МЕЛОЧИ СЛУЖБЫ

1.
Пара идет метнуть бомбы в районе гор Анардара. Цель - пещеры, где по данным разведки находится перевалочная караванная база. Борт N10 педалирует капитан Трудов. Его правый летчик, лейтенант по кличке Милый, устанавливает в отверстие в полу прицел для бомбометания (что-то вроде перископа наоборот - труба, смотрящая вниз).
Командир выводит машину на боевой, спрашивает:
- Штурман, дистанция до цели?
Милый смотрит в карту, потом приникает к окуляру прицела. Наконец, отрывается от окуляра и, задумчиво глядя на командира, отмеряет руками в воздухе сантиметров тридцать:
- НУ, ГДЕ-ТО ТАК ПРИМЕРНО ...

2.
Где-то в степи возле Фараха. Пара идет на пределе. Пролетают большое стадо овец с двумя пастухами. Правак Милый щелкает тумблерами отстрела АСО. Высовывается в окно, смотрит назад.
- Ты что делаешь? - спрашивает командир.
- Да смотрю, загорятся бараны, если на них асошка упадет, или нет?
- Я тебя сейчас скину, Милый. Твое место не на правой чашке, а там, среди этих баранов.

3.
Пара высаживает спецназ в районе боя. Пока ведущий, высадив группу, забирает раненых, ведомый борт N10 работает по духовской позиции. Заходя на второй круг, экипаж ведомого наблюдает, как борттехник ведущего, прапорщик по прозвищу Киса бежит вверх по склону, на вершину. Там, на переднем крае, растянувшись в цепь, лежат бойцы. Киса взбегает на вершину, нагибается, спрашивает что-то у лежащего солдата. Разгибается, идет к следующему, опять спрашивает, идет дальше.
- Что он делает? - изумленно говорит командир. - Его же сейчас снимут!
Он разворачивает вертолет на месте и обрушивает на соседнюю горушку, где засели духи, оставшиеся нурсы. Борттехник Ф. помогает пулеметным огнем.
Тем временем, неспешно пройдя всю цепь, прапорщик разочарованно разводит руками и возвращается на борт.
Дома прапорщика Кису спросили, зачем он расхаживал под огнем противника в полный рост.
- Та под каким таким огнем? - удивился Киса. - Сигаретку хотел стрельнуть, а они все некурящие оказались!

4.
Полдень. Борт N10 должны закатить в ТЭЧ для замены двигателей. К вертолету подъезжает машина, чтобы утянуть его к месту замены. Борттехник Ф., занятый приготовлениями к перемещению, просит дежурного по стоянке части лейтенанта Л. найти ВОДИЛО - металлическую трубу для буксировки летательного аппарата тягачом.
Лейтенант Л. бегает от вертолета к вертолету по пыльной стоянке, ищет, уворачиваясь от выруливающих и заруливающих машин. Возвращается ни с чем к борту N10, останавливается и орет, озираясь:
- Да где это ебаное водило?!
Из кабины тягача высовывается солдат и говорит испуганно:
- Я ВОДИЛА...

5.
Как-то вечером борттехник Ф. рассказывает соседям по комнате о своем сегодняшнем вылете.
- Мало того, что у нас кончились нурсы, у меня еще и пулемет заклинило - я у правака два карандаша сломал, выковыривая перекошенный патрон. А духи все долбят и долбят. Я кричу командиру - пора, мол, удочки сматывать...
Тут борттехника Ф. перебивает борттехник М.
- А вы что, удочки с собой брали? - с интересом спрашивает он.
- Да, Феликс, - отвечает после паузы лейтенант Ф. - Спиннинги, бля!
И, когда в комнате утихает хохот, продолжает рассказ...

Столб двенадцатый.

Бурбулятор.

Загадочное слово, правда? И с обалденной положительной энтропией. Так и тянет подорваться и заефронить какого-нибудь Брокгауза в Большую советскую энциклопедию, чтоб он там у Даля спросил, что это за хрень такая. Но, как говорят на родине многих замечательных людей, - Да не ломайте вы ноги, а слушайте сюда. Именно отсюда будет проистекать!
Бытовой прибор это. Ну, почти бытовой. И слегка кухонный. Предназначен для скорейшего кипячения пятилитровой банки воды секретно-ночным способом. Пять литров - это чтобы на всех бдящих на ночном дежурстве бойцов хватило. А скорейшего - это для того, чтобы дежурный по части это таинство не застал и не внес свои коррективы во взгляды дежурной смены на службу.
Не-е-е-е-е... Сам процесс новизною совсем не блистал: я лично по этому принципу чаек как-то заваривал. Но по врожденной скромности масштабы задействованных сил природы использовал совсем не те. Ведь мы как делали? Брали две безопасных бритвочки, прокладывали их спичками, к каждому лезвию - по проводочку, а эти самые проводочки - в простую розетку. Всю эту конструкцию опускали в стакан с водой и через пару минут любовались переходом воды в другое агрегатное состояние. Просто и красиво. И вкусно, смею уверить. Если, конечно, все тот же дежурный не припрется, весело помахивая коррективами...
А вот те ухари скромностью совсем не страдали и вместо бедно-сиротских бритвочек приспособили две крышки от банок, где раньше тушенка жила. Да не те взяли банки, что были классического калибра 76.2, а те, что потолще и посытней будут. И не два жалких проводочка к ним цепляли, а припаяли толстенный кабель. И не в розетку совали, а прямо к клеммам подключались. Причем перед главным рубильником, потому этот гадский автомат всю дорогу возмущенно вырубался, лишая отважных воинов неуставного чайка с почти законным пряником.
Сами понимаете, агрегат был очень серьезным дядечкой и дилетантства не прощал. Поэтому право запускать его имел только один, самый проверенный сержант, очень аксакального срока службы и с IQ выше среднего в данном подразделении. А все остальные монголоиды имели только право совещательного голоса. Даже просительного, я бы сказал...
Сержанта так и звали - Главный Бурбуляторщик.
Сам процесс своей солидностью явно превосходил все остальные глобальности Советской Армии, и даже Первомайский парад на Красной площади казался в сравнении с ним походом пьяного гегемона в ларек за добавкой огненной воды.
Сначала к дверям выставлялся бдительный часовой с орлиным зрением, совиным слухом и гепардовой скоростью перемещения новостей в пространстве. Потом подмастерьями сержанта выносилась и торжественно устанавливалась многоопытная табуретка. На нее водружалась специально обученная банка с водой, и в завершение подготовительного процесса на передний край выдвигался сам Главный Бурбуляторщик. В каждом жесте аксакала просвечивала жизненная умудренность - он степенно подходил к сосуду и очень критически осматривал монументальность установки табуретки. Затем вдумчиво, до миллиметра, изучал уровень животворной влаги в банке и мудрым глазом оценивал степень терпения у страждущих военных.
Все! Можно было священнодействовать! Торжественно надевались резиновые перчатки и брались в руки сварочные «крокодилы», коими и проходил процесс подключения бурбулятора к источнику казенных электронов. После чего подвешенный к ручке швабры адский прибор погружался в водную среду...
И вот тут начиналось! Все помещение сразу начинало вибрировать мелкой дрожью, слышался утробный гул возмущенных электронов, а в воздухе сразу повисала какая-то неосознанная тревога. Гул все нарастал, тревога крепла, а амплитуда колебаний стен вызывала из недр памяти видение картины «Последний день Помпеи». И вот в какой-то момент охреневшая от таких напрягов вода изрыгивала из недр банки первый мощный пузырь пара...
Все наблюдавшие эту картину синхронно проглатывали слюну и переводили голодный взгляд на сержанта. Бурбуляторщик солидно улыбался и вырубал свой кипятильничек. В помещении сразу становилось светлее и как-то уютнее, тревога улетала следом за пузырем пара, а гул с вибрацией вообще начинали казаться одним большим коллективном глюком.
В уставшую банку насыпалась заварка, поверх нее натягивалась чья-то шапка без кокарды, а вся дежурная смена доставала все свои запасы терпения. Наверное, это были самые тяжелые минуты дежурства. Один Бурбуляторщик не страдал - он степенно отцеплял прибор от швабры, задумчиво сматывал кабель и надежно ховал свое орудие производства в стойку аппаратуры уплотнения. Закончив свои хлопоты, сержант усаживался на вежливо подставленную табуретку, и молча кивал уставшему глотать слюни коллективу. Окрыленный коллектив по-акопяновски радостно произносил: «Трах-Тибидох-Тибидох» и находчиво извлекал из воздуха кружки-ложки-пряники. После чего со всем пылом предавался греху чревоугодия.
По старинной армейской традиции, самый молодой грешник проглатывал свою пайку в стиле прожорливой птички-пеликана и, дожевывая на ходу, бежал сменить упавшего в голодный обморок часового. Сыто-довольный вид пернатого спасителя выводил павшего из анабиоза и предавал силы переместить свой желудок поближе к чайку, еще плескавшемуся на дне банки...
Как насосавшиеся клопы, сытые и потяжелевшие военные с трудом отваливали от неуставного достархана и тащили свои организмы к месту непосредственной службы...
Поиграть в сытых удавов...
Переварить оставшееся до смены время...
Помедитировать о наладившейся жизни...
Только бы голодный и злой помдеж по части не приперся, уловив такие вкусно-калорийные флюиды...
И так каждую ночь. Неплохо ухари устроились, надо признать. Внушаить!!!
Вот только кончилось все это, в прямом соответствии с народной мудростью - жадность фраера сгубила...

Как-то один из азиатов, прослышав о поступательном движении эволюции и вспомнив папу-рационализатора, с успехом заменившего в хлопкоуборочном комбайне большой болт на солидный винт, решил тоже пойти по стопам родителя. Ибо пытлив ум человеческий без меры. И в самом-то деле, сколько можно одним только чаем давиться? Ведь в мире есть столько других вкусностей! Та же тушенка, например. Ведь из нее можно классный супчик замастырить. В той же самой банке. Благо Главный Бурбуляторщик на смене отсутствовал, а где лежал его дрессированный бурбулятор, все отлично знали...
Ну и приступил к высокому искусству военно-полевой гастрономии, тщательно копируя все повадки Главного Бурбуляторщика. Ну там, часовой-табуретка-банка-швабра...
Внимательно проследив за изрыгнутым пузырем пара, находчивый монголоид щедро вывалил содержимое банки тушенки в содержимое банки с кипятком. И ведь это чудило даже не догадывалось, что два столь разных содержимых в одном месте ужиться никак не захотят! Как портвейн с водкой в одном желудке. Так и произошло! Разогретая кипятком тушенка всеми своими жирами возмущенно взяла и замкнула бурбулятор!
В общем, 3,14здануло так, что Северное сияние померкло от стыда за свою чмошность...
Нервных просим не беспокоиться - Кольская атомная почти не пострадала. А вот здание штаба... В мгновенно потемневшем здании носились восхитительные запахи совсем горелой изоляции и слегка пригоревшего жира. Но насладиться ими находившиеся в зоне поражения никак не могли. Обоняние отшибло напрочь. Зато перед глазами проплывали красивые разноцветные круги, в ушах перекатывались роскошные громы, а бедные барабанные перепонки, влекомые средним ухом, провалились куда-то в район пяток. Кто-то, правда, пытался материться на пальцах, выражая всеобщее мнение насчет пропажи аппетита, но никем услышан не был...
Покончив с дежурной сменой, ударная волна пробежалась по расположению части и насвинячила, где могла.
Дежурный по части, решавший сложную задачу, сходить ему в туалет сейчас или подождать пока подрастет давление в кишечнике, чуть было не решил проблему дефикации организма прямо на месте...
Смотревший хоккей Батя, так и не увидел как тот крендель, выходя один на один с вратарем, промазал по воротам. Что вдохновило его выйти один на один с другим кренделем, дежурившим по части...
Часовой на посту N 1, спокойно спящий стоя и с открытыми глазами, вдруг обнаружил пропажу картинки перед глазами и решил, что лишился зрения в наказание за такое непочтение к Знамени. И тут же попытался отмазаться от возмездия, перекрестившись автоматом. И чуть было не заехал штыком голодному и злому помдежу, на ощупь крадущемуся вдоль стенки по коридору...
Дрыхнувший в казарме Бурбуляторщик, подсознательно уловив момент гибели своего питомца, так лихо подпрыгнул, что вписался башкой в верхний ярус кровати, отчего смог вдоволь насмотреться на красивые разноцветные круги, сродни тем, что уже рассматривала дежурная смена. Тем самым ментально присоединившись к находившимся в зоне поражения бурбулятора...

Словом, приключений хватило всем. Особенно впечатлен был Батя, осматривая останки прибора - в середине каждой крышки зияла большая прожженная дыра, а оплавившийся кабель так и наводил на мысли о несокрушимости темных сил электричества, помноженных на тупость человеческую...

Цельнотянуто с http://anekdotov.net/

Рассказал(а) Alex_ZD.
Было это года 3-4 назад, служил я тогда в рядах ВС....
Был у нас командир роты, дай бог каждому...
Было у него две тачки (копейки), на одной он ездил, на другой сын, сына кто-то на джипе подрезал, ну, тот не справился, царапнул, в общем, повесили 40 кусков, командир им сразу сказал: "Я офицер, денег нет, да вы и сами виноваты", а они стрелку забили...
Он построил нас вечером, все объяснил и сказал: "Оружейка открыта, никого не неволю, но по-человечески, кто может - помогите".
В общем, 90 рыл в полной экипировке строем вышли из ворот В/Ч N *****. Когда мы пустырь (место стрелки) с этими быками оцепили, передергивая затворы АКМ, они позеленели в своих джипах, даже драпать не пытались, повыползали по первой команде и мордой в землю..., ну, им тихо объяснили, в чем они не правы, стволы забрали, ночью на Дону потопили, и назад в часть.... Ни одна сволочь не застучала командиру части. Ротный сам через день все рассказал, тот только кивнул, мол, все в порядке...

Дело было в 70-х годах в Главном здании МГУ. Поддержание порядка в общежитии входило в задачи Оперотряда МГУ, который действовал всегда решительно и с размахом. Память о нем сохранилась по сию пору.
В тот раз в общежитии в ГЗ проводилась чистка - тотальная проверка паспортного режима. Рано утречком в воскресенье корпус был оцеплен, одновременно перекрыты все выходы, лестницы, лифты и переходы, и началась планомерная проверка всех комнат, включавшая обшаривание санузлов, шкафов и прочих укромных мест, где могли бы притаиться нарушители паспортного режима - короче, по много раз отработанной схеме.
Не миновала чаша сия и комнату на 17 этаже, где жила студентка геологического факультета Марина Л. В этот раз ее соседка была в отъезде, и у нее ночевал студент Саша К. В свое время раздался требовательный стук и в эту комнату. Неприятностей на свою голову им не хотелось, но что же делать? Даже если не открывать, это не поможет, у проверяющих есть ключи от всех комнат. Прятаться в шкафу или под кроватью столь же бесполезно. Тогда Саша сообразил: открыв окно, он выбрался на карниз и замер, прижавшись к стенке: под ногами у него зияла пропасть эдак метров в 60.
Окодовцы сразу почуяли, что что-то не так. Но под кроватью и в шкафу никого не оказалось. Тогда старший наряда приказал своему коллеге: "Открой окно, посмотри, нет ли кого на карнизе". Тот высунулся из окна, смотрит - парень стоит ни жив ни мертв от страха. Оперативник на минуту забыл о своем "долге" и пожалел парня. Он закрыл окно и сказал: "Никого нет"
Марина только и пролепетала: "Как нет?!"
И - хлоп в обморок.