почти ничего из того, за что и во имя чего умирали солдаты Великой Отечественной Войны....
И мы, мальчишки семидесятых, стали старше тех актеров и тех солдат...

И, вдруг, я увидел в книжном магазине небольшую по размеру книгу Виктора Курочкина "На войне как на войне". Конечно, купил, и прочитал на одном дыхании. А потом перечитал, мысленно сравнивая с сюжетом одноименного фильма из далекой юности. И вновь ожили передо мной актеры и солдаты. Хотя в книге все оказалось немного иначе, чем в фильме. Заодно я понял почему так произошло...

В книге события нескольких дней войны разворачиваются морозной зимой. Экипаж Малешкина в армейском тылу на стоянке топит танковую печку, установленную в яме под самоходкой так, чтобы днище моторного отсека было всегда теплым.
Таков приказ командования - самоходки должны быть готовы к маршу в любой момент. По этому поводу экипаж ночует в той же яме под печкой. Все чумазые от копоти, но всех чумазей младший лейтенант Малешкин. И шапка-ушанка у него на голове надета криво, и звезда на той ушанке у него на затылке.
По ходу неторопливого повествования выясняется, что Малешкин, хоть и назначен командиром самоходки, но на самом деле матчасть не знает, самоходку водить не умеет и даже побаивается её.
С экипажем у него сложные отношения, потому что члены экипажа старше своего командира по возрасту и уже успели повоевать с немцами.
Уважать Саню Малешкина им не за что... Ну разве что за одинокую младше-лейтенантскую звездочку на погоне...
Но младший лейтенант рвется в бой. Его однокашник по училищу Пашка Теленков, тоже командир самоходного орудия, имеет орден за подбитые "тигры", а Малешкину пока здорово не везет.
Шутливое звание "корпусного генерала" он получил от офицеров-однополчан.
А дело было так. Самоходка Малешкина должна была первой переправляться через Днепр, но шальной осколок разорвавшегося одиночного немецкого снаряда обрубил кончик пушки у самоходки, и Малешкин просидел насколько недель у корпуса своей самоходки, пока пушку не заменили.
А в это время полк форсировал Днепр, дрался с немцами, терял экипажи и получал ордена и пополнения.
Комбат Сергачев невзлюбил Малешкина, и вообще, неприятности следовали за неприятностями... Вот хотя бы с той же гранатой, чеку которой вытащил из укладки Мишка Домешек.
В книге Малешкин хочет поскорее подбить немецкие танки.
В книге Домешек по национальности - еврей, бывший студент филфака Одесского университета. Он успел повоевать, попасть на оккупированную территорию. После войны он хочет стать сапожником. Этому ремеслу он обучился будучи в оккупации.
В книге Щербак мечтает чтобы снаряд попал в моторное отделение - самоходке конец, а экипаж останется живым.
В книге Бянкин собирается после войны жениться на деревенской соседке-вдове потому что у нее убили мужа.
В книге Пашка Теленков говорит своему другу Васе Зимину о том, что устал, и что лучше бы лежать сейчас в госпитале, на чистых простынях, а не воевать.
Марш самоходок в сторону фронта в книге сопровождается короткими, но яркими картинами-описаниями.
Сгоревшие "тридцатьчетверки", попавшие в танково-артиллерийскую немецкую засаду... Наши танкисты, обгорелые до черноты, висящие из люков подбитых танков... Запах жареного мяса и горелого металла витающий в морозном воздухе... Раскатанный траками танков и самоходок расплющенный труп немца, вмерзший в грязь и лед посереди дороги... Искалеченный снарядами и бомбами лес... Словом - окопная правда жизни.
Совсем не героический полковник Дей, который имеет приказ наступать и отобрать село у немцев, но чем это все кончится, полковник не знает...
В книге об этом не говорится, но мы, пережившие более достойных права на жизнь, знаем, что средний танк Т-34-85 против T-IV "Tiger" с 88-ти миллиметровой пушкой "не тянет", особенно когда ты наступаешь на него в лоб, а он расстреливает тебя из засады. Потому-то полковник Дей и приказывает комбату гвардии лейтенанту Беззубцеву держать его СУ-100 в неуставных ста метрах позади танков....
После боя за село, в котором самоходка младшего лейтенанта Малешкина подбила два "тигра", полковник Дей приказал: “Комбат, доложите в свой штаб, чтобы Малешкина представили к Герою, а экипаж - к орденам, - и уловив в глазах комбата удивление, еще жестче проскрипел: -Да, именно к Герою. Если б не Малешкин, бог знает, чем бы всё это кончилось.”
А вот так заканчивается повесть “На войне как на войне”:

<<<...Часа два спустя взяли Кодню. Танковый полк в ожидании отставшей артиллерии с пехотой занял оборону.
Противник не пытался контратаковать. И только наугад постреливал из минометов.
Экипаж Малешкина сидел в машине и ужинал. Мина разорвалась под пушкой самоходки. Осколок влетел в приоткрытый люк механика-водителя, обжег Щербаку ухо и как бритвой раскроил Малешкину горло. Саня часто-часто замигал и уронил на грудь голову.
-Лейтенант! - не своим голосом закричал ефрейтор Бянкин и поднял командиру голову. Саня задергался, захрипел и открыл глаза. А закрыть их уже не хватило жизни.
Саню схоронили там же, где стояла его самоходка. Когда экипаж опустил своего командира на сырой глиняный пол могилы, подошел комбат, снял шапку и долго смотрел на маленького, пухлогубого, притихшего навеки младшего лейтенанта Саню Малешкина.
-Что же вы ему глаза не закрыли? - сказал Беззубцев и, видимо поняв несправедливость упрека и бессмысленность вопроса, осердился и надрывно, хриплым голосом закричал:
-За смерть товарища! По фашисткой сволочи! Батарея, огонь!
Залп всполошил немцев. Они открыли по Кодне суматошную стрельбу.>>>