К любимцу всего техсостава ст.лейтенанту Игорю Пермякову приезжала на побывку жена. По рассказам Пермякова весь гарнизон знал, что она, Аллочка очень любит розы. Ещё Аллочка очень любила маму. И жила на её попечении в Питере. Периодически Пермяков делал попытки вызвать жену к себе, на побывку. Так же периодически жена находила отмазки и не приезжала.

- Ждёт, пока генералом станешь - подкалывали лейтёху.
- Короче, последний раз её зову, не приедет - развожусь, - решительно заявлял Пермяков сослуживцам в минуты откровения.

Но Аллочка на этот раз согласилась.
- Чтобы стать женой генерала - надо выходить за лейтенанта, - объясняла она свой поступок подружкам. И хоть иногда приезжать к нему в гости, - добавляла немного подумав.Подружки отвлекались от просмотра мыльной оперы, хлопали в ладоши, весело повизгивали, и выражали уважение своей мудрой товарке.

А в общежитии полным ходом шли приготовления.
Сосед Пермякова по жилплощади, ст. лейтенант Бура
за нембольшую мзду в виде пары капель горькой согласился на недельку очистить помещение. Кровати были стянуты в центр комнаты и связаны (по совету старших товарищей). У прапорщика Ляшенко была одолжена клетка с канарейкой для уюта. В городе закуплено шампанское и десяток свечей. После недолгих колебаний, за день до приезда, в оборот был снова взят ст. лейтенант Бура, который за дополнительную мзду согласился достать розы, сотню роз. У Буры девчонка работала в местном дендрарии, где выращивали свежие цветы для нужд обкома партии. Из-за дефицита времени, Буре была обещана ещё одна доза за транспортировку и разбрасывание роз по комнате (романтика!).
Игорь уехал в город и должен был вернуться часам к шести вечера. Но как назло, Питерский поезд опаздывал, опаздывал жутко. Игорь выкурил все сигареты, обследовал вокзал, познакомился со всеми патрулями и ментами, успел заметить, что в ресторане есть армянский коньяк и потихонечку начал расстраиваться, когда долгожданный поезд наконец появился из тумана. Аллочки не было. Ни в её вагоне, ни в других вагонах, ни на перроне, ни под перроном, ни в багажном отделениии, ни под ним - нигде.
Встревоженный лейтенант пометался по вокзалу, нашёл переговорный пункт и позвонил в Питер. Ответил заспанный голос Аллочки.
- Алё, Алла, ты дома? Я же тебя здесь жду.
- Ой, Игорёк, такое случилось, такое случилось. Я уже собиралась ехать на вокзал, ждала такси, а тут Наташка позвонила, Ты не представляешь, какое несчастье. У неё Тошка померла.
- Аллочка, милая, кто такая Наташка, кто такая Тошка? Чего ты плачешь? Я тебя жду!
- Ты, Игорёк, никогда мною не интересовался, и даже не знаешь, что Наташка - это моя лучшая подружка, а Тошка это её болонка. Смышлёная такая, забавная! Ой, жалко ты её не знаешь.
- Кого, Наташку?
- Да нет же, нет, Тошку.

Лейтенант начал терять интерес к беседе, посматривая на манящие витрины вокзального ресторана. Призвав чувство такта на помощь Игорь продолжал беседу.

- Так Тошка ж сдохла.
- Вот, я и говорю, я так плакала, так плакала, мне мама давала валерьянку и мы её похоронили.
- Кого маму?
- Бестолковый ты, Игорь, собачку похоронили.
На всякий случай Игорь спросил,
- Ну хоть отпели?

На втором конце провода бросили трубку. Странно, но Пермяков почувствовал облегчение. Идёт она в...
В ресторане сытно поев и опустошив бутылку коньяка принялся думать. Разводиться или не разводиться. Потом вышел, неизвестно каким макаром миновал патрули, неизвестно как добрался до части к полуночи, но известно что всё это время он смотрел на свою руку в новой перчатке (вторая куда-то исчезла на вокзале), переворачивал её ладонью вниз, а потом вверх, вниз, потом вверх.
- Разводиться, - не разводиться, - разводиться, - не разводиться, - бурчал себе под нос лейтенант в такт движениям кисти руки. Подвыпивший мозг забыл, что сосед, Бура изгнан из квартиры, потому Пермяков очень тихо и аккуратно попытался проникнуть в помещение. Не зажигая света скинул обувь и приставным шагом направился к кровати.

Офицерское общежитие проснулось от тяжёлого стука, мата и завываний. Из-за двери квартиры ст.лейтенантов Пермякова и Бура доносились звуки побоища. Кто-то падал, переворачивал мебель, кричал и кого-то проклинал. Офицеры повыскакивали из своих комнат и столпились около двери. Капитан Кротов в сапогах и семейных трусах в клубничку стоял около косяка с табельным пистолетом в руках. На правах старшего по званию дал команду - ломаем. Лейтенант Чуприн, взяв короткий разгон пнул по двери и выставил её вместе с косяком. Включили свет. Посреди квартиры, посреди благоухающих свежих роз на четвереньках стоял ст.лейтенант Пермяков. Отыскав мутным глазом пятачок пола свободный от шипов попытался встать, но потерял равновесие и снова грохнулся на проклятые цветы. Упорный Игорёк матерился и не оставлял попыток встать, снова падал всем телом на колючки и матерился, пока товарищи не отволокли его, окровавленного и расцарапанного под стенку.

- Ну её на хер с её розами. Это она мне на последок, гадюка. Я вам точно говорю. Я её знаю.

Взял один цветок, посмотрел на него как Ленин на буржуазию, бросил в стенку, посмотрел на незажжённые свечи, на окно, за которым поджидало холодное шампанское, на пару бокалов, примостившихся на тумбочке.
- Красиво, чёрт побери. Красиво!! Развожусь красиво! Шампанского! Всем шампанского!

- Ну и правильно - отозвался кто-то из толпы.

Х***вый доктор

Навеяно историей про шарики и членовредительство

Дело было в середине 80-х, когда меня в качестве общественной нагрузки(была еще такая!) попросили помочь развитию горного туризма в одном из белорусских райцентров. Собрал я там группу, сводил в горы разок-другой, а потом пошло-поехало.
В городке том был построен большой военный завод, было много молодых специалистов, которые изнывали по интересному занятию, так что желающих было много. Короче, с того времени и до развала Союза я уже больше ни с кем не ходил, только со своими новыми друзьями.
Так вот, был в нашей группе доктор, назовем его Женей. По должности, он был главным хирургом района, и в первый свой поход он взял все необходимое для успешного проведения операции по трепанации черепа снежному человеку, буде такой обьявится и попросит о медпомощи. При этом скучные йод и лейкопластырь были просто-напросто забыты дома. Эти мелкие упущения были вскоре исправлены, и Женя стал заправским походным лекарем.
Был он, однако, скромным до неприличия, так что если бы не Женина супруга, я бы так и остался в неведении о его талантах.

Как-то я был у них в гостях, и она как-то обмолвилась, что квартира у них, мол, х...вая.
С моей точки зрения, квартира была совсем не плохой, так что я попросил обьяснить, что же ей не нравится. В ответ она сказала еще более загадочную фразу, мол, ничего удивительного, т. к и муж у нее - х...ый доктор.
Обьяснение этому высокому званию последовало только после n-ной рюмки и заключалось в том, что приехав с молодой женой по распределению в этот городок, молодой доктор Женя был вынужден скитаться по частным квартирам. Даже появление дочки не смогло подвигнуть скромника Женю на выбивание жилплощади для семьи.
Однако случилось НЕЧТО.
Председатель одного из близлежащих колхозов не дурак был выпить и приударить за слабым полом. Одна из брошенных им подружек подстерегла председателя, когда он пошел за угол опорожнить мочевой пузырек во время очередной пьянки и оттяпала председателю предмет его мужской гордости.

С этим самым предметом в кулаке он был доставлен в районную больницу, где Женя пришил ему это на место, причем так удачно, что все срослось и даже заработало.
Если бы дело было за океаном, то об этом узнал бы весь мир(помните Лоретту Боббит?)
Женя бы построил бы себе частную клинику, председатель стал бы звездой порно-фильмов, а его обидчица заработала бы себе миллионы на мемуарах.
Но не тут-то было! В Советской стране, как вы знаете, не было не только секса, но и преступности тоже, а председатели колхозов думали только о пополнении закромов Родины...
Так бы все и кануло в Лету... Но!
Через год или полтора после происшествия, вышеупомянутый председатель стал отцом!
Как вы понимаете, радость у него была, по меньшей мере, двойная.
И он собрал всю районную верхушку на небывалый сабантуй по этому поводу. Были и представители из области. В своей речи, обращенной к гостям, молодой отец пристыдил, между прочим, руководство района, указав на позорный факт, что хирург с такими золотыми руками ютится по частным квартирам.
Не знаю, демострировал ли он желающим чудеса хирургии на этой пьянке, однако сумел таки председатель убедить районных шишек, что его благодетелю необходима квартира.
С тех пор и прозвали районного хирурга х..ым доктором, ну и квартиру так же.

К счастью, продемонстрировать нам свои таланты Женя смог в походе только однажды. Но об этом - в продолжении,

которое следует

Загадка

Буквально за пару месяцев до моего увольнения в запас со мной произошла довольно забавная история. В эти дни время предательски медленно тянется, буквально все вызывает раздражение и не хочется лишний раз даже пальцем пошевелить. В одно прекрасное весеннее утро обьявили о том, что сегодня корабль посетят офицеры из штаба флота, проверят знания и выучку экипажа.
Эта новость была встречена без особого энтузиазма, особенно нами, тем кто ожидал ДМБ (демобилизацию). Что бы ввести вас в курс дела, для начала расскажу как устроены жилые помещения в носовой части на кораблях проекта 956 к которым и принадлежал эсминец ''СОРЕМЕННЫЙ''. Три кубрики радио-технического дивизиона находятся точно под башней главного артиллерийского калибра, которая на баке. Пара кубриков расположена сразу под палубой бака, а кубрик гидроакустиков находится палубой ниже. Из этого нижнего гидроакустического кубрика сделан аварийный выход с вертикальным трапом в один из верхних кубриков. Это укромное место, мы (кандидаты в гражданскую жизнь) выбрали в качестве убежища, когда колокола громкого боя возвестили о начале учебной тревоги.
Чуток сон у бывалых матросов ВМФ и как только приподнялась водонепроницаемая крышка закрывающая вход в кубрики, мы сразу поняли, что к нам идет незванный гость. Свои обычно голосом дают знать, что бы не было лишней паники. Было слышно, как пришелец выслушал доклад дневального по кубрику и командирским голосом спросил:
- Куда ведет трап вниз ?
Выслушав доклад осторожно ступая по трапу, он направился вниз, а мы опережая друг друга ринулись к спасительному аварийному выходу. С лязгом открылся аварийный люк. Словно танкисты из горящего танка оттуда начали выскакивать мои товарищи. Я же чуть замешкался и в результате этого оказался последним покидающим наше убежище.
В то время, когда мое тело по пояс было уже в верхнем кубрике я почувствовал, как чьи-то руки схватили меня за ''прогар'' (матросcкий ботинок) и пытаются сташить вниз. С ужасом взглянув вниз и увидел золоченый офицерский погон, напрягся и выскочил наверх словно пробка от шампанского, а мой противник оставил себе в качестве трофея мой ''прогар''.
Расстояние до своего боевого поста, преодолел словно олимпийский чемпион на спринтерской дистанции. Не успел и в двух словах обьяснить, что приключилось со мной, как обьявили построение по большому сбору.
Ну думаю влип. Сейчас будут искать, кто владелец злосчастного прогара и сразу же рванул назад в кубрик. Дневальный выручит, ему все равно не идти на построение. С размером повезло, мой 42-й растоптанный. Интересно, как теперь меня будут опознавать мелькнула озорная мысль. Построение прошло без опознания, командир поблагодарил экипаж и дал команду разойтись.
Для меня же так и осталось загадкой. Или проверяющий офицер не сообщил о своем конфузе, либо офицеры из штаба флота просто посмеялись и решили не поднимать шум из-за простого заношеного матросского ''прогара'' 42-го размера.

Бессонница
Посвящается Игорю НеГорюю.
Братишка, всё будет пучком!
Не сплю. Опять не сплю. Бессонница - это кошмар, преследующий меня уже много лет.
Холодные струи дождя за воротник. Автомат студит пальцы, но его суровая уверенная сила греет, убеждая, что всё будет хорошо.
Три часа ночи. Сон исчез. Совсем исчез, будто не было дневной усталости, беготни и лиц, лиц, лиц. Не тех лиц, что мелькали под прицелом «калашникова». Многие из них нигде, никогда не мелькают. Давно. Странно, что моя физиономия реальна. Лучше, а вернее, правильнее было, если бы её мелькание остановилось там, тогда. И справедливее. Перед богом и людьми. Взял - отдай!
День - облегчение после бессонницы, искупление безжалостно прожитой ночи.
Люди. Обыкновенные люди. Им что-то надо от меня, мне - от них. Изнуряю себя работой.
Скоро вечер. Суета закончится. Исчезнут лица.
Не хочу ночи.
Почему мне так хочется оказаться там, двадцать лет назад. В горах. В песках. В Афгане. Чтобы дождь холодными струями лился за воротник бушлата, а руки грел студёный автомат.