БОБИК.

-Ну, Семен! Ну, спасибо!... - Макарыч от переизбытка чувств аж подпрыгивал на переднем сидении - Пусть старый, так на ходу ведь! И главное - два моста! На рыбалку можно будет ездить!..
- Иван! - посмеивался в усы Семен, выруливая со двора - у тебя права-то хоть есть?
- Да какие вопросы? Права будут! Все схвачено! И потом, мне же не по городу на нем ездить! На дачку, на рыбалку, живу на окраине, движения там нет... Попрактикуюсь - буду не хуже тебя руль крутить, не сомневайся!
- Не сомневаюсь, не сомневаюсь! Ты у нас мужик способный - на лету все схватишь.
- Семен, а ты что на третьей-то едешь? Переключаться не пора? - блеснул познаниями Макарыч.
- Ух ты! - восхитился Семен - Все-то ты заметишь! Да не пора еще, не стОит двигатель нагружать. Вкладыши провернет или пальцы загремят - сыпал он специфическими терминами, - мы уж не торопясь, не разгоняясь...
- Это правильно! - в Макарыче проснулся собственник - Машину надо жалеть...

Проехали еще немного, вырулили на трассу.

- Семен, а сейчас-то что? Сейчас почему на третьей идешь?.. - Макарыч с подозрением посмотрел на Семена.
- Да, понимаешь, Иван, ты извини меня, конечно, но там четвертая того... барахлит.
- Нет, ты не волнуйся, все решаемо! - заторопился он успокоить сразу же насупившегося Макарыча, - У меня в рембате свояк - заедем, договоримся, все сделают, все наладят... Правда, придется им за это шила поставить - без этого никак.
- Шила???!!! Это я еще и шило должен проставлять???!!!.
- Иван, теперь ты хозяин. Я только перегонщик... Мог бы вообще, кстати, не ехать! Твоя машина - сам и отгоняй. И потом - за такие копейки вездеход купить и еще торговаться насчет шила?! Ты меня оскорбляешь!

Макарыч недовольно нахмурился, однако, ненадолго. Радость от обладания автомобилем оказалась сильнее. Проезжая склад РТВ, он велел Семену остановиться, шустро выскочил и бодрой рысью направился к неторопливо покуривающему у ворот ангара прапорщику. После короткого разговора оба скрылись в недрах склада и через несколько минут Макарыч вышел уже один, бережно прижимая к груди полную литровую банку. Устроившись на сидении, он с третьего раза захлопнул дверцу:
- Давай, вперед к свояку твоему! Сейчас сразу и договоримся! И дверцу пусть тоже сделают, а то не закрыть ни хрена!
- Иван, все будет в ажуре! Сделают в лучшем виде, не сомневайся! - повеселевший Семен воткнул передачу и, разбрызгивая лужи, погнал к выезду из города, к покосившимся домишкам окраины.

Затормозив у щелястого забора, окутанного буйными зарослями какого-то кустарника, он длинно посигналил. Через пару минут из открывшейся со скрипом калитки вышел небольшого роста мужичок в майке, галифе и тапочках на босу ногу:
- О!.. Семен! - радостно приветствовал он - Не продал, гляжу, еще свою бурбухайку?!
- ЗдорОво! - выскочил из машины Семен - Продал уже. Вот ему! - он кивнул на осторожно вылезающего Макарыча, по-прежнему прижимающему к груди ценную банку, - Только вот проблема у нас, помоги решить!
- Что за проблема? - деловито осведомился свояк, - Будем знакомы! Николай! - он энергично тряхнул руку Макарыча.
- Да вот четвертая не втыкается! - сокрушенно поник головой Семен - Ты же у нас в этом деле мастак, любую коробку с закрытыми глазами разберешь-соберешь... Помоги, будь другом!.. А мы в долгу не останемся! - он красноречиво скосил глаза на Макарыча. Тот с готовностью протянул Николаю банку.
- Ну-у-у... - протянул Николай, покосившись на банку, - попробовать можно, конечно, только сразу предупреждаю - одной банкой может и не ограничится. У меня ведь запчастей нет, я ремонтник, а на складе тоже люди. Им тоже выпить хочется... Да вы давайте, загоняйте во двор! Сейчас мы за знакомство это дело употребим, завтра я ее в ремзону поставлю, через недельку все будет в ажуре!
- Через неделю? А раньше никак? - упал духом Макарыч
- Ну, а как раньше? Пока я с начальством договорюсь, - загибал пальцы Николай, - Пока запчасти найду, пока коробку сниму-разберу... У меня же кроме этого еще дел хватает...
Так что - раньше никак! - подытожил он, - Давай, загоняй - и прошу к столу!

- Иван, а ты откуда сам? - Николай разлил шило по стопкам, банка была уже наполовину пуста, в жиру тарелок застыли обглоданные кости. Хозяйка, недовольно хмурясь, нарезала очередную порцию закуски.
- Из Ужгоро...да! - Макарыч насадил на вилку наконец пойманный маринованный огурчик - А ты?
- Да ну?! - восхитился Николай - А я львовский! А Семен из-под Чернигова! Ну-ка, д-д-давай! За Ридну Неньку ! Ще-е-е нэ вмэрла У-у-украина!...

Дня через три Макарыч заехал в рембат поинтересоваться ходом работ. Николай в комбезе, вытирая руки ветошью, вышел из бокса.
- Ну, как дела? - Макарыч с надеждой уставился на Николая.
- Иван, ты понимаешь какое дело... - тот виновато опустил глаза - Я же говорил, что литра мало будет. Там синхронизатор нужно новый ставить... Короче - на складе нету, могут достать, но - сам понимаешь - не за так...
- Сколько? - Макарыч обреченно вздохнул.
- Ну... литр... пока... Я, конечно, постараюсь, чтобы литром все и ограничилось. Но ничего обещать не могу... Иван, ну ты пойми, там же такие живоглоты сидят! - заторопился оправдаться Николай - хрен что на сухую сделают!
- Да понимаю я! - Макарыч, похоже, уже начал жалеть о приобретении автомобиля, но перспектива вскоре гордо проехаться на собственном авто все же взяла верх, и он, потребовав у Николая тару, вновь направился за шилом.
Литровая фляжка, бережно принятая Николаем, должна была сделать свое дело, но через два дня Макарыча вновь ждало разочарование:
- Иван, ты только спокойно!
- Что теперь?! - Макарыч начал медленно закипать.
- Да эти бляди не тот синхрон дали. Не от такой коробки. Они похожи, но внутренний диаметр немного больше. Я им назад его отдал и велел нужный найти, но... ты понимаешь... Они ведь зажравшись, суки!

Макарыч, скрипнув зубами, развернулся и пошел к выходу. Через плечо бросил :
- Пол-литра! И все! И больше - хрен! - он притормозил - Ладно, синхрон... или как его... А дверцу ты сделал???!!
Николай расцвел:
- Иван! Да я ее на следующий же день сделал! Там и делов-то было два болта прикрутить! Все работает, лучше чем в мерсе!
- Ну хоть это радует... Короче! Через три дня прихожу и радостно удивляюсь!
- Иван! Да все будет хоккей! Не сомневайся! Если шило будет - я из них этот синхрон зубами выгрызу! Пусть только попробуют не дать! - Николай виновато заглядывал в глаза Макарычу. Получив пол-литровую бутылку шила, он проводил его долгим взглядом, развернулся и не торопясь пошел к ангару...

Через два дня Макарыч заявился в рембат. Походив по боксам и не обнаружив Николая, он обратился к ковыряющемуся в разобранном стартере сержанту:
- Слушай, а Николай где?
- Какой Николай, тащ прапорщик? - поднял голову сержант.
- Ну, командир ваш, Ващук...
- Так в отпуске он... Со вчерашнего дня!
Макарыч побледнел:
- А машина?.. Машину он делал здесь?!
- Какую машину, тащ прапорщик? - с недоумением уставился сержант.
- Мою машину!!! Делал??? Чинил???!!! - взревел Макарыч.
- Да нет, тащ прапорщик, свой «Москвич» делал, вчера и закончил, на нем и уехал...
Макарыч резко развернулся и почти бегом направился к воротам. Забравшись в кабину, скомандовал:
- На Садовую!
Я молча воткнул передачу и, развернувшись, выехал на шоссе.
-Ну, Сема, сейчас я тебе покажу! И тебе и своячку твоему гребаному! Специалист, бля! Мастер херов!!! - Макарыч, казалось, сейчас лопнет от злости. В таком состоянии мне его наблюдать еще не приходилось, поэтому от вопросов я воздержался. Но, видимо, поделиться переполнявшими эмоциями ему с кем-то было нужно, и из отдельных фраз, густо перемежающихся матерщиной и обещаниями жестоких кар, я понял лишь то, что Макарыч купил машину, расплатился шилом за ремонт, а с ремонтом его надули.
Затормозив у одноэтажного домишки, я заглушил двигатель и с интересом прислушался. Скандалить с хозяйкой Макарыч не стал, и полным яда сладким голосом поинтересовался у ней, где можно найти Семена.
- Так он со свояком его, Николаем вчера на рыбалку уехал. Кета в речки пошла, недели через две-три, не раньше, вернется. А вы за машиной? Николай пригнал, сказал, чтобы вам ключи отдала, как придете. Вот, возьмите, - она протянула Макарычу пару ключей на колечке - Сейчас забирать будете? Ворота открыть?
- Вечером заберу! После семи! - Макарыч в сердцах хлопнул калиткой...

- Ты вечером со мной пойдешь. Надо машину мою отсюда забрать и ко мне перегнать. Вопросы есть? Никак нет!

Вечером мы с Макарычем подошли к знакомой калитке. Он нажал кнопку звонка, Лязгнула щеколда, выглянула хозяйка:
- А! За машиной пришли! Проходите. Я сейчас ворота открою...
Мы прошли во двор. В глубине его, уставившись на мир круглыми глазами на добродушной морде, стоял старенький « Бобик» ГАЗ-69 с брезентовым верхом. Макарыч, протянув мне ключи, вздохнул, пнул покрышку, открыл-закрыл пассажирскую дверь, подергал за ручку:
- Хоть тут не обманул... Мастер, бля!

Я завел двигатель. Макарыч устроился рядом:
- Семену привет передавайте! - с сарказмом обратился он к хозяйке, - И свояку его тоже... Пламенный!
Он смачно хлопнул дверцей и скомандовал: - Вперед!

- Тащ прапорщик, а что тут ремонта требует? Вроде движок нормально работает, ничего не стучит нигде...
- Ага! Все нормально!! Конечно!!! - Макарыч вновь начал закипать - А то, что четвертую не воткнуть - это по-твоему нормально???!!!
Я с недоумением посмотрел на Макарыча, стараясь понять - серьезно он говорит или это какая-то новая шутка.
- Что ты на меня уставился?! На дорогу смотри! А то уедем сейчас в канаву!
- Так, тащ прапорщик, это же «Бобик»
- Кто Бобик?
- Ну, машина, ГАЗ-69, « Бобиком» его звали.
- И что?
- А на нем только три скорости и задний ход. И все...

Выражение лица Макарыча после этого открытия не поддавалось никакому описанию. Такой гаммы чувств не выразил бы даже знаменитый французский мим Марсель Марсо. Когда к нему пришла способность говорить - словоизвержение хлынуло огромным матерным потоком и не прекращалось вплоть до двора, где Макарыч велел поставить машину у забора и многозначительно уставился на меня.
- Ну, ты языком молоть не будешь об этом в части, конечно?
- А о чем, тащ прапорщик? Съездили, пригнали машину. Все отремонтировано, все нормально... Третья скорость не работала - так ее починили. Так ведь?
Макарыч пристально посмотрел мне в глаза, крепко пожал руку и скрылся в глубине подъезда. Я, закурив, неторопливо двинулся к белому домику КПП...

Видимо, поостыв, Макарыч и сам потом посмеялся над собой, ибо мужик был не злопамятный, шутку наверняка оценил и, думаю, не замедлил с каким-нибудь ответным ходом. Потому что в обществе и Семена и Николая, я его потом наблюдал не раз. Но слово, данное ему, я сдержал и в части так никто тогда и не узнал об этой истории. Хотя, срок давности у нее давно истек, поэтому, я думаю, Макарыч вряд ли обиделся бы на меня сейчас...

АЛЬБОМ

Наверное, этот альбом сейчас создает много проблем своему владельцу. Прошло ведь уже чуток более десяти лет. А за давностью лет и острота восприятия событий по-другому воспринимается, и имена друзей все чаще приходится мучительно вспоминать. Как там, у дяди Вовы Шахрина: «Голоса их все тише и тише...». Вот и альбом этот, скорее всего, лежит далеко и отдельно. События, которые в нем запечатлены в этих фотографиях, скорее всего в семье вспоминать не любят. Сыну, которому уже тринадцать ветреных лет, это просто неинтересно. Нет, он прекрасно знает о тех событиях, любит и уважает своего отца. Но это так немодно сейчас... любить отцов.

Альбом живет и не живет одновременно. Целый год он лежит в черном толстом целлофановом пакете по четыре рубля. Знаете, есть такие пакеты на рынках. Крепкие. Черные снаружи, белые внутри. С удобными ручками. Такие покупают, когда надо домой принести ведро картошки. Надежные, в общем, пакеты. И темные. Два этих качества пакета говорят о том, что владелец альбома дорожит им. И не просто дорожит...

Один раз в год, в конце октября, владелец берет его с собой на встречу. С его единственным другом по тем событиям. Время разнесло их некогда крепкую дружную команду по стране и миру. Один в Германии, один в Австралии, один, говорят, во Франции. Легионер. Значит, скорее всего, не во Франции. Остальных щедрой горстью сеятеля раскидало в разные стороны. Хотя, почему раскидало... они просто вернулись домой. Они хоть и были командой, но недолго. Всего, каких-то одиннадцать месяцев. Первое время переписывались, копили деньги, чтобы съездить друг к другу в гости. Потом все... За десять лет они потерялись настолько, что даже если их одарить деньгами, временем и согласием жен, они не найдут друг друга. Вот разве что эти двое, и все.

Они собираются всегда в одном и том же месте. В столовой у ПАТП-7. В этот день здесь можно принести с собой. Закуска, конечно, не люкс. Но и не отравишься. Столовая кормит своих работяг еще со времен СССР и как-то умудрилась остаться в таком замороженном состоянии. Каждый раз они, созвонившись предварительно, приносят каждый по бутылке водки «Сибирская Гвардейская». Заказывают по шницелю с яйцом и пюре, салат «Витаминный», пакет яблочного сока. Помните те столовские шницели с огромным количеством хлеба в фарше и жаренным яйцом сверху? Пока готовят, они успевают выпить по первой под сок. В этот день курить можно в столовой, не выходя на улицу. Кругом сидят простые мужики, выпивают, смеются, вспоминают. И хотя товарищи никогда не работали в этом ПАТП, они здесь свои. К ним привыкли. Они рассказывают друг другу о том, что произошло за последнее время, обсуждают работу, детей, жен. Постепенно рассказ уходит в то далекое время... Наступает очередь альбома. Когда его открывают, мужики за соседними столиками украдкой показывают на этих двух молодых, в общем-то еще ребят своим стажерам. И наклонившись ближе к уху, рассказывают известную уже всем историю. Герои же рассказа просто листают альбом, иногда улыбаясь своим отражениям. Иногда подолгу умолкая над чьей-нибудь фотографией. Третий пьют стоя. Зал уважительно замолкает. Вставать не встают, но пьют тоже молча. Им так же есть за кого молча выпить. Потом зал оттаивает, как ребенок с мороза. Начинается шум, смех. Некоторые начинают подходить со своей бутылкой, желая познакомиться. Спокойные местные старожилы парой нужных слов отгоняли от ребят назойливых визитеров. Вечер идет своим чередом, про них забывают. Но всему есть конец. Кто-нибудь из ветеранов ПАТП подходит с напоминанием об отходящем до метро дежурном автобусе. Альбом бережно запаковывается.

Потом они вдвоем, стоя на стылом асфальте возле метро, долго расстаются. Льется бесконечное пиво. Льются обещания не забывать встречаться. В который раз договариваются познакомить жен. Но всему есть конец... закрывающееся метро развозит друзей в разные концы города. До дома недалеко. Минут пятнадцать пешком. Морозный воздух пьянит еще сильнее. Пальцы цепко держат черный пакет. Вот и дом.
- Привет.
- Привет.
- Как прошло?
- Да нормально...
- Есть будешь?
- Нет...
- Ну, ложись спать...

Он протягивает ей черный пакет. Идет спать. Завтра на работу.

Она достает стремянку из кладовки. Ставит под антресоли. Через пакет торчит этот чертов выступ, мешающий хранить альбом с остальными в книжном шкафу. Каждый раз ее бесит этот выступ. И каждый раз она ничего с собой не может поделать. Садится на нижнюю ступеньку стремянки, раскрывает пакет. По красному бархату эмблема и буквы чеканки: ДМБ. Снизу к обложке альбома болтами прикручена алюминиевая ручка от водительской двери автомобиля УрАЛ. Прилипнув оболочкой, почти пробив металл ручки на несколько миллиметров, острием в сторону водителя торчит сердечник пули 5,45... Еще один такой же муж носит на цепочке.

Она не плачет. Все-таки десять лет прошло... «Время не ждет...».

ОГУРЦЫ
(Ко Дню автомобилиста :)
В реальной армейской жизни очень часто приходится заниматься вещами, весьма далекими от боевой подготовки. Даже в сытые советские времена, когда командиру не спускали из вышестоящих штабов план посева картошки и огурцов, приходилось куда-то ездить, что-то доставать. А в последние годы это стало общепринятым. Министр требует, комкор требует, комбриг требует, но при этом никто ни копейки не дает. Лавина приказов, постановлений, директив: «улучшить питание», «утеплить казармы», «обеспечить материалами» - но опять же непонятно за чей счет. Все командуют в общем и целом. Ищите. Доставайте. Ваши проблемы. Вы служить пришли или вопросы задавать? С получки офицеры-прапорщики скидываются на краску, мел, обои. На 100-коечную казарму на зиму - 5 тонн угля. Их едва на месяц хватит. Экономьте! И всю зиму бойцы на санках, взятых неизвестно где, возят трухлые тополиные стволы из лесополосы за два километра. А потом весенняя проверка с вопросами по боевой подготовке, и соответствующие оценки.
Долго можно об этом рассказывать... Итак, 1999 год, ПВО-шный дивизион в восточно-украинских лесостепях. На утреннем разводе командир - майор Чечель - ставит задачу:
- Автовзвод - пять человек - весь личный состав - в колхоз. Вместе с командиром взвода. Зарабатывать огурцы. До заступления в наряд как раз вернетесь. Огурцы для улучшения вашего же питания, трщи солдаты. Еще засолим на зиму, будете зимой хрумкать огурчиками... Я там с директором созвонился... Вы, трищстршийпрщик, берите свой бортовой ЗИЛ 130, канистру бензина получите у начальника автослужбы, и зайдете ко мне подписать путевку...
О! Огурцы... Кто их не любит! Как аппетитно они выглядят на любом столе! Как закуска - им нет равных. В соленом, маринованном, свежем виде... Пускай в них мало витамина, зато похрустеть огурчиком не откажется ни президент ни последний бомж. Их совершенные формы и яркий цвет издавна привлекали художников-натюрмортистов на гениальные произведения... Ой, что-то я уже загнул...
Итак, я со своими бойцами еду за огурцами... (каламбур) Именно поэтому тяжкое бремя популярности и всеобщей любви внезапно легло на мои плечи. Пошел к начальнику автослужбы с путевкой: «Василич, ты ж там сделай мне пару ящиков...» Начальник штаба - заговорщицки подмигивая: «Василич, ты ж смотри, сегодня в наряд не заступаешь - с тебя пара ящиков...» Зам по вооружению - то же самое. Зашел с путевкой к командиру - «Ты ж там мне и командиру бригады по пять ящиков самых отборных...» Прохожу мимо коммутатора - там женские посиделки: «Василич, вы ж и нас не забудьте..» Пока дошел до парка - весь штат дивизиона чисто случайно попался мне на дороге. Командиры батарей, взводов, начальники расчетов, отделений, и даже фельдшер... Каждому как воздух нужны были огурцы... Каждый клялся в вечной дружбе. Каждый обещал отблагодарить как-нибудь при случае. Каждый подмигивал, намекая на особые отношения... Но я всем отвечал уклончиво - посмотрим, если получится, может быть... Дык еще надо же и себе что-то оставить...
Через полчаса мы были в колхозе, через час - на поле. Сначала надо было поработать на колхоз - собрать ящиков по 50 с носа, а потом уже - затариться себе. Обедом нас кормить никто не собирался, и часа в два трудовой энтузиазм моих орлов окончательно потух. Даже колхозная норма была не выполнена, не говоря о заработанном продукте. После обеда всем было заступать в наряд, ведь все ходили «через день на ремень». Уезжать без огурцов тоже не имело смысла - зачем ездили... Собираю общее собрание. Повестка дня: надо работать.
- Так, мужики, хватит ерундой заниматься, давайте дружно сделаем эти несчастные огурцы... Для вас же, блин, стараемся, организовали это дело. Вы ж сами зимой будете витамин употреблять... В воскресенье за увольнительными сам к командиру пойду...
Личным примером хватаю пустой ящик и иду по полю... Народ нехотя потянулся следом. Посулами и обещаниями, матами и угрозами к вечеру план был выполнен. Отбирать и сортировать для кого бы то ни было, уже не было никаких сил. В шестом часу вечера ЗИЛ, загруженный доброй сотней ящиков, плавно подплыл к продскладу. Надо было сдать продукт на хранение - честь по чести. Бойцы ломонули в казарму - до развода оставалось несколько минут. Водитель Коля полез под капот - подтянуть какую-то гайку. Ну а я пошел докладывать командиру о прибытии...
- Товарищ майор, задание выполнено. Огурцы в количестве ста ящиков находятся возле продсклада!
- Молодец, Василич! Я знал, что ты справишься! Сейчас, я позвоню комбригу... Та-ак... Пойдем, посмотрим... Ты ж мои ящички отдельно поставил?
- Ну конечно, трщ майор, они там...
Заворачиваем за угол казармы... Возле продсклада стоит наш ЗИЛ, но совершенно ПУСТОЙ!!! Не прошло и пяти минут!
Командир застыл на месте.
На ватных ногах подхожу к машине...
- Коля!!! Где огурцы???
- Дык, разобрали, трщстршпрщик! Каждый офицер подходил, говорил, что вы ему обещали, и брал, сколько хотел...
- Да никому я не обещал... Я солдатам обещал... На зиму...
- Ну, я ж не мог их остановить...
Командир, не сходя с места, семиэтажно выругался, плюнул, развернулся и ушел в казарму.
Из-за угла выскочила телефонистка Тоня с огромной пустой сумкой:
- Василич, а где мой ящичек? Я вот тут пока сумочку нашла... Вы его спрятали, да?