Можим, когда хочим

Зима во Владивостоке... Голые сопки, отмеченные мелкими пятнами снега, успевшего окопаться за уступами и камнями... Приморский ветер в интерьере города - прекрасная аэродинамическая труба. Он гонит меня в спину, и я качусь вниз по Ленинской в сторону центральной площади, где сверну на набережную, конькобежцем промчусь мимо Штаба Флота, улыбнусь плавающему айсбергу корабля-музея «Красный Восток», козырну флагу «Азии» и надену повязку «Рцы». Мне выпало счастье - быть дежурным по кораблю в Новый Год. Но я весел. Я молод, неженат... Мне по-фигу. Я скольжу по дороге вниз и оглядываюсь на хорошеньких дамочек. Вот идет очаровашка - она не опускает взгляд, но и не ощупывает глазами мои погоны. Она проста и мила.
- Христос воскрес! - говорю я первое, что пришло в голову. Я хочу ее остановить хотя бы на секунду...
- Воистину воскрес! - отвечает она, пытаясь что-то сообразить.
- Давайте похристуемся, девушка! - нахально предлагаю я, не давая ей опомниться.
- А, давайте! - еще более нахально говорит она.
- У меня есть шанс? - шепчу ей на ухо после тройного поцелуя.
- Увы, я замужем...
А я опять качусь вниз. Я счастлив и весел. За спиной еще одно христование и «пощечина» - «Хам! А еще офицер!» Но мне по-фигу. Я весел от того, что накормил семью друга, приютившую меня, бездомного, на ночь. Выходя из подъезда их дома в 8 утра, я обратил внимание на огромную очередь, стоящую у входа в магазин. Эта была та самая оголтелая и голодная толпа периода зарождения перестройки, желающая «докторской» колбасы, вяло выгружаемой предновогодне пьяным грузчиком.
- Что, папаша, заколебал адский труд во имя человечества? - еще игравший в голове спирт подсказал форму уважительного обращения к мануальному эквилибристу.
- Так ты ж, офицерик, со мной майнать не будешь! - проскулил пропоец.
Под одобрительный гул стоящих в очереди бабушек пришлось скинуть шинель и начать «майнать». Майнали час. Умайнались...
А еще через 10 минут я открыл дверь магазина:
- Бабульки, презент от флота. Колбаса «Кормовая»! Заходим!
Встав первым в очередь и чувствуя одобрительное похлопывание по спине, заплатил 15 рублей за колбасу, купил бутылку портвейна грузчику и счастливый выскочил на улицу с двумя батонами подмышкой. Еще через 30 минут друг лишился сотки шила и 200 граммов колбасы. Остальное доедало его изголодавшееся на крабовом мясе семейство. А я скользил вниз по Ленинской и христовался. И был причинно весел...
А вот и штаб Флота. Здесь сегодня «майнает» мой приятель - он заступает на оперативное дежурство. Но он не весел. Почему-то...
А-а-а, вот почему! На заслушивание утреннего доклада прибывает начальник штаба Флота - известный хам и подводник. Впрочем, они все подводники. Командующие и начальники штабов, в смысле. А этот еще и мечен двадцатью годами службы в железной бочке у берегов Камчатки. Озверел.
- Обстановка в операционной зоне флота... Свои силы...вероятный противник...- нудит сдающийся оперативный. - Сводка погоды. В 12.00 ожидается мощный снежный заряд!»
Человек - бочка, промаркированный двумя большими звездами, ерзает в кресле - ему не терпится засунуть свою живую торпеду в румпельное отделение этого несимпатичного ему лично офицера, не служившего с ним на Камчатке.
- Вахту сдал! - выдыхает оперативный дежурный.
- Вахту не принял! - мельком глянув в окно, улыбается повеселевший начальник Штаба Флота. - Смена дежурства - через снег!
А я скольжу мимо и не ведаю, что стоит бедняга оперативный у окна и шепчет, как Великий Гудвин:
- Господи, дай снега!
Но Господи еще не воскрес - это я ошибся. Он не дает им снега уже четвертый час. Но в 16.00 вдруг проснулся и запорошил впопыхах. Очень сильно.
И вот идут счастливые дежурные к начальнику Штаба и докладывают:
- Снег обеспечен! Просим добро смениться!
- Добро! - величаво зевает подводник. - МОЖИТЕ, КОГДА ХОЧИТЕ!
Он удовлетворенно смотрит в окно - на «обеспеченный снег» и гордится своим могуществом. А тут еще и елка на площади загорается, подсвечивая снежинки, оседающие на нижние губы матросов-индусов, водящих вокруг нее хоровод и наступающих друг другу на клоунские прогары с выпуклыми носами под руководством «ихнего замполита» в чалме сикха. Они, замполиты, все сикхи. В Индии, в смысле... Это их первый снег в жизни. Они наглотаются его и, кашляя, уплывут в свою жаркую страну. Потеть.
Я же уже потею в портупее с ошейником «Рцы» на рукаве:
- Команде собраться в столовой личного состава на лепку пельменей!
Ох, мы и налепили! Ящиками! В каждом ящике - 20 пельменей. Они на флоте такие большие, с яблоко. Лепить маленькие - скучно, энергозатратно и впадлу. Не флотское это дело, не ювелирное.
А потом как-то незаметно случился Новый Год... Если бы не пельмени под нелегальный спирт в Колькиной каюте, так бы и думал, что на дворе все еще тридцать второе декабря. Но пельменей от чего-то не хватило... Значит - надо пройтись по матросским шхерам. Тааак, помещение ПОУКТ на замке, но печать отсутствует. След взят. Спускаемся по вертикальному трапу - что видим? Ничего - темно и холодно. Здесь всегда холодно как в холодильнике. Включаем свет - что видим? Почтовую посылку с пельменями! Что делаем? Весело бежим на камбуз - ставить воду. В смысле, приказать коку ставить воду... Что еще? Вызываем рассыльного, чтобы отнес добычу на камбуз. И тут мы делаем ошибку! Из-за ближайшего угла высовывается рука с якорем-наколкой, берет рассыльного за шкварник и убегает с нашими конфискатом!
- Коляка, держи борзоту! - ору другу, стоящему в другом конце коридора. Он в ступоре, но через секунду срывается и бежит в низы, за убегающим по трапу топотом. А еще через минуту из-за угла выходит годок, но уже другой, поддерживаемый за шиворот Колькой. У друга водоотталкивающее лицо, то есть - красное как перегретая сковородка. Он раздражен и чихает - понимая, что уйти с пельменями не удастся, негодяи высыпали килограмм черного перца в нашу потенциальную закуску и слегка промахнулись в Кольку.
- Николаша, что будем делать? - говорю, глядя на черные «уши из теста».
- Как что? Варить и жрать!
В общем, мыли мы их, мыли и получили один большой пельмень. Так и засунули его в кофейник вариться. Не на камбуз же его нести - уведут.
И когда мы начали его есть, обжигаясь перцем, в голове просветлело - 1 января, наконец, наступило. И так приятно было смотреть в ошалевшие глаза вынырнувшего в иллюминаторе годка!
- Тащи летнанты, ну вы даете! Уважаю! - осклабился он.
Сглазил, гадюка - пришлось тушить пожар. Но не во рту...
- Аварийно-спасательной группе построиться на юте! Бойцы, не знаю, что случилось на «белой бригаде», но дым оттуда валит. Побежали!
И снова я скольжу в сторону штаба Флота...Чего-то как-то мне не весело... Но грусть развеялась: прибегаем, весь штаб стоит, кроме Комфлота, пять пожарных машин, АСГ со всех соседних кораблей- флотский цирк приехал. Все стоят и смотрят на притворяющуюся мартеновской печью гисуху - гидрографическое судно ВМФ. Все очень чинно: адмиралы ждут, когда им поставят стол, и они создадут штаб по борьбе с этим жутким новогодним залетом. А мы все стоим и ждем команды. А иллюминаторы горящего судна стреляют батареей правого борта - горит кают-компания. Чему ж еще гореть в Новый Год? Но тут появляется Зорро в маске - сквозь дым пробегает наш механик дядя Миша в изолирующем противогазе и ныряет во внутренности корабля-погорельца. Вот гад такой, без команды штаба полез! Выныривает опять - топор просит - переборку рубить. Еще через пять минут механик объявляется на юте, неся добычу на плече - то ли пьяного, то ли надышавшегося дымом паренька. Красиво так, как в фильме... про Кинг Конга, когда он бабу на плече уносит.
Тут и атмиралы засуетились. Ближайший ко мне, оказавшийся Начальником Штаба Флота, орет:
- Че встал, летеха! Оттаскивай баржу от борта!
И то верно - языки пламени уже лижут маслосборную посудину, пришвартованную к борту гисухи.
А я ж перчатки забыл... Стою, тяну 10 тонн за железный конец, покрякиваю. Сзади кто-то ухватился, упершись каблуками в мои ботинки.
- Осторожнее, кабан! - рычу я, поворачивая голову. - Извините, тащ вице-адмирал!
- Ниииичего, сынок! Взяли! Иии раз!
Оттянули мы баржу ту с начальником штаба, только он, гадюка, в перчатках был. А гисуху мы всей бандой погасили. Вернее, залили ее через иллюминаторы водой. Потом пришлось буксир вызывать, чтобы подпер давшее крен судно. Во что значит - курить в Новый Год. Это тот паренек-курсант, которого вытащил дядя Миша, уснул в кают-компании с сигаретой. Зря его доктора откачали... Над ним теперь колдует мой кореш, хам с Камчатки.
А пельмень мы с Колькой потом доели - шило допил дядя Миша. Новый Год же...на Флоте. Он другим не бывает. Он такой...приятный, с дымком и перцем...

Проверка

Не секрет, что нарушители ходят не каждый день. Не секрет, что еженощная служба утомляет, а отсутствие контроля усыпляет бдительность. Поэтому офицерская проверка нарядов на границе - это святое. Это тренинг, единственный сила, заставляющая даже в самое спокойное время сохранять бдительность. Угроза проверки приводит к постоянному соревнованию между нарядом, желающим скоротать время на участке, и офицером, стремящимся во что бы то ни стало поймать наряд на нарушении инструкции. Это вечное противостояние разведки и контрразведки, попыток выйти на границу незамеченным и методов кодирования сообщения о выходе офицера за колючку. Это война. А закон войны - обороняющийся всегда несет меньшие потери! Поэтому чаще побеждали мы, а не проверяющие.

"Взять" проверку - дело чести старшего наряда, и особой гордостью было заслуженное суждение сослуживцев: "его ни разу не брала проверка!"

Методов защиты наряда от внезапной проверки было множество. От превентивных - расшифровки боевого расчета*, вычисления младшего наряда, который пойдет с офицером, до сообщений "по горячему", когда "объект" уже подбирается к участку. В ход шел весь арсенал средств - примитивная проводная связь, ухищренные (наведение помех и щелчки в эфире) и откровенно наглая подача звуковых и световых сигналов с заставы.

Офицеры периодически кололи наши приёмы и налагали взыскания. Мы же всё больше оттачивали методы шифрования, чаще меняли сигналы, и проверяемый наряд практически всегда знал, что пора врубать полную бдительность, и в результате незаметно подобраться к нему было невозможно.

Порой нам казалось, что офицеры умышленно оставляли лазейки, ведь участок наш был далеко не мирным и наряд, обнаруживший "цель", скорее сначала применит оружие на поражение, и уже потом, из уважения к инструкции, крикнет "стой, стрелять буду!" и пальнет вверх. Да и начальство приветствовало рефлекторное решение вводных задач.

Хотя был один прецедент.

Замбой - молодой, энергичный выпускник погранучилища - не был в авторитете ни у нас, ни у офицеров. Постепенно он набирал опыт, учился служить, и - очень хотел совершить подвиг. А нарушителей, как назло - нет! Остается одно - «взять» наряд. Однажды он поднапрягся, суммировал свой и чужой опыт, правильно просчитал ситуацию и... пренебрег правилом: не оставил лазейки. Он взял под благовидным предлогом оружие (дежурный по заставе был неопытным) и отловил на хоздворе истопника Семена, производящего заготовку дров. Там же на хоздворе вооружил его и поставил под приказ. Выдвинулся он на правый фланг по тылу и преодолел систему без сработки - опыт уже позволял. Оставалось вскарабкаться на рубеж и проверить, тащит ли службу правый ЧГ*.

На беду, первой сменой на правом был Лёшка Бурлаченко с Бертой. Прибыв на вторую точку, он приказал младшему замаскироваться ниже по склону и изо всех сил бдеть в тыл. Даже припугнул, что тот, если хоть на миг сомкнет глаза, сотрется на службе "по уставу". Младший приказ выполнил на все 100%, отмерил положенные 10 шагов, лег в траву, положив автомат на ногу, и врубил все органы чувств в направлении на систему.

Бурлак был уставший. Шесть километров горной тропы утомили его. И несмотря на то, что СПШ, радиостанцию и коробку "Кристалла"* пёр младший, Лёшка посчитал себя вправе отдохнуть. Благо, Берта давала гарантии. Да, это была редкая сторожевая собака. "Немка" по рождению, смоляная, с белым пятном на груди. Она не спала на службе, слышала и чуяла всё вокруг. При этом никогда не лаяла, а четко, по инструкции, докладывала характер цели хозяину и ждала его распоряжений. В преследовании и задержании Берта была беспощадна и безапелляционна. Все эти качества позволяли Бурлаку смело сложить с себя обязанности по охране границы на её хрупкие женские плечи.

Да, Бурлак спал. Причем, не 20 простительных минут после прибытия на участок, а все 40. Младший наряда не подводил - он честно боролся со сном и тужился прослушивать тыл. Но разве способен хоть один чекист в течении 40 минут неподвижности сохранять тонус? Конечно же, нет. А замбой, поправ все правила предосторожности, допустил еще одну грубейшую ошибку - он зашел на наряд со стороны границы, не поленившись сделать крюк и подняться на склон Казачьего* поста.

Берта сработала мгновенно. Она встрепенулась и выбралась из нежных объятий спящего Бурлака. Многолетний опыт помог ей по запаху определить количество звездочек на однопросветных погонах "нарушителя", она учтиво толкнула задом хозяина и ворчанием сообщила об угрозе со стороны границы. Но Бурлак спросонья не смог правильно расшифровать сигнал, в его голове загорелась одна мысль: человек там, где быть его не должно! В этот момент в руках замбоя появился Б-8* с инфракрасным фильтром. Неужели он надеялся разглядеть с его помощью что-то в темноте? Зато Бурлак увидел тусклый отблеск на линзе бинокля выше по склону, там, где мрачная гора Казачьего поста закрывала собой подходы от сопредельного государства. Что это? Прибор ночного виденья или прицел? Медлить нельзя! Тихо отстегнув карабин от ошейника, Бурлак одобрительно хлопнул Берту по холке... Она подорвалась бесшумно, как кошка на голубя. Черная молния рассекла темноту. Слышно было только собачье дыхание, вырывающееся со слюной сквозь оскал и шелест тугих струй студеного ночного воздуха, обтекающих её мускулистое тело...

И замбой, и Семен оценили обстановку мгновенно, вот только решения приняли разные. Семен великолепно знал, что с Бертой шутить смертельно опасно, поэтому мгновенно превратился в камень, стараясь не источать запах ужаса. Он знал, что в этом случае она просто возьмет в пасть наиболее выступающий орган и будет ждать приказа вожатого. Стоит шелохнуться, как зубы сомкнутся. Замбой же запаниковал, он рванул по склону вверх. Через мгновенье над окаменевшим Сёмой, обдав теплой волной, промелькнула Берта. Она была в двух прыжках от замбоя, когда тот взмыл на трехметровую высоту абсолютно гладкого столба связи. "Бурлаченко!!! - кричал он со столба, - приказываю взять собаку на поводок!" Через минуту появился Бурлаченко. Не торопясь отзывать Берту, он отстегнул магазин и демонстративно передернул затвор.

- Пропуск! - раздался холодный, как лед, приказ.
- Мушка, отзыв, - скулил замбой со столба.
- Мариуполь. Это вы, таащнант?.. За время несения признаков не обнаружил*... Старший наряда рядовой Бурлаченко!..

Этот случай поубавил желание выходить на границу незамеченным.

Бурлак на боевом расчете получил благодарность за умелую организацию службы и образцово проведенное задержание, а замбой перестал сам напрашиваться на проверки. Когда же подходила его очередь, он первым делом выяснял, есть ли на фланге собака и можно ли выдвигаться на лошадях.

А спустя полгода произошел еще один случай, по праву вписанный золотыми буквами в историю Кабкеля.

В этот день мне выпал "свободный" наряд - без напарника и с нефиксированным временем. Что могло означать только одно - младший на проверке. Ночью меня поднял наш старшина и приказал вооружаться. Намерения белыми нитками светились поверх секретности предстоящей миссии. Сигнал пошел по проводам на фланги. Правый ЧГ в составе сержанта Корниенко и рядового Далгата приняли сигнал.

Старшина не любил играть в игры, поэтому мы вместе рассчитали маршрут и порядок выдвижения - чтобы не переться на правый, было решено перехватить первую смену ЧГ на обратном пути. Пройдя меньше километра, мы расположились и замаскировались метрах в 20-ти друг от друга. Я позади слева тропы, старшина впереди справа за кустом.

Мишка Корниенко был неопытным служакой. На заставу его подняли недавно, основной срок службы прошел в отряде, в муштре призывников. Служба пока ему давалась нелегко, хитростей-премудростей накопить он не успел.

Проверяемый наряд было слышно издалека. Мишка явно старался все делать по инструкции, так как на 100% был уверен - старшина где-то здесь. Перевалив через сопку, они спускались по тропе, периодически замедляя шаг и прислушиваясь. Вот, не заметив старшины, наряд миновал его куст и подошел ко мне. Я не мог не помочь братану - когда до меня осталось шагов пять... я надломил ветку. Далгат встал, как вкопанный... Мишка почуял неладное и сипло свистнул дважды: команда лечь и замаскироваться... Младший шумно выполнил команду через тропу от меня... Я отчетливо слышал его сап... щелчок кнопки и потрескивание прибора ночного виденья, нагревающего матрицу...

- Пропуск! - крикнул Корниенко.
- Магазин, отзыв! - сказал ему Далгат.
- Майкоп! - ответил собственному младшему наряда Корнеенко, после чего оба встали и продолжили движение по тропе...

Еще какое-то время я лежал, как парализованный. «А я? А мы? Как же так? А мы тут зачем?» - металось у меня в голове. Я чувствовал себя обделенным. Подошел старшина, присел рядом.

«Да-а-а» - только и сказал он.

---------------------------
* Пояснения

Боевой расчет - распорядок службы заставы, составляемый старшим офицером и объявляемым на ежедневном построение в 19:00. Боевой Расчет регламентирует состав нарядов, время, порядок выдвижения и несения службы, состав тревожной группы, заслонов и резерва, их действий при возникновении боевой обстановки (по командам “к бою”, “тревога” и “в ружье”) и проведения хозяйственно-заготовительных работ (ХЗР)

ЧГ - Часовой Границы - наряд, перекрывающий в темное время суток неупреждаемый участок.

"Кристалл" - прибор контроля целостности контрольной нити, спрятанной в траве.

Б-8 - 8-кратный полевой бинокль. Оборудован фильтром для обнаружения инфракрасных источников света.

Казачий - пост наблюдения, находящийся на одноименной горе. Еще в начале прошлого века там несли службу казачьи посты, охраняющие границу Российской Империи. От старого поста осталось только небольшое углубление в земле, обшитое бревнами.

Доклад офицеру звучал - «За время несения службы признаков нарушения Государственной Границы СССР не обнаружено. Старший наряда...» - но порой часть слов старослужащими проглатывалось.

Именины души

И НЕ ДАЙ ТЕБЕ БОГ ПЕРЕПУТАТЬ ЕГО С ХИППИ...

Встретимся у деревянного камня,
пароль - трусы на голове.
Гоблин

Как-то раз я вытянул "главный собачий билет" - командировку в родной город на три дня. Пощелкав арифмометром, я понял, что со всеми делами вполне справляюсь за два и один могу посвятить какому-нибудь приятному времяпрепровождению (да и принимающая сторона на этот счет не лютовала). А именно: повидать в темпе польки родных, после чего тщательно пообщаться с ближайшими друзьями, похмелиться утром и сесть в поезд. К сожалению, так вышло, что всех друзей собрать не удалось, но как минимум двоих я вызвонил и у одного даже оказалась свободной квартира - жена в очередной раз "ушла к маме".
Собрались мы часам к пяти вечера, я пришел со своей старой... хм... подругой Юлькой, Костя со своей женой Люсей, а про хозяина квартиры Сашку я уже говорил. Наверное, именно отсутствие жены и сказалось на Александре не самым лучшим образом - к моменту, когда возник в окружающем нас мире диссонанс под названием "хочется выпить, а нечего", он был уже довольно "тепленьким".
В общем, в определенный момент стало понятно, что без добавки жизнь не мила и стали решать, кто пойдет (решили послать сходить купить выпить). Кандидатуры девушек отмели сразу: квартира располагалась в крайне гоповском районе, время было уже не то чтобы детское, да и вообще, неприлично это как-то. Оставались трое мужиков. Следует сказать несколько слов о персоналиях, потому что это имеет значение для дальнейшего повествования. Сашка: крупный, бородатый, крайне колоритный, временами - само добродушие, а иной раз - упертая сволочь. Я и Костик сложения примерно одинакового - мелкие, худющие, но юркие шибздики, вечно страдающие от недостатка массы, потому что быть "сильными, но легкими", быстро надоедает, еще, примерно в школе, а уж в училище... Впрочем, речь не об этом. Костика комиссовали уже довольно давно, он остепенился, женился, отрастил хайер если и не по анус, то почти. В общем, выглядел теперь уже не кадровым офицером Российской Армии, а как многие годы назад - рафинированным неформалом.
И вот из этих трех пьяных удодов надо было выбрать двоих, кто пойдет. Костя от широты своей души заявил мне "сиди!" и поперся обуваться, буркнув Сашке "потопали!".
- Не, не, Костян, стой, - Сашка, пьяно шатаясь, выполз из-за стола и зачем-то поперся к шкафу. - Я ща, я свежие трусы найду...
Я опешил.
- А без свежих трусов теперь на гражданке водку не продают? - я едва сдерживал смех. - И как ты их предъявить должен? В пакетике принесешь или на себе? Да и как тетеньки-продавщицы отнесутся к бугаю, расстегивающему возле прилавка штаны? Слышь, Санек, не дури.
- Ты, Джедай в погонах, вообще молчи. Твои уставные трусы с номером на заднице ну сто пудов не поканают.
- Да нет у меня номера на заднице! Юлька, подтверди!
- Нету, нету. Может, мы с Люськой сходим? Мы-то никого бельем не шокируем.
В коридоре обиделся за свою чистоплотность Костик.
- Люсь, а я тебе говорил, давай стиральную машину купим!
- Трусы стирать?!
Ответа Люськи я не услышал, потому что Сашка, потрясая какими-то невнятными тряпочками трусино-шортинного вида, заорал:
- Вы, извращенцы, не понимаете, что нам с женщинами общаться?! С ЖЕНЩИНАМИ! Как же я могу в несвежих трусах идти?!
- У вас что, теперь бляди самогон гонят? - изумился я (надо же так от жизни отстать!). - Так иди лучше в ларек: шлюха нормальный спиртус не сделает - работает не тем, да и думает тоже. И вообще! Напоминаю: ты женат, а Любка, насколько я знаю, на развод пока не собирается подавать.
- Так то - жена... А я-то про женщин...
- Ясно, Санек, - Костя высунул нос из коридора и оценил мой внешний вид. - Джедай, потопали вместе.
Я выразил, конечно, согласие, но оставлять озабоченного чистотой трусов маньяка рядом с девушками (не невинными, конечно, но и самогонку они не варят) было страшно. И я принял радикальные меры: подойдя к шкафу, схватил в охапку несколько пар свежего белья и швырнул в открытое по летнему времени окно.
- Мудила космозоофилическая! - взревел Санек, кидаясь к входной двери. - Хуй портяночный! Мои трусыыыыы!!! (ремарка: эффект Допплера от сбегания Санька по лестнице.)
Таким образом, маньяк был нейтрализован. Мы были уверены, что успеем сгонять до магазина за то время, пока наш бородатый друг будет по кустам искать бельишко.
И надо сказать, мы почти успели, даже с той непредвиденной задержкой, что произошла в нашем коротком путешествии.
Хочу отметить, что мы с Костиком представляли собой весьма приметную, особенно в этом гоповском районе, парочку: шпендики, у одного, одетого в драные джинсы и майку "Sex Pistols", хайер свисает куда-то в направлении колен, а второй и вовсе в тридцать раз подвернутых джинсах, подвязанных какой-то веревицей, путающейся в лодыжках, и балахоне "Doors" на сорок размеров больше (пить и путешествовать в форме я не рискнул - наутро поезд должен был умчать меня в родную часть, так что пришлось напялить шмотки хозяина квартиры, который меня на голову выше и минимум на тридцать кило тяжелее). Я, наверное, походил на какого-то урбанистического, крепко обиженного жизнью и отслужившего в стройбате Пьеро, а Костян - на Арлекина, решившего войти в бомонд. Ну, разумеется, местная гопота не могла не обратить на нас внимание. Плохо было то, что произошло сие событие уже на обратном пути от магазина, когда мы, буксируя авоську водки, расслабленно смолили "верблюдины" и наслаждались летней ночью. Вот тут-то к нам и подошли голов десять мелкого по умственным способностям местного скота - наглые, бритые, тупые, но вопрос задали верный:
- Слышь, мужик, а ты че волосню распустил, педрила, што ль?
В другой ситуации за "педрилу" это стадо дебилов ответило бы всё вместе и по отдельности каждый, но у нас была водка - вот в чем проблема. Ставить на землю - страшно, в драке кто-нибудь мог и спереть, устраивать махач с авоськой в руках - можно и разбить (не головы, товарищи, не головы, к сожалению)... Мы приняли соломоново решение: огрызнувшись, начали технично отступать к подъезду, Костя - прикрывал меня, а я старательно оберегал авоську...
Ну что я могу сказать? Драка все же случилась, и мне какой-то из тех олигофренов рассек кастетом бровь, но так, не смертельно, скорее обидно. Водку мы отстояли, да и шпану слегка попинали. Все как обычно, все нормально... Как будто вернулись в неформальскую юность, когда "слегка попинали" означало именно это, и ничего более.
Когда мы пришли в квартиру, Сашка все еще страдал над испачканными кустами бельем. Дверь нам открыла Юлька и, увидев мою несколько окровавленную рожу, тут же заявила, что я "козлобаран, мудозвон и вообще, кретины, вы за водкой ходили или чего?"
На этом история могла бы и закончиться. Мы выпили добавку, повалились "спать", а утром, употребив заныканное пиво, я отбыл на вокзал, откуда и проследовал в часть. Однако, как я узнал несколько позже, история получила продолжение. Оказывается, что у того стада мелкого тупорылого скота были родители, да и к тому же некоторая часть из той шпаны оказалась несовершеннолетней (видели бы вы этих детишек с кастетами - по каждому лесоповал горючими слезами заливается). Буквально на следующий день к Сашке начали заявляться мамы-папы и требовать объяснений - за что же два каких-то "каратиста" так зверски отмудохали их пай-мальчиков (брешут, мы водку защищали, а вовсе даже не дрались). На все обвинения Люська с Юлькой предъявляли мятого и похмельного Константина, казавшегося из-за утренних страданий уж совсем маленького росточка, и заявляли, что второй был точно такой же, только лысый (опять брешут: не лысый я, просто стрижка короткая). Насколько я знаю, даже менты не поверили, что эта лохматая невнятность в паре с такой же пьяной плюгавостью смогла отмудохать столько молодых бугаев.
На том все и закончилось. До моего отпуска, но об этом как-нибудь потом.

(продолжение, возможно, последует)

История сего опуса такова: Пришел я с работы, поел, нaрезал арбузa и пошел "Обсуждения" читать под потребляемые витамины. А когда спать лег, то сон мне приснился. Очень короткий, как вы понимаете...
Заранее предупреждаю, что все ассоциации с реальными и виртуальными событиями и личностями целиком и полностью лежат на совести читателей(у кого она еще есть:-) и что автор и администрация сайта никакой ответственности за это не несут!

Приснилось мне, будто служу я пограничником на далекой заставе. Бдю. Чего-то у нас стряслось сегодня. То ли Система сработала, то ли нарушителя поймали - не скажу, ибо это - суровая военная тайна и вам ее знать не положено. Короче, заступил я опять "на защиту рубежей", стою на смотровой площадке и зрю в какой-то супер-дупер инфракрасный бинокль. Площадка эта смотровая странным образом напоминает мой балкон. Но это - мелочи. Главное, что я зорко смотрю в бинокль, не крадется ли какая сволочь с той стороны на нашу. Или, наоборот, с нашей - на ихнюю.
Вдруг - Приказ, сдать пост смене и явиться пред светлые очи Командира!
Командир требует подробностей о случившемся ранее.
А мне - не до этого, мне бы отлить(см. выше)! Короче, не до подробностей мне...
Вот я и ему говорю:"Товарищ Командир, подождите совсем чуть-чуть! Скоро новый "Текущий" выйдет, я туда историю об этом запостил!" И за дверь шмыг...

ЗЫ. Ни одна постельная принадлежность в ходе создания сего сочинения - не пострадала!