КОРОТКИЙ ВЫЗОВ, ИЛЬ КАРТЕЛЬ

Вторые сутки шел снег. Невиданный, невозможный в этих широтах и в это время года снегопад завалил гарнизон истребителей ПВО. Казалось, на аэродром навалилась огромная, сырая перина, из прорех в которой, сделанных антеннами РЛС и шпилями громоотводов, падает мокрый, тяжелый пух. Сначала люди, сгребая горы снега, удивлялись и весело шутили над странной прихотью погоды, но потом шутки кончились. Вся аэродромная техника была выведена из парков и работала круглосуточно; громоздкие, воняющие соляркой КрАЗ-ы-утконосы, роторные снегоочистители и бульдозеры вторые сутки не уходили в свои боксы, валившихся с ног солдат-водителей сменяли офицеры, здесь же дежурили топливозаправщики и авторемонтные мастерские. На летное поле вышел весь личный состав полка, ведь снегоуборочная техника не может работать на стоянках и в «карманах». Еду и горячий чай привозили прямо на аэродром. Люди и машины работали изо всех сил, но со снегопадом все-таки справиться не могли. Сначала прекратили расчистку стоянок, потом бросили убирать рулежные дорожки; о том, чтобы убирать жилую зону, заваленную полуметровым слоем снега, никто и не думал.
Когда из-за снежного месива стала непроходимой магистральная рулежка, аэродром все-таки пришлось закрыть, и это было плохо, потому что там, на высоте всего полутора-двух километров над тучами, было чистое, ярко-синее весеннее небо приграничья.
Истребительная авиация ПВО - всепогодная. Пилоты должны поднимать в небо свои перехватчики в любую погоду - в дождь и в снег, днем и ночью, выполнить боевую задачу и уйти на другой аэродром, если нельзя сесть на свой, или катапультироваться, если посадить машину некуда. Конечно, воздушное пространство охраняют и дивизионы зенитных ракет, но в сильный снегопад дальность обнаружения их РЛС падает почти в два раза...
К исходу вторых суток на аэродром прибыл командующий округом ПВО. Вместе со свитой он проехал сразу на летное поле и, осмотрев громадные сугробы, наваленные вдоль взлетки, и снежную кашу под ногами, приказал вызвать командира аэродромной роты.
Пока искали ротного, командующий, ни с кем не разговаривая и не меняя позы, стоял на бетонке, похожий на скверный памятник. Командир полка и офицеры штаба округа тоже молчали. Наконец, из снежной мути показался роторный снегоочиститель. Из кабины выпрыгнул офицер и побежал к генералу.
Как и его подчиненные, командир роты не спал вторые сутки, охрип от крика и курения натощак, небритый, пропахший потом и соляркой, с покрасневшим, обветренным лицом, в стоящей колом, замызганной техничке и сапогах, он был похож на нерадивого солдата.
- Товарищ командующий, командир аэродромной роты по вашему при...
И тут командующий заговорил. Человек грубый и невежественный, он был известен сквернословием и хамским, пренебрежительным отношением к подчиненным. В выражениях он никогда не стеснялся, не терпел малейших возражений и любил повторять, что ранение в голову, полученное во время войны, нисколько не мешает ему командовать округом.
Сейчас нет необходимости воспроизводить его слова.
Капитан, стоя по стойке «смирно» и глядя командующему прямо в лицо, молча ждал, пока прекратится поток брани и оскорблений,
- Ну, чего уставился? - недовольно спросил генерал, заметив наконец непривычное поведение подчиненного.
- Товарищ командующий, - сорванным голосом произнес капитан, - вы нанесли мне оскорбление, я вызываю вас на дуэль.
- Что-о-о?!!
- Я вызываю вас на дуэль! - холодно повторил капитан. Вы незаслуженно оскорбили меня, а другого способа защитить свою честь, у меня нет. Предлагаю стреляться на пистолетах.
На аэродром упала тишина. Снегопад заглушал гудение машин и скрежет лопат о бетон, поэтому было слышно, как снежинки с шуршанием падают на козырьки офицерских фуражек и, тая, стекают на лицо каплями теплой воды.
Капитан и генерал молча стояли, глядя друг другу в глаза.
Внезапно командующий круто повернулся и, не произнеся ни одного слова, пошел к своей «Волге». Захлопали дверцы и через несколько секунд капитан остался один. Устало ссутулившись, он повернулся и пошел вдоль взлетки. За ним, рыча дизелем, потихоньку ехал снегоочиститель.

А на следующее утро снегопад кончился. Над гарнизоном распахнулось пронзительно синее, весеннее небо, со срезов шиферных крыш свесились сосульки, а на проталинах над теплотрассой упоенно орали и дрались воробьи. Гарнизон выглядел прибранным, как квартира перед приходом гостей. Тропинки на свежем снегу были еще чистыми, снег хрустел под ногами и блестящей пылью осыпался с веток деревьев.
Командир аэродромной роты шел в штаб. Он знал, что его обязательно вызовут, поэтому заранее побрился и отгладил форму.
В кабинете кроме командира полка сидели замполит, особист и почему-то начмед.
- Ну, - хмуро сказал командир, - расскажи, что вчера было.
- Товарищ полковник, вчера командующий округом ПВО нанес мне оскорбление и я вызывал его на дуэль.
- Ты соображаешь, что...?! - взвился замполит.
- Другого способа защитить свою честь у меня не было, - твердо ответил капитан, глядя в лицо командира полка, - вы же промолчали.
- Послушайте, - вдруг вмешался начмед, - а вы вчера хорошо себя чувствовали? Все-таки усталость, ночь без сна...
- Нормально я себя чувствовал, - усмехнулся капитан. - И с головой у меня тоже все в порядке.
- Ладно, - поморщился командир, - идите пока. Мы подумаем, что с вами делать.
Капитан повернулся и пошел к двери.
- Минуту! - остановил его молчавший до сих пор особист. - Не выходя из штаба, напишите рапорт о вчерашнем происшествии. На имя командира. Копию - мне.

На этом история командира аэродромной роты, вызвавшего на дуэль командующего, собственно, и заканчивается. Что стало с этим капитаном, за давностью лет я сказать не могу. Офицер штаба округа, от которого я услышал эту историю, говорил, что ротный все-таки отлежал в госпитале, был признан вполне нормальным, вернулся дослуживать в свой полк, да так и уволился капитаном. Действительно, ведь в обато майорских должностей и так мало, а тут еще дуэль...
Интересно другое. Рассказывают, что после этого случая, командующий в общении с подчиненными стал гораздо сдержаннее и до самого увольнения из армии на тот аэродром истребителей ПВО больше не приезжал. Ни разу.

КАК ЛЕЧИТСЯ РАСТРОЙСТВО ЖЕЛУДКА.
Байка могла бы быть и в свободной теме, но поскольку действие происходило на службе, положил её в армию.
Мой друг - человек очень крепкий и очень здоровый. Сколько помню его - ни ангины, ни гриппы, ни всякие другие вирусы с коклюшами его не брали. Однажды в пионерском лагере мы всем отрядом нажрались зелёных яблок из монастырских садов. Весь отряд с дизентерией и расстройствами был отправлен в больницу, сам лагерь прикрыли на карантин. А дружок мой - хоть бы хны, мало того, перед отъёздом набрал ещё рюкзак плодов. К чему такие вступления? К тому, что он мог переварить валенок, сытно отрыгнуть и попросить добавки. Ну, разве что майонез ещё добавил бы. А потом он попал в армию. В стройбат (привет Стройбату). Как человек выдающихся математических способностей (студент-прикладнИк, всё же) был закреплён за нивелировщиком, или как там называют этих парней с мерными планками и теодолитами.
Часть их стояла лагерем где-то в классической тайге без признаков цивилизации и связи с внешним миром. Они шутили - здесь только тигры и зяблики, к последним причисляя себя. В лагере с питанием было туговато. То-есть пища была, но абсолютно монотонная, меню месяцами не менялось. Сами пекли хлеб. Яичный порошок, картофельный порошок, тушёнка и т.д. Солдатики нашли неподалёку какое-то поле с урожаем очень странной культуры, похожей на кукурузу. И решили, что если её печь в банной печи, получается очень даже ничего себе разнообразие. И вот такая малость и сразила моего корефана. Короче, пробило его не на шутку. А потом настал понедельник и бравый экипаж разметчиков, или как их там, отправился работать - служить, колышки с записочками забивать. Оно конечно, про тигров всяких ребята наслышаны, но старший теодолитчик выразил сомнение, что типа «три года в этих краях, тигра видел только в Мире животных». С тем и поехали. Потом друга прижало не на шутку, вылетел на ходу из телеги (транспорт их был строго гужевым) и укрылся в придорожных лопухах - папоротниках.
С позволения уважаемой публики продолжу от первого лица.
- Сижу, значит себе, дристаю, течёт не по-детски, запахи нехорошие. Смотрю вперёд, вдруг померещилось что-то полосатое между кустами. Вглядываюсь, вроде ничего не видно, не слышно. Привиделось, думаю. Продолжаю процесс. И тут эта большая кошечка выруливает прямо у меня под носом, метрах в пятнадцати. Меня, вроде не видит. Сижу тише мёртвого. Мошкара вокруг веселится, кусают, желудок требует освобождения, трубит вовсю, а пошевельнуться нельзя. Стоит животное, не уходит, присматривается да принюхивается. Терпел я, терпел, а потом не выдержал и «открыл клапан». Тигр повернулся ко мне, нервно подёргивая хвостом. И тогда я увидел его физиономию. И столько презрения, неприязни и брезгливости там было нарисовано, что я понял, - СЕРЯЩЕЕ ДВУНОГОЕ ЕГО НЕ ИНТЕРЕСУЕТ.точка. Кошачее повернулось, поддёрнуло шкуру на копчике, пометило ближайшее дерево и спокойно удалилось в свои владения. Я, поспешно подняв штаны, побежал к просёлку, там в телеге хоть сигнальная ракета была. Понос после этого как рукой сняло, а в последующие дни мы ездили только при оружии.

БЛУДНЫЕ ДОЧКИ ПОЛКА (долгая история одной короткой любви, с грустным, но поучительным концом)

Прелюдия:

Вот вы когда-нибудь задавались вопросом, какой род войск имеет самый сексуально-сексапильный имидж?

Нет, ну я просто вижу отсюда, как кто-то сейчас лихо-бесшабашно сдвигает на затылок голубой берет, кто-то, напротив, нахлобучивает зеленую фуражку поглубже на лоб и изображает стальной взгляд самого Ф.Э., а романтики морских просторов рвут на груди тельники...

И каждый прав по-своему, и все неправы по сути. Самый сексуальный имидж - у РВСН. Отставить смеяться. Да, мы порою неказисты, нет у нас ни парашютов с беретами, ни верной собаки Ингус, ни качающейся палубы под ногами и соленых брызг в лицо... Но видели ли вы наши ракеты? Видели ли вы, как поднимается контейнер на пусковой, эдаким мужским, я бы сказал даже - мачистским, маскулинистским даже эдаким жестом? Что там жалкие потуги с выставлением среднего пальца и даже - со знаменитым жестом, который "50 процентов" называется! Обтекатель баллистической ракеты, мощно торчащий в небеса - вот концентрированный символ всей потенции страны и ее ВС. Старина Фрейд хлопает в ладоши. Дамы завороженно смотрят и часто так дышат.

Но это - вступление. Сказка - впереди.

Служил в одном ракетном полку солдат по имени Андрюха. Служил ямщиком на почте, то есть - полковым почтальоном. Должность - непыльная и уважаемая. Не стану обьяснять, почему, все и так это знают. Многим хотелось бы занять этот пост, да не всем это обламывалось - лишь истинным избранным, настоящим баловням Судьбы. И не последней причиной зависти сослуживцев были ежедневные поездки почтаря на "десятку", этот центр цивилизации, с магазином, где продают вкусные печенья и булочки, с военторговской столовой, где котлеты имеют вкус амброзии, а компот - олимпийского нектара, и самое главное - там девушки и женщины в гражданке, летом - даже в легких платьицах, гуляют по улицам, стуча тонкими каблучками прямо по сердцу солдата...

Там и встретил Андрюха свою любовь. История умалчивает, красива ли она была, умна ли была она, жалела ли она бродячих собак и птиц с переломанным крылом...но разве это столь важно? Особенно - для влюбленного сердца солдата. История развития их отношений была проста донельзя: столкнулись они на почте, после - встречались взглядами, после - начали здороваться... И вот однажды...

- Солдат, ты затрахал меня уже своими восторженными взглядами. Если чего-то хочешь, так и скажи.

(Сердцу Андрюхи вдруг стало тесно в клетке груди)

- Дык, эта, да, конечно, но...

- Что еще за "но"? Пригласил бы девушку куда-нибудь, посидели б, поболтали...чайку б по стаканчику...

(Легко сказать, пригласил бы. Почту забрал, колонна машин, привезших офицеров с площадки к месту проживания - готова в обратный долгий путь, не вернуться в полк - засада. Блин.)

- Дык, я, эта, на площадку счас еду... не могу ж я тебя с собой взять...нельзя туда гражданским.

- А, собственно, пуркуа бы и не па, месье? Я еще не была на площадке ни разу...Ракеты бы мне свои показал, а? Машина ж есть? Думай, солдат, думай.

Содрогаясь внутренне, Андрюха принял судьбоносное решение. В преступный сговор вовлекли водителя "Урала" с кунгом и подружку решительной девушки, такую же любопытную и решительную, как и ее товарка (для компании водителю).

Долго ли, коротко ли...колонна машин, извиваясь зеленой змеей, наконец, миновала КПП полка, прогремела колесами по его темным аллеям и втянулась в уютное логово автопарка. Водилы, похлопав дверцами кабин, потянулись к столовой, в надежде нарыть чего-нибудь себе на ужин... А из кунга доносился лишь тихий смех и голоса:

- Ну, мальчишки, какие вы торопливые. А ракеты показать? Вы ж обещали...хи-хи...ну куда ж ты полез, дурашка?

- Ракеты, будут тебе и ракеты...ну Мань...ну эта...ну давай...эта...

- Ну что - эта? Что давай? Хи-хи...

Но не знали влюбленные парочки, что злой рок уже навис черным облаком над их тихим гнездышком...

Среди водил в столовой прошел слух, что Васек с "Урала" с почтарем девок контрабандой в полк провезли...каша была тут же забыта напрочь. Темные фигуры в промасленных бушлатах потянулись в сторону парка...

Вокруг кунга тихо собрался почти весь л/с автовзвода и часть - авторемвзвода...всем не терпелось только краем глаза посмотреть нна них...только показать свою молодецкую удаль, а, может, и ему достанется взгляд благосклонный, может, бросит девушка шашни с противным почтарем и бросится прямо в распростертые обьятья ефрейтора Мирзабабаева...который, не выдержав, начал колотить попеременке то в стенку кунга, то в свою узкую грудь с просто неандертальским воплем: "Дэушк, лубимый, почта - дурак-сабак, ничего не умеит, иды ко мнэ, лубимый, сальемс в экыстаз, атвечаю..."

А дурной пример - заразителен. Тут и каждый начал колотить, перечисляя свои неповторимые достоинства...

Девушки, оценив ситуацию, и соразмерив пределы своей любвеобильности с потенциальной перспективой, перепугались донельзя, грубо отвергли уже разомлевших было любовников и натянули на себя сданные в трудном бою предметы одежды... Конечно, им бы никуда не убежать, и пришлось бы мне опускать завесу приличия над последующими сценами... (для моралистов - речь не идет о групповом насилии, люди-то нормальные, и десяток из них девушкам этим бы точно по сердцу пришелся, судя по тому, что о них потом стало известно...). Но. Счастливый случай в лице дежурного по парку нарисовался неподалеку. В образовавшейся суматохе массового бегства девушкам удалось скрыться. Недалеко, в ближайшие кустики... Там они стали усиленно работать головой. Куда деваться? Ситуация - кошмарная. До "десятки" - километров 40. Транспорта нет и не предвидится. Ночь на дворе. Поймают на режимном обьекте - сами понимаете. Надо идти сдаваться, авось и обойдется все. Куда? Зная специфику, девушки короткими перебежками двинулись в сторону КП полка...

Электрику-дизелисту с КП Сереге не спалось. Решив прогуляться до любимой дизельной, посмотреть, что там и как, он, потягиваясь, вышел из здания командного. И - увидел. Как у запертых ворот, протягивая к нему тонкие руки, маячат две девичьи фигурки... Отбросив, чисто так материалистически, мысль о глюках и видениях, Серега подошел к воротам. Замерзшие по ночному холодку и перепуганные насмерть девчонки поведали ему свою печальную историю. И что? Думаете, он их к КДС-у повел? Он что, дурак? Он предложил им убежище у себя в электрощитовой, с последующей контрабандной доставкой обратно на "десятку" утром. И веселым и дружеским времяпровождением (если они этого хотят, конечно) в промежутке между. "Мадемуазель, Вам не следует бояться. Мы же не неандертальцы с автовзвода, здесь вполне приличное общество, вон Радиста счас высвистнем из казармы, у ЗАС-а спирта для сугреву стрельнем по граммулечке, творчество Уолта Уитмена обсудим по ходу" - заливался Серега соловушкой, и нежные и изменчивые сердца девушек наполнила новая любовь. Коварный почтарь и необразованный Васек были немедленно выкинуты, как ненужный хлам, из памяти...

И все бы было хорошо...и было б всем щастье. Но.

Помошнику Командира Дежурных Сил, капитану К. тоже не спалось..и отчего-то взумалось выглянуть в окошко...

Опустим же финал сострадания над дальнейшей сценой....

В двух словах, девушек отловили, до утра продержали в оружейке у дежурного по части, утром отправили к родителям. Дела возбуждать не стали.

Эпилог 1: Автовзвод и авторемвзвод бегали по плацу в ОЗК и противогазах уже третий час. Внезапно они увидели присоединившуюся к ним фигуру, личность которой установить было сложно из-за надетых противогаза и ОЗК, но под которыми явственно угадывались могучие плечи электрика-дизелиста с КП Сереги... Командующий парадом (и занятиями по ЗОМП) прапорщик Д. зло засмеялся: "Эй, Казановы трепаные, принимайте к себе еще одного е.аря-перехватчика! Секс продлится до заката! Шире шаг, залетные!"

Эпилог 2. Почтальон Андрюха грустно шел по "десятке". В должности почтаря его оставили, но прописали по-взрослому. Внезапно его размышления прервал грубый голос: "Ты почтарь с 12-той?" Андрюха поднял глаза и увидел перед собой старого, но плечистого прапорщика. Не успел почтарь ответить утвердительно, как жесткий кулак прапора врезался ему под дых. Вторым ударом прапор поверг бедного почтаря на асфальт. Последнее, что уловило меркнущее сознание почтаря, были слова его обидчика: "Еще раз к моей дочке ближе ста метров подойдешь, убью на.уй. Она, конечно, сама далеко не ангел, б.ядина еще та, но ты - мудак редкостный, сынок. Впрочем, может, лучше поженить вас, пара получится полный п..дец, хе-хе..."

Почтарь со стоном потерял сознание.

«А мы служили на крейсерах» -7
(Совершенно не придуманные истории)

«Танкист»

...так называли одного вполне заслуженного «старого капитана». Но сначала о том, кто же были такие «старые капитаны». На наших крейсерах указанное почетное звание заслужить было не очень легко - но, в общем - то и не очень трудно. Прослужи в первичной (каплейской) должности лет пять - и станешь старым капитаном. То есть уже не молодой, перспективный офицер, но и на «задвижение» вроде рановато - какое - то промежуточное состояние...
Но были, конечно, и особенно одаренные деятели - когда я пришел служить на крейсер, то несколько таких капитанов побольше старпома, капитана второго ранга (шестнадцать календарей!) офицерами служили. Нрава как правило спокойного, жили размеренной жизнью, четко осознавая дальнейшие перспективы службы...
Возвращаясь к рассказам о флотском житье - бытье, - трудно порою бывает удержаться от ненормативной лексики. Хотя в современной литературе (см Лимонов и др.), эта лексика стала скорее более нормативной, чем нормальный литературный язык.
Но ругаться народ не умеет. Редко у кого мат проходит в тему, так что не режет слух инородным телом в остальном тексте.
Это я все к тому, что в свое время, как одну из достопримечательностей «железного корабиля», охарактеризовали нам старшего боцмана. Говорят, что Главком того времени Горшков любил под хорошее настроение послушать, как тот командует баковой командой при постановке на бочки. «Нормативных» слов там вообще не было. Но все всё понимали. Песня...
Так вот о мате. У «служилых» офицеров мат, не выпадая из речи в повседневной жизни, приобретает некие причудливо - завуалированные формы, например «Ёпки зеленые», «Мля»(уже общеупотребительно) и так далее...
Но по корабельной трансляции - не приведи господи - только в соответствии с «Командными словами».
Так вот, стоит «танкист» на вахте, перед пятнадцатичасовым построением, сталть, старпом звонит и командует. «Форма одежды на малый сбор -бушлат, берет» - ничего особенного, сотни раз командовал...
Но тут что-то сработало не то - может задумался:
- Форма одежды на построение - берет, бушлЕт..Тьфу ёпть... БушлЕт берет....Тьфу ёб.... Берет бушлат!....
И все это - по кораблю.... Ну, заступил он через час по - новой...
А танкистом он стал из - за другого случая. Вахту до 72 года стояли в белых холщовых кителях. Мялись и пачкались они - страшно.
Нагладил он с вечера китель перед заступлением с четырех до восьми, повесил на спинку стула в каюте, чтоб не помять, и отошел ко сну. Лето, жара... Холодмашины на 68м проекте - одно название, да еще и на якоре. В общем дверь в каюту - приоткрыта, на защелке, спит человек спокойно.
Капитан - лейтенант Гайдин ждал этого момента как манны небесной...потихонечку в каюту, и на погоны кителя цепляет заранее подготовленные танки - эмблемы танковых войск, вместо молотков....
В полчетвертого встал наш вахтенный, спросонья не обратил внимания, на то , что у него на погонах, оделся - и пошел на развод.
Все , кто разглядели эту красоту - хихикали про себя, но молчали. Ждали! Ведь в семь двадцать - прибывает командир. А цирковые номера выполняются до конца!
Семь двадцать. Подходит командирский катер.
-Товарищ командир... и так далее, все что положено.
Командир - со схода, свежий, отдохнувший:
- Б....ь!!! Что у тебя на погонах ???!!!
Взгляд влево - не видно, оттянул погон -
- Ёпт !!! - вправо, оттянул - Ёпт !!!
- Тебе не на крейсерах, а на танках, на танках, кривые штаны - и в окопы !!!, Развел здесь танкодромы....
... А потом командир рассказал всю правду о гнусном социальном происхождении предков данного индивидуума до четвертого колена включительно и безрадостном будущем его потомков.
День на корабле вступил в свои права....
Так и стал он «танкистом»
Пока не ушел на новый крейсер.
Помощником
Чтобы продолжить крейсерские традиции.
.