Strike out!


(Шоферские истории)


«...Одна партия состоит из 10 фреймов. В каждом фрейме у игрока есть два броска. Если игрок сбивает все 10 кеглей первым броском, такой бросок называется "страйк"...
..." Страйк аут " - 3 страйка подряд в десятом фрейме...»


Никогда не считал боулинг спортом... Ну, помилуйте! Какой же это спорт?! Так, развлечение... Однако же, почему-то считается, и даже чемпионаты проводят. Вот и сейчас - молодежный чемпионат Европы по этому ...виду спорта. В Хельсинки. А я, и еще два автобуса обеспечиваем это мероприятие. Проще говоря - болтаемся «шаттлами» от гостиницы, где проживает основное количество участников, до большого зала «Keilahalli», где и проходят соревнования. Погода солнечная. Но скользко очень, поэтому приходится быть внимательным. Тем более, что один из автобусов, тормозя, успел уже зацепить бампером за высокий поребрик, ограждающий трамвайную остановку. В результате чего на полтора часа выбыл из расписания, и мне пришлось дважды сходить «за себя и за того парня». Ну, ничего. Бывает. В конце концов - не особо переработался. Чего там - по городу ездить? Да и расстояние - километров пять, не больше.
Пассажиры особо расспросами не донимают - в основном интересуются расписанием, во сколько назад и когда последний рейс. Объясняю. По-английски. Хорошо, что моего скудного языкового багажа хватает на это. Попутно болтаю по-фински с распорядителями и организаторами, которые ездят постоянно туда-сюда. Российская команда тоже есть. Но особого желания общаться с ними у меня как-то не возникает. Они ни о чем не спрашивают - ну и хорошо!

Закрываю двери и медленно отчаливаю от отеля. На первых местах расположились четверо юношей лет семнадцати- девятнадцати, в форме жовто- блакитных цветов и вышитым трезубцем. Но говорят по-русски. Причем совершенно чисто. Без малейшего акцента и неизбежного мягкого Г’. Краем уха слушаю их болтовню, в основном о компьютерных играх. Все они одинаковы в этом возрасте - у самого старшенький постоянно за компом воюет в какую-то стрелялку- бродилку.

Хорошо идем, ровно!.. Никак, «волну» поймать удалось? Хотя и скользко, машина дорогу держит неплохо, но сразу за подъемом, под горкой, перекресток, и тут светофор уже переключился на желтый. Притапливаю газ, и проскакиваю в самый последний момент. За спиной слышу негромко:
- Смотри, водила то! Не тормозил, проскочил на красный!
- Ага! Я думал, что здесь они по правилам ездят, а тут, как и у нас
- А говорят - тут строго по правилам... Нихрена!

- Молодой человек! Я же не учу вас играть в боулинг! - не оборачиваясь, произношу, взглянув в зеркало, - Но, если хотите, могу объяснить, почему я не встал на светофоре.
В зеркале вижу широко раскрытые глаза сидящего за моей спиной юноши.
- Слепое следование правилам и инструкциям не всегда полезно. Начни я тормозить по льду и «гребенке», автобус занесет, и вынесет либо на остановку трамвая, либо на соседнюю полосу. И, вот, тогда вы б на соревнования точно опоздали! Ну, и для общего развития информация вам, чтобы не переживали так сильно. Светофор здесь горит красным в оба направления от семи до десяти секунд. Так что, расслабьтесь!..

Юноша обалдело смотрит на меня:
- А ... Вы... А вы откуда русский так хорошо знаете?..
- Изучал, - улыбнувшись, отвечаю я.
- Здесь в школах русский изучают? - удивленно спрашивает его приятель.
- Здесь не во всех школах. В некоторых изучают.
Молодые люди тут же перешли на Ридну Мову, видимо решив, что ни к чему водителю знать содержание их разговоров. Хм... За шпиона приняли что ли?.. А ведь, не заговори я по-русски, так бы и чесали на великом и могучем, до конечной.. Вот, какое-то чувство непонятное. И обижаться на них глупо - ну, дети еще. Хоть и великовозрастные. Поколение некст - что возьмешь с них? И неприятно все равно. Разочарование какое-то...

Подъезжаю к конечной, открываю двери. Юноши выходят, даже не поблагодарив и не попрощавшись. Ну, это уже хамство! Если уж пообщался с человеком, пусть даже парой фраз перекинулся, невежливо так вот уйти, ни слова не сказав!..

...Эх, Макарыч! Ну, как тебя не вспомнить в очередной раз! Все-таки два года под твоим командованием не впустую прошли!..

И, когда последний из четверки поравнялся со мной, с водительского места вдруг раздалось:
- Шановни! Вас батьки дякувати не вчили? Щож ви Украину ганьбите?
Ступивший со ступеньки юноша, чуть не грохнулся на снег, запнувшись и с трудом удержав равновесие. Его приятель медленно повернулся ко мне, открыв рот и не находя слов.
- Чого ти на мене витрищився? Иди соби. И в житти чемним будь, тоди и в спорти успихив досягнеш.

И, надев темные очки, включив поворот и готовясь отъехать, пряча улыбку, добавил уже по-английски, предупреждая следующий вопрос:

- My name is Bond... James Bond.


февраль 2008 - май 2010.

Этот эпизод произошел с офицерами "Каскада" в феврале 1981 года. В задачу группы входило поиск скоплений мятежников и их уничтожение либо своими силами, либо во взаимодействии с войсками. Эффективным средством подавления душманов была вертолетная авиация. Но не всегда руководство эскадрильи шло навстречу "Каскадерам". Приходилось изыскивать окольные пути. Действовали по принципу "не подмажешь - не поедешь". Среди персонажей - командир группы Сергей Крестов и его подчиненные.

Жертвенный агнец

Думал Сергей не долго. После обеда сходил к Стрельцову, который уже вполне пришёл в себя, и выпросил у него бэтээр. На вопрос "зачем" ответил, что хотел бы встретиться с закордонным источником на краю Джелалабада, а там сейчас неспокойно.

- Что, с твоим агентом встречаться будем? - спросил Герман.
- Нет, барана надо привезти, понимаешь... Бакшиш комбригу накатим, а он нам "вертушки" даст, - рассуждал Крестов. - Только живого надо. Приедем в бригаду, башку снесём и - к столу!

В качестве сопровождающих на поиски барана взяли двух солдат, Репу и Фила. "Шестерых на одну барашку - в самый раз будет", - завершая организационные приготовления, подвёл черту командир.

Выехали сразу после обеда. Боевой машиной управлял Конюшов, за короткое время овладевший мастерством вождения бэтээра. Остальные, ощерившись автоматами, расселись на броне. Не доезжая до города, машина свернула налево и между лоскутным одеялам полей покатила в направлении гор. Вскоре стала появляться первая живность. Крестов на глаз определял тучность животных, обращая особое внимание на курдюк.

- Без курдючного жира не плов, а каша, - кричал он с брони.

Наконец каскадёры заметили небольшую отару упитанных животных.

- Пойдём искать пастуха, - спешиваясь, скомандовал Сергей.

Побродив по окрестностям чуть больше четверти часа, заготовители вернулись к машине. На броне сидел Репа, подставив тёплым лучам своё бледное тело. Посовещавшись, решили поймать барана, связать его, а потом искать пастуха. Ещё четверть часа взмокшие "каскадёры" носились по предгорьям, пытаясь поймать хоть одно животное. Такие неуклюжие на вид, бараны оказались много проворнее молодых ребят.

- Все! Ничего не выходит, - тяжело дыша, сообщил подчинённым взмокший командир.
- Гера, бери крайнего на мушку и - вали!
- Я не могу... Он ведь живой!
- Баба, блин, а не боец, - и с этими словами Сергей вскинул автомат и дал короткую очередь.
Крайнее животное упало, как подкошенное.
- Ты, может, и по "духам" стрелять боишься? Они тоже вроде как живые, - презрительно сказал стрелок.
- По "духам" могу, а по баранам - нет, - ответил Герман.
- Так, бойцы! - обращаясь к солдатам, скомандовал Крестов, - Барана - на броню, остальные - к нафару! Вон он, с горы спускается.

Действительно, сверху бежал бородатый мужик в тюбетейке и истошно орал. Герман и Сергей пошли ему на встречу. Мужик остановился.

- Эй, бо-бо! Инджё бьё! (эй, дядя, иди сюда), - крикнул Крестов.

Мужик нерешительно попятился и бросился наутёк.

- Гера, заходи слева! Не давай ему выйти к дувалу!

Двое вооружённых людей бросились в разные стороны с намерением взять беглеца в клещи. Обладатель тюбетейки вскарабкался по груде камней к утёсу, но сорвался, покатившись кубарем вниз. С двух сторон к нему бежали вооружённые люди. Обезумев от страха, афганец бросился вниз с намерением проскочить между преследователями, но его расчёт не оправдался. Когда тяжело дышащие офицеры подбежали к пастуху, тот уже лежал на спине, скрестив руки на груди и закрыв глаза.

Сергей, не долго думая, сунул ему в руки пачку афгани и отошёл на шаг. Пастух очнулся, открыл один глаз, послюнил пальцы, пересчитал банкноты и вновь откинулся, закрыв глаза.

- Кям аст! (мало!) - со страхом, но достаточно громко произнёс лежащий.
- Блин, продажная шкура! - взорвался Крестов, - сколько же тебе, кровопийце, надо!
- Кям аст! - отчётливо повторил афганец.
- На, подавись! - кладя ему на грудь ещё три бумажки, - проворчал Сергей, - и попробуй только сказать, что мало.
- Кям аст!
- Да я на базаре дешевле куплю!
- Кям аст!
- У, мироед! Да подавись ты! - и расстроенный командир бросил ему под ноги оставшиеся деньги.
- Гера, сматываемся, а то смотри, народ какой-то смурной собирается.

Действительно, за сценой наблюдало уже с пяток свидетелей, совсем не похожих на миролюбивых пастухов. Они угрюмо смотрели на пришельцев и о чём-то переговаривались.

- Послушай, Крест! По-моему, они нас не любят.
- Гера! Ноги, ноги!

Первые сто метров заготовщики преодолели пятясь задом, потом развернулись и ускоренным шагом пошли к бэтээру. Оставшийся экипаж ждал друзей в полной боевой готовности. Башня бронемашины, двигатели которой работали на холостом ходу, была развёрнута в сторону гор. За колёсами залегли Филимонов и Репа. Солдаты ощерились стволами из бойниц. На башне истекал кровью подарок комбригу. Каскадёры за считанные секунды забрались на броню. Два мотора синхронно взревели, и бронетранспортер, словно утюг по гладильной доске, ринулся вниз. Водитель Репа ехал наугад, выбирая новый маршрут возвращения, чтобы не нарваться на засаду. Уже на подступах к городу встретился небольшой мазар (кладбище) со множеством шестов с привязанными к ним тряпкам. "Репа, объезжай мазар справа! - заорал командир, сидящий впереди на броне, - не сбей их надгробий..." Конюшов резко вывернул руль, так что двое солдат чуть не выронили барана. Машина слегка накренилась и стремительно пошла по каменистой пустоши, оставляя в стороне Джелалабад.

Уже показалась лента дороги, вырывающаяся из последних городских кварталов, как мощный взрыв потряс машину. Из-под правого борта вырвалось облако пыли, а чёрные ошмётки разорванной покрышки беспорядочно закрутились в воздухе. Репа ударил по тормозам. Два солдата вместе с бараном вылетели вперёд чуть ли не под колеса бэтээра. Три офицера, обсыпанные белой пылью, чудом удержались на броне. Машина встала.

- Противопехотная, - констатировал Крестов, подавая руку стонущему солдату, - все целы? Далеко не разбредаться! Мы на минном поле.

Офицер, не отходя и шага от машины, осмотрел повреждения. Сверху, с брони, на вырванное колесо уставились три пары глаз, исполненные страха. Остатки резины слегка дымились и мерзко пахли. Сзади по следу машины зияла небольшая воронка. Взрыв разворотил второе колесо правого ряда. Соседнее колесо сохранилось, но было спущено. Автоподкачка не помогала.

- Малым ходом по старым следам! - распорядился командир.
- Есть! - чётко ответил Конюшов, снова садясь за руль.

Натужно завыли моторы, и бэтээр медленно попятился. На броне один солдат делал перевязку другому. Тот уже перестал стонать и радостно вертел головой. Филимонов держал барана. Герман, сломав три спички, наконец затянулся сигаретой. Потом он унял тремор в левой ноге и присоединился к Олегу, ухватив барана за густой мех. Снова поравнялись с мазаром.

- Репа, держись ближе к могилам, - скомандовал Крестов, перемещаясь с кормы на нос. Конюшов, обозревая дорогу через поднятые окна, медленно повёл машину вдоль вереницы свежих следов. Через десять минут бэтээр, кренясь на правый борт, вышел на трассу. Ехали очень медленно. Повреждённое колесо ритмично отбивало такт по асфальту. Заготовщики улыбались и облегчённо вздыхали.

Перед въездом в Самархель выслали дозорного, который доложил, что начальства не видно. Малым ходом бэтээр въехал на базу. Офицеры схватили тушу барана и поволокли на кухню прятать. Легко раненый солдат поплёлся к фельдшеру. Второй достал из кабины тряпку и собирался вытереть кровь барана с брони машины. В это время появился полковник Стрельцов.

Заметив повреждённый бэтээр, старик встревожился.

- Что случилось?
- Младший сержант Приходько! Мина, товарищ полковник!

Подходя ближе, Стрельцов подслеповатыми глазами увидел заляпанную кровью броню. Сердце старого партизана сжалось от плохих предчувствий.

- Это что? - глухим голосом спросил он, указывая на красно-коричневые разводы.
- Кровь, товарищ полковник. Капитан Крестов... командир первой группы...

У Стрельцова все поплыло перед глазами.

...приказал, товарищ полковник... - съезжая на шёпот, пытался объяснить ситуацию младший сержант.
- Вам плохо?! - в отчаянии воскликнул солдат, видя, как его командир валится на землю.
- Врача!!! - что есть мочи закричал сержант Приходько и бросился с кровавой тряпкой к полковнику.
- Кто ещё? - прошептал поверженный ветеран склонившемуся над ним бойцу.
- Капитан Конюшов, старший лейтенант Филимонов, - начал перечислять членов бригады заготовителей перепуганный юнец.
- А капитан Потскоптенко жив?
- Жив, товарищ полковник, жив!
- Лучше бы его одного... - произнёс теряющий сознание командир, откидываясь на руки солдату.
- На помощь!!! - заорал ополоумевший боец и, мягко опустив седую голову командира, бросился искать фельдшера.

На крики солдата к стоянке машин выскочили Белоусов и Колонок, прервавшие по такому случаю игру в "дурака". Заметив лежащего командира, они стали приводить его в чувства. Белоусов, изготовившись к реанимации, дважды резко нажал на его грудь, произведя треск в сочленении старых рёбер. От резкой боли Стрельцов очнулся.

- Крестов погиб! - в отчаянии прошептал он.

Реаниматоры остолбенели.

- Подорвались на мине... Он, Филимонов и Ре... и капитан Конюшов.

Весть о трагической кончине офицеров мгновенно облетела лагерь. "Каскадёры" группами и по одному подходили к подбитому бэтээру, срывали шапки и молча смотрели на запёкшуюся кровь на броне.

К лежащему полковнику подлетел фельдшер Мишин.

- Что случилось, товарищ полковник, вам плохо?
- Капитан Крестов, старший лейтенант Филимонов... - начал зачитывать скорбный список поверженный партизан.
- Да, да, понимаю, товарищ полковник, они на кухне... позвать их?

Но отправлять посыльного не пришлось. На тропинке показались трое геройски погибших и один чудом уцелевший. Четвёрка шла, бурно обсуждая свои необычные приключения. Скорбящая толпа разразилась радостными воплями.