Все фамилии учасников этой истории изменены до узнаваемости.
Весна 2001 года, г.Грозный Чеченской республики.
Каждый конец месяца по соединению войск, обеспечивающей наведение правопорядка в многострадальной республике, летали вертолеты с целью сбора всех командиров частей, бригад, отрядов и т.п. на подведение итогов командующим Северо-Кавказкого округа (СКО) ВВ МВД РФ в населенном пункте Ханкала. Итоги подводились минимум два дня, что для оставшегося в своих пунктах временной дислокации (ПВД) офицеров, прапорщиков и прочего личного состава означало соответствующее число дней ничегонеделания, ну или, если хотите - пьянства.
В те времена я был старлеем и временно исполнял обязанности помощника начальника оперативного отделения, а так же отвечал за работоспособность единственного компьютера (Р-100) в ПВД моей бригады, который стоял в переделанной под штаб душевой какого-то завода. Во время дежурств, с целью ускорения времени, я подключал к компьютеру микрофон и записывал несекретные переговоры по радио общего и внутреннего каналов. Нужно отметить, что командир бригады питал нездоровую слабость к технарям и любил собрать их в парке около брошенного нерадивым солдатом окурка, оглушить всех собравшихся 120 Децибельным (болевой порог барабанных перепонок) матом и окончательно кантузить лешением боевых денег за сутки (980 руб.). Командира автомобильной роты он любил пугать исключительно по радиостанции 'KENWOOD' (такие радиостанции носили и носят практически все командиры и началиники, в результате чего весь личный состав любого подразделения в курсе всех последних событий). Разговор имел примерно следующее содержание (позывные 222-командир бригады, 266-командир автороты):
- 266-ой, я 222-ой, прием!
- на приеме 266-ой для 222-ого!
- я у тебя в парке!
После этой кодовой фразы бедный и испуганный командир автороты капитан Крона бежал в парк за очередными люлями к командиру бригады полковнику Холодову. Микрофон фирмы Genius четко зафиксировал и преобразовал колебания воздуха в электромагнитные, практически без искажений. Диалог был записан на винт и оставлен к удобному случаю, который и случился в конце месяца...
Вертолет Ми-8 сел на специальной площадке в ПВД и в него, окинув грозным оком своих подчиненных, взошел командир. Вертушка оторвалась от земли и понесла полковника Холодова в направлении Ханкалы. Офицеры и прапорщики проважали боевую птицу раскрытыми ртами, роняя слюну на вороты засаленных камуфляжей в предвкущении нескольких дней лоботрясничества. Вертолет скрылся за горами и все поползли по своим норам. Ну-ну. Включаю комп и к динамику подношу радиостанцию:' 266-ой, я 222-ой, прием'.
Матрицу смотрели, где в обучающей программе против агентов Морфиус дает команду всему замереть и все замирает, даже голуби на лету? О-о-о!!! Эффект в 10 круче. Около 300 человек зависают, через несколько минут отдельные особи перезагружаются и начинают шевелиться. В эфире раздается испуганный голос капитана Крона:' На приеме 266-ой для 222-ого'. Ну и я:' я у тебя в парке'. Эффект сравнимый с горящим муравейником. Реальная паника. В головах военный не укладываются картинки чудесного вознесения мучителя в небо и возрождение его в образе говорящей радиостанции. Вопрос 'Где командир?' был произнесен несколько десятков сотен раз, пока не слился во единый крик убого к отцу небесному.
Во избежание физической расправы всю правду я рассказал только перед убытием домой, когда непервый стакан соленой водки 'Балтика' был опрокинут в желудок. Казалось, что даже вертолеты, которые увозили нас партиями, тряслись от дружного мужского смеха.

P.S. Командир автомобильно роты капитан Крона на меня не обиделся. Получил майора, переехал с семьей в новую квартиру офицерского дома и посей день честно служит.

ОШИБКА РЕЗИДЕНТА

Утренний рассвет в небе Восточной Германии выхватил своим тусклым светом невзрачную фигуру. Фигура держала в руках импортную фотокамеру и увлеченно щелкала затвором. Зам военного атташе США в ГДР по чему-то там, а на самом деле майор разведуправления МО США, светился от счастья. Целый час он пробирался на секретный учебный полигон русских, где их элитные части отрабатывали боевое применение всех новейших вооружений, которые только имелись в ГСВГ. Прям как Джеймс Бонд, он засек и хитроумно обошел все посты, на которых беспрерывно бдили вооруженные до зубов учением маркисизма-ленинизма советские солдаты. Душа шпиона пела: вокруг ни души и куча всего интересного. Фотографии и образцы с полигона обещали потянуть если уж не на медаль от президента США, то на крупный шпионский гонорар точно.
Однако насчет "ни души" американский майор жестоко ошибался. Он засек и обощел всех часовых, которые бдили, но был один, который не бдил, а самым наглым и возмутительным образом дрых в укромном углу буквально в сотне метров от него, что и вголову не могло прийти американцу, воспитанному на порядках своей родной армии. Это был заслуженный дед и штатный рас3,14здяй части рядовой Х. Перестройка пока еще не началась и рядовой Х. еще ничего не слышал про господина Кашпировского, однако будильник у него сработал с точностью немецкого часового механизма. Рядовому Х. приспичило отлить и он проснулся.
Продрав свои очи, рядовой Х. обалдело уставился на американского майора, вовсю щелкавшего фотокамерой. Не претендуя на оригинальность, Х. сказал по-простому, по-нашему: "Стой, стрелять буду". Что уж там подумал американский майор - неизвестно, то-ли его просто потряс выросший, как из под земли, советский солдат, то-ли он уже где-то слыхал, что в СА страшнее зверя нет, чем разбуженный "дедушка", но американец позорно бросился наутек. Ну а Х., не долго думая, тем более что спросоня не думалось совершенно, зафигачил ему автоматной очередью вслед. Как показало вскрытие, американец долго не мучился: автоматная пуля угодила ему точно в голову.
После выстрелов быстро взяли в оборот и водителя американца, который ждал его на своем джипе. Однако водитель закрылся в машине и вылезать не хотел, громко матерясь на всех известных ему языках и крича что автомобиль с дипномерами является территорией США. Усугублять и без того не слабый международный скандал нашим особистам не хотелось, однако побеседовать с водилой им хотелось. Решение созрело быстро: особисты подогнали автокран и переставили им дджип с забаррикадировавшимся водителем из тени на жаркое летнее немецкое солнышко и стали ждать, распивая на виду у стойкого американского сержанта прохладительные напитки и обливаясь холодной водой. Так или иначе особисты рассчитывали добиться своего: либо американец не выдержав танталовых мук выйдет сам, либо начнет откидывать копыта от жары, а тогда операция перейдет в разряд спасательных и ради спасения жизни американца они уж, так и быть, будут вынуждены пойти на вынужденные меры и вытащить его из машины, тем более что возражать он уже не сможет. Не успели особисты совсем чуть-чуть: вытаскивали и откачивали водилу американские дипломаты, подоспевшие к месту событий в последний момент.
Когда водилу откачали настолько, что он смог говорить, то выяснилась одна маленькая, но существенная деталь: сержант-водитель слышал только одну очередь, в о время как по устав их должно быть две: одна в воздух, другая на поражение. Обстановка уже не просто накалилась: она просто сияла ослепительным белым светом. Американцы заявили, что наш часовой просто убил их офицера. И все же нашим повезло: комиссия выковыряла пулю из фонарного столба с того полигона. Наши тут же заявили, что эта пуля и была предупредительной, а американцу-водителю все показалось, после солнечного удара, говорят, и не такое показаться может. Впрочем, злые языки поговаривают что это просто у часового автомат во время автоматической стрельбы подкинуло, поэтому первая пуля попала американцу в голову, а вторая ушла выше в фонарный в столб. Как бы там ни было, но доказать это американцам не удалось и им пришлось принять нашу версию. Раздолбай-часовой, деваться некуда, был признан героем, был награжден медалью, или даже орденом, и ушел на дембель старшиной, а его фотография украсила доску почета части.

ОНИ СРАЖАЛИСЬ ЗА…

Лейтенант шел в полный рост, сняв фуражку и расстегнув флотскую тужурку, сжимая холодный колющий руку металл. Его первые нетвердые шаги сменились более уверенной по-флотски раскидистой поступью. И, когда дистанция до цели сократилась, он побежал, грозным криком 'За Родину!' заглушая страх ожидания - ожидания яркой вспышки света и резкого рвущего вечерний воздух звука. Взглянув перед собой вновь, лейтенант увидел жерло орудийного ствола и жало курсового пулемета танка.
- Где же она эта вспышка света и душераздирающий звук? - ныло его затуманенное сознание. - Я смогу! Я обязательно смогу! Ведь смогли же мои друзья и тот офицер - тихоокеанец. Тот, который сумел держать оборону добрый час, отстреливаясь от врагов из пулемета. Он даже нашел силы целых пять минут висеть на рукоятках 'Максима', когда нападающие, схватив за ноги, пытались скинуть его с занимаемой высоты. А позже, когда ему крутили руки, он плевался во врагов и обзывал их козлами'!
Размахнувшись, лейтенант невольно зацепил краем глаза островок оставшейся за спиной мирной жизни - светящиеся окна ресторана 'Парус', но потерял ориентацию и, поскользнувшись в грязи, упал спиной на землю, предусмотрительно подняв вверх правую руку. Поднявшись, он, спотыкаясь, побежал на танк и … увидел вспышку света и услышал тот 'лающий' звук, которого он боялся, но бросил гранату в холодное тело боевой машины, хотя и услышал крики друзей за спиной: 'Болт, вассер! Менты!'. Граната глухо звякнула о броню, разбрызгивая шампанское по башне танка - … памятника 'Т - 34', когда - то первым ворвавшегося в этот немецкий город, ныне - Балтийск.
Позже, когда лейтенанта 'вязали' сержанты, выбежавшие из противно орущей и мигающей милицейской машины, он думал: 'Тому каплею во Владивостоке, залезшему на памятник героям революции на центральной площади города, ничего не дали - его увезли лечиться от белой горячки. Ну, а мне-то 'червонец' точно светит!'.
Десять суток на гауптвахте пролетели быстро. На одиннадцатые лейтенант ушел в море.

Шоферские истории (сериал).

Зима 1996 года, Онкологический центр им. Петрова в пос. Песочное под Санкт-Петербургом.

Я был там в местной командировке по делам, связанным с моей работой. И вот, когда уже направлялся обратно к платформе, чтобы сесть на электричку, я увидел перед воротами центра буксующий BMW.
У меня еще со службы на Севере, где я был водителем МАЗа, выработалась привычка: увидел буксующую машину - подойди, подтолкни. Взаимовыручка очень развита среди тамошних шоферов.
И сейчас я также молча подошел к буксующей машине, уперся руками в капот и стал выталкивать ее из снежного сугроба. Из под передних колес в меня вылетали комья снега.
"Разве бывают BMW с передним приводом?", - по-шоферски удивился я. - "Или у него полноприводная модель?"
Когда совместными усилиями, раскачкой и моими подталкиваниями, машина почти выбралась из сугроба на дорогу, я на секунду поднял голову, чтобы крикнуть водителю: "Поставь передние колеса прямо!"
И тут я увидел. И поразился. В салоне, кроме водителя лет сорока пяти, сидели еще двое: крепкая бабенка лет сорока и парень лет двадцати. Они сидели в теплом салоне, смотрели, как я толкаю их машину, но даже не подумади выйти и помочь мне. Хотя им это надо было в первую очередь.
Я сплюнул им по колеса и, смачно выругавшись, пошел на электричку.

Да, у нас Запад, но дикий!

Внутренний устав пограничников Калининградской области.