"Аааа, бля!" - сказали суровые тихоокеанскик мужики...

1993 год.

Тиха южно-китайская ночь...
Точнее, ночь над Южно-Китайским морем. А вот сама местная акватория так и бурлит под форштевнями, прогибается под килями снующих туда-сюда рукотворных человеческих посудин. Не море, а проходной двор. И, как в любом проходном дворе, тут есть те, кто бежит, и те, кто ловит. Те, кто торопится, и те, кто спокойно ждёт в сторонке.
Они были как раз из последних. Из тех, кто ловит, но до поры до времени спокойно ждёт в сторонке.
"Они" в данном случае - это два крупнотоннажных катера с мощными японскими движками, способными унести своих владельцев от любого патрульника береговой охраны. На носу каждого катера под чехлами до поры до времени прятались треноги с пулемётами. Никто точно не знал почему, но их принято было ласково называть "хрюшками"... В кокпитах же катеров сидели настырные и загорелые вооружённые парни разной госпринадлежности, без проблем объясняющиеся между собой на полудесятке языков.
Они были пиратами. А пираты были ими. Самыми настоящими. И разбойничий промысел давно превратился для них в привычное занятие. В бизнес.
Без знания конъюнктуры рынка и налаженных каналов сбыта бизнес - ничто. Поэтому в Сингапуре, а также в крупнейших портах Индонезии и Малайзии у современных "джентльменов удачи" десятками гужевались осведомители и скупщики.
Вот и сейчас, получив от одного из таких "доброжелателей" верную наколку, катера на обочине Сингапурского пролива терпеливо караулили панамское судно "Queen of Lake". Если верить ксерокопии коносамента, которую сейчас вертел в руках шкипер одного из катеров, "Королева Озера" обещала стать весьма лакомым куском. А если соотнести время выхода панамца из Сингапура и его среднюю скорость движения, то получалось, что "Королева" была уже где-то неподалёку.
Шкипер ещё раз сверился со своими кварцевыми "Seiko" и толкнул рукоятки двигателей на "малый вперёд". Радар, правда, выдал с десяток засветок, но это ничего. Они просто станут на малом ходу (чтобы раньше времени не спугнуть добычу) сближаться с каждой из целей, пока "Королева" не будет опознана визуально. А уж тогда... Йо-хо-хо!
Построившись уступом, катера пошли на Ост.
- До первой отметки - две мили. - напомнили из-за пульта РЛС.
Шкипер хмыкнул - зеленоватая подсветка приборов делала лица собравшихся в рубке удивительно похожими на морды упырей из дешёвых ужастиков.
- Полторы мили... - радиометрист сонно зевнул и тут же с носа катера раздался вопль вперёдсмотрящего: - Босс, я его вижу!
- "Королева"?
- Чёрт его знает. Ракурс - не ахти.
- Ок. Право руля. Подходим на милю, ставим "купца" на лунную дорожку и хорошенько рассматриваем.
Тут вскинулся из своей выгородки узкоглазый радист:
- Босс!..
- А?
- "Купец" вызывает нас на международной частоте.
- Заметил-таки... Чего хочет?
- Требует, чтобы мы назвали себя и прекратили сближение.
- А на каком языке требует-то?
- На английском, но с таким акцентом...
- С каким "таким"?
- Я такой инглиш слышал от русских в Камрани.
- Гм?.. - шкипер вытянул под свет плафона ксерокс судовой роли панамца. - Так... На "Королеве" два радиста. Один - болгарин. Болгарин и русский - это один чёрт, я так думаю...
Игнорируя радиопереживания пока неизвестного судна, пираты продолжали сближение.
- Ну? - нетерпеливо крикнул шкипер.
- Минуту, босс, - хоть катера и шли на малом ходу, но вперёдсмотрящего на носу болтало изрядно и удержать бинокль тому было совсем не просто: - Какой-то трейлер тысячи на четыре тронн... Большой грузовой кран в носовой части, дальше - сдвинутая назад надстройка. Похоже... Похоже на "Королеву".
- С первого раза - и в яблочко! - ощерился шкипер.
Вокруг тоже заулыбались. Шкипер довольно закурил, хотя обычно делал это только после захвата "приза". Но сегодняшняя ночь была на редкость удачлива! Да и курить хотелось до усрачки.
- Всё. Панамец наш. Начинаем. Расчехляйте "хрюшек"! Заходим на "Королеву" с обоих бортов... - шкипер хотел увеличить ход, но не успел.
- Эй, босс. - как-то удивлённо донеслось с носа. - Босс, на панамце что-то то ли загудело, то ли зазвенело.
- Что за хрень? - в голосе командира прорезалось раздражение.
- Не знаю, но звук по воде хорошо идёт... О, кончили звенеть!
- Уши надо чистить, мать твою. - выругался шкипер и наконец сдвинул рукоятки с "малого" на "средний вперёд". - Ну-ка дайте над "купцом" пару очередей из "хрюшек" - пусть панамцы обоссуться...
Две красивых росчерка трассеров ушли в лунное небо над судном.
- Босс!..
- Ну? - шкиперу было сейчас не до радиста.
- Панамец перестал нас вызывать.
- Что? Зовёт на помощь?
- Нет... Выдал что-то непонятное. Что-то типа "ah ty, suka!.."
В эту секунду под мостиком судна что-то сверкнуло и ударило двумя длиннющими языками пламени. С гулом, впрессовав барабанные перепонки куда-то в самый мозг, взметнулись поперёк курса головного катера столбы разрывов. "Вззззз!" - порскнули над обалдевшим расчётом "хрюшки" осколки.
- Что это, мать вашу?!
- Босс, валим! Валим отсюда!
- Фак!..
- Ты ранен?
- Я обоссался!..
Катера, сразу выдав "самый полный" и роняя крошки кала на лету, в панике прыснули в ночь. А вдогонку им радиоволны несли и несли последнее послание с такого недружелюбного парохода: "Aaaaa, blia!.."
***
- ...Орудиям - дробь! Отбой боевой тревоги! Лишних людей с палубы - вниз. БЧ-2 - доклад о расходе боеприпасов? - капитан третьего ранга, командир большого десантного корабля "Николай Вилков", был боек и деловит. И этим неуловимо походил на воробья.
От носовой спаренной ЗИФ-ки сообщили: "Расход - восемь 57-мм осколочно-трассирующих снарядов". Следом потянулась вереница докладов с боевых постов: убитых нет, раненых нет, повреждений и замечаний тоже нет.
Кап-три улыбнулся легко - совсем по-детски. Повернулся к старпому:
- Дайте сигаретку что ли, а то курить хочется... Аж до усрачки!..
Тем временем на верхней палубе БДК с едва слышным лязганьем и весёлым матерком полторы сотни морских пехотинцев ТОФа споро сворачивали своё дульно-вздульное хозяйство.
А потом... Потом опять была тиха южно-китайская ночь.


P.S. "...В южных морях, во время одного из дальних походов в 1993 году два пиратских катера обнаружили шедшее полным ходом судно непривычных очертаний и приняли его за сухогруз. Чтобы его остановить, открыли предупредительный огонь из пулеметов по кораблю. Но жертва повела себя странно: на ней сыграли боевую тревогу, а по горе-пиратам был открыт ответный предупредительный огонь из скорострельной пушки. Оказывается, незадачливые пираты собирались взять на абордаж советский военный десантный корабль «Николай Вилков»! Внешне своими очертаниями он похож на обычный мирный сухогруз... (с)

P.P.S. Удивительно цивильный вид отечественных БДК пр. 1171 (шифр "Тапир"), созданных на базе гражданского трейлерного судна, ещё не раз вводил иностранный люд в заблуждение. Забавно, но эту способность сохранили и наследники "Тапиров" - БДК пр. 1174 (шифр "Носорог"):

"Этот случай произошел 28 октября 2002 года в Средиземном море, когда БДК «Ямал» под флагом заместителя командующего Черноморским флотом контр-адмирала Александра Ковшаря шел в Адриатике из греческого порта Корфу в хорватский порт Сплит. При проходе узкости - пролива Сплитски врата, как и положено, сыграли тревогу. Пролив сложный для прохода, к тому же в 30 милях неспокойный албанский берег, где хватает и наемников, и религиозных экстремистов. Накануне «Ямал» получил специальное оповещение об инциденте в Адриатике, где один из греческих военных кораблей вынужден был открыть артиллерийский огонь, предупреждая опасное сближение со шхуной, шедшей наперерез. На «Ямале» вспомнили историю и с американским эсминцем «Коул», подорванным в Адене экстремистами, которые подобрались к эсминцу на надувной лодке.
Вот почему, когда в проливе Сплитски врата быстроходный катер без флага и опознавательных надписей начал опасно сближаться с БДК, не отвечая на запросы по радио и не реагируя на сигналы ракетами, в одно мгновение по палубе «Ямала» рассредоточились морские пехотинцы и изготовились к открытию огня из стрелкового оружия.
С разрешения контр-адмирала Александра Ковшаря был открыт предупредительный огонь из «Утеса». Однако катер продолжал опасно сближаться. Тогда по команде прицельный огонь из АКМ открыл старший прапорщик Алексей Пекарский. Он быстро убедил команду катера не играть в опасные игры с российским кораблем. Радиостанция тут же ожила и донесла скороговорку на итальянском, а затем и просьбу на английском: «Stop fire!»
Катер застопорил ход всего в трех кабельтовых от борта «Ямала», послушно пропуская БДК под Андреевским флагом. Морские пехотинцы, смещаясь на ют, все еще держали катер «на мушке». Кто знает, какие планы вынашивал экипаж этого «летучего голландца». В период расцвета международного терроризма и морского пиратства нужно быть готовым к любым неожиданностям..." (с)

Цельнотянуто с http://u-96.livejournal.com

Оперетта.

"...а тут параллельно с этим происходит
знаменитое крымское землетрясение."
"Землетрясение" М. Зощенко

(Отец рассказывал. Я записал и пересказываю от первого лица.)

Германия. Дрезден. 1961 год.

Группа немецких офицеров запланировала поход в театр. Не знаю, почему их командиры обратились к нашим командирам с просьбой выделить автобус, но автобус выделили, путевку выписали и я поехал забирать группу в немецкую ВЧ. "А тут параллельно с этим происходит..." визит А. И. Микояна в Дрезден. Половина улиц перекрыта, на оставшихся столпотворение. Улицы в Дрездене довольно узкие, автобус у меня достаточно широкий. На одной из улиц я как-то умудрился зацепиться ручкой двери автобуса за ручку двери трамвая. Так и телепался с ним заодно до следующей его остановки.
Худо бедно добрался до условленного места. Товарищи немецкие офицеры чинно-благородно загрузились в автобус. Один из них оказался переводчиком, специально прикомандированным для объяснений с русским водителем. Поехали. Снова объездными путями. Времени в обрез. Вместо 30 км/ч, разрешенных для военных автобусов, ехали и 60 и 80. И на каких-то задворках поймали камень из мостовой между двумя скатами заднего колеса. Ехать дальше с этим подарком нельзя, а время поджимает. Какое-то время я проползал вокруг колеса на спине с ломиком в руках, пытаясь добыть камень. Добыл. Вернул на немецкую землю. Сам извозился. Некогда было думать, куда и что подстилать, решил: вернусь - форму постираю.
До театра доехали к третьему звонку. Товарищи офицеры спешно выгрузились и побежали в сторону входа в театр. Я перевел дух. Часа три у меня до конца спектакля было, и я неспешно вышел из автобуса, решив для начала помыть руки, слив немного воды из радиатора. В этот момент переводчик оглянулся и вернулся со словами: "А Вы что же не торопитесь? Пойдемте быстрее, мы же опаздываем." За два с половиной года службы до этого, пассажиры ни разу не пытались взять меня с собой по своим делам, и я растерялся, а переводчик уже тянул меня за рукав. Пока мы бежали к театру, я безуспешно пытался спрятать руки в рукава. Никогда в жизни до этого я в театре не был, но книги читал и знал, что в театр ходят в "парадной" одежде, и уж никак, не прямо из-под автобуса. Переводчик подвел меня к третьему ряду партера и показал мое место в середине ряда. У немцев не принято занимать оставшиеся свободными места с краю, и я, извиняясь, пробирался на место "согласно купленному билету" мимо нарядной публики.
Оперетта "Нищий студент" началась, на сцене пели и танцевали, но я не понимал о чем они по-немецки поют и все думал о своем внешнем виде.
Дождавшись антракта, я решил бежать к своему автобусу. И, собственно, побежал. На моих замечательных немецких кирзовых сапогах были модные тогда у нас металлические набойки на каблуках. Вот этой набойкой я и зацепился за ковровую дорожку, смял ее и застрял в дверях при выходе из зала, нарушив движение публики к буфету (с тех пор, я не делал таких набоек никогда). Кто-то помог мне отцепиться от ковра, я хотел бежать дальше, но тут, наверное из под земли, передо мной вырос переводчик и вежливо спросил, понравился ли мне спектакль. Я вежливо ответил, что понравился. Видимо, он по интонации понял правду и стал, неторопливо прохаживаясь, рассказывать мне о чем шла речь в первом действии и что будет во втором. К тому моменту, как мы вернулись в зал, все уже вновь заняли свои места, и мне опять пришлось пробираться, извиняться и прятать руки.
После спектакля товарищи офицеры коротко посовещавшись решили ехать ужинать. В ресторан меня тоже взяли с собой, сделав только распоряжение официанту, чтобы мне спиртного не приносил. Ужинали долго, с перерывами на танцы и прогулки в ресторанном дворике. Часа в два ночи решили двигаться домой. К этому времени в автобусе образовались: трезвый водитель, более-менее трезвый переводчик со списком адресов и фамилий и группа частью спящих, частью горланящих песни пьяных офицеров.
Маршрут был составлен. На первых остановках офицеры сами выделяли из своих рядов, будили и выгружали обладателя названной фамилии из списка. Но к концу маршрута мы с переводчиком получили троих беспробудно спящих, без всяких шансов разбудить. Тогда по двум первым адресам переводчик заходил в дом и предлагал родственникам забрать понравившегося им офицера. По третьему адресу выгрузили того, что остался.
Часам к шести утра я добрался до своей части, сытый по горло (в прямом и переносном смысле) немецкой кухней, немецкой и общемировой культурой, визитами политических деятелей и немецкими дорогами...

И Ленин, такой молодой...

(История из жизни Арбатского ВО)

Конец 80-х. Начало перестройки. "Огонек". Другая стремительно желтеющая пресса. Сто первая страшная рассказка про жуткие сталинские репрессии, про другие жуткие подробности СССР, про Жукова-людоеда и пр. - в каждой газете (которые мы по инерции читали).

ВЦ ГШ. Ночная смена. Опытные товарищи готовятся надувать матрасы от НМЛ (накопителей на магнитной ленте - кто-то еще помнит?), дабы скоротать ночь в относительном комфорте. Молодежь (в том числе и я) собралась возле дисплейной стойки и горячо обсуждает последние новости - о том, как в нашей стране было плохо, а мы и не заметили, какие тираны в ней правили, и т.д.

А надо сказать, что в те времена большинство лейтенантов в нашей части достаточно рьяно относились к своей квалификации. Почему-то это ценилось - хорошая квалификация. Если офицер не имел должной квалификации, то будь ты хоть полковником... "Квалификация" - это было наше заклинание. Мы его повторяли, мы ему молились. Посему у меня ночные смены были тяжелыми - я судорожно учился всему тому, что не преподавали в нашем училище, или что было мною упущено. И посему утром следующего дня я был в весьма мутном состоянии.

И, сдав смену, в этом не вполне адекватном состоянии я и направился в столовую на завтрак. Ну, взял подносик, поставил на него тарелки, получил чек, сел за стол...

Сел, ткнул вилкой в пюре, поднял от тарелки глаза... и замер - передо мной... за соседним столиком... с таким же, как у меня, подносом синего цвета... сидит... товарищ Сталин!... да, он, вылитый!... Иосиф Виссарионыч! собственной персоной! С усами и во френче. Вот только трубки нет.

Передать, какая паника меня охватила - я даже не берусь. Психушки я видел только снаружи, но и этого мне было достаточно, чтобы реально передрейфить... Но я решил бороться! "Сгинь, нечистая" - сказал я себе, и мужественно уткнулся носом в тарелку, надеясь всей душой, что оно само "рассосется".

Через полминуты я храбро поднял глаза... И чуть не завизжал - к товарищу Сталину подошел товарищ Жуков, перекинулся с ним двумя словами, сел рядом, и начал мирно хавать!.. нет, не человеческое мясо, обгладывая черепа и ребра, а рыбу с картофельным пюре, то же самое, что я взял себе. Это давало шанс!

Посему я опять уткнулся в свою тарелку, повторно сказав себе, что, мол, рассосется. И тут - о, счастье! - ко мне подходит и присаживается Валера "Мозолистая лапа" из заступившей смены! Я его тут же осторожно спрашиваю: Валера, а все ли нормально? Нет ли каких-то неясностей, непонятностей, или иных-других природных аномалий? Валера недоуменно пожимает плечами и с удивлением на меня смотрит. Мол, что тебе не так, дорогой?

Тут я второй раз отказываюсь описывать мои чувства. Духом я упал окончательно, и уже был готов попросить Валеру вызвать мне... ну, короче, помощь. Благо, это помощь неподалеку обреталась... Короче, я представил себя в больничном халате, пускающего слюни, и ощутил приход толстой полярной лисички в полном (и весьма унизительном, на мой взгляд) объеме...

Но ведь у истории должен быть хороший конец, правда? Он таки был! Валера увидел мой остекленевший взгляд, направленный куда-то ему за спину, повернулся, осмотрелся. Хмыкнул. И, усмехнувшись, спросил - "Что с тобой? Ты что, артистов не видел? У нас кино снимают! Там полный двор актеров!"

И опять я не берусь описывать свою реакцию... Если не ошибаюсь, я просто встал, и прошел на выход, нарушая все правила столовой. Меня еле заставили расплатиться. Выйдя из столовки, я таки увидел полный двор актеров в форме, в гриме (если бы они закончили перекур к этому моменту - точно с катушек съехал бы!). В нашем "доме", где сохранились кабинеты времен ВОВ (с обстановкой) снимали один из последних наших фильмов о войне.

Я завязал с прессой с того дня. Не покупал газеты и журналы года два. А наткнувшись в телевизоре на "исто(е)рическую" передачу, тут же переключал канал. И спорить на исторические темы завязал. А то потом встретишь еще Чингисхана какого-нибудь ненароком, а он тебе секир-башка организует... И будешь ты - с отдельно проживающей башкой в толстом замусоленном больничном халате.