Про Васю

Прапорщик Вася Шлямкин был начальником 2-го РМО. Отделение занималось в бригаде ремонтом всего. От мясорубки на кухне до фильмоскопа из детского сада, куда водили комбригову внучку.
В Васиных кандейках всегда можно было найти нужную в хозяйстве железку или подобрать ей замену. Соответственно, вся бригада стаскивала Васе все поломанное, найденное и просто ненужное. Что-то Вася ремонтировал, что-то разбирал, что-то ныкал целиком, но никогда ничего не выбрасывал. Приняв отделение с двумя кандейками, Вася строил пятую и уже сейчас вынимал из комбрига душу насчет шестой.
В очередной поездке на стрельбище, офицеры нашли в полигонных кустах, странное на вид и сильно ржавое устройство. Вася разобрал агрегат, почистил, смазал, и опознал в устройстве машинку для метания угольных тарелочек. По ним из дробовиков садят. Машинка упокоилась под стеллажом.
Теперь пару слов о бригаде.
После войны часть была автомобильным полком. Во времена недоброй памяти Хрущева, захирела и усохла до кадрированного батальона. Зато при Брежневе ожила, расширилась, разрослась и превратилась в автомобильную бригаду окружного подчинения. Построились новые казармы, штаб, чипок, а старую территорию отвели под парк.
В противоположной от КТП части парка стоял оставшийся с батальонных времен небольшой постамент с бюстом Ленина. Бюст регулярно белили, весной на клумбе сажали цветы, возле бюста инструктировали наряд по парку и, иногда, караул.
В воскресенье, дежуривший по парку Вася, взял из казармы молодого бойца по фамилии Каплан. Нужно было прибрать в кандейке. Как раз именно в той. Стоявший под стеллажом аппарат вызвал у солдатика живой интерес. Боец подтащил его к дверям и нашел под верстаком жестяную крышечку.
Данг. Фррррр.
Крышечка скрылась за деревьями. Уй, как здорово! Воин уложил на рычаг колесную кразовскую гайку.
Данг. Бряк. Угодившая в бюст гайка, отвалила со щеки многолетние штукатурные напластования и отбила вождю мирового пролетариата нос.
Перепуганный солдат помчался докладывать Васе. Оценив ущерб, Вася испугался еще больше чем солдат. Потому что лучше представлял себе последствия. Время на дворе стояло насквозь советское, а всякие Новодворские еще не водились. То есть, наверное они были, но содержали их отдельно.
Рявкнув на солдата сидеть в каптерке и ни шагу, прапорщик отправился докладывать дежурному по части. Про вовка помовка, и не успел Вася выйти за КТП, как увидел идущего навстречу дежурного. ДЧ в тот день стоял замполит. Пришел он в бригаду недавно, но уже успел себя зарекомендовать и получить кличку Мудав.
Вполне заслуженную.
Вася, взяв под козырек, попытался было доложить, но запутался в военно-бюрократических "отсутствиях-присутствиях" и испуганно замолк. Помолчал несколько секунд и доложил просто и понятно:
- ЧП, трщ капитан. Рядовой Каплан, он это, в Ленина,ну это, стрельнул.
Капитан медленно опустил руку и с интересом посмотрел на прапорщика, позволяющего себе с замполитом ТАКИЕ шутки.
Но в круглых Васиных глазах никаких шуток не было, а наоборот, плескался самый настоящий страх. Пришло время растеряться замполиту.
- Каплан-это женщина, товарищ прапорщик.
Мудав сам не знал, зачем он это сказал. Вася вспомнил тоненькую фигурку в затянутом ремнем безразмерном х/б, и глаза у него стали еще больше и еще круглее.
- И это было давно, - тут же замполит понял, что сказал лишнее. Ему живо представился начальник политотдела округа.
- Такая трагедия не бывает давно, - как наяву услышал Мудав.
- Такая трагедия всегда. И странно,что ты этого не понимаешь, капитан. Или старший лейтенант? Слепой совсем стал, понимаешь, не могу звездочки сосчитать. Кхе-кхе.
Стараясь побыстрей исправить ситуацию, замполит добавил:
- Ее уже расстреляли.
Не отнимая руку от козырька, Вася замотал головой.
- Никак нет, тащ капитан, еще не расстреляли. Он, ну в смысле она, она в каптерке пока сидит.
- Кто???
- Каплан.
Внезапно Мудав все понял. Да ведь прапорщик этот, он того. Ку-ку и ага. Положеньице. А если кинется?
Вася внешне был дохл и невзрачен, но замполит читал, что у психов силы удесятеряются. Отступив на шаг капитан, подровнял фуражку, поправил портупею и как бы невзначай, передвинул кобуру ближе на бок. Внезапно его осенила идея.
- Ну что ж, товарищ прапорщик, показывайте. Ведите.
Последняя команда была рассчитана на то, что Вася повернется спиной. Так и получилось. Отстав еще на шаг, Мудав пошел следом. Дальше было понятно. Как только рехнутый прапорщик зайдет в каптерку, закрыть за ним дверь и вставить в проушину любую железку, да вот хоть протирку от макарова. А потом звонить командиру и вызывать скорую.
Насвистывая сам для себя какую-то незнакомую мелодию, замполит отбивал такт пальцами по клапану кобуры.
Но вопреки ожиданиям, прапорщик повел его не к своим владениям, а прямо через парк, и немного не дойдя до постамента с бюстом, остановился и молча указал рукой.
Мудав присмотрелся. Увидел повреждения на лице вождя, куски штукатурки на клумбе, здоровенную, ржавую, присыпанную известкой гайку, и все стало ясно. Как говорится, все части головоломки стали на свои места. Да, собственно, и головоломки-то никакой не было. Мудав сообразил, что точно, вроде в списках последнего призыва была фамилия Каплан.
И вспомнив ситуацию, свою растерянность, вспомнив расстрелянную рядовую Каплан, замполит начал хохотать.
А глядя на перепуганное Васино лицо, Мудав залился совсем уже по-детски.
Но Вася непонятным взглядом смотрел капитану через погон, за спину. Мудав резко обернулся. И тут же смех, еще секунду назад такой мягкий и ласковый, вдруг стальными тисками сдавил замполиту горло. А потом став, твердым и тяжелым, свалился в низ живота и что-то очень больно там придавил.
В нескольких шагах, щуря и без того маленькие глазки, на Мудава внимательно и недобро смотрел НачПО округа.
Рядом с ним, опустив голову и багровея шеей, двигал желваками комбриг.

ЧУКОТСКИЕ ЗАРИСУЕЧКИ

ПУРГА

Как-то раз попал в цепкие лапы военных медиков и я. Хотя батька-военврач и завещал мне еще в курсантские годы избегать «трех ВВ» (взрывчатых веществ, военных водителей и военных врачей), деваться было некуда. После тяжелого авиационного происшествия недели через две мои почки превратились в два гранитных камушка (не в груди). Спать, сидеть, ходить вообще жить стало очень больно, и я сдался Вите-Косторезу. Тот быстро обнаружил кровь в моче и уложил меня в офицерскую палату, запретив даже кратковременные визиты домой. Дело было в декабре, незадолго до Нового Года. Дня три я вытерпел Витькин злобный больничный режим, а потом взвыл. Витек, как добросовестный администратор, пытался «не допустить бардака», но был послан нахрен со всей летчицкой прямотой и пофигизмом к чинам. После этого мы сошлись на режиме «дневного стационара». И вот вечером после 18 я собрался домой. А днем началась пурга. Северянина этим трудно удивить.
Я отважно открыл дверь санчасти, перешагнул наметенный уже по пояс сугроб и по колени в снегу сделал пару шагов к дому. В принципе, было недалеко, метров 30 до моего подъезда. Напротив санчасти была казарма РМО (водители, кочегары, электрики/сантехники и пр.). Я поднял глаза, чтобы скорректировать курс по фонарю, горевшему над входом в РМО, и не увидел его. Обернулся, чтобы сориентироваться по фонарю над входом в санчасть. Его тоже не было. Огляделся. Меня окружала жемчужно-белая тьма, в которой не просматривался ни один источник света, даже мощные прожекторы на здании штаба погранотряда. С одной стороны эта тьма кололась наждаком тысяч сухих крупинок, стесывая щеку. Ага. Когда я выходил из двери, то ветер был в левую щеку. Значит, можно идти, ориентируясь «по ветру». Сделал еще пару шагов, ветер хлестнул в спину и по другой щеке. Нафиг-нафиг, пойду-ка я по следам обратно в санчасть. Развернулся на 180. Следов нет. Пошел прямо. Наткнулся на высокий, по грудь, отвал снега. Значит, я справа или слева от расчищенного входа в санчасть. Значит, надо свернуть и там, где сугроб становится порыхлее и пониже - там дорожка к двери. Вот только куда сворачивать? Я пошел приставным шагом влево. Сугроб понизился и порыхлел. Обрадовавшись, я ломанулся вперед и шагов через десять понял, что что-то не так. Видимо, я всё же не угадал при выборе направления и сейчас обхожу угол медпункта слева, вокруг сугроба, двигаясь вдоль боковой стены. Не оборачиваясь, сделал 10 шагов назад и пошел приставным шагом вправо. Наткнулся на сугроб. Видимо, надо было вернуться не на 10, а на 15 или 20 шагов назад или просто шаг назад короче получался. Спина под летной меховушкой взмокла, ибо при некоторой «удаче» можно было, покружив по плацу и между строениями уйти как в тундру, так и выйти на лед бухты. Ладно, не будем метаться и попытаем удачи еще. Я снова пошел задом вдоль сугроба. Шагов через 5 он кончился и я приставным шагом двинулся вправо в надежде, что двигаюсь к точке, куда угодил, решив идти назад, в санчасть. Минут через 10-15 после выхода я все же увидел над головой какое-то сияние, которое через 2 шага превратилось в желтый мутный круг электролампочки под белым колпаком над гостеприимными дверями санчасти. Уф-ф-ф... Обнять дверь и плакать... Вместе с грудой снега я ввалился в предбанник. Ноги дрожали, по спине текло, полные берцы снега и замерзли до онемения щеки. Позапинав часть снега обратно на улицу, я плотно прикрыл за собой дверь и побрел наверх в палату. Погулял, блин.
Парой часов позже слегка развиднелось, и я домой все же попал. А боец, выписанный в обед из госпиталя и ринувшийся в погранотряд около 15.00 (дембель в опасности) никуда не попал. Его весной в поселке нашли, когда снег сошел. Метров 100 от дороги, метров 200 до ближайшего дома. Как живой был, только собаки с песцами слегка объели. Вот такие дела.

Удар по авианосцу.

Расскажу, как это реально бывало. Все это происходило в самый расцвет наших Вооруженных Сил, в 1986 году. То есть это мы думали, что у нас расцвет, а оказалась - "стагнация".
Современный "муруканский" авианосец спокойно совершал плановый переход из Америки в Японию. Шел он давно известным маршрутом, в окружении своры боевых кораблей, по пути отрабатывал задачи боевой подготовки. Как только этот вражина вошел в зону досягаемости авиации ТОФ, нас "насторожили". Мы к этому давно привыкли, не сильно-то и разволновались. Все шло нормальным порядком. Но авианосец решил с нами поиграться.
Отряд боевых кораблей во главе с крейсером УРО был ночью отправлен в пролив Лаперуза, а одинокий авианосец через Сангарский пролив полез в Японское море. Вся наша разведка, и так называемая космическая, этого разделения не увидела. Все думали, что АУГ идет проливом Лаперуза, поэтому не особенно и дергались. А главный гад шел 100 км южнее. Это мы потом узнали.
Чтобы враг не думал, что он может спокойно лазить вблизи нашего Сахалина, подняли пару Ту-16, - обозначить слежение за АУГ. Ту-22м2 решили не трогать, да и с продолжительностью полета, по сравнению с Ту-16, у них было слабовато. Вот в этой паре я и пошел на вылет. Лететь до врага - 200 км, отслеживать можно до 6 часов, чем мы и занимались. Вылет в ночь, на визуальный контакт выходить ночью запретили, вот мы и барражировали в 50 км от группы надводных кораблей, думая, что работаем по авианосцу. Надо знать, что мой РБП видит всего на 60 км, поэтому особо мы цели рассмотреть и не могли. Должен честно отметить прекрасный тактический прием командира АУГ. Чтобы мы не сомневались, что идет АУГ, нас периодически облетывали F-14, которые действительно взлетали с АМГ, крадущегося в это время Сангарским проливом в Японское море. Вот тогда я и узнал разницу между нашими и вражескими бортовыми огнями, понял, чем различаются импульсные, проблесковые, и пульсирующие маяки. Как говорится, - век служи, век учись. Когда отряд боевых кораблей пошел на юг, мы поехали на посадку.
Приземлились, рассказали, что творили, а в штабах - паника. Капитан торгового флота увидел в проливе АМГ, сразу же доложил воякам, флотоводцы с ума сошли. Наш Ком. срочно вылетел в Монгохто, полк загнали в ДС. Пришлось идти спать в барак. Пока мы спали, АВМ вышел в Японское море, рассвело, все его и увидели. То, что творилось в полку, словами рассказать очень трудно. Командующий орет, комдив рычит, командир полка кричит, комэска матерится, штурмана во главе с Главным свою лепту вносят. В суматохе забыли поднять по "Тревоге" соседний полк. Я вам клянусь, что просто забыли. Когда вспомнили, то ко времени удара, назначенному Ком. ТОФ, они уже не успевали подготовить самолеты. Отбрехались тем, что АВМ близко, не успеем в воздухе дивизию собрать, мол, и полком справимся.
Подготовились к вылету, пошли на удар. Сначала выпустили РУГ в составе двух Ту-22м2. Они должны были раньше выйти на цель с другой стороны, дать нам целеуказания, нанести "удар". Моя эскадрилья Ту-16, как всегда, раньше всех взлетала, позже всех садилась, летела выше всех, поэтому мне было "сверху видно все..." прекрасно. Полк собрался, шли в облаках, шарахались, но продвигались в нужную сторону. Подлетного времени было мало, но опыт у нас у всех имелся, поэтому отработали как надо, в заданное время. Распустились, зашли на посадку. Это очень интересная картина, когда полк заходит на посадку с 2-х минутным интервалом. Впечатляет. Хуже всего ведущему Ту-16, который заходит за последним "бэкфайером", так как интервал 2 минуты, а скоростные режимы разные. Но, должен сказать, что меня серьезно учили летному делу, да и комэска мой был не дурак, так что зашли очень даже прилично.
После посадки всех "ведущих" со штурманами вызвали к Кому и Гл. штурману. Началась вторая часть удара... Но, если по врагу мы наносили тактический ракетный удар, то по нам били, не жалея боеприпасов. Отобрали карты, сравнили места групп на момент удара, которые штурмана лихорадочно наносили после посадки, места не сошлись с запланированными. Ничего страшного, но кричали долго. Но главное было не в этом. Во время вылета войсками ПВО был объявлен "Режим" по самолетам нашего полка, то есть мы нарушили порядок использования неба. Начали сравнивать заявки, маршруты, драть диспетчеров и штурманов. Через некоторое время все прояснилось. Во время лихорадочной подготовки к вылету штурман отряда РУГ ошибся в записи координат маршрута, штурман АЭ, при контроле на это внимания не обратил, поэтому РУГ пошла по незаявленному маршруту, на 200 км южнее. Этого штурмана отряда вызвали к Гл. штурману. Орать генерал начал, как только увидел Васю. И сразу вскрыл вопиющие ошибки в организации подготовки к полету. Главной причиной произошедшего генерал объявил то, что Вася имел усы и носил обручальное кольцо. И верно. Разве с такими нарушениями Вася мог хорошо подготовиться к вылету в условиях общей паники? А если штурман АЭ "не видел" Васиных усов и кольца, то как он мог увидеть ошибки в маршруте? Васю побрили и сдернули с пальца кольцо, штурману АЭ "прочистили" зрение. Начальство успокоилось, полетело во Владик, докладывать Ком. ТОФ о прекрасно выполненном вылете. Нарушение режима объяснили тем, что РУГ, сориентировавшись на месте, приняла настолько грамотное решение о выходе на цель с такой стороны, что запутали не только врага, но и наше ПВО.
Один мудрый инспектор ВВС так подвел итоги вылета: "Зачем эти "америкосы" тратят деньги на походы авианосцев? Ведь если они на шлюпке подплывут к нашим берегам, то мы в штабах сами себя передавим в панике. А выживших в давке добьет собственное командование, чтобы не делиться наградами".