Военная мода

В топике «Ностальгия» было, по просьбам трудящихся расширено.

Девка эта (мода) капризна и тупа. Некоторые ее выверты совершенно необъяснимы. Никто вам не сможет объяснить, почему курсанты одинаковых по профилю училищ совершенно по-разному одеты. Нет, для замыленного гражданского глаза, они все одинаковые как китайские однояйцовые близнецы. Но если приглядеться к взглядам двух таких курсантов едущих в одном поезде в отпуск, то можно узреть широчайшую гамму совершенно противоречивых чувств. Тут и зависть красиво сделанной годичке (потом он за рюмкой расскажет сколько трудов ему это стоило), и хвастовство ложкой в тулье фуражки (как у взводника), и ответное презрение той же самой ложки при непомерном выпячивании гордости по-поводу огромных полей своего «аэродрома». Потом они чуток примут за знакомство, и когда дойдут до кондиции уважаемых людей зададут друг другу два одинаковых вопроса.
- А почему у вас не так как у нас?
- А вот ты как думаешь, зачем вся эта требуха?
Причем первый вопрос будет, где-то в самый разгар пьянки, а второй в далеком ее конце. Одолеть глубину его философского смысла воспаленные мозги уже не смогут и уснут они нервные в своей неразрешимости.
А ведь и действительно... Зачем?
Что заставляло курсанта Омского ВОКУ жарким летним днем париться в диагональном ПШ, огромной фуражке и сапогах. Что заставляло офицера выпускника Чирчикского танкового училища зябнуть, хлопая обмороженными лопухами в мелкой шапчонке заломленной на манер тюбетейки и низких сапогах гармошкой. А кто научил курсантов Сызранского вертолетного носить шинели в пол, парадные брюки-клеш, таких размеров, что Волк из «Ну, погоди!» нервно курил в углу. А чего стоили их фуражки без пружин, висящие вялыми грибами. Каких трудов стоило доставать корпуса от стреляных «Мух» для поистине крутых вставок в погоны. Где взять в глуши Сибири звездочки младшего офицерского состава ВС Кубы. Как правильно обточить кожаный ремень поясным на дужке кровати и потом выкрасить его коричневым «Эмолином» для того, чтобы красиво прогладить. Как красиво подшиться в пять слоев с проволочкой. Где взять в петлички танки образца 1943 года, изготовленные из листовой меди методом чеканки. А где взять курсантские погоны технического состава образца до 1968 года, с металлизированным галуном цвета белого золота. А если таковых не нашел то, как правильно пропитать тканевый галун клеем ПВА. Почему сумку нужно было носить не по обрезу ремня, а по моде летчиков времен ВОВ. До какой длины надо разрывать трусы ТТС-54, и как правильно по-моде подобрать размер нижнего белья прошедшего неоднократную стирку в кипящей воде. И, в конце концов, как правильно вставить в шитое галифе-ПШ пружины от фуражек, да так чтобы, глядя на кадры кинохроники парада Победы, любой мог сказать, что маршал Рокоссовский ни фига не понимал в военной моде.
А ведь действительно, зачем все это? А я вам скажу!
Возьмем для примера сапоги. Боль и гордость военного человека прошлого века. Даже не так.... Возьмем их отдельную разновидность - сапоги хромовые глаженые со вставками.
Для начала нужно ГДРовские хромачи сносить хорошему сапожнику и заузить носки. В идеале заузить, чтобы на конце носок был чуток квадратным. После этого набить сапог на специальную колодку и расклинить. Потом намочить в сладкой воде с одеколоном и расклинить еще чуток, дать высохнуть при комнатной температуре. Потом натереть стеариновой свечкой и «Эмолином» и прогладить теплым утюжком (так три раза). В местах заломов сапога (на сгибе голеностопа) не гладить. Дать немного остыть, очень аккуратно одеть еще горячими и сделать аккуратно заломы по вашим ортопедическим данным. Окончательно остудить, подпороть сверху подклад и вставить туда вкладыши из рентгеновских карточек. После чего немного ушить в верхней части голенища по форме икры (как говорят придать форму бутылки), зашить подклад. Пропитать это все «Эмолином», оставить на ночь. С утра заполировать натуральной щеткой с помощью слюны. В морской пехоте США такой метод полировки их знаменитых парадных ботинок так и называется - «плюй-полируй». И как последний штрих перед выходом в люди, нужно посыпав бархотку (желательно из натурального бархата) сахарной пудрой, довести сие произведение искусства до зеркального блеска. Все! Чего тут сложного. Две ночи трудов, не больше...

После этого можно выйти на развод, получить от начфака 3,14ды и пойти переобуваться в обычную юфть.

Помогал ностальгировать WWWiktor, за что ему отдельное спасибо :)


1.52

Листал "случайные истории", попал на рассказ о "профи" в армии. Вспомнилось.
Работал уже инженером. Заказчик - в/ч NNN, более конкретно, моряки, связь. Бригада наша - разработчики и наладчики в одних лицах - прибыла на объект. Большие наши железные ящики уже установлены. Наша задача - запустить, проверить и провести предварительные испытания. В обеспечение нам выделили громадного по росту и ширине плеч румянощекого мичманюгу. Объект - подмосковье, три колючие проволоки, три пропуска для проникновения. Первые дни заполнила обычная рутина, т.е. все прозвонить, проверить питание и прочие мелочи. Доходим до проверки работоспособности. Наши ящики стоят на нескольких этажах слегка углубленного в землю здания. Естественная просьба к обеспечивающему мичману: дай пару - тестовый сигнал прокинуть. Реакция мичмана - возьмите книгу N NNN - схему соединений всего объекта. Идем к командиру. Нам, инженерам, эту книгу, естественно, не дают (нет в наших предписаниях разрешения). Возвращаемся к мичману. Ему лень топать в библиотеку. Он лезет в собственный череп. Приговаривает:
- И нужно вам всего два провода... Даже один... ПОТОМУ ЧТО ЗЕМЛЯ НА ВСЕХ ОДНА...
Согласитесь, из уст человека, в ведении которого находится груда железа, с помощью которой можно было всеми флотами СССР выстрелить одновременно по всем супостатам, эта фраза звучит как-то двусмысленно.
Пару он нам нашел в черепе за две-три минуты. Кстати, потом узнал, что книга схемы соединений состоит из нескольких сотен страниц.
1.05

(В сегодняшнем выпуске лучшие истории 2005 года из раздела "Военная мудрость" - КБ)

Данная история не была обнаружена на БИГЛЕРЕ, поэтому предоставляется на усмотрение модератора (хотя, помнится, что-то подобное было):) Взято с voffka.com.

Ко мне в медсанчасть явился Улугбек Сулейманов - похожий на непросветлённого индуса из самых неприкасаемых дембель в убелённом посудомоем до кальсонно-бязевого состояния обмундировании, тяжёлой, как дверная ручка филармонии, ременной бляхой на чреслах и щёгольских сапожках, чьи голенища напоминали конский детородный орган в морозный день. Многочисленные нагрудные знаки, делавшие его похожим на дворняжку-парвеню, были уснащены красными бархатными подушечками, отчего ввиду них сразу возникало приподнято-траурное настроение.
Обыкновенно впалая левая щека старого воина на сей раз странно бугрилась. За неширокой спиной дедушки тщетно пытался спрятаться его персональный дух Тоомас - человек-гора. По выражению мазутных с радужной поволокой очей Улугбека можно было догадаться о нестандартности его нынешнего состояния.
В руке он сжимал молоток.
Надо сказать, что свои Письма на Родину Улугбек надписывал затейливой кириллической вязью всегда одинаково: «Пирверт из Лелингрода». Но нужно ли говорить, что разнообразием жизнь лелингродского пирверта не блистала? Увы, дни его службы были тщательно сочтены, дембельский альбом заполнен до отказа портретами Ждущих Девушек и Душевными Стихами, генеральские аксессуары и маршальский жезл давно уже дожидались триумфального возвращения героя на Родину, пересыпанные нафталином, в солдатском сундучке. А дней оставалось ещё немало.
Смертная скука навалилась на Улугбека безжалостной йокодзуной.
Но однажды Свет забрезжил в конце туннеля, и вскоре кипящая моча стукнула в его небольшую голову с сокрушительной силой курьерского поезда. Если же выражаться буквально, произошло сие в ежесубботней бане - единственном месте, где у воинов гарнизона случалась возможность у других посмотреть и своё показать.
В силу своего уголовно-наказуемого бытия, законодателями мод по части боди-арта считались бойцы строительных войск. В ту злосчастную субботу настоящую сенсацию вызвал половой прибор одного недавно прикомандированного к части ефрейтора. Более всего этот прибор, вкруг которого столпились поражённые в самое-самое столпы гарнизонного общества, походил на гроздь сизого винограда «Изабелла» среднестатистических размеров (грозди, разумеется), что, согласитесь, для половых приборов нехарактерно.
Богато раскрашенный хозяин прибора стоял неподалёку и охотно делился опытом. Технология мутиляции вкратце сводилась к следующему: путём преломления стальной ложки она разделялась на «держало» и «черпало», коротенький обломок черенка, оставшийся при «черпале», затачивался до стамесочной остроты, и оным лезвием на коже пениса производились аккуратные проколы, в каковые проколы вводились бусины из плексигласа, отшлифованного до идеальной гладкости путём перекатывания во рту на протяжении двух месяцев.
Особенно же бывалый напирал на аспект антисептический: «Без стерилизации, пацаны, можно, как нехуй делать, без хуя остаться нахуй!». Так говорил он, а потом приступал к живописанию выгод и льгот, что сулит мужчине обладание таким чудом. Сам он планировал жить на гражданке, припеваючи, за счёт женщин, понимающих толк в чувственных удовольствиях. Услыхав про чувственные удовольствия, деды привычно взгрустнули, прикрывши срам шайками, да призадумались.
В течение следующей недели в части не осталось ни куска оргстекла, а все, как один, старослужащие стали материться невнятно. Но надолго никого не хватило. Никого, кроме Улугбека, который настолько яро возжелал произвести, выражаясь современным языком, апгрэйд своего инструмента, что нашёл в себе силы повторить подвиг Демосфена.
Впрочем, менее внятен он от того не стал, ибо это было просто невозможно.
Итак, по истечении двух месяцев, Улугбек возник на пороге медсанчасти с молотком в руке, шариками за щекой, духом за спиной и энтузиазмом во взоре, и с порога же потребовал от меня «стелиризации». Я выдал ему литровую бутыль йода и отказался от дальнейшего сотрудничества, мотивировав это туманными намёками религиозного толка. С меня было довольно роли зрителя, а спектакль, судя по всему, обещал быть. Давно замечено, что склонность к избыточной ритуализации свойственна натурам романтическим и примитивным.
Будучи одновременно и тем, и другим, Улугбек превзошёл мои ожидания. Для начала он торжественно вручил молоток человеку-горе, в руке которого килограммовый снаряд сделался незначительным, как зубочистка. Окропив йодом деревянный табурет, он застелил его оранжевой клеёнкой. Обильно полив клеёнку йодом, он положил поверх неё хлопчатобумажную салфетку.
Омочив йодом последнюю, он вытащил из-за пазухи заточенное «держало» (тут мне в первый раз в жизни стало по-настоящему не по с ебе), поболтал им в бутылке и уложил на салфетку. Затем выплюнул на ладошку с десяток бусин и, минуя по каким-то соображениям стадию «стелиризации», красиво разместил сбоку от сверкающей заточки.
Полюбовавшись на операционное поле с минуту, Улугбек решительным жестом приспустил галифе и извлёк на свет собственно объект операции. Я готов биться обо что угодно, что в улугбековом мозгу мелькнула идея запихнуть в бутыль и член, и до сих пор недоумеваю, что его от этого удержало, однако, он ограничился тем, что вылил на оперируемый участок оставшиеся пол-литра.
Подсогнув колени, он уложил своё достоинство на табурет, оттянул кутикулу, приставил к ней острие и скомандовал человеку-горе: «Бэй малаток!».
Несчастный Томас, которого и так уже мутило от всех этих страшных приготовлений, только теперь осознал отведённую ему роль и отшатнулся: «Не бутту!» - прохрипел он. - «Не мокку!». На что Улугбек доходчиво разъяснил ему всю эфемерность бытия молодого солдата: «Ти дух, чьмо! Я - фу, т и - нэту! Понил? Бэй давай!».
Жутко завыв, как кладбищенский пёс, человек-гора схватил молоток двумя сарделькообразными перстами, легонько тюкнул им по заточке и стремительно выбежал из процедурной, опрокинув по дороге стеклянный шкафчик с лекарствами и пару любопытствующих симулянтов в коридоре.
Пригвождённый к табурету Улугбек сначала побелел, потом посерел, а потом пошёл разноцветными пятнами, сделавшись удивительно похожим на экзотическую бабочку из коллекции. Подхватив одной рукой табурет, а вторую протянув в моём направлении, он медленно, как стреноженный конь, двинулся ко мне.
Я же, визжа и хрюкая, как ненавистное мусульманам животное, агонизировал в углу. Последнее, что я ярко представил себе перед кончиной, это фурор среди ценителей чувственных наслаждений, который произведёт Улугбек, явившись в баню с табуреткой на хую.
1.6

«Залет»
Преамбула:
«Доступ на пост «АСТ» разрешается: командиру части; начальнику поста; дежурному по посту (рядовой состав)... начальнику смены - в сопровождении начальника поста»
Амбула:
Отгадайте загадку, что можно делать на таком замечательном посту рядовому 5 периода службы ефр. Лукьянову, на смене 02.00 - 08.00? Ответ: можно делать все. Можно спать, читать, готовить парадку, варить чифир, курить и вообще расслабляться по полной. Так было и на этот раз. Кроме того, на пост был допущен благодаря 2-х летней дружбе, схожести интересов и вольному трактованию уставов и инструкций рядовой другого поста Рассказов. Пост этот имел еще одно неоспоримое преимущество. Он единственный был оборудован тремя штатными (!) кассетными магнитофонами «Маяк», на которых можно было слушать неуставные кассеты с неуставной музыкой.
Сегодня был особый праздник: рядовому Рассказову была прислана из дома кассета с новым альбомом «Iron Maiden», благодаря тщательно спланированной случайности избежавшей блудливых рук старшины. Соответственно, оргия была в разгаре: плотные клубы дыма окутывали орущие колонки, и уже стояла на столе трехлитровая банка с водой, и уже опущен в нее бурбулятор - чудовищный плод пытливой солдатской мысли: 6 спаянных сопротивлений общим размером в кружку, провода от автомобильного «прикуривателя», кипячение 3 литров воды за полминуты - всякие современные электрочайники стыдливо удаляются.
Вот тут-то он и подкрался. «Дверь тихонько отворилась», как говорили классики, а за ней стоял начальник поста майор Мазур. Стоял он не очень устойчиво, но взгляд был свиреп и хищен. «Э- э- э... бля... пизды ...ВСЕМ!!!... завтра...» С этими словами майор хозяйственно собрал бурбулятор, открыл сейф, достал из него двухлитровую флягу со спиртом и удалился.
Поутру после дежурства смена «вместо чтоб поесть- помыться» и лечь спать, была доставлена на развод. С торжественным докладом выступил командир части.
«... во время несения боевого дежурства!... презрев уставы и инструкции!...злостно нарушив дисциплину!... подвергнув угрозе рубежи родины!...ефрейтора Лукьянова понизить в звании до рядового, рядовому Рассказову трое суток губы за - минутная задержка с обвинением (так как формально обвинить особо не в чем) - за НАРУШЕНИЕ ТЕХНИКИ БЕЗОПАСНОСТИ ПРИ ПРИЕМЕ ПИЩИ!!!! »

1.07

Дело было в армии в конце 80-х. Я занимался обслуживанием систем сигнализации и связи внутри самой части. И вот как-то поступила команда
менять кабель на одном из посnов караула. Мы с напарником к командиру
нашей ремонтной роты - давай, мол, кабель. Тот мнется, мямлит и становится понятно, что кабель со склада он куда-то забульбенил. Ситуация аварийная, и тут его посещает мысль. "Ребята, - говорит, - от части куда-то в лес идет какой-то кабель. Лежит прямо на земле, стопудово брошенный. Отмерьте сколько вам надо, рубите, тащите и вперед". Мы выходим в лес - да, действительно, есть кабель. Только какой-то не такой - толстый сильно. "Фигня это все, -говорит напарник, - видно более навороченный, чем нам нужен, пойдет". Мы отошли в лес где-то на километр, я размахнулся топориком -...! Как остался жив - не понимаю до сих пор: кабель оказался силовой 380 вольт, шваркнуло так, что только держись, ухи заложило как от взрыва, от топора какие-то ошметки остались. И тут мы стали думать. Ротный ведь в кабелях разбирается, он-то точно имел в виду другой кабель. Значит, нужный нам кабель где-то рядом. Походили перпендикулярно силовому - есть, родимый! Остатками топора разрубили, взяли конец и тянем в часть. Подходим уже к забору и вдруг видим, что в части что-то происходит. Выезжают танки, народ бегает с оружием - боевая тревога! Короче, выяснилось, что варварски порубанные нами кабеля шли на станцию спутниковой связи, расположенную в лесу примерно в 7 километрах от части. Ребята со станции потом говорили:
"Сидим спокойно, вдруг пропадает наряжение (рубанули кабель 380 вольт).
Переходим на резервное питание, и тут пропадает связь с частью (кокнули
второй кабель). По нашим инструкциям эта ситуация означает, что часть
уничтожена. Мы врубаем в эфир "Всем! Боевая тревога!", хватаем автоматы
и занимаем оборону вокруг станции". Полный пиздец! Ситуация улеглась
только к вечеру, причем выяснить, что произошло, послали нас же с
напарником. Мы браво доложили: "Злоумышленники повредили силовой кабель
и украли примерно километр связного кабеля." Сутки после этого в лесу
ловили диверсантов. После всех этих перипетий к нам подошел ротный,
белый, как простыня от ужаса (он-то понял, что случилось на самом деле),
и пообещал нам за молчание все сокровища мира (кои выразились в nрехлитровке самогона, двух блоках сигарет и многочисленных
увольнительных). Самое интересное, что вырубленный нами кусок кабеля мы
все-таки положили на связь в карауле - не пропадать же добру!
1.09