О совпадениях.
Уволился один дембель. По фамилиии Иванов. Чрезвычайно редкая русская фамилия. Василием звали. Почти два метра в высоту, чуть меньше в ширину и гораздо более центнера весом. Из Балашихи. Страшным залётчиком слыл Вася Иванов, и когда он последним эшелоном ушёл "на материк" многие громко вздохнули с облегчением. Солдаты - потому что имел он привычку побивать коллег. А комсостав - потому что уж очень он надоел со всеми остальными своими привычками. Последним эшелоном его скрепя сердце отправляли. Хотели сплавить среди первых, но комбат сказал - "через мой труп" и приказал МКСу потерпеть ещё чуть-чуть.
Прапорщик, сопровождавший машину с дембелями до станции добровольно остался ещё на несколько часов, чтобы собственноглазно убедиться, что сержант Иванов уехал-таки к едреней фене. На КПП, встав на подножку ЗИЛа, по революционному подняв руку со сжатым кулаком он прокричал "Но пасаран" и пояснил дежурному: - Всё, уехал...
Списки личного состава в тот период изменялись всё время в связи с отбытием дембелей и прибытием молодых. Командир проводил перекличку. Когда произносил фамилию уволившегося, солдатики кричали - Откинулся. Фамилия вычёркивалась и перекличка продолжалась.
Васю Иванова из списка не вычеркнули. Каждую поверку его фамилия выкрикивалась с неподражаемым удовольствием. Лейтёха с кайфом выслушивал "Откинулся", делал паузу, победно оглядывая воинство и переходил к следующему по списку. Видимо, чтобы посмаковать интеллектуальное удовлетворение, фамилия Васи НЕ ИСЧЕЗАЛА. Ритуал проверки "Мёртвых Душ" продолжался.
Однажды....
- Иванов - с благоговейным трепетом произнёс офицер, состроив блаженную мину и..... кто-то тонким голоском ответил - Я.
Прогремел гром, степное утреннее небо покрылось мозаикой кровавых трещин. Шариковая ручка испуганно крякнув поломалась пополам, а очки командира обильно запотели. Бойцы в панике развалили строй, как-будто несколько десятков штык ножей одновременно впились им пониже спины. Дрожащий голос командира неуверенно спросил
- Кто?
-Я, - сказал маленький человечек с галёрки строя, по-школьному поднимая руку.
-Как фамилия?
-Ну так, Иванов.... Сергей, - после неловкого молчания добавил молодой и опустил руку. Командир ещё накануне знал, что фамилия новенького - Иванов. Но рефлекс сработал.
Он быстро закурил, распустил строй и пошёл по направлению к штабу, повторяя
- Иванов, Иванов, Иванов.
НШ, по-отечески похлопал лейтенанта по плечу, налил чаю и успокаивающе сказал
- Богата ведь земля русская на Ивановых, богата. Потом в его лице что-то поменялось, внутри что-то резко щёлкнуло и он добавил
- И каждый по-своему хорош. Ъ.

Вспомнил еще одну байку от дальнобойщиков еще социалистических времен.
Ехали парни зимой с Ивделя на Серов-Свердловск. Довольно таки холодно. Градусов около 30. На зимнике стоит Камаз, а вокруг него бегают две фигуры, одетые весьма скупо для этой местности - тапочки "ни шагу назад", треники. И тела эти весьма активно машут руками и мимикой дают понять, что холодно им очень и погреться они бы и не прочь. Ситуация насквозь непонятная - ихий Камаз вполне себе работает, габариты горят, из трубы дымок... Ну подобрали этих деятелей, а когда историю выслушали, то и сами прониклись.
Короче - ехал себе Камаз по своим дальнобойным делам, никого не трогал до поры до времени. Ясен пень, что в теплой кабине парни одеты весьма легко. И тут, как на грех, под колеса попадает волк. Натуральный такой, в богатой зимней шкуре. Эти обормоты порадовались такому подарку, кинули его на лежак, который позади сидений и погнали дальше, бурно обсуждая, как им повезло и ТТХ будущих модных волчьих шапок.
Километров через 50 они услышали весьма нехороший звук позади себя и увидели, что мертвый труп убитого насмерть покойника вдруг ожил (видать оглушило крепко), смотрит на них с каким то нездоровым интересом и этот самый звук издает.
В таких ситуациях руки действуют быстрее головы - Камаз встал как вкопанный, отчего волчара уебался в лобовое и снова временно ушел в себя, а бойцы покинули транспортное средство быстрее шампанской пробки (культурно закрыв за собой двери, т.е. по их понятиям - заперев злое животное), бурно радуясь, что счастливо избежали безвременной гибели от клыков. Однако они быстро поняли, что перспектива замерзнуть тоже не за горами (трасса эта "Ивдель-Серов" мягко говоря не напряженная). К моменту приезда "спасателей", они нарезали круги уже минут 20 и замерзли вплоть до соплей, уже серьезно рассматривался вариант - открыть дверь и х#й с ним - может не сожрет...
Еще примерно через полчаса отогревшиеся охотники и спасатели приступили к операции освобождения Камаза от захватчика. Вооружились имеющимися монтировками, ключами и пошли на приступ. Волку тоже не улыбалось близкое знакомство с металлическими предметами, поэтому, как только дверь открылась, он сиганул над головами и смылся. Очевидцы утверждают, что в качестве трамплина эта лесная сволочь использовала башку одного из "охотников", но лично я считаю это поэтическим преувеличением (*). Но неоспоримым остается тот факт, что кабину они мыли долго и тщательно, поскольку от свалившихся на него невзгод и испытаний, лесной зверь изрядно ее пометил.

(*) Сильвер же, опираясь на собственный опыт и свидетельства очевидцев, утверждает, что это обычная тактика при сваливании собачьих, когда к ним подступает двуногая опасность. Особенно во множественном числе.

Дело было в далеком 1991 году. Советский Союз тогда существовал, но социализм доживал последние месяцы... Со 2 апреля в стране вводились свободные цены - это означало начало периода нестабильности, краха прежней системы социальных оношений и прочих безобразий. Об этом говорили. А вот 1 апреля был понедельником. И утром на дверях нашего учреждения появилось два объявления: 1- "В связи с введением со 2 апреля свободных цен день 1 апреля объявлен нерабочим" и 2- "Внимание сотрудников! Производится распродажа по государственным ценам зубной пасты "DISSI-DENT". Обращаться в Управление к полковнику Калугину". Фамилия полковника Калугина тогда тоже была на слуху, кто этот человек, где и когда он служил тогда все знали и все это однозначно воспринималось всеми сотрудниками как первоапрельский розыгрыш. По крайней мере, рабочее место никто не покинул и в нашем Управлении найти полковника Калугина, торгующего зубной пастой тоже никто не пытался. Озабоченные предстоящим повышением (пардон, дерегулированием)цен люди быстро забывали про объявления, первым кто сконцентрировал на них свое внимание был подполковник, носивший прозвище 1"В". Кто не знает, это означает "Олигофрения в степени легкой дебильности", кроме того "В" - первая буква его фамилии (названа не будет). Он вызвал всех, кто по его мнению мог повесить объявление (тут, правда, он не сильно ошибся) и стал орать: "В нашей организации служат умные и образованные люди, которые понимают шутки. Но среди них есть дураки, ограниченные люди, которые шуток не понимают. И они ваших шуток не поймут! И я вот не понимаю ваших дурацких шуток! И поэтому запрещаю вывешивать всякие дурацкие объявления!".

Народ тут всё больше прозой изъясняется. А можно... виноват, разрешите стихами? Под Бродского.

Шлю привет тебе из жаркого Джамбула!
Май в разгаре. Приближается развязка.
За спиной почти две сотни караулов,
Так что даже с автомата слезла краска.

***

Ожидается ненастная погода
В Средней Азии и Южном Казахстане.
Ветер дует от заката до восхода,
Да и засветло он дуть не перестанет.

Хмурый тополь шлёт пахучие флюиды.
На болоте громко квакают лягушки.
Часовой ползёт в плаще с унылым видом,
Полусогнутый под грузом ржавой "пушки".

***

Здесь всё сущее движенью неподвластно,
Ибо служит эталоном постоянства,
Существует, не завися понапрасну
Ни от времени, ни даже от пространства.

Постоянно часовые бродят где-то,
Постоянно кто-то спит, а кто-то дремлет.
Ты не выспалась? Бывает! Прошлым летом
Я и сам клевал, как коршун, носом землю.

***

Экзотично, не похоже на Европу!
Ишачок арбу катает по аллее.
Да, конечно, очень славно пахнет тополь,
Только запахи берёзы мне милее.

Здесь на рынке неплохие тюбетейки,
Чистый шёлк. Однако, дорого и стОят.
Говоришь, в Москву недавно ездил Рейган?
Я б сказал ему, что думаю о СОИ!

***

Оидается приезд большого чина.
Красим листья, натирам плац солярой.
Раболепие - вот главная причина
Разложения и краха лучших армий.

Знаешь, здесь невыносимо жарко летом,
Так, что плавятся покрышки на "Камазе".
Ну, да ладно! Вот на днях куплю билеты
И уеду навсегда из этих азий...

ПРЫГАЮЩИЕ КОРАБЛИ
UPSHIPS
Сыну

И чудилась им мелодия "Рул, Британия"...

В нашем нынешнем понимании тридцатые годы прошлого столетия в истории США были годами наивности, но вдохновленности. Тогда всего двадцать лет разделяли гениальную фразу Черчилля о роли авиации в жизни человечества от наивной оценки ее профессором военной стратегии генералом Фердинандом Фошем, сказавшим в 1911 году: "Авиация - прекрасный вид спорта, но как инструмент войны - бесполезна". И в Америке эту точку зрения полностью разделяли, цитируя выдержку из статьи в журнале "Сайентифик Америкэн": "Предположить, что аэропланы революционизируют войну будущего, значит заниматься самым немыслимым преувеличением". Но прошли годы, и уже сами американцы поверили в истину слов, сказанных сэром Уинстоном в 1933 году: "Воздушная мощь может покончить либо с войной, либо с самой цивилизацией". Далеко позади был страшный опыт Первой мировой войны... А впереди был Пирл Харбор и еще более страшная бойня, но кто мог это знать?
Никто. Даже адмирал Уильям Стендли, медленно подходящий к вывешенным у стен Овального кабинета картам и схемам. Кивнув Президенту Рузвельту и присутствующим на заседании кабинета, Министр ВМС США начал доклад о состоянии флота и его задачах:
- Господин Рузвельт, буду краток. Начну доклад с вопросов стратегии. Наша страна не знала вторжения последние 120 лет. Исторические оппоненты, Мексика и Испания, слишком ослаблены, чтобы считаться возможными противниками. Следовательно, задачи сил флота - исключительно оборонительные. Исходя из того, что вторжение на наш континент невозможно без захвата прилегающих территорий, считаю, что основная опасность исходит от мощных морских держав. Таким образом, позвольте предложить Вам два плана возможных боевых действий с наиболее вероятными противниками, которыми мы считаем Великобританию и Японию.
Сказав это, адмирал, ничуть не смутившись, присвоил возможному конфликту с Британией наивысшую "красную" степень и начал "страшный рассказ" о воображаемом вторжении войск Метрополии, высадившихся в канадском Галифаксе и развивающих наступление в направлении Буффало и Детройта. Адмирала несло, и уже скоро красные мундиры "мерзли на захваченной Аляске и обливались потом в аннексированной Панаме".
Но Рузвельт, улыбаясь, молчал. Не выдержал только его специальный советник Джейми Каунзенс, вскрикнувший:
- Позвольте, адмирал! Не слишком ли это сюрреалистично?!
Поэтому дальнейший доклад о возможном конфликте с Японией, которому Стендли присвоил "оранжевую" степень, никто всерьез не слушал.
- Захват Филиппин? Какая чушь! Для обороны Манилы мы держим достаточное количество армейских подразделений, да и линия укреплений на острове Корредигор непреодолима! Он бы еще об атаке Гавайев рассказал! - ехидно думали присутствующие.
Это президентское совещание закончилось, так и не став историческим. Америка, излечивающаяся от моральной и экономической депрессии, не могла дать адмиралу ожидаемого: Гуам было решено оставить без новых фортификационных сооружений, строительство эсминцев класса "Симс" и "Бенсон" было под вопросом. Нужна была жертва - программа флота, не пользующаяся одобрением ни самих флотоводцев, ни президента, программа, отказ от которой дал бы деньги на строительство новых кораблей.
- Дирижабли? - подумал Стендли, - Уила Моффета больше нет, а только он мог защитить свое детище. Решено - с летающими авианосцами покончено!
(продолжение следует)