Торпедный залп
Есть такой способ обучения - «делай, как я». Когда показывают, как надо.
Есть и такой - когда показывают, как не надо. Действует очень хорошо. Запоминается надолго. Единственный недостаток способа: он совершенно не даёт представления о том, как надо. А посему, куда ни глянь, все пробуют, экспериментируют, потом чешут в затылках... «а вот ещё пример, как не надо». Хотя стараются-то показать, как надо, но выходит наоборот, и тогда говорят: смотрите, вот так не надо. А как же тогда надо? Ну-ка, ещё раз... Опять не то! Тьфу. Вот так и служим.
Мы проходили стажировку на БПК «Бухара». Нас вызвал старпом. К себе в каюту. Чего бы это вдруг? Пришли...
- Прошу разрешения?
- А-а, заходить, заходить, пупсики. Соскучился я по вам, ох соскучился! Ваша с-сраная стажировка через неделю кончится, а я вас ну хоть когда-нибудь увижу-то на боевых постах? А?
Тут старпом во многом был прав. Ну да, сидели в каюте за картами (не за штурманскими), отвлекаясь только на приём пищи, если таковую можно пищей называть, да ещё на берег нас - непонятно как, но раз в неделю спускали. Вообще мы были полностью предоставлены сами себе, потому что полстажировки пароход проторчал в доке, там было не до нас. А потом вышел из дока, и опять стало не до нас, поскольку после дока следует приём боезапаса, топлива, продовольствия и всего прочего, и у командира БЧ-2 помимо нас забот было - полон дом огурцов. Мы на него не выскакивали, он нас не искал, все были довольны... Чего-то вдруг про нас вспомнили. Хо! На рядом стоящем «Минске» старпом вообще впервые узнал о стажёрах-курсантах за два дня до их отъезда, увидел их на полётной палубе и чуть не обалдел...
- У вас как, геморроя нет ещё? От беспрестанного-то сидения за подкидным дураком?
Вообще-то, мы играли в переводного, но перечить старпому будет только круглый идиот.
- Что прикажете писать в ваших бумажках? Что сожрано хлеба столько-то, мяса столько-то, масла столько-то? Проспано тревог - столько-то?
Тут стало обидно. За неправду. По тревогам мы в посты прибегали. Другое дело, что мы там никому на хер не были нужны. И пробирались тайком коридорами обратно в каюту, где уже ждали такие же точно ребята из ВВМУРЭ и ТОВВМУ. «Ну что, в кружок?» - говорил Вадик, который потом стал командиром «Маршала Крылова». Мы дружно садились в кружок и сдавали засаленные карты.
- Всё, пупсики. Лафа кончилась.
Старпом был на удивление культурным сегодня - ни одного матюга. В его голосе сквозила почти отеческая забота за наши теоретические знания и практические навыки, то есть за будущее флота.
- Завтра торпедные стрельбы. Будете смотреть всё в натуре, учиться, как надо. Хоть вы и ракетчики, а не минёры... всё равно полезно. Так что: учитесь, сынки, пока шара-то есть.
И промозглым мартовским утром БПК «Бухара» отвалил, кряхтя, от обшарпанной стенки 10-й опэск, готовый поразить торпедным залпом любого, кто покусится. Ещё с нами собирался какой-то древний эсминец-«полтинник» на букву «лы», который так и не смог сам отвязаться, и его дёргали буксиром - прирос, наверно. А когда сдёрнули, у него там внутри что-то сильно сломалось, задымило, затрещало и громко лопнуло. Тогда его срочно подтащили обратно к стенке и привязали покрепче. Там два таких памятника было, второй - это флагманский крейсер «Адмирал Сенявин», тот самый, который потом взорвался.
Ну да ладно. А мы прём сквозь серые (обычно пишут - «свинцовые», и это очень меткое выражение!) волны, несёмся в район полигона, где нас уже ждёт подводная лодка «противника», проект 641б («буки»). Мы же как - везде противники сами себе, мы ж русские всё-таки люди... Кругом серая пелена тумана, морось препротивная, ветер пену с волн рвёт, свист стоит несусветный (не от ветра, конечно, а из нутра БПК). Турбина воет и стремит пароход к точке залпа, тащит под тридцать узлов. Из-под кормы - бурун в трёхэтажный дом высотой. Зрелище впечатляющее. Вот она, мощь-то где! По тем временам корапь был ух современный. Очень большой и весьма противолодочный, а сокращённо - БПК проекта 1134б, тоже «буки». Мы говорили: «букарь», «на букаре».
Нас на шкафут выгнали, на левый борт, в шинелках наших на рыбьем меху. Стоим, ёжимся, от брызг жгучих прячемся. Сверху, с крыла мостика победно орёт старпом:
- Ну как, пупсики? А? Стоять, стоять! Смотреть, ядренать, на ус мотать! - и брык в тёплый ГКП, только броняшка лязгнула.
Пришли в полигон. Звон, топот. Тревога. Обнаружена подводная лодка. Мы спрятались в уголке, курим втихаря. По трансляции вопли команд:
- Боевая тревога!!! Торпедная атака!!! Стрельба левым бортом!!! Командиру БЧ-3 принять целеуказание!!! - ну и так далее.
А теперь отвлечёмся на минутку - пока приборы торпедной стрельбы решают задачу поражения лодки - и познакомимся хотя бы вкратце с устройством торпедного аппарата. Это труба такая железная, в трубу засунута торпеда. Их, то есть труб - пять. Сложены вместе горизонтально.
На одном конце трубы, из которого торпеда вылетает, крышка надета резиновая, она рвётся при выстреле и в обиходе называется целочкой. В другом конце трубы взрывается пороховой заряд, который торпеду выталкивает. А внутри к торпеде подведены специальные устройства - шпинделя - которые крутятся и вводят в торпеду данные для стрельбы, куда там и на сколько поворачивать после выстрела, на какой глубине идти, как идти и всё такое. Чтобы торпеда не мотылялась в трубе при качке, она крепко-накрепко закреплена передним и задним стопорами. Общаться с торпедой перед стрельбой можно дистанционно, по проводам, а можно прямо с торпедного аппарата вручную ввести все данные и отдать стопора.
Теперь сама торпеда. Она имеет вид длиннющей зелёной сигары; в носу у нее БЗО, боевое зарядное отделение со смесью тротила-гексогена и всякими умными приборами. Остальное - это баки под топливо и окислитель, называется важно: «резервуарная часть», а налит туда керосин. Сзади винты и рули, конечно. В практической торпеде тротила нет, её голова выкрашена красно-белыми полосами, а приборы умные знают, когда и где торпеда должна всплыть после учебной стрельбы, накачивают её нос сжатым воздухом и выключают двигатель. Вот она и плавает, как полосатый поплавок, ждёт, когда за ней приплывёт специальное судёнышко-торпедолов, поймает и отвёзет на базу, где её приготовят к следующей учебной стрельбе. На этом закончим краткий курс минно-торпедного дела и вернёмся на шкафут, на середину верхней палубы, где как раз и стоят торпедные аппараты. Ну, и мы стоим - будущие мастера разного рода стрельбы. Чтобы выскакивающему старпому на глаза не попадаться, отошли подальше от носовой надстройки. И поближе к аппаратам.
Стоим, ждём, уже промокли насквозь, задубели, а залпа всё нет и нет. Рожи лиловыми стали. Старпом сверху уже не выскакивает чего-то. А может, и высовывается - нам отсюда не видно.
Вместо старпома на шкафут откуда-то снизу выползает сгорбленный матросик с уголовной физиономией. С чудовищными ругательствами не спеша идёт к аппаратам левого борта. Мы переглядываемся и - ему:
- Эй, зёма! Чё там, а?
- «Чё, чё...» - злобно огрызается тот. Ещё бы! Мы-то хоть в шинелках, а он как есть - в синей робе, которая тут же насквозь. - Данные не вводятся в электрическую! - и добавляет такое, что даже у нас, привычных, уши в трубочку. С этими матюгами лезет на торпедный аппарат и чего-то там ожесточённо крутит. Ага, ясно: вводит вручную данные для стрельбы. Где-то какой-то проводок замкнуло, бывает... Отдал стопора, слез и скачками мимо нас - внутрь парохода, где тепло и сухо.
Я сказал - «отдал»? Ой, простите. Отдавал. Ну... наверно, отдавал. Но, похоже, отдал только передний. Или задний заело? Да какая теперь разница...
...Торпедный аппарат зажужжал и голодно повернулся жерлами за борт. Волны хлещут; где-то там, под ними притаилась лодка-враг. Исступлённый вопль из динамиков:
- Ззззалп!!!
БА-БАХХХ!!!
И тут мне показалось, что торпедный аппарат как-то даже вздулся, что ли... шире стал в серединке - это всё какая-то доля секунды - ТРРРЕСЬ!!! Грохот, целочка рвётся, и из трубы, значит, ТЬФУУ!!! - выплёвывается торпеда. Точнее - пол-торпеды, её передок, БЗО. Задок остаётся в трубе. Дым непонятного цвета, уши заложило; стоим, челюсти на мокрую палубу уронив, а это БЗО улетает за борт, криво прыг-прыг по волнам, да и тут же всплыло далеко по корме с левого борта - видать, от несусветных нагрузок умные приборы сработали сикось-накось, и полосатый конец сигары уже торчит, качается где-то там, позади, среди наших бурунов, винтами взбитых. Кр-расота!.. Мы драпаем от ужасного аппарата обратно - туда, где нас поставил учиться старпом.
А вот и он. Стенающий, выскакивает на крыло мостика. Его корячит. Он страдальчески заламывает руки и напоминает выряженную в альпак Офелию.
- Болваны! Кр-ресты! Идиоты! Каз-з-злы! Мать вашу их тудыть и растудыть!!!...
Это он что, про нас, что ли? Мы-то тут при чём? Аль какие наши флюиды на аппарат повлияли?
- Видели, да?! Видели?! ВОТ ТАК ВОТ - НЕ НАДО!!! А ну! Вниз шнуром! И чтоб я вас! Больше не видел!!! И чтоб больше ни одна бнядь! На верхней палубе! Чтоб!.. чтоб... б... ббб... БББ!!!
Потом нам по секрету лейтенантики рассказали, что командир корабля, старпом и зам вечером нахрюкались в готовальню, предварительно командира боевой части «три» по всякому в разные отверстия методично изнасиловав. Поскольку сами были перед этим изнасилованы в штабе эскадры...
© 1995
/из ненапечатанного сборника "Макароны по-флотски"/
(C) filibuster60.livejournal.com |
