Вчера показали по телику военную учебку с камерами слежения. Очень неплохое решение, хотя не до конца доведенное. Надо изображение с камер пускать на инетский сайт онлайн. Представляете, приснился маме солдатика тревожный сон - побежала она в инет кафе (если своего инета нет), зашла на сайт, и вот он родненький, сопит на своей коечке, ногой во сне дрыгает, лапушка. Или стоит на часах, носом клюет. Очень успокоило бы родственников. Хотя...
В 1969 году послали моего батюшку-полковника с инспекцией в войска. Дело было летом, у мамы - сессия, у меня - каникулы. Мама категорически настояла, чтоб меня взяли с собой - и под ногами мешаться не буду (у мамы), и буду (у папы).
А я в свои 8 лет стрижку предпочитала короткую, а одежду ту, что от старшего брата досталась. Во-первых, раз на мне одежда старшего брата - значит я уже большая, а во-вторых, если порву-измажу не так ругать будут, все равно она уже старая.
Прибыли мы в часть, встречает дежурный майор, все как положено - "смотрит чертом, стоит "фертом", рапортует так, что сразу ясно - всех победим. Ну, папа в штаб, а меня этому майору под ответственность -"Накормить и разместить". У майора своих дел хватает, он ловит первого попавшегося лейтеху и повторяет тот же приказ. Лейтеха поймал сержанта, сержант вручил меня "духу" как круглосуточный индивидуальный наряд.
Меня вкусно покормили в солдатской столовой (не хуже, чем в пионерлагере, только порция больше)и пошли размещать. Солдатикам я, как объект опеки, очень понравилась, ибо не капризничала, ничего не просила, слушалась, и!!!! по их просьбе, сказала дежурному по роте, что я часто хулиганю и присматривать за мной нужно минимум пятерым.
И вот картина - пять освобожденных от тягот повседневной службы солдатиков, переодетых в связи с оказией в форму первого срока (а вдруг инпектирующий проверит кто его чадо стережет), гуляют где хотят, я с ними за компанию, даже к связисткам в гости на коммутатор полковой сходили, и в санчасть прогулялись, разве что в город не пошли, на завтра отложили.
К отбою отвели меня в казарму, постелили лучшую верхнюю койку и, вроде бы спать можно, но... Остальным солдатикам завидно, что так пятерым свезло, вот и стали они меня задирать. "Пацан, а пацан, а слабо тебе на лампочку поссать?" "А как это?" " А вот учись!" - радостно оживилились воины и, проводив меня в туалет, стали демонстрировать ловкость и мастерство. Зрелище было забавным - казарма высокая, 19-го века, не всем защитникам родины этот трюк удавался. Дошла очередь до меня.
Я сразу честно сказала, что так не смогу. "Что, слабо? А еще отец - полковник!" "Я - Девочка!" Очень тихо и очень быстро все вернулись в казарму и легли спать. Даже разговоров не было...

Жажда.

г. Керчь, пос. Аджимушкай. Май-октябрь 1942 года.

Я не претендую на авторство сюжета описанных тут событий, они происходили на самом деле, по ним написано ещё задолго до меня множество книг и сняты фильмы. Просто хочу осветить для посетителей нашего сайта один из самых трагических эпизодов войны за мой любимый город Керчь.
Город Керчь, бывший Корчев, бывший Пантикапей, стоящий у пролива уже 2500лет, всегда строился из камня, потому в его окрестностях множество подземных каменоломен. Самые главные из них, действовавшие перед войной: Старокарантинские (возле остановки «Телецентр» автобусного маршрута N5), Большие и Малые Аджимушкайские в поселке Аджимушкай. Протяженность двух последних - несколько километров, но между собой они не пересекаются. В окрестных селах Бондаренково, Ленинское и других тоже есть каменоломни. В Ленинских каменоломнях я много лазал, будучи школьником.
В первую оккупацию Керчи, в ноябре-декабре 1941 года, в Старокарантинских каменоломнях действовал партизанский отряд имени Ленина, в котором и воевал герой-пионер Володя Дубинин.
Когда немцы в мае 1942 года прорвали оборону Крымского фронта на Акмонайских позициях и ворвались в Керчь, многие отступающие части Красной Армии оказались отрезанными от переправ через Керченский пролив и ушли в подземелья Больших и Малых Аджимушкайских каменоломен.
Это были, в частности, остатки 83-й бригады морской пехоты, 95-го погранотряда, Ярославского авиационного училища, Воронежского училища радиоспециалистов и других частей - всего свыше 10 тысяч человек и несколько тысяч человек гражданского населения. Командование гарнизоном Больших Аджимушкайских каменоломен принял полковник Ягунов, в Малых каменоломнях командовал старший лейтенант Поважный. В каменоломнях размещались склады Крымского фронта, поэтому кое-какие припасы и имущество были. Больше всего было сахара и чая, а также телефонного кабеля (впоследствии он очень пригодился для освещения каменоломен), а вот всего остального не хватало катастрофически.
Прежде всего не хватало воды. На поверхности, у главного входа, оставался один колодец. Немцы держали его под прицелом пулемётов, расстреливая каждого, кто пытался приблизиться к нему. За водой с боем прорывались специальные команды водоносов. Одни бойцы команды вели перестрелку с немцами, другие под непрерывным огнём набирали воду из колодцы, наполняя вёдра и бачки, а потом бегом несли добытую с кровью воду в подземные штольни. За воду платили человеческими жизнями. Однажды команда водоносов вернулась ни с чем, точнее - не вернулась совсем, немцы расстреляли водоносов. Тоже произошло и с другой командой. И тогда одна девушка-санинструктор, взяла два ведра и открыто, под прицелом немцев, спокойно пошла к колодцу. Немцы не решились стрелять в неё. Потом она сходила за водой ещё раз. В третий раз ей идти не пришлось - немцы взорвали колодец! Он оказался заваленным сверху обломками взорванного известняка.
А тем временем защитников каменоломен ждала новая беда. Немцы привезли газонагнетательные машины и в ночь на 25 мая пустили в подземные каменоломни отравляющие газы.
В тот день погибли несколько тысяч человек из бойцов подземного гарнизона и мирных жителей. Радиостанция подземного гарнизона отправила на Большую Землю радиограмму:
«Всем! Всем! Всем! Всем народам Советского Союза! Мы, защитники обороны Керчи, задыхаемся от газа, умираем, но в плен не сдаемся!».
Но это была первая и последняя успешная газовая атака немцев, больше таких ужасных потерь не было. Защитники подземного гарнизона создали газоубежища: сшитыми плотными одеялами, шинелями и брезентом перегораживали обширные тупиковые штольни, и отсиживались там, пока немцы качали в катакомбы отравляющие газы. Лишь бойцы из боевого охранения с противогазами дежурили у входа в штольни. Помимо газонагнетательных машин немцы кидали в штольни и дымовые шашки с отравляющими газами, наши бойцы наловчились выкидывать их обратно.
О подземном гарнизоне Керчи докладывали Гитлеру, который в своей обычной истеричной манере вопил, требуя «покончить с этими фанатичными комиссарами, засевшими в подземельях».
А немцы продолжали методично, с чисто немецкой пунктуальностью закачивать в каменоломни газы. Начинали в восемь утра, потом был перерыв на несколько часов, а вечером начинали качать снова, до темноты.
Однажды наши услышали в подземных сводах какие-то странные звуки, вроде бурили что-то немцы. Разгадка вскоре последовала, когда раздался страшный взрыв, похоронив под камнями всех, кто находился под пробуренным шурфом, куда немцы заложили авиабомбу и подорвали её. Наши создали специальную команду «слухачей» под командованием старшего лейтенанта Белова, прислушивающихся, где немцы бурят новую скважину и тут же принимались меры эвакуации.
Но немцы рано похоронили аджимушкайцев.
В ночь с 8-го по 9-е июля все защитники каменоломен, кто мог держать оружие, пошли в бой, полностью выбили немцев из поселка Аджимушкай.
В доме, где размещался начальник немецкого гарнизона Аджимушкая майор Рихтер, нашли радиограмму начальника Керченского гарнизона, в которой генерал распекал Рихтера: "...сколько вам нужно недель и месяцев, чтобы разгромить кучку русских, спрятавшихся в подземелье? Может быть, год! Они срывают нормальную работу нашей переправы через пролив ".
. Утром немцы подтянули резервы и нашим снова пришлось уйти в подземелья, с богатыми трофеями. Вскоре после этого боя погиб командир подземного гарнизона Ягунов, разбирая трофейный боеприпас, оборону Больших каменоломен возглавил подполковник Бурмин.
А жажда тем временем была нестерпимой. В некоторых местах на сводах и стенах выступала просачивающаяся сквозь грунт и камни вода. Бойцы припадали губами к камням и сосали воду. Обнаружилось, что таким образом можно собрать значительное количество воды, специальные команды «сосунов» отсасывали воду из камня и собирали её в котелки, для раненых. Это была мучительная работа, часами стоять, задрав голову кверху, припав губами к каменному потолку. В легкие попадали крошки извести, вызывая надрывный кашель и воспаление легких.
Тем временем сапёры решили продолбить подземную штольню к засыпанному колодцу. За несколько дней эта работа была проделана и в каменоломнях появилась настоящая вода, целыми вёдрами. Но вскоре немцы прознали об этом и закидали колодец трупами лошадей, пользоваться им уже окончательно стало невозможно.
Тогда приняли решение - рыть свой, подземный колодец. По воспоминаниям защитника каменоломен:
«...Колодец рыли четырнадцать дней. Его рыли в самом глубоком отсеке: здесь толщина потолка достигала свыше 25 метров, и гитлеровцы не могли подслушать шум. Землю (камень) резали лопатами, долбили кирками, рвали взрывчаткой и связками гранат, сантиметр за сантиметром... Наконец на двенадцатиметровой глубине блеснула живая вода».
Таких колодцев было потом отрыто несколько, один из них сохранился до сих пор.
Но силы подземного гарнизона таяли, многие гибли от истощения, давно уже были съедены все крысы и летучие мыши. Погиб и командир «слухачей» Белов.
У входа в Малые каменоломни немцы установили громкоговорители и вещали, обращаясь командиру подземного гарнизона:
— Господин Поважный, если вы выйдете из каменоломен без оружия, немецкое командование гарантирует вам жизнь и хорошее обращение.
Организованное сопротивление продолжалось до сентября, но отдельные группы бойцов продолжали борьбу ещё долго. Одним из последних попал в плен лейтенант Николай Ефремов. 5 октября 1942 года, после пятимесячного(!) пребывания в каменоломнях, он с несколькими товарищами был оглушен и полузасыпан взрывом, и немцы вытащили его потом из-под обломков.
Когда в апреле 1944 года наши войска освободили Керчь и спустились в каменоломни, то увидели тела погибших защитников. Их трупы покрывались осыпавшейся известью и мумифицировались, не разлагались.
Что там рассказывают про нетленные мощи святых старцев? Вот они, настоящие святые нашей Родины, оставшиеся нетленными в своей подземной крепости.
Сейчас в Аджимушкайских каменоломнях действует с 1966 года единственный в мире подземный музей обороны. В экспозиции, в числе прочего: подземный госпиталь, подземный колодец, трактор СТЗ, который приводил динамо, дававшую свет в подземелье.
В 1982 году случайно обнаружили, что подземный колодец был заминирован, нашими гранатами. Просто запалы сгнили, а потому и не сработали. Погибая, красноармейцы приготовили врагу последний сюрприз. Не хотели, чтоб немцам досталось самое дорогое, что у них осталось - вода.

Когда-то читал тут подобную историю про использование рогатки, тут - поступили немного иначе.

В самом конце 90-х годов, когда СССР уже разлагался, но еще не пах, несли мы боевую службу на новейшем (тогда!) авианесущем крейсере в составе Средиземноморской эскадры. Проще говоря - болтались 7 месяцев в Средиземке, пытаясь устранить все недоделки корабелов и заставить эту громадину нормально работать. Вот тогда и случились эти забавные истории.

История 1, технологическая.
Крейсер наш был авианесущий, т. е. просто авианосец. Но т. к. в СССР не могли строить нормальные авианосцы, то наши самолеты были с вертикальным взлетом (ну и посадкой, если повезет).
Что это такое, рассказывать не буду, но при взлете и посадке в палубу минуты 3-4 вертикально лупят 3 реактивные струи. Металл - течет, бетон -
трескается. Но гениальные советские ученые придумали состав, который держит такую температуру, выдерживает практически любые удары и не боится соленой воды. А менее гениальные советские корабелы нанесли этот состав на палубу крейсера, но забыли защитить палубу под составом от ржавчины. Т. е. полная ж... Состав-то неразрушимый! Раздав кому положено выговоры и просто втыки, командование предлагает вернуться в Николаев на завод и срезать всю обработанную палубу на хрен. Но чтобы моряки сами вернулись из похода, да еще с заходом в иностранные порты? Старпом издает приказ и все свободные от вахт с зубилами и молоточками отправляются скалывать супер-состав. За день работы один человек скалывал 10-15 кв. см. Через 3-4 месяца палуба была очищена, обработана и заново залита неразрушимым супер-составом. А вы говорите - египетские пирамиды!

История 2, радиолокационная.

Как я уже говорил, СССР потихоньку отдавал концы, и американцы начинали потихоньку наглеть. В открытом море корабль и 5-10 м вокруг - это твоя территория, а все что вокруг - свободные воды, гуляй - не хочу! Этим и пользовались американцы, вешали над нашей палубой свой вертолет, включали автоматику и висели часами. Иногда снимали все на камеру, а иногда врубали музыку, да так, что все глохли.
Старпом бесился - жуть! Даже хотел в вертолет из ракетницы стрелять, да особисты запретили. Тогда запретил всем вылазить на палубу без особой необходимости. Тут уж вскипела вся команда. Раньше мы на палубе загорали, принимали морской душ и даже провели чемпионат по футболу. А теперь - сиди внутри душной вонючей железяки. Все, смерть супостату! Два молодых офицера из авиационщиков пришли к старпому и предложили свой план. Простой и гениальный. На палубу, под самый вражеский вертолет, вытащили лист металла и включили электросварку. Американскую автоматику вырубило мгновенно! Пилот успел поймать падающую машину в 3-4 м от воды.
Больше американцы не летали на палубой. НИКОГДА!. А героям хотели дать медаль, но они попросили по два блока "Явы" явской из личных запасов старпома. И правильно, медаль на один раз, а два блока "Явы" хватило им (ну и их друзьям) на целую неделю!

Утянуто отсюда: www.voffka.com