Возвращался как-то Юра Захаров со свадьбы в общагу, естественно не совсем трезвый, а в метро на станции Горьковская, ранили из пистолета ОМОНовца. Станцию естественно оцепили и всех сходящих с эскалатора бросали на пол и шмонали на наличие оружия. Но Юра стал сопротивляться, получил дубинкой по голове, упал, встал с криком: «Военные медики не ложатся!», получил ещё раз пять дубинкой по всем местам, опять уронился, опять начал с криками о ВМедА вставать, и тут один, видимо офицер спрашивает:
- Ты, эта самое, чего медик что ли?
- Да я пять минут кричу, что я медик, а вы мне пять минут за это по голове стучите.
- Слушай, у нас бойца ранили, аптечка есть, а что и как колоть не знаем.
Приводят Юру в комнату милиции, там мучается милиционер с ранением, стонет, все вокруг прыгают, хотят чем-нибудь помочь, не знают как, от этого ещё больше прыгают. И тут приходит ОН, наш Юра, берет аптечку, набирает в шприц чего надо и прямо через брюки делает инъекцию в бедро. Раненому становится хорошо, все вздыхают с облегчением, а Юру развозит совсем и он никуда не может идти. Тогда его ОМОНовцы сажают в свою машину и везут на Сампсониевский д.7. Представьте, какие были вытаращенные глаза у дежа по факультету, когда два ОМОНовца в полной экипировке вносят на руках Юру, а третий припирает пластиковым щитом дежурного к стене и объясняет, что если Юру отчислят, то всей этой конторе каюк.
P.S. Так что военные медики не ложатся, а падают... пьяные.

Наемник.

(с) Анатолий Левочкин.
****
Командир, разрешение лично от автора мною получено, так что если Вы сочтете нужным опубликовать - проблем не будет. (kuch)
****
Отряд боевиков, в котором предназначалось отслужить свои "зелененькие карбованци" Юрию Сергиенко, должен был сыграть главную роль в боевых действиях в районе с. Фрунзенская - состоял, в основном, из чеченцев и, усилен отборными хлопцами "самостийной" УНА-УНСО. В результате встречи делегации националистов с Джохаром Дудаевым в Чечне и достигнутых финансовых договоренностей сюда и отправились бравые хлопцы отработать денежки на крови "москалей" да и заодно опыт передать. Бравые парубки уже принимали участие в молдавско-приднестровском и грузино-абхазском конфликтах и показали себя там стойкими носителями традиций "лесных братьев" и достойными своих идейных вдохновителей. Юрий рассчитывал доказать в этой "командировке", что он понадобится, что без его присутствия - отряд не сможет обойтись.
3-я Застава ОМОН располагалась на станции Турок у станицы Калиновская. Жили мы открыто, службу несли среди местного населения. Железнодорожный вокзал с его инфраструктурой предполагает постоянное передвижение гражданских по нашей Заставе.
Время было посевной компании. Трактора из близлежащих селений катались туда-сюда. Один "Беларусь", из колхоза имени "В.И. Ленина" уже и не тормозили - тракториста знали в лицо.
Однажды трактор остановился, не доехав до границы поста и, из него кто-то вышел. Что за пассажир? Трактор поехал дальше, а парень, оглядевшись, двинул в сторону от поста. Бойцы сразу побежали за странным пассажиром, задержали и привели в штаб.
Пацан, осунувшийся от беготни, от забот и бессонницы, предыдущих дней похода. Дознание вёл Иван, наш взводный. Рядом - два опера нашего отряда. Паспорт у парня - на имя Юрия Сергиенко, прописка украинская.
- И куда ж ты, Юрий, направляешься?
- В Грозный, родню проведать. Не знаю, живы ли, нет ли. Сирота я почти - батя сидит, мамка умерла, - произнёс Юрий.
- Ах ты ж сиротинушка, - задумчиво протянул Иван. - А что глазки-то бегают? Что-то ты, парень, скрываешь... Родню, говоришь, проведать? А ну, давай-ка, раздевайся. Давай, давай, не стесняйся!
Обааа...нааа... !
- А что это у тебя, сиротиночка ты наш, на руках за бумажки скотчем прилеплены? Да и наколочки зоновские. Сидел по малолетке?
Бумажки оказались весьма даже занимательными. План 3-й Заставы, места расположения постов и огневых точек, время смены караула и тому подобная информация. За трое суток. Следил, тварь.
Мужики начали звереть.
- Так куда ты шёл? Родственничков проведать, значит, сука? Ты кого, падаль, обмануть пытаешься? Курва! Тебя уже нет, понял?! Уже не существует!!!
В это время банда, состоящий из чеченцев и боевиков УНА, не дождавшись "сиротинушку" с разведданными, на участке Хасавюрт - Червлёная-Узловая совершила попытку подрыва спецпоезда - шедшего для восстановления моста через реку Терек. Состав успел уйти с места взрыва. Поезд и его экипаж не пострадали. В результате взрыва разрушено около трех метров рельсов и пять шпал. Боевики шесть раз уже пытались минировать железную дорогу.
Посмотреть на задержанного наёмника сбежались все свободные бойцы Заставы. Подскочил и опер, к нашему отряду прикомандированный ещё в Ростове.

Однажды приводят в штаб чеченца, задержанного на посту. Прописка и место рождения - Казахстан. Иду, говорит, к родственникам в Наур, узнать, живы ли. А у самого вся рожа в шрамах, да не от фурункулёза. Взгляд ненавидящий. Что-то не так. Надо в фильтер-лагерь отправлять. Но вмешивается этот Ростовский опер. Беседует с гражданином и отпускает его, забрав паспорт. Мол, приведёт родню из Наура, подтвердят его благонадежность - отдадим паспорт. Больше мы ни мужичка не видели, ни родни его наурской. А паспорт ему на фиг не был нужен, так и пролежал до осени 95-го в ящике стола. В общем, упустили бандита. Оперку этому наши ОМОНовцы всё тогда высказали. Тот лишь кричал: "Не учите работать!".

Вот и сейчас полез с командами да приказами. Но взводный Серёга просто послал его на хер и выпроводил из штаба. Через пару дней оперок потерял свой автомат и его срочно отозвали назад, в Ростов. Больше мы его не видели, и немного потеряли.
А бойцы, собравшиеся вокруг наёмника, посчитали своим долгом от души приложиться к его телу, кто кулаком, кто ногой, а кто и прикладом. Злые ребята были на бандитов, ох и злые...Иван с помощью оперов еле вытолкал из штаба не званных помощников и взялся за наёмника всерьёз.
- Где банда?
- Кто командир?
- Сколько человек в банде?
- Где ты должен встретиться с ними?
Вопросы перемежались ударами по болевым точкам.
Юноша побледнел. Глаза от страха и боли расширились! Во рту пересохло... Юрий держался из последних сил. Все чувства болезненно обострились. Пол под ногами вдруг начал уходить куда-то, перед глазами всё поплыло... "Недаром Олеська не хотела в этот раз отпускать, плакала всё время. Как чувствовала...Да и я, проходя мимо какого-то сада, в утреннем тумане увидел цветущую яблоневую ветку. Пораженный, остановился. В голове мелькнуло - что "глюки" не добрая примета, если видишь то, чего нет в реальности, значит и не увидишь при жизни... " - успел вспомнить Юрий, перед тем, как потерял сознание. Придя в себя, почувствовал мокрый холод. Догадался - водой облили. "Держись! Кого мне бояться после лагеря? ОМОНовцев тупоголовых? Да они ничего не могут мне сделать, только избить! Убить не посмеют, это не военные..." - уговаривал сам себя Юрий.
Лёва, офицер связи, дежуривший в штабе, подошёл к наёмнику. Лёва был ошарашен увиденным. Первый раз он видел перед собой наёмника-славянина. "Как же это ты - христианин, славянин, пришёл убивать своих же братьев-славян, христиан? Ради кого ты теряешь здоровье и, даже жизнь?! Ради кого ты свободу потерял? Или ради чего? Неужели ради денег?".
Юрий собрался с силами, скрипнул зубами, молча оттолкнул мента в сторону, расправил плечи. "Не поддамся. Бить они не умеют... В лагере дубаки меня похлеще били! И проповеди не читали..." - сказал себе Юрий.
На ночь Юрия закрыли в комнатушку без окон - бывшее помещение вокзальной кассы. Он лежал, не чувствуя холода, свернувшись в клубок в углу, на полу. Вдруг волна зловония поднялась до самого горла. Юрия охватила мутившая от побоев тошнота. Юрий с трудом поднялся и, пошатываясь, слепо перебирая в темноте по стене, добрёл до двери и, согнувшись, начал блевать.
За дверью послышались шаги. Тот мент, что лез в душу, спросил: "Слышь, парень, ты живой? Пить хочешь?". Юрий нестерпимо хотел пить, но вслух прохрипел пересохшим ртом: "Ох и урод ты...Пошёл ты на хрен! Оставь меня, легашь сучий! Ты - хуже моей блевотины. Думаешь, испугался я вас?".
Не желая больше думать о грядущем, которое надвигалось, точно стена тьмы, сокрушая всё на своём пути, Юрий погрузился мыслями в прошлое...Будущего не будет...
А в штабе Лёва-связист, оба взводных и Серёга-кадровик, посовещавшись, решили, что отправлять урода в фильтр-лагерь - слишком просто и гуманно. В фильтр-лагере справок о вручении им задержанных не дают. Учета нет. Выкупят свои.
А так - документы о задержании не оформляли. Так что с утра повезём наёмника к казакам в станицу. У них с ним серьёзный разговор будет, к наёмникам особый счёт предъявляется. На том решении и разошлись...
Больше хлопчика Юрия Сергиенко никто не видел.

ИТАЛЬЯНКА
Так как ротный пропал неизвестно куда, зам по ВДП поскучал в палатке, позевал, попил кофе, от скуки пробил пару раз лоу-кик дневальному и решил выглянуть и найти ротного.
Сперва заместитель поплелся по палаткам своей роты, расспросы и пристрастные допросы с пробиванием фанеры личному составу результатов не дали. В других ротах командира тоже не оказалось. Во второй разведроте зам наткнулся на накрытый стол и день рождения старшего техника роты. Сопротивление оказывать было бессмысленно и поэтому пришлось подключится к действу. На пятом или шестом тосте из палатки пропал командир второй роты, причем исчез по приказанию комбата явится к нему немедленно.
Зам десантников почесал в лысом затылке и решил, что в батальоне начался какой-то необратимый процесс, и это весьма пугает, поэтому надо срочно выпить еще.
На десятом тосте пропал первый взводный, причем формула исчезновения была одинакова, что и в первом случае, дневальный по штабу и леденящая душу фраза: «Вас вызывает комбат». Ряды офицеров разведчиков стал охватывать суеверный ужас. К первой порции шашлыка пропал второй взводный. Схватив шампур с дымящимся мясом, испуганный зам по ВДП побежал к себе, откусывая по дороге сочные кусочки. В расположении роты он застал только командира третьего взвода, который забился в свой уютный уголок, надев на голову фашистскую каску, читал книжку маркиза де Сада.
- Опять, накурился, сволочь!!! - в сердцах заорал заместитель по ВДП.
- Тишшееееее, кругом горгульи летают, - ответил взводный и уткнулся в книжку.
Зам плюнул ему на каску с рожками и пошел искать остальных взводных. Никого. Абсолютно никого, все пропали. Когда заместитель в ужасе ринулся спасать лейтенанта-обкурыша, он наткнулся только на каску, в которой сиротливо лежал наземный сигнальный патрон, которым любитель маркиза де Сада пытался обозначить посадочную площадку для горгулий. Дневальные, увидев разъяренного офицера, похватали швабры и стали бешено натирать дощатые полы. «Секретные материалы» начали набирать обороты. В палатке материзовался дневальный по штабу, увидев зама радостно взвизгнул и, торопясь, произнес формулу исчезновения.
- Товарищ, старший лейтенант, вас вызывает командир батальона!!!!
Штабной дневальный развернулся и попытался скрыться, это ему почти что удалось, однако волшебного пендаля он все же получил и, потирая ушибленный зад, поскользил по жидкой первосортной чеченской грязи к штабу.
Зам глубоко вздохнул, попытался успокоится и короткими перебежками последовал за дневальным. В палатке для совещаний он узрел удивительную картину. Все офицеры батальона сидели в кружок, кто на стульях, кто на столах. В центре круга возвышался ящик с тротилом, на котором была водружена пластиковая итальянская мина.
Только зам вошел в палатку, все с надеждой уставились на него.
- Товарищ подполковник,- попытался представится зам.
Комбат хмуро зыркнул на рдровского зама, дохнул перегаром:
- Так, еще один пришел, в минах разбираешься??? У нас, видишь ли, мина тут итальянская, я с ней разбирался, разбирался ну и, по-моему, она того, взвелась.
Из дальнейшего выяснилось, что любознательный комбат, получивший в подарок от каких-то чувашских омоновцев трофейную итальянскую мину, возомнил себя гением минно-подрывного дела и попытался разобраться с трофеем. Водрузив мину на оказавшийся поблизости ящик, (как оказалось, ящик с тротилом), доблестный комбат, приняв двести грамм коньяку, принялся копаться во внутренностях трофея. Подлая «итальянка» обиделась на нетактичного комбата, в результате чего стала на боевой взвод.
Светлая голова батальонного командира вовремя сообразила, что пока исследовательские изыскания стоит прекратить, и лучшего варианта как позвать кого-нибудь из специалистов в инженерной подготовке в эту голову не пришло. Осталось обнаружить, кто же в батальоне является оным специалистом. Пришлось вызывать всех офицеров подряд. Среди вызванных специалисты, конечно, были все, но все как бы помнили, что такое мина, но с «итальянками» встречались впервые. Отпускать комбат никого не хотел, поэтому в палатке для совещаний постепенно собрались все офицеры разведбата.
Зам покрутился вокруг мины, осмотрел её, обнюхал и понял, что мина действительно взведена. Разведбатовцы приуныли. Общим голосованием было принято решение покинуть палатку, однако комбат железной рукой пресёк все позорные попытки бегства.
Рдровский зам глубоко вздохнул и взял слово:
- Товарищ подполковник, а если я избавлю вас от мины, отпуск дадите?
- Дайте, дайте ему отпуск, - закричали обрадованные офицеры.
- Да зачем те отпуск? Хотя ладно, даю...
Зам по ВДП подошел к ящику, неумело перекрестился и приподнял ящик за ручки.
- Щас ебнет, - прошептал зампотех батальона и закрыл уши.
Однако ничего не произошло. Шаг за шагом зам двинулся к выходу, пот заливал глаза, руки тряслись. Мина, поблескивая пластиковыми ребрами, каталась по ящику. Когда зам вышел на улицу, офицеры радостно вздохнули и вытерли пот, впечатлительный зампотех украдкой вытер скупую мужскую слезу, скатившуюся по давно небритой щеке.
На улице зам, держа в руках ящик с болтающейся сверху миной, начал исполнять на грязи «двойные тулупы» и другие фигуры.
Тут навстречу показались два по-хамски беззаботных солдата второй разведроты, бредущих непонятно куда.
- Ко мне, бойцы, - взвизгнул зам и чуть не выпустил из рук ящик.
Бойцы для приличия тупанули и попытались смыться, однако не удалось, зам пресек безобразную попытку начальственным рыком:
- Ко мнееееееее, обезьяныыыыыы!
Бойцы потупились и, опустив глазки, бочком подъехали к офицеру.
- Тааак, гаденыши, берете ящик с этой фигней сверху и несете на склад РАВ, там его начальнику склада, прапорщик такой лысый и с усами, отдадите.
Солдатики, довольные этим несложным поручением, схватили ящик за ручки и порысили к складу напевая себе под нос:
- Голубая, голубая ночь, сколько на небе звезд.
Зам на безопасном удалении следовал сзади, готовый в любую секунду вспахать носом грязь. Мина летала от одного края ящика к другому, солдатики весело пели, зам крался сзади и хватался за сердце. Вот и склад.
- Товарищщщ, прапорщик!- хором заорали бойцы,- Товааааааарищ прапорщик!!!
- Хули надо? - вылез со склада лысый и с усами прапорщик.
- Да вот, сказали вам отнести.
- Чего это??? - удивился прапорщик.
- Это комбат сказал, тебе отдать,- крикнул издалека зам.
- А, ну бросьте туда вон в угол под палатку, сказал прапор и смачно зевнул.
Рдровский зам открыл рот, бойцы, размахнувшись, с силой швырнули ящик в угол. Мина слетела, шлепнулась на матерчатый полог палатки и аккуратненько скатилась в грязь.
Ничего абсолютно не произошло. Солдаты, напевая под нос, побрели по своим делам.
Заикающийся зам побрел к комбату докладывать о выполнении задачи.
Отпуска ему не дали. Зам обиделся, пошел во вторую роту и окончательно напился, потом, не помня себя, начал бороться с употреблением легких наркотиков в виде «химки» в среде офицерского состава роты. Обнаружив данный наркотик, зам его принялся уничтожать, причем вдвоем с командиром третьего взвода. Очнулся после уничтожения наркотиков он на следующее утро и услышал от дневальных душещипательную историю о том, что он и командир третьего взвода бегали по лагерю с зажженными сигнальными патронами и подсвечивали горгульям посадочную площадку. Однако сей факт командованием батальона остался незамечен. Офицер почувствовал невыносимый стыд за свое поведение, и понял, что он так и не разузнал, куда делся непосредственный начальник, ротный командир. Приведя себя в порядок, зам. поплелся к комбату, и по приходу получил задачу готовить роту на выход куда-то в район Малых Варандов. Через десять минут, клея карту Шатойского района, зам пытался вспомнить, куда же он все-таки дел «итальянку».
Не вспомнил он и через три часа, проезжая блок-пост возле Чечен-Аула. Рядышком сидел грустный лейтенант-обкурыш, он совершенно не боялся своих вчерашних деяний, что ему боятся??? Дальше Грозного не пошлют, меньше взвода не дадут, а уволить лейтенанта, только что выпустившегося из училища, практически невозможно. Просто ему было грустно: зам вчера выкурил все его тщательно оберегаемые запасы, вот и все.

А с «итальянкой» далее произошло вот, что...

ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ... БЛИЖЕ К НОВОМУ ГОДУ...
Разведбатовская колонна собиралась выезжать на Ханкалу, вроде бы все машины загружены, охранение проинструктировано, все, можно ехать. Начальник склада РАВ, проходя рядышком со своим складом, внезапно узрел что-то похабное, немедленно привлекшее его внимание. Прапорщик пожевал усы и попытался разглядеть то, что привлекло его внимание. Это оказалась банальнейшая пластиковая итальянская мина, причем стоявшая на боевом взводе возле ящика с тротилом.
- Ептить, - произнес прапорщик и схватился за живот, видимо он полагал, что сердце находится где-то среди жировых отложений. Прапор повздыхал, поохал, потом отбросил прочь сантименты, развил бурную деятельность, вызвал из парка еще один автомобиль типа «УРАЛ», сообщил о находке комбату. Комбат насупился и подумал, откуда же это взялось??? Так как мыслей по этому поводу не нашлось, он поручил батальонному особисту немедленно провести расследование. Мину решили довезти до Ханкалы и взорвать где-нибудь в карьере. В кузов «УРАЛА» накидали кучу матрасов и острожно-осторожно уложили на них «итальянку», накрыли её сверху кучей бронежилетов, а потом снова кучей матрасов. Для охраны мины в кузов решили посадить наиболее лучшего и ответственного солдата. А так как лучший солдат в Российской армии это тот солдат, который первый попадется под руку, то назначен был из развед-десантной роты младший сержант с звучным погонялом «Отстой», крутившийся неподалеку и выполнявший тайное поручение ротного по экспроприации пачки стандартных листов из батальонной канцелярии. Младшого сержанта обрядили в броник, напялили знаменитую фашистскую каску на голову, проинструктировали и дали по очкам. «Отстой» сжал в руках автомат, несколько дюжих разведчиков поднатужились и закинули писарюгу в кузов.
«Отстой» осмотрелся и довольный плюхнулся на кучу матрасов, тут же раздался приглушенный хлопок, сержанта подбросило кверху, башкой, одетой в каску, писарюга пробил тент. Стоявшего рядом впечатлительного зампотеха тут же прошибла слеза при виде порванного тента.
- «Отстой», -заорали все стоявшие рядом, - Ты жив, что с тобой???
- Жопа болит!!! - ответил очумевший сержант, - И по-моему я от страха обделался!!!
Появившийся доктор с помощью собравшегося народа извлек пострадавшего из тисков автомобильного тента. Писарюга был жив и здоров, но получил конкретный ушиб задницы, вследствие чего был отпущен в отпуск по ранению и получил звание сержанта.
Однако развед-десантный ротный сказал героическому «Отстою»:
- Мля, как был ты бесполезным животным, так и остался, надо было тебя раньше на выходы брать в качестве одноразового комплекта разминирования.
Сержант улыбался и нежился в лучах славы, зам по ВДП помалкивал.

Взято с форума desantura.ru, автор Горец-02