Навеело историей по «юных техников»

Командир отделения радиометристов ст 2 ст Зураб Горгадзе начинал на 61-м проекте, очень серьезный и надежный был товарищ, отличался во всех делах детальной основательностью.
Стук в дверь каюты:
- Тащ сташлэйтант, ТО проводить?
А у меня промышленность печень клюет: за то что благодаря моим 5 (пять!) особым мнениям при приемке системы "Требование" (а точнее - категорическая не приёмка), данная система выведена в опытную эксплуатацию. Да ещё вечером на ракетную стрельбу идем.
Уважаю Зураба, но не до него и не до распорядка дня, отвечаю, только чтоб отстал:
- Да, начинайте без меня.
Дискуссия продолжается, с матом и без него - обсуждаем условия гарантии и снабжения.
Опять стук в дверь:
- Тащ сташлэйтант, надо шило на протирку!
Эх, Зураб, как ты не во время:
- На, бери.
Прерванная дискуссия продолжается:
- Сельсины когда доработаете?
- Ну, вы понимаете..
- Нет, не понимаю!
Стоп, из Инструкции и согласно сетевому графику «протирка плат, производится при полной разборке прибора N..», ПРИ ПОЛНОЙ - полный пушной зверь...
- Промышленность, ЖДАТЬ, я сейчас.
Лица вытянулись, но... я уже в коридоре, прыжок вниз на трап и в БИЦ.
Представьте на минуту, что ваш младший сын разобрал вашу машину (BMW, MB, Ford, Lada, Volga, Moskvich и т.д. - нужное подчеркнуть) на винтики. Не на составляющие, на винтики!
Остались только пустые станины приборов, ЭЛТ и внутренняя проводка.
Всё аккуратно и последовательно разложено по посту. Над этим всем корпит расчет БИЦ и сам его командир, в посты можно не ходить: там такая же картина маслом «Вскрытие трупа в Роттердамском театре». Увидев мои глаза, Зураб спокойно, опережая все вопросы и реакции, отвечает:
- Заканчиваем протирку, затем начнем сборку, все согласно графика. Тащ сташлэйтант, не волнуйтесь.
Понимая, что ничего уже не изменить, киваю головой и иду в каюту, ждать концовки ситуации. Через некоторое время, все согласно графику, в каюте появляется Зураб с банкой не использованного шила. С промышленностью к этому времени уже покончено, они взяли тайм-аут. Шило в сейф, вместе со Старшиной в БИЦ, связываюсь с Дежурным по кораблю:
- Дай команду «На мачтах и надстройках не находится».
Как только команда прошла по трансляции:
- Сигнальный - БИЦ, посмотри.
- БИЦ - Сигнальному, все чисто.
И уже своим:
- Отделение, по местам. Станцию включить, антенные посты - на проворачивание, на высокое не выходить.
Все ближе момент истины, а возможно, и тот зверек, в голове пульсирует: «Вечером ракетная стрельба».
Прошли доклады, пока всё нормально, ну и ГЛАВНОЕ:
- Станцию на высокое.
Экраны вспыхнули зеленым, рисуя картинку.
Проверили режимы - норма, я счастлив.
- Высокое снять, всё в исходное.
Уже в каюте:
- Зураб, ты же устройство всей станции ещё не знаешь?
- Тащ сташлэйтант, знаете, как меня мой комод гонял, я ещё русского языка не знал, а обслуживал технику так, что меня инженер БЧ хвалил? А эта новая - просто сказка.
- Зураб, ты всё-таки следующий раз меня позови, когда чего-нибудь будешь разбирать, мне тоже интересно.

Самый первый.

Никогда не сможете понять,
Что такое заходить живым к убитому домой.
А. Розенбаум

Светало, и нужно было вставать на работу. Первый коненут* после курса. Новая форма, которую нужно постоянно держать при себе и не уезжать от комендатуры далеко. Красавица 19-ти летняя офицерша, только что принявшая комадование комендатурой и 3 серьёзных мужика, которые будут связаны друг с другом и с ней в течение ближайших 2-х недель.
Время летело, и коненут подходил к концу. Нервное напряжение (наверное, потому как впервые) постепенно отпускало. Вот ещё пару дней, и всё, можно вздохнуть и пожелать себе таких же спокойный дней "милуима" и впредь.
Звонок в середине следующей ночи не вызвал беспокойства, потому как именно на эти дни на работе выпали телефонные дежурства. Неожиданно трубка заговорила молоденьким девичьим голосом дежурной и сообщила что халаль "халуд"** и время пошло.
Не пронесло...
Не пронесло вдвойне или даже втройне - погибший "русский" и единственный сын у матери.
Быстро в машину и открыть окна пошире, потому как вдруг стало жарко, как в хамсин***.
Встретились в комендатуре, забрали папку и поехали...
Таксист терпеливо ждёт, пока мы подберём врача по дороге и заучим ключевую фразу, исказить смысл которой никто не имеет права.
Ну вот и всё, можно подьезжать к дому.

Остановились перед дверью, вздохнули и постучали.
Никогда не испытывал ничего более тяжёлого, чем эти три коротких стука в дверь. Понимаешь, что у тех, кто по ту сторону двери, вся жизнь разделиться надвое - до и после твоего стука. Так или иначе именно ты был тем, кто принёс им эту горькую весть, именно тем, кто разломил их жизнь надвое.
Дверь открыл мужчина и сразу обо всём догадался. Безошибочно вычленив меня как русскоговорящего, сразу же хватает за руки и, бросаясь на колени, просит сказать матери, что её сын только ранен. Ничего не говоря, только отрицательно машу головой и требую позвать мать солдата. Сидим в гостиной и ждём.
Вышла... встали... сообщили.
Мне стало легче, дрожь пропала, потому как с этого момента всё расписано с точностью часового механизма.
Врач занимается матерью, Первый - формальностями похорон, Второй - на связи с комендатурой, и я пытаюсь успеть везде, потому как в такой ситуации, как выяснилось, первое, что сразу вылетает, так это выученный язык, иврит.
Хотя нет, пожалуй, не всё было расписано и объяснено на курсе.
На курсе не научили как действовать, когда солдат не является евреем по Галахе, и в городке, в котором жила его семья, нет на военном кладбище выделенного места для неевреев.
На курсе не научили как действовать, когда звонят представители больницы и спрашивают согласие родителей на пересадку органов погибшего, а родители просто не в состоянии разговаривать и просят тебя отвечать на все звонки и принимать все решения.
На курсе не научили как действовать, когда звонят "наши" представители в Кнессете и пытаются помочь там, где самое лучшее, это просто не мешать.

16 часов пролетели как 10 минут. Улажены формальности и вроде можно уходить. Не прощаемся, потому как через несколько часов вернёмся снова в этот дом. Возвращаемся в комендатуру. Языки не ворочаются, и единственное, на что есть силы, это на крепкий чёрный кофе.
Разьехались по домам, чтобы вздермуть перед длинным днём.
Снова собрались все вместе и обговорили поминутно весь наступающий день.
Поехали к матери и снова всё завертелось - церемония прощания в морге, воинские почести, командир, боевые друзья, кладбище, кадиш, салют...
Самое тяжёлое позади, теперь надо вернуться в комендатуру не столько для "рабора полётов" и составления отчёта, сколько чтобы пройти "дивув", обговорить вслух с теми немногими, кто тебя понимает и кому ты можешь передать то, что пережил. На курсе ты думаешь об этом как о простой формальности, ненужном добавлении для кисейных барышень, однако только пройдя черёз всё это, особенно впервые, начинаешь понимать, насколько важным является этот элемент для тех, кто выбрал эту необычную резервистскую службу.
Вернулся домой и впервые в жизни выпил водки в одиночестве.
Неужели всё?
Нет, конечно, потому как необходимо ещё прийти на поминки по окончании семи дней и до этого времени организовать встречу матери с представителями армии, ответственными за увековечевание памяти погибших, которые будут адресом для семьи погибшего все последующие годы.
Вот теперь точно всё, и можно прощаться в надежде не попадаться более на глаза этим людям, ставшим настолько близкими и знакомыми за послендие 8 дней.

*Коненут - дежурство, нахождение в готовности (ивр.)
**Халяль "халуд" - здесь в значении погибший уже опознан и подтверждён на 100% (армейский термин)
***Хамсин - знойный ветер, суховей
Взято с Waronline.org

Окно на швейцарской границе или национальные особенности вероятного противника

Дело происходило лет десять назад в объединяющейся Европе, когда границ уже почти не осталось, но тень занавеса еще проступала, особенно отчетливо в аэропортах. Я был послан начальством на закупку дорогостоящих микрочипов за границу - Швейцария, Италия.

Я проехал всю Швейцарию, обзвонил все фирмы, в одной мне сказали, чтобы я поменял свои "вест долларс" на швейцарские франки, что я и сделал, но все зря, поскольку чипов не оказалось на складах ни в самой Швейцарии, ни в сопредельных государствах. Об этом я еще не знал, и поехал в Италию, тоже безрезультатно. Правда, по дороге меня пытались грабить две банды из Болоньи (итальянцы и эфиопы), хорошо, что они не знали, сколько у меня наличных, и где я их держал. Я честно признавался, глядя в глаза вооруженной до зубов опасности, что денег у меня нет, про себя думая, что это истинная правда, поскольку деньги казенные. Помотавшись вдоволь, пришлось возвращаться в Цюрих к самолету Аэрофлота, на который был обратный билет на дату вылета 2 августа (что оказалось важно).
Остановившись в отеле г.Пиза, я ездил во Флоренцию и наслаждался этим прекрасным городом целых два дня. Как умная Маша, 31 июля я зашел на вокзал, посмотрел расписание поездов до Цюриха, нашел подходящие 3 прицепных вагона Флоренция-Цюрих, не поленился, дошел до платформы, посмотрел, как народ садится в эти три вагона, как поезд отходит. Купил билет на 1 августа Флоренция-Цюрих (и кушетту).

Тут я сильно не угадал, хотя мог ли сам догадаться без специального образования...
1 августа у швейцарцев национальный праздник - День швейцарской конфедерации. Подхожу я, значит, вечером первого к трем прицепным вагонам, вижу, народа нет, посадка не производится. А до отхода поезда минут пять остается... Начинаю громко стучать в середину двери среднего из трех вагонов. Через минуту дверь открывается, и высовывается усатый швейцарец в шляпе с пером, который и не
намеревается открывать дверь вагона полностью. Говорит, что посадки нет, что вагоны принадлежат частной фирме, а директор дал всем выходной по причине праздника. Далее спрашивает в чем дело, что мне еще нужно - объясняю - вот билет, вот кушетта, вот дата, имею желание воспользоваться оплаченной услугой по перевозке капиталистических пассажиров...

Надо заметить, что швейцарцы, может и не самый вежливый народ, зато, наверное, самый близкий по честности и пунктуальности к лучшим образцам.
Мужик задумался ненадолго, потом говорит, что он мог бы меня посадить, только есть некоторые важные обстоятельства:
1) вам продали билет 2 класса, надо доплатить за фирменное обслуживание;
2) для этого нужны швейцарские франки, которых у вас к сожалению нет;
не успел он перейти к пункту 3, я достаю из широких штанин толстенную
пачку швейцарских пятидесяток...
Надо было видеть перемену в его лице, столько наличных франков он видел явно в первый раз. Он был подавлен, разбит и пропустил меня в вагон. Я заплатил 20 франков за фирменное обслуживание, которое заключалось в принесении бутылки воды и спокойно доехал до Цюриха один в трех вагонах. Так спокойно, что на границе никто меня не побеспокоил, наверное приняли за своего, а может было недосуг, поскольку весь швейцарский персонал резво веселился всю ночь, играя в
догонялки по вагону и истерически визжа что-то по-своему.

Самое интересное началось в аэропорту. Прохожу на паспортный контроль.
Ну и что - у меня нет отметки в паспорте о пересечении швейцарской границы.
Пограничник отвел меня в комнатушку, вызвал офицера, начался допрос...
Показываю билет, кушетту, счет за бутылку воды, объясняю, что вчера у швейцарцев, (то есть у вас родимых) был Национальный праздник, офицер мне поверил с трудом, обещал занести в черный список на 5 лет, если такое еще повторится.

В коридоре я столкнулся с техником из лаборатории напротив. Эти ребята занимались обслуживанием посадочных радаров и только что вернулись из командировки (проводили ТО на одном из аэродромов). Товарищ вышел из командирского кабинета и вид у него был очень... хм... "опущенный".
- Ты чего такой смурной? Машину разбили (опять!)?
- Да не, цела машина. Просто мы там, на аэродроме, лестницу забыли.
- Ну и хрен с ней! Неужто мы нигде стремянку "дополнить" (спиздить по-тихому) не сможем?
- Ты не понял, мы её в радуме (RADOME) забыли...

Через несколько дней в наши мастерские привезли на ремонт посадочный радар. Его вертикальная антенна была вся в трещинах, куска не хватало...