ТРИЛОГИЯ

Один день из жизни начальника штаба

Ночь, переходящая в утро.
Какой-то мерзкий звук. Что-то бибикает в мозгу. Открыл глаза - темно. Сосредоточился, понял, что это будильник, выключил. Встал, споткнулся о кошку, упал на ковер, уснул. Жена толкает ногой, дублирует будильник. Опять проснулся, сел. Возникло много вопросов: который час, зачем звенел будильник, и почему жена толкается? Из возбужденной речи близлежащего товарища понял, что сейчас 3 часа ночи, вчера я пришел в 23.00, очень сильно "уставший", бредил про какие-то полеты, завел будильник и рухнул на диван. Все стало на свои места. Вчера очень плотно работали с комиссией из ВВС, а сегодня эта комиссия хочет посмотреть, как мы будем выпускать пару Ту-142 на поиск иностранной подводной лодки. Вот оно как! Бреюсь, моюсь, пью кофе, курю, жалуюсь кошке на проклятую жизнь. Позвонил оперативному, узнал, что полеты раскручиваются по плану. Ну и слава богу. Оделся, вышел в ночь. Надо зайти в гостиницу, разбудить комиссию, а то после вчерашней проверки они могут и не проснуться.
Захожу в гостиницу. Некоторые проснулись и ползают на коленках около умывальников. Именно на коленках, потому, что гостиница раньше была детским садиком, и умывальники устанавливались для маленьких детишек. Бужу начальника комиссии, контролирую его действия. Умывшись на коленках, он на четвереньках пополз в туалет. Понимаю, что разум ещё не проснулся, поднимаю его, ещё раз бужу, рассказываю, куда приходить тогда, когда все уже смогут ходить.
В штабе все идет по плану. Вылет на 07.00, пару поведет командир. Сонные экипажи бродят по штабу, демонстрируют доктору свое здоровье, получают оружие, документацию и выезжают на аэродром. Подходят члены комиссии, мешаются под ногами, пытаются узнать, на чем они поедут на аэродром и когда завтрак. Понимая, что всех в два "уазика" мне не разместить, предлагаю немедленно позавтракать в кабинете начальника разведки. На завтрак выдаю две банки тушенки, хлеб, бутылку спирта и начальника РЭБ полка. После первой рюмки, оценив количество оставшегося спирта, комиссия принимает решение контролировать вылет прямо из кабинета. Одобряю это решение, выдаю начальнику РЭБ ещё одну бутылку, еду на аэродром.
На КДП все по-взрослому. Принимаем решение на вылет, проводим предполетные указания, экипажи убывают на самолеты. Курим с командиром, он уточняет, что надо сделать с полком и гарнизоном за время его отсутствия. Отсутствовать командир будет долго, часов 12, поиск лодки будет выполняться в районе Камчатки, туда лететь 2,5 часа, а ещё работа в районе, потом обратно... Выдав все указания, командир уезжает на самолет. Все готово к вылету.
Огромные самолеты выруливают на предварительный старт. Исполнительный. Взлет. Нехотя разбегаясь, самолеты отрываются, и, "набирая высоту только за счет того, что земля круглая", уходят в район поиска. Пора ехать в штаб.
07.50. Провожу планирование работы гарнизона на день. Командиры частей докладывают состояние дел, планы работ, записывают указания, спорят, ругаются. В одной из частей травма - бродячая собака укусила за щёку прапорщика, который возвращался из наряда. Интересуюсь, почему прапорщик из наряда возвращался на четвереньках? Какой-то шум в коридоре. Открываю дверь, вижу комиссию в полном составе, которая строем следует в туалет, исполняя строевую песню. Молодец начальник РЭБ, здорово поднял боевой дух членов комиссии. Завершаю гарнизонное планирование, оставляю "уазик" для перевозки тел комиссии, иду в полк.
08.20. Планирование работы в полку. Теперь уже командиры эскадрилий "докладывают состояние дел, планы работ, записывают указания, спорят, ругаются". Тоже травма - правый летчик, пытаясь мастерски открыть бутылку ударом по донышку, распорол руку. Долго не будет летать, а мне теперь объяснять командующему, зачем он эту бутылку открывал. Предлагаю командирам АЭ закупить штопоры и раздать личному составу, провести инструктивно-методические занятия по открыванию бутылок с различной укупоркой. Ставлю задачи на день, определяю распорядок дня.
08.50. Построение полка. Довожу общие задачи, распорядок дня. Отдаю народ в распоряжение командиров АЭ, иду посмотреть на управление полка. А посмотреть есть на что. Начальник специальной службы постоянно выпадает из строя. Объясняет свое состояние тем, что всю ночь готовился к предстоящему вылету. Убеждаю его, что специальное оружие сегодня применять не будем, отправляю спать. Ставлю задачи, напоминаю, что посадка пары планируется на 19.00, после чего и закипит настоящая работа, распускаю.
Штаб. Тела членов комиссии уже доставлены в гостиницу, начальник РЭБ пытается в одиночку освоить остатки спирта. Спирт отбираю, начальнику разрешаю поспать до обеда. Изучаю телеграммы, раздаю дополнительные указания. Понимая, что обедать придется в штабе, прошу начальника строевого отдела заказать шашлыки на 13.00. Заказ с радостью принимается, весь строевой отдел из солидарности со мной решил обедать на службе, так сказать, в боевой обстановке.
Сижу в кабинете. В организме какая-то неустойчивость. Надо что-то делать. Выделяю главное, зову замполита. Он все понимает без слов, вчера сам помогал мне работать с комиссией. Водка, легкая закуска, кофе. Чертовски не хочется работать. Но есть такое слово: "надо"!
Вот утро и прошло...

День.
Все хорошо. Самолеты пришли в район, приступили к постановке буев. На командном пункте развернут пост противолодочной борьбы, согласно боевым документам, я этот пост возглавляю. Поиск подводной лодки ещё только начинается, а штаб уже готовит отчет по поиску: склеиваются карты, подписываются склейки, рисуется район работы, ищутся фотографии ещё не обнаруженной лодки. Течет повседневная жизнь. "Народ в поле", выполняет парковый день, люди убывают в командировки, в отпуска, заступают в наряды. Отрабатываются повседневные приказы, выдаётся оружие, оформляются продовольственные аттестаты и проездные документы, выписываются отпускные билеты и командировочные предписания, словом, "контора пишет". Всё, что контора напишет, надо прочитать и подписать, найти и устранить ошибки, потом на все бумажки надо поставить полковую печать. Это называется "текучка", и она не главная в работе.
Звенит телефон. Это штаб ВВС провел утреннее планирование и спешит довести свои ценные указания. Все указания вежливо выслушиваю, бодро отвечаю "есть", решаю не обращать внимания на всякие глупости. Готовим Ан-26 к перевозке тел членов комиссии к постоянному месту службы. Ставлю задачу начальнику КП по загрузке тел, особое внимание обращаю на полный комплект убывающей комиссии. Самолет улетает, увозя в своем чреве измотанных тяжелой службой офицеров ВВС. Счастливого им полета.
В кабинет проникает молодая женщина. Узнаю машинистку. Она мне сообщает, что беременна, и поэтому надо повысить ей квалификационную категорию, чтобы она шла в декрет с большей получки. Поздравляю её, но объясняю, что не могу всё бросить и заниматься созданием квалификационной комиссии, да я и без комиссии знаю, что в слове "ещё" она умудряется сделать четыре ошибки. Машинистка протягивает мне протокол, напечатанный явно не её руками, потому что без ошибок. Чтобы не расстраивать будущую мать, подписываю протокол, обещаю подарить ей "Букварь". Течет текучка...
Наша пара закончила постановку поля буев, приступила к контролю. Вышел на связь начальник штаба ВВС и пообещал с обратным рейсом Ан-26 прислать полковника для оказания помощи в оформлении отчета о поиске. Позвонил этому полковнику, сказал, что спирта, красной рыбы и брусники я ему не дам, посоветовал отказаться от оказания помощи. Все срослось, у полковника нашлись неотложные дела в собственном штабе. Пошел в кабинет разведчика, посмотрел, как дела с отчетом. Все предварительно отработано. Отпускаю чертежников на отдых до 18.00.
Привезли шашлыки. Иду на прием пищи в строевой отдел. Шашлыки горячие, водка холодная. Да, да! Ведь шашлыки без водки едят только собаки, так у нас говорят. Доклад оперативного дежурного: наша пара обнаружила подводную лодку, установила слежение. Обед закончился, не успев толком и начаться. Не делая из еды культа, поднимаюсь на командный пункт.
Как обнаруживают подводную лодку, как за ней следят, об этом я рассказывать не буду. Кому нужно, тот знает, а остальным это не очень интересно. Во время работы самолетов в районе на командном пункте разворачивается филиал дома для сумасшедших. Звонят все, кому удается добраться до телефона: флот, ВВС, Москва, Камчатка, Николаевка. Все начальники хотят быть причастными к этому знаменательному событию, выдают различные, по большей части ненужные указания и советы, требуют немедленных докладов. Приходится очень решительно и достаточно выразительно отсеивать этих помощников. Разогнав всех добровольных помощников, мы со штурманом анализируем обстановку, вырабатываем рекомендации экипажам, и, главное, - стараемся не мешать экипажам работать. Всё заканчивается благополучно, после длительного слежения за подводной лодкой по команде ВВС экипажи покидают район. Посадка планируется через 2,5 часа.
Вспоминаю, что ещё не завтракал и не обедал. Удалось выпить и закусить, но не поесть. Приходится воспользоваться служебным положением жены. Она у меня старший прапорщик, начальник столовой лётного состава. Сажусь в "уазик", еду в столовую. Жена меня кормит, ругает, выражает надежду, что сегодня я приду домой трезвым и вовремя. Разочаровываю её тем, что сегодня домой не приду, беру с собой "сухой паёк", обещаю много не пить, уезжаю в штаб.
Стемнело, день закончился.

Вечер, переходящий в ночь.
Встречаю пару. Возбужденные, говорящие много и громко, уставшие экипажи уезжают в класс эскадрильи. Сейчас они выпьют немного водки и пойдут отдыхать. Командиры и штурманы придут в штаб, расскажут, что они там налетали. Забираю командира полка, едем в штаб. Уже в машине командир начинает рассказывать о полете, слушаю командира вполуха, он ещё много раз все это повторит, когда начнем составлять отчет.
А в штабе кипит работа. Хорошо отдохнувший начальник РЭБ суетится около кабинета замполита. Все ясно, там готовятся к торжественной части. Это тоже нужно. Начальник разведки уже пишет отчет, о чем-то споря со штурманом ведомого экипажа. На командном пункте столпотворение, все начальники служб пытаются одновременно доложить в ВВС результаты работы. Разгоняю всех по кабинетам, запрещаю доклады до тех пор, пока не будет выработана единая версия. Беру командиров и штурманов, разведчика, завожу к себе и закрываю кабинет изнутри. Вот он, момент истины! Вот теперь спокойно, вдумчиво, под запись, они мне все и расскажут. Рассказывают около часа. Все записано, отмечено на карте, проанализировано. Хмуро смотрю на разведчика. Он тоже не рад: если мы в отчете честно расскажем, как это было, нас просто расстреляют, а трупы выставят на обозрение личному составу ВВС. Я мыслю аналогично. Вот парадокс: лодка поймана вчистую, но говорить правду нельзя, потому что ловили не по учебнику. Командир робко предлагает изобразить все это как новый тактический прием. У меня возражения: сначала надо было разработать прием на бумаге, утвердить у командующего, отработать на наших лодках, а уж потом работать по супостату. Взгреют ещё больше. Подвожу итог. В отчете будем нагло врать согласно учебнику. Что-что, а врать мы умеем, поэтому смело вырабатываем официальную версию. Собираю всех начальников служб, довожу официальную версию, разрешаю произвести необходимые доклады.
Пойманную "иностранку" нельзя не отметить, а то ловиться не будут. Вот тут замполит и пригодился. Все проходят к нему в кабинет, там накрыт стол. Стол богатый: рыба красная и белая, жареная и копченая, икра красная и кабачковая, ну и всякие разные напитки. Вот теперь можно послушать, как действительно проходил полет, какие глупости творили, кто сволочью оказался... Процесс затягивается. Выгоняю к отчету начальников служб и рисовальщиков, старшим над ними назначаю начальника РЭБ.
Ну что, пора и по домам. Работа в штабе продолжается, отчет надо нарисовать до 10.00, потом он на самолете поедет в штаб ВВС. Уже небогатый стол остается на разграбление рисовальщикам, они тоже люди, хотят и выпить, и закусить.
Идем по домам. Светает. Командир будет отдыхать, замполит тоже, вон как "устал", аж шатается. А я? А я побреюсь, помоюсь, попью кофе, покурю, пожалуюсь кошке на проклятую жизнь и пойду проводить утреннее гарнизонное планирование.

Гаишник и летчики

Архангельск, конец восьмидесятых. Лето. Белая ночь.
На только что построенном автомобильном мосту, перекинутом через Краснофлотский остров, дежурит гаишник, молодой лейтенант.
Асфальт на мосту еще ровный, ям нет, и, чтобы местные Шумахеры не очень-то разгонялись, там периодически появляется машина ГАИ. Но время уже далеко за полночь, и даже неугомонные Шумахеры улеглись спать. На мосту пусто.
Со стороны левого берега Двины едет скромный «жигуленок». Едет он спокойно, не торопясь, и гаишник уже собирается пропустить его, но что-то его настораживает. Что именно, он понять не может и поднимает свою полосатую палочку.
«Жигуленок» послушно останавливается. Водитель в форме полковника ВВС, пассажир тоже в форме, тоже летчик, но не полковник, а майор. У обоих на головах белые высотные гермошлемы, в которых тогда летали летчики на больших высотах.
Какое-то время гаишник изумленно разглядывает гермошлемы, потом спрашивает:
- Откуда едете?
- Из Катунино, - отвечает водитель (на военном аэродроме в Катунино тогда базировались истребители ПВО).
- А это зачем? (гаишник указывает жезлом на гермошлем).
- Учения, - коротко отвечает водитель.
До гаишника долетает легкий запах спиртного, исходящий от водителя, но летчиков в Архангельске тогда уважали не меньше, чем моряков, да и полковничьи погоны в те времена встречались гораздо реже, чем сейчас.
Опять же, белая ночь, машин на дорогах почти нет (напоминаю, это было двадцать лет назад).
- Доедешь, отец? - спрашивает гаишник.
- Доеду, сынок, - отвечает полковник.
- Ну, поезжай...
И ведь доехал!
Другие были времена, другие гаишники.

А зачем мужики ехали в гермошлемах, я не знаю. Прикалывались, наверное. Мужики, если они выпили, они ведь, как дети, даже, если и летчики.

http://community.livejournal.com/ment_story/66863.html

КАК Я БЫЛ МЕНЕДЖЕРОМ.

Был в моей биографии довольно длительный период (года 3), когда я работал в одной автотранспортной конторе, работавшей на международку. В лучшие годы количество машин под нашими флагами (свои и привлеченные) доходило до 40. Начальников было двое, они же компаньоны. Серега - парень моего возраста (тогда около 35 лет), он преимущественно занимался подбором водителей, поиском «вкусных» клиентов, и разбором рейсов с особо зарвавшимися «несунами»-водятелами, изредка - приемом заказов в роли диспетчера, а в основном - гонял б/ушные машины из Германии под заказ и в фирме показывался редко. Второй - Александр Валентинович, уже в предпенсионном возрасте, и занимался всем остальным - страховками, финансами, выколачиванием денег из должников (методом нытья преимущественно), всякими бумажками с транспортными, налоговыми, ГАИшными и пр. органами. Я же в организации занимался архивом товаро-транспортных документов (заявки, книжки МДП, ТТНки, и т.п.), организацией локальной сети, ее администрированием, офисной техникой, консультированием по таможенным вопросам, а также поездками в Москву для обмена документами с заказчиками и АСМАП (Ассоциация Международных Автоперевозчиков России). Ну и так... по мелочи.
Так вот, мо меткому выражению нашего главбуха, шеф N2 (Валентиныч) жил по принципу: «заработаем крохАми, проебем ворохАми»... Он мог проявить неслыханную щедрость, выкатив «на посидеть в честь пятницы» тыщщу рублев, но съесть с говном водителя, потратившего на весах 10 евро на взятку.
Вот по мелочи однажды мне поручили закупить всякую канцелярию для офиса. Я прошелся по народу, собрал пожелания, записал их на бумажку. Получилось что-то вроде:
БУХГАЛТЕРИЯ: клей - 2 шт, ручек - 20 шт., бумаги - 2 пачки, папок Корона - 5 штук, линейка - 1.
ПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ ОТДЕЛ: ручек - 3, липких стикеров - 2 упаковки, степлер, скобы к степлеру, карандаши - 2.
СИСАДМИН: дискеты - 1 пачка, линейка - 1, сидюки чистые - 5 шт., картридж к принтеру - 1, бумага для факса - 3 рулона.
Всего вышло рублей на 600. С этой бумажкой пошел к Валентинычу, дескать, вам самому ничего не надо из офисной трихомудии? Валентиныч долго смотрел на бумажку, вздыхал, крутил в недоумении головой, закатывал глаза под образа и вычеркнул в итоге у бухгалтеров 10 ручек. Я вслух изумился, мол, ручки у них все время пропадают, хоть привязывай (сам же Валентиныч их и «зашоферивал» к себе в стол зачастую, где ручки лежали годами, засыхая вусмерть). «Нехрен разбрасывать, у фирмы касса не резиновая», - вызверился Валентиныч и вычеркнул еще 5. Ценой 3.50 руб за штуку, как сейчас помню. Фирма была спасена, Валентиныч удовлетворен, а я пошел и купил все, что заказывали, в т.ч. и 20 ручек бухгалтерам. А проверять исполнение своих указаний у Валентиныча обычно руки не доходили.
Второй шеф (Серега) был настолько же хитрожёлтым, насколько наивным Валентиныч. Как-то раз разбирал он по косточкам водительские сказки (отчеты о поездках). В это время наш диспетчер Аня издает стон разочарования.
- Что такое? - удивляется Серега.
- Да вот, одни клиенты предложили Берлин - Москва рейс за 2500 евро, а через полчаса другие - тот же маршрут за 2550, а я уже первым машину пообещала и номер сообщила.
Серега минуту раздумывал.
- Дай-ка мне телефон этих, первых... - набирает номер, - Гутен таг... фрау Наташа, битте... Наталья Николаевна, это Сергей из «КукуТранс», здравствуйте, тут у нас небольшая беда приключилась - на машине, что мы вам выделили, колесо лопнуло... нет, доехать не сможет... нет, денег у него нет... сейчас пойдем высылать, но он их только завтра получит, пока купит, пока поставит... ага... а вы нам не смогли бы помочь? У вас на базе там колеса нет приличного? Вы нам колесо, а мы вам машину. Нет? Ну ладно, извините, что так получилось... в следующий раз обязательно.
- Та-а-ак, звони Аня, вторым и подтверждай заявку за 2550... и вообще, учись работать.
- У меня так ловко врать не получается.
- А это не вранье, это называется - ЛОГИСТИКА. И Серега застыл на несколько секунд с поднятым в воздух указательным пальцем и одухотворенным лицом, фиксируя значимость ситуации.
Так в нашей конторе появилось выражение «заниматься логистикой» в смысле «врать напропалУю». Да чего там, у нас в правительстве сплошняком логистики.
Бухгалтером у нас работала тетенька предпенсионного возраста, Людмила Георгиевна. С чувством юмора - никак, с умом и сообразительностью - средне. С компьютером - еще хуже, чем с чувством юмора. И при этом педантичная и старательная. Этакий мини-кошмар для сисадмина. Объяснить ей принципы работы в локальной сети у меня так и не вышло. Она через «Сетевое окружение» научилась находить в общей файлопомойке шаблон какого-либо письма или бланка. Потом правила его на своем компьютере, распечатывала, пыталась сохранить и... обламывалась, ибо файлопомойка была мною расшарена только на чтение. Сопела, пыхтела, негромко (поначалу) материлась и... звала меня. Я объяснял ей азы и смысл пункта в Ворде «Сохранить как...», Людмила Георгиевна согласно кивала головой, глядя скрозь меня, а завтра, ... да какое там «завтра» через час все повторялось. И так месяцами, слившимися в годы. Но речь не о том, просто характеризую персонажа.
Так вот, везет нас однажды Серега в машине. Георгиевну в банк, меня еще куда-то попутно. Георгивна о чем-то напряженно размышляет, а потом выдает:
- А что, у Валентиныча дома жаба живет ручная?
- ???? - синхронно изобразили лицами мы с Серегой.
- Ну, он вчера жаловался, что если он столько денег на CMR-страхование потратит, то его ночью жаба задушит...
Мы дружно выдыхаем, стараясь не смеяться. Я объясняю: - Ну... это такое... образное выражение... фигура речи. Вместо «жадность замучает» или «кошелек не позволяет», говорят «жаба душит», что происходит от медицинского термина «грудная жаба» или удушье, асфиксия. - Георгиевна вполоборота с первого сиденья смотрит мне в рот и кивает. - Типа «лучше удушиться, но столько не платить».
Георгиевна отворачивается от меня и смотрит вперед сквозь лобовое стекло, проезжающие машины и близлежащие здания. Мы с Серегой тихо хрюкаем по своим углам.
- А я уж испугалась, представила, - неожиданно вступает через пару минут Георгиевна, - как ночью из аквариума вылазит большая зеленая жаба, залазит Валентинычу на грудь и начинает его душить холодными скользкими лапками...
Мы с Серегой потрясенно молчим, а Георгиевна минут пять еще громко и заливисто хохочет.
В другой раз Валентиныч вез нашего главбуха, полную и разбитную тетеньку, специалиста не только по «оптимизации налогообложения», но и по выпить-закусить, не унывающую в любой ситуации, громогласную и компанейскую. Еще пару слов о персонаже. Шефа N2 иногда за глаза звали «Вжик», имея в виду мелкого муха из диснеевского мульта про грызунов-спасателей. Валентиныч походил на него габаритами, скоростью перемещения в пространстве, а временами, в сильном нервном возбуждении - и разборчивостью речи. Водил он также, еле видный из-за руля, все время вертелся в потоке, подрезая попутчиков, поворачивая направо из крайнего левого ряда, при этом постоянно ругаясь на водительские способности окружающих. На моей памяти угробил порядка пяти машин. При этом только одну слегка разбил, остальные погибли от «умелой» эксплуатации.
Вот везет от нашего главбуха по одной весьма оживленной городской магистрали с односторонним движением, прыгая из ряда в ряд на мелком «Гольфе-2». На светофоре оказывается вторым, но слева есть еще место, куда можно протиснуться и встать первым, образовав третий ряд на двухрядной улице. Пешеходы, не торопясь, переходят улицу, Валентиныч ерзает и нервничает. Последним в цепочке пешеходов оказывается какой-то студент-«ботаник». Худой, в очках, с сумкой и чертежным тубусом. Загорается желтый, Валентиныч, устав от ожидания, вылетает «из-за спины» первой машины в «третий ряд» и оказывается нос к носу с опешившим «ботаником». Ботаник кидается в одну сторону, «Гольф» с Валентинычем - в другую, подрезая уже тронувшуюся первую машину. В водительском праведном гневе Шеф вскакивает на колени на сиденье «Гольфа», и, почти бросив руль, орет опешившему ботанику: «Наркоманы!!! .... Понажрутся, и ходят!!!» После чего прыгает за руль и уносится прочь, грозя студенту из окна маленьким кулачком. Главбух в ужасе смеется нервным смехом.