Лейтенантские истории.


Косметический ремонт.



Служить я начал командиром взвода учебно-боевых танков в учебном танковом полку. Наша третья танковая рота в батальоне называлась «китайской», так как имела в своём составе пятьдесят две единицы техники. Начиная от танков Т-34, ИС-2, ИС-3, Т-54, Т-55, Т-62, ПТ-76, и до САУ-100, танковых мостоукладчиков, автомобиля ЗИЛ-157 и мотоцикла МВ-750. Все эти виды техники стояли на вооружении Сибирского военного округа и для них готовились механики-водители. Штатная должность механика инструктора была прапорщитской, и их, прапорщиков, было примерно половина. Остальные были сержанты срочники. Мой взвод состоял из пятнадцати танков. И было у меня в подчинении семь прапорщиков и восемь срочников. ( Остальные ставки прапорщиков, как я узнал позже, были отданы в спортроты, ансамбли песни и пляски и на фотографов и художников политотдела.) Ротой командовал капитан Головченко, в просторечье «Головёшка», но так я не мог себе позволить его назвать даже в мыслях. «Товарищ капитан» - строго по форме. Тут вам не здесь - армия!!!.

Собственно сама история. Служил у меня механиком инструктором, прапорщиком, некто Шиманский. Прапора звали его сокращённо «Шимой», хотя прозвище у него было другое - «Залётный». Я сначала подумал, что это типа - лихой погонщик, но это оказалось не так. Шима постоянно «залетал». Причём всегда по какой то глупой случайности. Соберутся, бывало, прапора после рабочего дня пропустить рюмочку - другую. Ну, не без повода, конечно. С «устатку» там, или «с морозу». И Шима с ними. Не то, что бы он это очень любил, но от коллектива не отрывался. Пропустят стаканчик, другой, третий, пятый - и по домам. Все дойдут нормально, а Шима обязательно залетит. Пойдет через центральный КТП - нарвётся на зампотеха полка ( ну что тому не спится в двенадцать ночи то), пойдет через тыльные, танковые, ворота - попадётся начальнику БТС, полезет через дыру в заборе - тут его прихватит проверяющий караула. Невезуха и всё тут. При всём при том, человек он был неплохой. От службы не отлынивал, бойцов-курсантов сапогом по башке в люке не бил, старался научить словом и советом. Была у него цель в жизни, что бы может не он, а хотя бы его дети вышли в люди, Хорошая, в общем то, цель.
Достопримечательностью семьи Шимы была его жена. Женщина, совершенно, не красавица, но очень женственная. Особенно в некоторых местах. И эти «некоторые места» она всячески старалась подчеркнуть и, по возможности, привлечь к себе внимание. Злые языки ( а куда без них в гарнизоне ) поговаривали, что в её формуляре отметились, как и нижние чины, так и некоторые из гг. офицеров. Сам я эти слухи ни опровергнуть, ни подтвердить не могу. Единственно достоверно, что я слышал от самого Шимы, так это его фраза - « Вот, б-блядь ( он немного заикался) жена мне д-досталась. Ничего не может. Ни п-постирать, ни п-приготовить, ни убраться, а как ебаться, так з-золтые руки».
В середине лета в гарнизоне сдали новый, 94-х квартирный дом. Началось «великое переселение» народа и Шима получил квартиру. Двухкомнатную, с большой кухней. Правда отопление печное ( старый финский домик), но вода и туалет есть. Опять же веранда и палисадник с сарайчиком. Красота. Кварита немного пошарпаная, но вполне приличная. Жена Шимы, как раз в это время, собралась уезжать на «летний оздоровительный сезон» к родителям. Наказав Шиме - всё отремонтировать, она собрала чемоданы и уехала.
Шима, в возвышенном состоянии духа, принялся за ремонт. Взял в КЭЧ ведро извёстки и побелил потолки. На складе БТИ ( за стеклянный рубль) взял белой и зелёной краски. Белой покрасил окна и двери, а зелёной( танковой) коридор и туалет. Подбив друзей прапорщиков ( опять же за магарыч) поклеил обои в комнатах. Осталось последнее - пол. Пол был потёртый и щелястый. Шима нанял стройбатовцев ( ещё квартирующих у нас) и они перестелили и сплотили ему пол, забив по две дополнительные доски. Получилось так хорошо, что Шима, в восхищении, решил покрасить его в какой-нибудь необыкновннный цвет. Задавшись такой целью, Шима пошёл по хозяйственным магазинам. К горю его, во всех магазинах кроме охры и сурика ( цвета детской неожиданности) ничего не было.
Но мечта есть мечта, и Шима упорно обходил все магазины, даже по окрестным деревням.
Всё было зря. Однажды, видя мучения Шимы, кто-то посоветовал ему сходить в художественный магазин. Может там что найдется. Шима и пошёл в этот магазин. На пороге магазина он даже остолбенел. Такого громадного количества разнообразных красок он ни когда не видел. В тюбиках, правда, и дороговастенько. Но выбор изумительый.
Не смотря на серьёзные затраты, Шима набрал всего. Красок и олифы, растворителей и кисточек. Дома Шима вылил, выдавил всё это в ведро и как следует размешал. Получился какой то ярко-апельсиновый с золотистыми, солнечными, искорками цвет. Опять были приглашены друзья, и за день пол был покрашен. После выполнения работ, Шима закрыл дверь квартиры и взялся за обмывание окончания ремонта.
На время пока должны были просохнуть полы, Шима договорился с заведующей общежитием на аренду койки. Поэтому обмывание происходило в общаге и вылилось в грандиозную пьянку, в конце которой, ни кто уже не помнил за что они, собственно, пьют, а Шима, по обыкновению, залетел, попав в непотребном состоянии, на глаза жене замполита полка.
Чрез три - четыре дня Шима пошёл посмотреть, как у него дела в квартире. К его удивлению, пол был совершенно сырой и липкий. Закрыв дверь, Шима возвратился в общагу. Проверил ещё через неделю - пол был, как только что покрашенный. Тогда Шима открыл окна и двери, надеясь, что сквозняк ускорит высыхание краски. Не помогло. Тогда он закрыл двери и окна и установил в комнатах обогреватели. Через месяц краска стала только покрываться лёгкой плёночкой. А тут уже и жена Шимы объявила о приезде. С этим горем Шима поделился со своим приятелем - начальником продсклада. «Чего ты себе голову ломаешь»- сказал тот. « Вот у меня есть бракованные хлебные лотки. Возьми их, настели на пол, перекладинками вверх. Как-нибудь перебьёшся».
Шима так и перебивался. Пол окончательно высох в аккурат к Новому Году. Так что праздник семья встретила в свежее отремонтированной квартире.


PS. Только через некоторое время, от клубного художника, я узнал, что художественные краски делаются специальными. Художники, ведь, народ творческий. Могут начать картину, потом отложить, уйти в зап...( э-э-э) раздумья. После некоторого времени, иногда достаточно длительного, вернуть к работе, начать всё сначала. А для этого краска должна быть легко соскабливаемая с холста. Она не должна сохнуть!