ВИШНЁВЫЙ КОМПОТ


РАССКАЗЫ БЫВАЛЫХ или « ... сам я этого не видАл, мне это один знакомый друг рассказывал ...»

Все истории под эти заголовком будут рассказываться от первого лица. Удобнее так. А что с кем, когда и где было останется за занавесом. Уж извините.


Иногда, для выполнения боевой задачи в процессе исполнения воинского долга, появляется необходимость организовать службу где-то в строго определённой географической точке. Но вместе с тем там нет необходимости размещать большое подразделение, т.е. создавать воинскую часть в полном формате. Достаточно иметь маленькую группу людей и определённые технические средства. Традиционно такое воинское образование, так сказать, получило название «точка».
Организовывались точки с разными целями и имели разные задачи. Это могла быть небольшая метеостанция или ретрансляционный пункт какой-нибудь связи, например радиорелейной. Мог быть выносной пункт управления чем-нибудь. Какой-нибудь пункт дальнего привода, например, для авиаторов или навигационного назначения у моряков. Маяк там какой-нибудь или ...
Располагались такие точки, вернее могут располагаться, как и в больших городах, так и в безлюдье таёжном, а может и в маленькой деревне. Например, есть в Москве высокое здание, стоящее на высокой горе. Так там, в шпиле практически, есть небольшое помещение, где стоят разные ящики электрические к антеннам подключенные. Но в таких местах работают офицеры и гражданские специалисты. Специфика места, знаете ли.
В ЦГВ были отдельные точки, где военнослужащие формы не носили. И офицеры и солдаты. И ничего, указывающего на принадлежность учреждения к военной службе не было. Знали, конечно, местные, что к чему, но соблюдали политес.
Вообщем точка она и есть точка. Останавливаться на подробностях совсем ни к чему.
Гарнизон, так сказать, точки, формируется обычно небольшой. Редко больше десяти человек. Каждый знает свои обязанности от А до Я и ими не манкирует. Потому что работа, как правило, серьезная и шутить никто не намерен, в случае всего. А потом есть ещё один фактор. Нерадивых, ленивых, незнающих на точке держать не станут. А служить там легче и проще в смысле повседневной жизни. Ни тебе построений, ни тебе занятий, ни тебе повседневного распорядка. Начальства поменьше. Одним словом, чувствуешь себя почти как на гражданке.
Старший, офицер или прапорщик, а бывает и тот и другой наличествуют, как правило, держат себя с солдатами проще и человечнее, чем в казарме в части. Потому что в этой обстановке люди становятся ближе друг к другу не только исходя из бытовой обстановки, но и в силу объединённости интересов и фактора «мы делаем одно дело и друг от друга зависим крепко».
Вот случай, который я хочу рассказать, произошёл на одной такой точке. Точка располагалась в стране с жарким влажным заполярно - таёжном равнинном климатом ... в условиях достаточно, для нашего человека, не очень приспособленных, т.е. не привычных.
Старшим был капитан М.. Он не гнушался и лопатой помахать, если ветром песку нанесло не туда, куда надо, и сеть помочь подтянуть и антенное поле помочь восстановить после катаклизмов каких природных, случавшихся в этой местности не так уж редко. И смены отрабатывал, если кто-то из ребят, бывало, чего нибудь съел не то или там ещё как приболел. И всё это без негативных эмоций, а просто потому что ... Держал он себя не то чтобы на равных, но как-то по товарищески, без понтов. Уважали его ребята. Немного побаивались, но и любили вместе с тем.

Прапорщик Н., начальник станции, помимо основной своей работы (комплекс из трёх аппаратных машин, и одна электропитания), которой хватало, неплохо готовил. Поэтому дежурному воину доставалась, в основном, работа «кухонного мужика». А готовил Н. сам.
И неплохо, надо сказать, готовил. Бывало, конечно, что плов получался ... вообщем, рисовая каша получалась с мясом и морковью. Но это случалось редко. Отвлекут, понимаешь, а помощник возьмёт и невовремя перемешает. Но никогда Н. ни кого не обвинял. Не оправдывался особо, но и не валил ни на кого. Взялся - отвечай. И мы не роптали. Как-то обед наш сгорел дотла. В самый разгар готовки, когда запахи из вагончика уже начали проникать во все уголки позиции, пошла срочная большая проводка. Ну, в таких случаях, даже мертвые вставали «к станку», что называется. А плиту не выключили. Ох, и было потом работы ... всем, что характерно. Отдирали посуду три часа, по очереди. Песка извели, ... но его как раз хватало. Ну посидели сутки на консервах ... не голодали же.
Так что боевое дежурство, оно, знаете, объединяет и сплачивает лучше всякой любой другой обстановки. А потом и ответственность немалая. Чувствуешь, что тут не игрушки на плацу, а дело. Поэтому, как правило, никогда не бывает и серьезных прорывов со стороны личного состава. Даже таких обыденных, как пререкания с командиром или мелкий пофигизм, не говоря уж о пьянках или самоволках.
Соблюдая определённую периодичность, забрасывали нам припасы. Еду, горючее и прочее необходимое для жизни и работы.
Развлечений особо никаких не было. Десяток книг, которые неизвестно как попали на точку, многие уже знали наизусть. Все наши попытки заполучить телевизионный чудо ящик успеха не имели. Так что оперативную повседневную информацию получали мы только по радио. Принимать мы могли не так много станций, вещавших на русском языке. Вражьи голоса слушать было неинтересно - разве они правду, когда говорили? Это каждый советский гражданин знал. А ложь слушать неинтересно. Любимой станцией была типа «Для тех, кто в море», но точно не скажу названия, её передачи были для наших моряков. Тех, кто в плавании. Музыка, приветы, новости ... интересно, вообщем, было слушать.
Газет и журналов мы почти не видели. С транспортом всегда прибывал кто-нибудь из политотдела базы и осчастливливал нас политинформацией или лекцией на какую-нибудь злободневную тему. Например «Роль коммунистической партии, лично (следовали все титулы) товарища Л.И. нашего всенародного любимого Брежнева в деле развития горнолыжного спорта в пустынных местностях Западной Сахары ...» содержание было, ... ну типа нет для большевиков ничего невозможного. Оставлял под расписку командиру «Красную Звезду» и «Правду» двухнедельной или поболе давности, забирал прочитанные и изученные экземпляры и отбывал. Учёт такой был для того, чтобы мы значит, во первых не пользовали эту бумагу в известных целях, а во вторых не демаскировали мусором наше тут присутствие. Чушь конечно, но чем бы дитя ни тешилось. Дитя - это политотдел. Должны же они были доказывать ежедневно, ежечасно и ежеминутно свой широкое присутствие в этих широтах. У них штат на базе был самый большой. Даже особистов было раза в три меньше.
Вот и работали ребята, не вкладывая, так сказать, язык в ножны. Мутило от этого всего, конечно, но .... Иногда нам удавалось договориться с моряками, они нам готовность объявляли, как только все рассаживались, доставали блокноты и делали умные лица. Вот ведь парадокс. Книги, газеты и прочее печатное слово было на строгом учете, и ... потерять что-то было равносильно преступлению. А блокноты для политзанятий ... пожалЮста. Умереть - не встать.
Но что-то отвлекся я от сути истории.
Нам полагался некий ДП, дополнительный паёк, для тех, кто не знает. Это было печенье, шоколад, сгущёнка, кофе. Вот тут остановлюсь. Нам привозили кофейный напиток. Типа

«Пионерский» или «Лесной». Какой то желудёво-ячменный суррогат. Это в местности, где настоящий кофе стоил чуть дороже песка или пыли на дороге. Спрашивается - ну зачем?
Что там ещё было в этом ДП. Например, кубики сухих фруктовых напитков, вместо определенного нормами сока надо полагать. Вместо яиц и живого молока щедро отпускался яичный порошок и сухое молоко. Н. приноровился из этих ингредиентов плюс сгущёнка и сахар мастырить конфеты. Ну, прямо как трюфели, чесслово. Ночью с чаем ... шли на ура.
Вообщем рацион наш состоял, в основном из сухих (крупы, макароны и т.п.) продуктов и консервов. Даже овощи и то были либо сушёные - морковка, лук там или картошка, либо консервированные. Крайне редко вдруг привозили пол мешка нормальной картошки или ящик лука или морковку ... это был праздник. И то эти деликатесы доставлялись не благодаря, а вопреки. Или по знакомству, или если в грузе шёл спирт, или возникал договор об обмене засушенных представителей местной фауны на свежие элементы родной, далёкой, но съедобной флоры.
И вот каково же было наше удивление, когда однажды среди ящиков, коробок, мешков, прибывших в наш адрес, мы увидели плетеную корзину, в которой стояла огромная бутыль. Даже не бутыль, а сосуд по форме напоминавший трёхлитровую банку, и с таким же горлышком. Но объемом в двадцать литров. И была эта бутыль на три четверти заполнена вишней ... Наша далёкая Родина проявила неслыханную заботу о своих далеких сыновьях и прислала нам молдавский вишнёвый компот. Последняя фраза принадлежит не мне. Так сказал пропагандист политодела, прибывшей с базы с целью произвести проверку, как мы конспектируем труды великого и ужасного.
А как мы могли их конспектировать? Прилежно и с удовольствием. У меня ещё со школы прапорщиков конспекты были. Чуть ли не всё ПСС переписано было. Вот с моих, да командирских конспектов копии прилежно снимались. А плановые, так сказать, лекции передирались из «КВС» или «Знаменоносца» ... кому, что положено было изучать.
Ну, так о бутыли.
Вечером командир сказал:
- Давайте-ка компотика употребим! Съесть надо быстро (потому как холодильника у нас не было), так что по два литра, без малого, на брата. Сначала попьём компота, и вишни по кружке. А на ночь зальём вишню горячей водой ... и к утру опять, считай, с компотом.
Вскрыли !!!!!!!!!
И вот тут поняли, что нам ..., с одной стороны вроде как повезло. Но, учитывая некий ... такой ... вообщем сухой закон, как к этой радости отнестись, ... сразу стало и неясно. Почему? Патамушта !!! В банке !!! БЫЛ ВИШНЕВЫЙ КОМПОТ !!! Но ягодки добрые и заботливые молдаване залили почем-то СПИРТОМ !!! Да! Именно спиртом. Не водкой, не перебродил компот и превратился в вишнёвый алкогольный напиток. А был там спирт. Пропитавшийся, конечно, вишневым соком. Т.е. ... ну суть вообщем ясна.
Правильный такой компот оказался.
Бутыль случайно или нет, попала в партию, которую отправляли к нам, в армию. А попала эта бутыль нам. Больше ни одной не оказалось, ни у кого, мы выясняли потихоньку ... Может, не признался, просто никто, а может, действительно только нам подфартило.
Чистая жидкость была немедленно слита в станционные фляги (кто помнит такие большие алюминиевые цилиндры литра на три) и заперта в командирский сейф. Страждущему личному составу было выдано по трети кружки ягод. Больше командир не разрешил, дабы пьянство личного состава не поощрять. Остальные ягоды залили водой и бутыль заперли в командирском балке.
Командир сказал речь, если типа кто-нибудь, какая нибудь особь захочет приравнять себя к собаке, так сказать женского пола, то висеть этой особи на одной из наших антенн,...


сушиться для гербария. Особый выразительный взгляд был брошен в сторону штатного стукача политотдела, которого мы практически сразу вычислили, и информация им подаваемая была тщательно выверена и дозирована командиром. Ну а особистский дружбан был далеко не глуп и против нас никогда не работал. Он всегда с командиром советовался и тот даже добавлял фактов вопиющей и, ... но так, чтобы до разборок не доходило.
Так вот, мы потом этот CHERRY и употребляли. Долго и с удовольствием. Второй замес получился крепость где-то около сорока, а третий - как сухое вино. Ну а ягоды потом и есть то было неинтересно, практически всё вывалили в яму. Но жидкость ... То, что крепче ... добавлялось по ложке в чай, для запаха и вкуса. А винной крепости ... выпили просто под плов.
Так что и пьянства допущено не было, и удовольствие было получено. Всеми. Ну а то, что командиры, как говорится «лишку откусили» ... так на это даже и не обиделся никто. На то они и командиры.
Но факт этот достоянием особого и политического отделов не стал. И вообще наружу не выплыл. Но имел место, так сказать, быть ...