К дате вывода ОКСВ
из Афганистана
КОНЦЕРТ НА ПАМЯТЬ
Стремительно несущееся вперед время уносит нас все дальше от событий в нашей жизни, память о которых хранится во многом благодаря простым бытовым вещам. Быстро меняется не только время, но и окружающий нас мир, техника - вот мы уже живем в век IT- и нано-технологий. «Прошлый век!» - говорим мы, увидев старую технику, которая только недавно удивляла новизной, а теперь может служить разве что музейным экспонатом.
Но цена вещей порой определяется не их стоимостью, качеством или техническим уровнем, а причастностью к тому или иному достопамятному событию в жизни. Даже самые обыкновенные предметы - фотографии и письма, открытки и ручки, ложки и котелки, другие вещи из армейского быта, побывав когда-то на территории боевых действий, являются свидетелями далеких событий и хранятся как память. В этих вещах хранится дух того времени, как говорят сами ветераны, «вкус и запах нашей войны», а в иных предметах, специально для этого предназначенных, содержатся также звуки и голоса.
Продолжая традицию времен Отечественной Войны, к воинам-интернационалистам, служившим на территории Афганистана, приезжали артисты, певцы. В один из жарких дней лета 1987 года в нашу часть, дислоцированную близ городка Шинданд, прибыл известный певец-бард А. Розенбаум.
Сценой для концерта было выбрано деревянное сооружение, примыкающее к торцевой стене нашего жилого модуля. Концерт был назначен на вечер. А днем наши вертолетчики свозили певца в соседний городок Фарахруд к спецназовцам. Летать на вертолете над автодорогой на низкой высоте артисту понравилось, потом он во время концерта на вопрос, как ему полет на предельно малой, скажет: «Как на крыше автобуса!»
Следующее после нашей части выступление назначено было на «101-й площадке» под Гератом. Безопасность гастролей обеспечивалась предварительной обработкой окрестностей маршрута певца бомбардировщиками СУ-17 при поисково-спасательной поддержке вертолетов. В тот день пара «восьмерок» совершила семь вылетов в районы работы «сушек». Мы летали на пределе под палящим солнцем в насквозь взмокших комбинезонах до самого вечера. И в результате опоздали на начало концерта. Когда прибежали, на ходу просушивая одежду, в «концертном зале» под открытым небом и все еще жарким солнцем был полный аншлаг.
Концерт уже шел, певец в комбинезоне спецназа с гитарой стоял на сцене перед штативом с микрофонами. Он исполнял свои хиты, отвечал на записки, рассказывал о себе, о творчестве других бардов: Окуджавы, Визбора, Высоцкого, спел посвященные им песни. Восторженно принимали зрители произведения автора из цикла казачьих песен, исполненных сильным и мужественным баритональным голосом. Певец успел освоить некоторые слова из сленга воинов-интернационалистов: «бача», «шурави, контрол!», «бакшиш» и непринужденно орудовал ими во время выступления.
Концерт поначалу помог забыть об усталости, но я решил ненадолго зайти в модуль, передохнуть, попить воды. Помню, когда уходил с концертной площадки, звучал припев песни «Вальс-бостон»:
«Как часто вижу я сон, мой удивительный сон,
В котором осень нам танцует вальс-бостон...».
А когда зашел в комнату, увидел там следующую сцену: у стены комнаты, за которой шел концерт, перед двухкассетным магнитофоном, стоявшим на тумбочке, сидели мои друзья-сослуживцы лейтенанты Фролов и Ковальский. Они, попивая прохладный напиток, слушали концерт Розенбаума. Что меня удивило, в комнате звучал тот же вальс, только уже конец третьего куплета:
«...Загрустив, всплакнула осень маленьким дождем...
Ах, как жаль этот вальс, как хорошо было в нем!»
- Что же вы не смотрите концерт, а слушаете здесь его старую запись? - спросил я, наливая в стакан воду, - когда еще удастся увидеть живого барда?
- Так мы не старый его концерт крутим, а прямую трансляцию слушаем, - ответили лейтенанты, - нам тоже сидящих мест не досталось, там жарко, а здесь комфортно. - К тому же, надо следить за процессом записи, вовремя перевернуть кассету.
- А я уже подумал, что Розенбаум под «фанеру» поет...
Оказалось, находчивые лейтенанты заранее подготовились записать выступление именитого певца. К тому времени у нас были купленный в военторге японский двухкассетный магнитофон, аудиокассеты и один дистанционный микрофон, приобретенный в афганском магазине. Перед началом концерта этот небольшой микрофон наши ребята прикрепили к штативу на сцене между двумя микрофонами. Артист не обратил на это внимания, и микрофон висел на штативе до конца концерта. А магнитофон, вернее, магнитолу установили в комнате у стены, примыкающей к концертной сцене буквально за спиной артиста. Включили «запись», настроили антенну приемника, включили эквалайзеры - и аппаратура для «пиратской аудиозаписи» была готова.
Я тоже присоединился к аудиопиратам, дежурил в «студии» у магнитолы, когда те выходили смотреть выступление певца. Концерт шел два с лишним часа, почти столько же, сколько умещался в кассете. В итоге эксклюзивный фронтовой концерт был успешно записан. Примечательно, что одна из самых известных его песен на тему афганской войны - «Монолог пилота Черного тюльпана» впервые была записана на нашу кассету. Это подтвердил сам автор перед премьерой: «Песня написана здесь, в Шинданде».
В конце своего выступления певец сказал: «Когда вернетесь домой и придете на мой концерт, а билетов не окажется, то просто скажите пароль - «Шинданд-аэропорт». Кроме песен, особую ценность представляют сейчас записанные на ленту кассеты голоса наших сослуживцев, особенно голос замполита, поблагодарившего Александра Яковлевича за выступление и от волнения назвавшего его Алексеем Даниловичем, шумы от работающих аэродромных антенн, звуки взлетающих самолетов.
Когда концерт закончился, певца окружила огромная толпа, все хотели получить его автограф, кто совал открытку, кто блокнот или книжку. А мы получили автограф корифея искусства авторской песни на кассетах Sony - на одном с записью его концерта, и еще на двух чистых, на которые потом переписали оригинал.
С тех пор прошло почти 25 лет. Кассета эта сохранилась, и уже пора ее переписать на CD-диск, а саму кассету передать в уголок ветеранов-афганцев нашего заводского музея. За магнитолу, сразу по прибытию из армии один нефтяник-северянин предлагал 2000 советских рублей - половину цены «Москвича-412». Но бывают вещи, которые не продаются. И магнитолу я сохранил, он отработал исправно весь гарантийный срок, и даже сейчас воспроизводит записи, но служит в основном как радиоприемник для FM-каналов и раритет прошлого. Эта магнитола фирмы Sony, мечта меломанов тех времен, напоминает крылатую фразу командиров, которую они произносили перед строем: «Желаю всем вам уехать отсюда с ящиком, а не в ящике», что означало - вернуться домой живым и с японской магнитолой в коробке. Были еще и другие варианты пожеланий в зависимости от фирмы-производителя, например, поехать домой «обшарпанным» - с магнитофоном Sharp.
А следы дистанционного микрофона лейтенанта Фролова затерялись. Он хотел подарить его своему другу, певцу-любителю, мечтавшему свои записи отправить в Москву композитору Давиду Тухманову и стать солистом ансамбля «Веселые ребята». Но перевозить беспроводной микрофон через границу не разрешалось, поскольку он в те годы подпадал под разряд шпионской аппаратуры. Тогда хозяин запрятал микрофон в жестяную коробку индийского чая, аккуратно запечатал целлофановую упаковку и отправил как гостинец другу с земляком-сослуживцем в Союз. А самолет полетел через туркменский таможенный пункт Мары, служащие которого отличались гораздо большей бдительностью, чем их ташкентские коллеги. В итоге коробочка с «чаем» не доехала до адресата, а «Веселые ребята» и их фанаты лишились нового солиста с отличным эстрадным фальцетом...
Но, может быть, сейчас тот наш достопамятный микрофон является экспонатом где-то в музее боевой славы пограничников или спецслужб в роли ценного таможенного конфиската и как техника тайного прослушивания из прошлого века.
02.2012 |
