ПОЛИЦИЯ НРАВОВ ПО АРМЕЙСКИ

Замполит мок под дождем. В ботинках хлюпало, за шиворот текло. Он, конечно, мог бы спрятаться в подъезде стоявшего невдалеке дома, но боялся пропустить автобус. Проскочит - потом жди следующего не меньше часа. Выходной, а в выходные они редко ходят. Пешком же добираться - приятного мало... Нет, если бы погода была солнечной, ну, по крайней мере, сухой, то можно было бы и пройтись не спеша... Попуток в воскресный вечер ,естественно, не было, редкие частники проносились мимо, обдавая брызгами и мокрой пылью...
С перекрестка, мигая поворотом, вырулил 130-й. Замполит, проклиная тех, кому вздумалось устроить остановку автобуса не за, а перед перекрестком, вгляделся... Номер был знакомый. Даже слишком знакомый. И в кабине, кроме водителя, никого не наблюдалось.
Майор, размахивая руками, припустил через лужи к ЗиЛу, тормознувшему метрах в ста, от перекрестка, как раз у подъезда, в который он так и не спрятался от льющей с небес воды... Дверца распахнулась...
Из подъезда выскочила симпатичная девушка, лица которой майор не рассмотрел, по причине того, что взгляд сам собой устремился на высокие загорелые ноги и соблазнительно покачивающуюся под тонкой рубашкой грудь. Засмотревшись, майор зацепился ботинком за некстати попавшийся камень, и грохнулся в лужу, не добежав до машины всего каких-то полсотни метров. Девушка запрыгнула внутрь, в тепло кабины, и ЗиЛ, издевательски отмигав поворотом, унесся в дождь и туман.
- Девок возит!!! На дежурной машине!!! - наливаясь злобой прошипел замполит. Сознание того, что девушка красивая, только прибавило ярости : - Ну, я ему устрою!!!
Через час с небольшим, мокрый, грязный и злой замполит, добравшись до части вначале долго орал на дежурного по КПП, откуда его, не узнав, по причине того, что был в гражданке, вначале послали не стесняясь в выражениях, затем на дежурного по части прапорщика Демидова. Тот, повидавший и жизнь и идиотов, на все вопли майора отвечал лишь - Так точно! -Никак нет! и -Не могу знать!
- Где дежурный водитель ?!!- бесновался замполит - Почему машина за пределами части?!!
- Машина в части, товарищ майор! - успел вставить слово Демидов.
- Где ?!! Ну-ка, пойдем, покажешь !!. - майор ринулся к выходу, Демидов, невозмутимо пожав плечами, неторопливо двинулся за ним. Замполит распахнул правую дверцу:
- Ну !!! Ты понюхай!.. Духами несет!!! Чуешь?!! А это что?!! - замполит торжествующе ткнул пальцем в спинку сидения.
- Сиденье, товарищ майор!
- Ты, что, меня за идиота держишь ?!!- взвился замполит - На спинке что ?!! - он брезгливо двумя пальцами подцепил длинный светлый волос .
- Ну, я ему устрою !!! На губе до дембеля гнить будет !!! - бушевал замполит - Сюда его !!! Ёбарь-террорист выискался !.. - злобно прошипел он

- Вставай ! Смерть твоя пришла!
Я открыл глаз, недоуменно уставившись на Серегу, стоявшего сегодня помдежем:
- Чё случилось?..
- Гнус прибежал. Орет , как недорезанный, тебя требует. На чем ты попух-то ?..
Я неопределенно пожал плечами.
- Любит он тебя! - ухмыльнулся Серега - Видишь, даже спать без тебя не может!..
- Иди ты со своими шутками!.. Че хоть он орал-то ? К чему готовиться ?..
- Да я сам не знаю ! Меня не было в тот момент, я в парк заскочил , хорошо - выпить не успели, Иваныч- мужик классный, на полчаса разрешил отойти. Гнуса услышал - сразу задворками обратно, а пацаны - в казарму. Вроде - не засек никого...
Не успел я открыть рот, Гнус накинулся на меня, брызжа слюной и весь кипя злобой. Таких людей называют псих-самовзвод. Способность раздуть из мухи слона у них болезненно гипертрофирована, а если еще и служить под командованием такого деятеля приходится, то до конца службы не будешь уверен, попадешь ты домой или в дисбат . То ,что наш замполит был прямым кандидатом в Кащенко, на Пряжку или Канатчикову дачу, понимали, мне кажется, даже свиньи на хоздворе, только не он сам. То ли психиатр в его военном училище был некомпетентен, то ли Гнус резко поглупел (что казалось маловероятным )... Скорее всего, где-то в политверхушке на уровне армии была у него волосатая лапа, благодаря которой майор исправно торчал на своем месте, как заноза в заднице, доставая всех своим занудством и тупостью. ( о Гнусе более подробно желающие могут прочесть на http://www.bigler.ru/showstory.php?story_id=2344)
Мои попытки что-то объяснить успеха не имели. Гнус, подобно токующему глухарю, слышал только себя, и после примерно получаса всех его воплей и измышлений я пришел к выводу, что губа, дисбат и расстрел перед строем - это самое мягкое, чего я заслуживал. Вдосталь наоравшись, он заявил, что после того, как завтра он доведет все мои смертные грехи до сведения комбата, с меня срежут лычки перед строем и отправят на гауптвахту, где я и буду гнить до дембеля. После чего, видимо, выдохшись, велел Демидову запереть меня в штабе, чтобы не сбежал, приказал отвечать за арестованного головой и ,удовлетворенный, отправился домой.
Демидов уселся на топчан, кивнув мне на стул, щелчком выбил из пачки сигарету и, прикурив, поинтересовался:
- Ну, колись! Кого возил, куда возил?..
Я в двух словах объяснил, Иваныч понятливо кивнул головой. Гнуса он, как и все терпеть не мог, но, считая его злом неизбежным, относился, как к данности.
- Ладно, иди в казарму, спи дальше. С подъемом - сразу сюда!..

Утром я уже сидел в дежурке. Гнус прибежал в часть едва ли не сразу, после подъема, так, видимо, ему припекло меня посадить... Бумага об аресте уже была заполнена и замполит ждал лишь комбата. Поскольку тот появился у нас совсем недавно, Гнус из кожи вон лез, чтобы показать себя незаменимым и требовательным офицером. Да и печать была у комбата в сейфе, куда Гнус , при всем своем рвении и ненависти ко мне, попасть не мог...
За окном взвизгнули тормоза, через несколько секунд хлопнула входная дверь. Вошедший комбат, выслушав рапорт дежурного, повернулся к замполиту:
- Что произошло ?
Гнус вдохновенно начал излагать, комбат внимательно слушал...
- Да он постоянно нарушает дисциплину, товарищ подполковник! - заводил сам себя замполит - И блядь эту я хорошо знаю, сколько раз ее на вокзале встречал!.. Да на ней клейма ставить негде!.. Да на ней в прошлом месяце мой сосед сифилис поймал!.. А из-за этого блядуна мы все можем заболеть! Надо весь личный состав теперь на анализы вести! И всё хлоркой продезинфицировать! И столовую и ...
Комбат жестом прервал разошедшегося Гнуса и уставился на меня нехорошим взглядом.
- Товарищ подполковник, разрешите объяснить! - вытянулся я.
- Объясни.
- Отвез домой прапорщика Мирошина, возвращаясь через центр на повороте с Щорса на Садовую увидел Вашу супругу - она от дождя под козырьком у подъезда пряталась. Остановился, посадил, отвез домой, затем вернулся в часть. - четко доложил я.
- Товарищ майор, во сколько, Вы сказали, его видели? - повернулся комбат к Гнусу.
- В половине одиннадцатого... - севшим голосом проговорил замполит.
- А во сколько вернулась дежурная машина?
- В двадцать два сорок пять! - незамедлительно доложил Демидов - В журнале отмечено!
В дежурке повисла звенящая тишина.
- Товарищ майор! Я жду Вас у себя в кабинете!
Комбат вышел, Гнус открыл рот чтобы, видимо, что-то сказать в свое оправдание, затем перевел взгляд на прячущего в усах усмешку, Демидова, злобно смерил взглядом меня и выскочил вслед за комбатом.
Минут через пятнадцать Гнус, как пробка, вылетел из двери командирского кабинета. По его виду можно было подумать, что он только что вышел из бани, где он провел не меньше часа при максимальной температуре. И спина, и воротник рубашки были темны от пота, в глазах плавал животный страх. Сняв фуражку, он вытащил из заднего кармана брюк несвежий носовой платок и трясущейся рукой вытер лоб.
- Товарищ майор! Какие последуют распоряжения? - по всей форме обратился к замполиту Демидов.
Гнус недоуменно уставился на него. После выволочки у комбата он, видимо, с трудом возвращался в реальную действительность.
- Ну, кто его на гауптвахту повезет? Вы сами поедете или мне отвезти? - улыбаясь одними глазами, вопросил Демидов.
Гнус, медленно приходя в себя, махнув рукой ,выругался и выскочил из дежурки.

Мы вышли на крыльцо. Из-за угла доносились вопли замполита, судя по всему, срывавшего зло на первом попавшемся. Демидов, щелкнул зажигалкой, затем, дав прикурить и мне, выдохнув дым поинтересовался:
- Что же ты его не подобрал? В зилке-то двух пассажиров везти можно, не хуже меня знаешь. Только не говори мне, что не заметил...
- А Вы бы на моем месте стали подбирать? - вопросом на вопрос ответил я.
Иваныч усмехнулся:
-Пешие прогулки укрепляют нервную систему! - помолчал и добавил - Не всем, правда укрепляют...К сожалению...

Стянул с сайта "Флот по-русски"
http://flot.po-russky.ru/news/news13.html

Не ЦК заседание, а экипажное партсобрание
(Из выступлений на экипажных партсобраниях)

* Скрывая свою эгоистичную физиономию, он в последние годы старался показать себя активным общественником. И это ему, как ни странно, удавалось. Предлагаю объявить выговор с занесением в учетную карточку и нагрузить.

* Хотя ретроспективно он и был негодяем, но перспективно он хороший старшина команды и мастер военного дела.

* Пожар — это такое мероприятие, которое приносит убытки!


Это не мистика, а служебная характеристика...
(Из служебных характеристик)

* За период службы в в/ч 51206 показал себя исключительно с положительной стороны, но не совсем дисциплинирован в дисциплинарном отношении, а также совершенно не знает своей воинской специальности, не пользуется уважением в экипаже и нетверд в похмельном плане, особенно по понедельникам во время политзянатий и строевой подготовки. Политике партии предан. Общевоинские Уставы знает, но не понимает, где и как их употреблять. Военную тайну хранить умеет, так как ничего не знает.

* По первому году служил хорошо, по второму удовлетворительно, а по третьему снизил требовательность к себе и повысил халатность и залетность. Собой владеет плохо. Может в любое время пойти на поводок у других, не придавая этому ноль внимания. Умеет выполнить любое задание, только нужно вливание.

* Еще с детства он был дисциплинированным военнослужащим...

* Служил в должности командира группы, и за весь период командование взысканий по его вине не имело.


То не бяка, а служебная бумага

* Настоящим докладываю, что малогабаритный сейф, который пытался утащить из отсека подчиненный вам матрос, мне уже вернут. Претензий к ломке сейфа не имею, потому что с балбеса какой спрос.

* Доверенность. Дана настоящая старшине команды трюмных Дюжакову Н.Н. в том, что ему доверяется представлять интересы воинской части 51206 во время захода на шхиперские и технические склады флотилии, а также в другие юридические учреждения.

* Справка. Действительно по состоянию здоровья освобождается от переохлаждения и сырости, а также противопоказаны корабельные вахты и береговые наряды. В патруль ходить может, но только в Дом офицеров в теплое время суток.

* Излишки в провизионной камере пятого отсека образовались потому, что интендант выдавал продукты кокам без соответствующих указаний помощника командира. Уничтожить путем съедения экипажем во время приема пищи.

* Распоряжение о непосещении посторонних лиц в общежитии в/ч 95420 считать продленным, в связи с тем, что изменений в нарушении правил не произошло. А наоборот, повторялись случаи нарушения, выражающиеся в наглом распитии спиртных напитков и поведении, как проживающих военнослужащих, так и членов их семей. Учитывая, что в общежитии проживают члены экипажа, прибывшего из учебного центра, где нет категории “воинская дисциплина”, приказываю: за нарушение внутренних правил лишить посещение посторонних лиц сроком еще на один месяц.

* Надпись на доверенности возле подписи и печати: “Подлинность своей подписи удостоверяю. Командир в/ч 51206.

ВЫПУСК 8. ЧЕЛОВЕК РАССЕЯНЫЙ С УЛИЦЫ БАСЕЙНОЙ...

Ура, раскопал классный сайт с кучей историй (Питерские байки). Перерыл свыше 700 и выбрал те, которым место на Биглер.ру Сгруппировал их по смыслу на несколько небольших сборничков и отправил модератору. Надеюсь, что г-н Биглер будет выставлять эти сборнички по мере необходимости. Самым нетерпеливым- дорога сюда: www.piter.nev.ru
Ваш Kaptenarmus

(История 361)

Когда началась Великая Отечественная война, Владимир Серафимович Ярмагаев был артистом Ленинградского радио. Как и все оставшиеся в Ленинграде артисты, он вошел в одну из концертных бригад, а после организации Блокадного театра, играл в его труппе.
В спектакле «Русские люди» Ярмагаев исполнял роль эсэсовца Розенберга. Однажды, из-за обстрела и отсутствия света спектакль закончился позже обычного. В тот день Ярмагаев должен был еще выступать по радио. До выступления оставались считанные минуты, и опоздать было невозможно. В полной эсэсовской форме артист бросился к выходу, на ходу стирая грим. В дверях его нагнал вахтер, накинул на него пальто и крикнул: «Фуражку, фуражку-то хоть снимите!». Ярмагаев сунул фуражку под пальто, выскочил на улицу, и только там осознал опасность передвижения по осажденному городу в немецкой форме. По Малой Садовой истощенный артист бежал так, как не бегал и в мирное время. У самого Дома радио, когда Ярмагаев уже начал успокаиваться, его вдруг кто-то схватил сзади за руки. Эсэсовская фуражка покатилась по земле...
- Ведите меня в охрану Дома радио, - прохрипел артист.
- Нет уж, голубчик, подальше пойдешь! - свирепо пробасил схвативший.
Но к счастью для артиста, бдительным прохожим оказался знакомый милиционер, который шел в Дом радио на дежурство. Он узнал Ярмагаева и быстро привел его в помещение охраны - на улице уже начала собираться толпа, и раздавались голоса, что надо задержать обоих. В Доме радио падающему с ног артисту дали стакан воды, чистый платок и полкусочка сахару, что было куда более эффективным сердечным средством, чем лекарства.
К микрофону Ярмагаев успел и нахлобучку от начальства перенес стоически - передача прошла нормально.

(История 487)
Поздней осенью 1920 года Осип Мандельштам приехал в Петербург и прямо с вокзала направился на Каменноостровский проспект, к Георгию Иванову. Ровно в семь утра у Иванова раздался требовательный стук в дверь. Георгий Иванов в ужасе вскочил с постели - обыск! нужно немедленно уничтожить письма из Парижа! Иванов мечется по квартире, а стук все нетерпеливей, все громче... сейчас дверь начнут ломать. Георгий Иванов подходит к двери, и, стараясь, чтобы его голос не дрожал, спрашивает: "Кто там?". Слышит в ответ хриплое "Я, я!" и, открыв дверь, видит совершенно синего от холода Мандельштама.
"Я уже думал, что мне крышка, замерзну у тебя тут под дверью", - радостно говорит Мандельштам, а Иванов рад вдвойне, что это не обыск, а Мандельштам.
Обогрев поэта и напоив его морковным чаем с вяленой воблой и изюмом, выданными по академическому пайку, Иванов интересуется: "Осип, а бумаги у тебя в порядке?" "Документы?" - переспрашивает Мандельштам, "конечно, в порядке!" и не без гордости достает удостоверение личности, выданное Феодосийским полицейским управлением при бароне Врангеле на имя Осипа Мандельштама, сына петроградского фабриканта, освобожденного по состоянию здоровья от призыва в белую армию. "И с этим ты ехал через всю Россию?"- присвистнув, спрашивает Иванов. - "Да, а разве этого не достаточно?"
- "Достаточно, чтобы сегодня же ночевать на Гороховой, 2... Ладно, Осип, идем к Луначарскому, он тебе бумаги выдаст. Да... видно о поэтах, как и о пьяницах, Бог всегда особенно заботится и устраивает их дела..."

"Мы все водили в наше время, когда-нибудь и как-нибудь..."

Ранним морозным зимним утром узел связи "Лопушок" (название изменено)
Краснознамённого Среднеазиатского Военного Округа поднялся по
"плановой" тревоге. Дежурное освещение, лязг "калашей" в оружейной
комнате, мат, осоловелые зевающие рожи личного состава - песня, петая
и тысячи раз перепетая на бескрайних просторах нашей
Родины. Оригинальность в старый мотив внезапных тревог вносило
изданное накануне распоряжение командира части подполковника П.: во
избежание разрыва радиаторов "ЗиЛов" и "Уралов", вода из оных должна
была в нерабочее время спускаться и храниться в сорокалитровых флягах
в казармах, а именно в "сушилках". Согласно распоряжению, в однородный
поток серых шинелей, влекомых суровым казахстанским ветром в сторону
автопарка, забавным образом вливались парочки "духов", волокущих в
довесок к "калашам" и противогазам ещё и баки с живительной влагой.

Экипажу станции космической связи не повезло: половина
водителей-"карантинцев" находилась в санчасти с неподтвердишимся
впоследствии подозрением на дизентерию и не могла принять участие в
рекордном забеге. Боксы пустели, "приёмники" и "передатчики"
разъезжались на заранее приготовленные позиции, а "космонавты" уныло
ходили вокруг своих железных коней и предвкушали заслуженные
сексуальные акты с отцами-командирами. Особенно мрачен был дембель
Советской Армии сержант Диордиев: каждая минута простоя семимильными
шагами отдаляла его от "почётки". С невесть откуда прорезавшимся
болгарским акцентом он носился по боксам и проклинал водил,
"нажравшихся всякого дерьма".

Ефрейтор З., автор истории, не испытывал никаких тёплых чувств к
сержанту и в глубине души даже немного злорадствовал, ибо совершенно
справедливо считал, что для такой сволочи, как Диордиев, уехать домой
даже в последнюю партию - незаслуженное поощрение. Но в какой-то
момент З. понял, что он вышел если не из одной шинели, то уж точно из
шинели, сотканной из шерсти той же самой овцы, что и шинель будущего
автора ещё не написанного "Освободителя". З. подумал: "А вдруг и
вправду война?"

"Т-щ сержант, я сечас!" - крикнул З. и лихо забрался в кабину
ближайшего "Урала". "Урала" с прицепом, на котором стояла в позе
неустойчивого равновесия многотонная "тарелка" космической
связи.

Мотор завёлся с пол-пинка. Надавив на сцепление всем своим тщедушным
телом, З. включил первую передачу. "Урал", как дредноут времён Цусимы,
начал медленно выползать из бокса. На лицах сослуживцев З. застыло
выражение непонимания, восхищения и отчаяния.

Ефрейтор З. сидел за рулём впервые в жизни.

Судьба ефрейтора хранила. "Урал" заложил крутой вираж и вытянул из
бокса прицеп, не обрушив ни одну колонну и даже почти не ободрав
намотанный на антенну СВЧ кабель, покрытый изнутри чистым
серебром. Заподозрившие неладное прапорщики и лейтенанты боязливо
забегали в сектор обзора водителя "Урала" и делали руками угрожающие,
предупредительные и запретительные знаки. Но ефрейтор З. не обращал на
них внимания. Всё его сознание было сконцентрировано на воротах
автопарка, таких узких, по-идиотски узких, да ещё и расположенных не
прямо по курсу, а под углом 90 градусов. Все мосты были сожжены. Чтобы
остановить рыгающего соляровым выхлопам монстра, нужно было отвлечься
от руля и надавить всем тщедушным телом на сцепление. Этого ефрейтор
З. не мог себе позволить. Это означало неминуемую смерть
неопределённого количества мечущихся прямо по курсу прапорщиков и
лейтенантов, а значит - Караганду. Дисбат.

Судьба сохранила ефрейтора З. ещё раз. При повороте на 90 градусов
"Урал" въехал боком в угол домика дежурного по парку. Лязг металла,
хруст кирпича, мат прапорщиков и лейтенантов слились в экстазе и
заглушили рёв дизеля. По-крайней мере, так показалось ефрейтору З. На
самом деле дизель заглох сам. Четыре пары рук вытащили ефрейтора из
кабины, оглушённого, охреневшего и всё ещё не до конца проснувшегося,
и поставили на промёрзшую казахстанскую землю. "Урал" с прапорщиком
Г. в кабине снова завёлся с пол-пинка и с пол-пинка же миновал
злосчастные ворота. Манёвры удались.

А что же стало с ефрейтором З., спросите вы? А ничего не
стало. Человек, проспавший "полевую ленинскую комнату" и расстрелявший
пулеулавливатель, может позволить себе мелкие шалости. В конце концов,
никого ещё не убыло от того, что его на построении полка перед строем
обозвали "му#$ком".