Вместо предисловия.
Если бы мой отец сам писал эту историю, то он, наверное, посвятил бы ее своему внуку, моему старшему сыну. Галю сейчас два года, и, как все дети в этом возрасте, он перемещается в пространстве почти исключительно бегом. Вот уже несколько месяцев я, с умилением - как и положено маме - глядя на то, как сын носится по дому и двору, смешно подбираясь и размахивая на бегу руками, думала, что эта походочка что-то мне напоминает. Что-то смутное, давно забытое, какой-то старый черно-белый фильм - никак не удавалось мне припомнить... Несколько дней назад, когда вся семья собралась за пасхальным столом, вспомнила моя сестра. Это фильм "Нахаленок" - помните босоногого пацана в штанах на одной помочи? Который просил взять его в Красную Армию, а красноармеец сказал, что сначала нужно пришить к штанам пуговицу? Вот, после того, как мы вспомнили добрым словом этот фильм, мой отец и рассказал

О ТОМ, КАК МОЙ ПАПА БЫЛ СЫНОМ ПОЛКА.

Лето 1944 года. Луганск. Мой отец вместе со своей мамой и бабушкой только что вернулись из эвакуации. Эвакуация. Об этом нужно было бы написать не рассказ - повесть. О том, как молодая женщина, еще не знающая, что уже стала вдовой, несколько месяцев едет в поезде с пожилыми родителями и пятилетним сыном. О том, как в самом начале пути у нее крадут единственные туфли, и всю оставшуюся дорогу они с двоюродной сестрой на остановках ходят за продовольствием и водой по очереди в единственной оставшейся паре обуви. О том, как они прибыли на место, когда уже начиналась зима. О том, как она сразу пошла работать, чтобы получить рабочую карточку, но район не выполнил план по продзаготовкам. И - весь район сняли со снабжения. Карточки не отоваривались. У местных по крайней мере были свои огороды, а что было у эвакуированных, чтобы сменять на еду? Но эту повесть уже, пожалуй, не напишешь. Бабушка ушла четыре года назад, остались только несколько десятков фотографий, да стопка писем. Ответы сослуживцев мужа и командования частей на ее запросы. "Не знаю", "не видел со дня отступления", "в списках не значится". И - наконец - из военкомата. "Признать погибшим".

Значит, вот тогда-то, летом 1944 года моему папе, который тогда был еще не моим папой, а просто восьмилетним мальчиком Вовой, имевшим во дворе даже в то несытое время красноречивую кличку "доходяга", попалась в руки книга Катаева "Сын полка". Нужно ли говорить, что случилось, когда Вова прочел эту книгу? Конечно, он решил тоже бежать на войну. Жили они рядом с железнодорожной станцией, через которую шли на фронт солдатские эшелоны, так что найти нужный поезд не составило труда. В открытой двери теплушки курили солдаты, не юные новобранцы, а постарше, скорее всего возвращались в части из госпиталей после ранения.
- Дяденьки, возьмите меня с собой, на фронт!
- А мамка с папкой твои где?
- Папа погиб.
- Ну, давай сюда...
Сильные руки затаскивают Вову внутрь вагона. Первым делом пацану вручают полный кателок пшенной каши. С тушенкой. Потому что солдат должен хорошо есть, чтобы была сила воевать с фрицами. "Я понимал тогда, - рассказывал отец, - что мать с бабушкой будут меня искать, сходя с ума. Но все это казалось мне в тот момент совершенно неважным. Важным было то, что солдаты согласились взять меня с собой, как равного, и уже очень скоро я буду на фронте, бить фашистов и мстить за отца. Я дойду с боями до Берлина, а если мне повезет, то может быть, убью самого Гитлера. И это было - счастье!"
После того, как Вова доел кашу, ему дали второй котелок - на этот раз с чаем. И головку рафинада, величиной почти с его кулак. Но только допить чай ему не пришлось. По вагонам прошелестело "трогаемся", сильные руки опустили Вову обратно из вагона на землю, и, прежде, чем он успел понять, что происходит, поезд ушел, а он так и остался стоять, растерянно глядя ему вслед и сжимая в руке недоеденый кусок сахара.
И тогда огромное счастье сменилось огромным - горем!

"Папа", - спросила я, когда тот закончил свой рассказ, - "скажи все же, чего было больше, счастья, или горя?"
"Одинаково", - откликнулся отец. Потом помолчал немного и задумчиво протянул: "А вообще-то, ты знаешь, все-таки счастья,наверное, было больше..."

Сухарики.

Если вся страна увязла в дефиците, то и армия сидит там же. Какой дефицит в ремонтном батальоне танковой дивизии? Правильно, танковые запчасти. Танков много выпускают? Много. А запчастей к ним? А-аааа, а вот это - военная тайна, и в целях ее сохранения запчастей вам никто не даст. А если нет запчастей, то и танки ремонтировать нельзя. А если ты, ремонтник, ремонтом не занимаешься, то бери лопату и копай. А если ты еще и сержант, то возьми трех молодых бойцов с КМБ и веди их в наряд по столовой. По-русски даже матом не понимают? Выучи их родной язык. А потом заставь этих гордых орлов в столовой полы мыть. В общем, много стимулов у механика остаться на броне и выглядеть жутко занятым.

Что-то можно изготовить самим. Что-то можно украсть у соседей. Накричит генерал-комдив на лейтенанта-взводного, брызгая слюной; уедет летучка на полигон к чужой дивизии на учения. Снимут с боеспособного чужого танка, скажем, эжектор. Будет потом чужой зампотех кричать: "Что??? Где???" Получит он невразумительный ответ: "Приходила офицера с солдатой, сняла ыжектор, сказала, чинить нада"... Но это бывало редко.

Тот танк стоял на ремонте месяца три и надоел всем до чертиков. Больше всего он надоел зампотеху батальона майору Тросику. Потому что полковник-зампотех дивизии пообещал сфотографировать Тросика на фоне этого танка и поместить фото на стенд "Наши тормоза". И понеслось по нисходящей: зампотех - ротному: "Товарищ старший лейтенант, вы - паталогический бездельник!"; ротный - взводному: "Леша, ну как же так, будет у тебя порядок или нет?"; взводный - старшему механику: "Шура, сволочь, танк тебе надоел? Когда ты последний раз водил в наряд по столовой Джулаева, Джабраилова и Джамбулова?"

Проблема упиралась в отсутствие маленьких и простых деталек, именуемых сухариками. Не буду вдаваться в технические подробности, скажу только, что нагрузки на эти сухарики нехилые, поэтому заменить их отломанным от батальонного забора куском железяки нельзя. Старший механик младший сержант Саша до армии закончил первый курс ВУЗа и даже имел снисходительную "четверку" по предмету "Теория Конструкционных Материалов". Очень не хотелось кричать "Кутак!" в столовой, поэтому в мозгу зашевелились обрывки воспоминаний. "Плавка? Не то... Ковка? Нах ковку... Закалка - ага... Цвета побежалости...отпуск... в масле? - да..." Саша решительно зашагал в боксы взвода специальных работ, зажав в кулаке грязный чертеж собственного изготовления.

...Настал момент отпуска деталей. Саша опустил раскаленные добела сухарики в ведро с отработанным маслом. Столб белого пара унесся под потолок, сладковато запахло горелым маслом. Через несколько минут весь рембат несся к боксам спецвзвода, стуча копытами и размахивая огнетушителями. Дело в том, что в рембате пожары случались чаще, чем разрешалось начальством. После того как дотла сгорел БТР, в рембате появились огнетушители, т. к. оказалось, что багром и кошмой горящую броню не потушить.

Толкаясь плечами, в бокс ввалились два майора: начштаба и зампотех. Прямо перед ними стоял младший сержант Саша и, блаженно улыбаясь, рассматривал синеватые сухарики. Первым опомнился начштаба:
- А где пожар?
- Пожар? Какой пожар? А... Не, это я сухарики изготовил.
В разговор вступил зампотех батальона:
- Сухарики? Ты чуть боксы не сжег! Где ты такому научился? В ВУЗе? Студент... любленный...ёть...
Начштаба, поняв, что обошлось без жертв и разрушений, пришел в благодушное настроение:
- Да ладно тебе, Тросик. Он смекалку и инициативу проявил, молодец.
Майор Тросик упорствовал:
- Смекалка и инициатива могут исходить только от командиров!
Начштаба усмехнулся:
- Зато деталь сделал, теперь ты не попадешь на стенд к зампотеху дивизии.
Тросик кричал:
- Лучше в тормозах числиться, чем ЧП иметь. А если сухарики эти не выдержат? Полдвигателя разнесет! Нет уж, если нет запчастей, так и будем сидеть, пока не пришлют.
Начштаба проявил раздражение:
- Ты - майор, инженер, а ни хрена не знаешь и всего боишься. А если солдат знает больше, так ты его лучше задушишь, чем его знания проверишь! Под мою ответственность - сухарики ставить!
Саша, сгорая от неловкости перед замотехом, поплелся на танк ставить сухарики.

Сухарики выдержали. Час. Два. День. Потом танк ушел в свой полк и жалоб оттуда не поступало. Зампотех раздобрился и походотайствовал о повышении Сашиной классности: Саша стал специалистом второго класса, третьим на весь рембат (спецов первого класса было двое: кочегар и писарь начальника штаба). Сам зампотех батальона получил благодарность от зампотеха дивизии за проявленную смекалку и инициативу. К нему даже привозили из танковых полков молодых лейтенантов-зампотехов рот поучиться уму-разуму и набраться опыта.

Ездовые собаки

Если кто-либо думает, что советская армия не использует собак в качестве ездовых животных - он глубоко ошибается. Я это знаю точно, ибо видел своими глазами. Но служил я вовсе не в нечеловеческих условиях Крайнего Севера, как можно подумать. И не в те времена, когда офицеры настолько потеряли нюх, что бойцы, отправляемые в Магадан, не доезжают живыми до места службы. Конечно, даже в теплой Западной Украине солдатскую службу не назовешь приятной - не было солдатского рая и подо Львовом, где была расположена наша учебка. Рая не было, северных снегов тоже, а вот ездовые собаки были, причем аж 27 штук. Но недолго. И так уж получилось, что в число этих скакунов попал и мой боевой товарищ о четырех ногах по кличке Крон.
Не стоит думать, что до поступления на военную службу Крон был лайкой. Он был нормальной восточноевропейской овчаркой, каких в армии на самом деле мало, ибо там этим гордым названием было принято именовать всех невероятных метисов, закупаемых для военных нужд у населения. Достаточным основанием для именования служил чепрачный окрас, потому что черных собак с курчавиной в шерсти в армии принято было именовать русскими терьерами, а других, видимо, не закупали. Зато - и это я сам видел - закупали существо белой масти с розовым носом и бледными когтями, так эта тварь закупочной комиссией была признана военной восточноевропейской овчаркой за большое черное пятно на спине и бутылку водки...
Поскольку, повторюсь, Крон лайкой не был, то ни ему, ни мне, когда мы приступали к обучению премудростям розыскной службы в вышеупомянутой учебной части, не пришло в голову потренироваться в ездовых навыках. По своей наивности мы все восприняли буквально, и раз в названии нашей службы красуется слово «розыскная», сосредоточились на хождении по следу и выборке предметов. Но у командования были иные планы.
Есть такой метод обучения плаванию - бросить человека в воду, и пусть выплывает сам. Согласен, метод жестокий, но эффективный, и среди выживших дает прекрасные результаты. К чему это я? Да к тому, что именно его избрали отцы-командиры, когда, очевидно, решили познакомить наших псов с премудростями ездовой службы. Поэтому нас подняли ночью по тревоге, погрузили вместе с собаками в грузовики, и повезли на некие учения в неизвестном направлении. Военный грузовик вмещает, если мне не изменяет память, 27 человек - и это количество регламентировано соответствующим документом, не менее обязательным к исполнению, чем Устав. А про собак там ничего не сказано. Зато сказано, что личное оружие надо держать между коленей. И поскольку собака в армии (не без оснований) приравнена к личному оружию, при перевозке в грузовике их, собак, велено держать там же. Да иначе 27 человек и 27 собак в кузов просто не поместятся.
Это, я вам доложу, тот еще компот. Собака была создана Господом с сильными анатомическими отличиями от автомата, что совершенно не бралось в расчет писателями армейских регламентов. А вот по уровню мозговой деятельности большинство армейских псов автомату АК-74 все же уступали немного. Поэтому неразумные звери не готовы были удовольствоваться местом между колен вожатого, а заполняли все пространство под его расплющенной по скамейке задницей, да еще и норовили растопыриться дальше. Это приводило к столкновению территориальных интересов у соседних собак, отношения между которыми и так были до предела наэлектризованы - армия вам не клуб любителей собаководства, где с десяток взрослых питбулей, боксеров, ризенов и прочих немаленьких зверей могут мирно играть на одной лужайке. Наши питомцы терпеть друг друга не могли - это вообще довольно типично даже для человеческих отношений в советской армии - и драк удавалось избегать только благодаря нашей постоянной бдительности. В машине же вообще следовало пса жестко зажать коленями, руками вцепиться в намордник и всячески препятствовать недвусмысленным поползновениям этого 40-килограммового дурака. Ослабленным хроническим недоеданием курсантам учебки подобное давалось с трудом.
Но мы бы все же доехали до места назначения без эксцессов, если бы не хитрое устройство армейского грузовика. Это чудо техники при всех недостатках имеет одно очевидное достоинство - в его кузове с равным успехом можно возить и человеческий, и строительный материал. Поэтому скамейки, необходимые для перевозки первого, сделаны складывающимися для облегчения перевозки последнего. Скамеек этих три, и две из них тянутся вдоль боковых бортов. К ним же они и откидываются. А третья скамейка идет посередине кузова, она съемная, и закрепляется специальными штырями, входящими в отверстия переднего и заднего борта. И посередине у нее две складных ножки, чтобы не прогибалась под весом положенных по регламенту 9 бойцов.
Ну вот - уф! - все разместились, и грузовик поскакал в потемках по ухабистой лесной дороге. Все части его разболтанного механизма звенели, и кузов в том числе. А какая часть у кузова самая разболтанная, знаете? Конечно, задний борт, который постоянно открывают-закрывают! И вот на одном из ухабов этот борт изогнулся особенно непотребным образом, и штыри средней скамейки выскочили из разбитых отверстий борта. На скамейке сидело - правильнее будет сказать «скакало» - 9 человек, отчаянно пытавшихся попасть в одну фазу со своими питомцами, тоже скакавшими, но сидя ПОД скамейкой. Складные ножки скамейки не выдержали, и сделали то, для чего были лучше всего приспособлены: они сложились.
Безуспешные попытки солдат немедленно увенчались успехом - фазы скачков вожатых и собак совпали, ибо, выражаясь простым языком, бойцы немедленно оказались практически сидящими верхом на своих псах. Радости, впрочем, это никому не доставило, особенно придавленным скамейкой собакам. Всего лишь несколько секунд 18 душ людей и животных скакали вместе, связанные скамейкой, но эта преграда быстро пала под натиском отчаянно рвущихся на волю зверей. Они еще не осознали, что это началось обучение ездовым навыкам, и устроили в кузове настоящее родео! Остальные собаки не остались в стороне от общего безобразия, и дальше... Честно говоря, я плохо помню, что было дальше. Пришел в себя я в лесу, когда Крон устал волочить меня по кочкам и остановился. Я не ковбой, и усидеть верхом на бешеном скакуне не сумел, но в намордник вцепился мертвой хваткой. Это избавило меня впоследствии от сомнительного удовольствия поисков сбежавшего пса в абсолютно незнакомом темном лесу, которое заняло у многих моих сослуживцев остаток ночи. Ибо башни у собак посносило крепко, и на клички они не отзывались, а может, просто боялись приближаться к ужасному месту. Солдаты же, наоборот, боялись отходить от него далеко, ибо темень была - хоть глаз выколи.
Оклемавшись, я из лесу вышел - на свет фар грузовика. Крон дышал, как паровоз, и шарахался от всего, что попадалось на пути. Несколько солдат, чьи собаки были наименее физически развиты, уже снова сидели в машине. Там я узнал, что спас нас взводный, успевший в считанные секунды выскочить и открыть задний борт. Кавалерия бойцов на собаках ринулась наружу, как в фильме про гражданскую войну. Впечатление усиливало то, что большинство, проскакав немного, падали со своих скакунов, как будто сраженные невидимой пулеметной очередью. Но румын Вася показал себя настоящим Чапаем, умчавшись верхом на своем псе в темноту. Конечно, он, как истинный сын Карпат, еще до армии умел ездить верхом, но большее значение в его успехе имело соотношение размеров. Ибо если рост Васьки был всего чуть более полутора метров, то пес его был настоящим «велосипедом» около метра в холке. Хотя, скорее, не велосипедом, а кроссовым мотоциклом - такое впечатление создавали задние лапы, заметно более длинные, чем передние. Ротный, помню, очень радовался этой своей шутке, когда при распределении собак назначал Василия вожатым столь необычного зверя.
Не знаю почему, но каким-то чудом обошлось без серьезных травм - царапины, ссадины и ушибы не в счет - ибо в кузове, по-моему, была настоящая мясорубка. Теперь я понимаю, почему во время родео всех ковбоев на мустангах выпускают на арену по одному. Но, также как и в процессе родео не происходит приручения дикого мустанга, так и смелая попытка сделать наших собак ездовыми потерпела крах. Крон, например, потом даже детские санки зимой отказывался таскать. И только Вася еще не раз седлал своего пса...

Очкарик и Небо

17 Марта 2004 года. День Святого Патрика. Вечер. Веселые позеленелые граждане пьют в барах пиво с зеленым консервантом. Не для меня. В кабине 150-ой "Сессны" мне гораздо веселее, чем в ?Ирландском Демократе?. Недетский порывистый ветер поперек полосы крутит аппарат, как бычок в унитазе, и впрыснуть нездоровой зелени в репу себе и инструктору я могу простым щелчком моего клюва на посадке. Уже пробовал. Лучше не надо. Чад божится выпустить меня сегодня соло, если не будет в.у. щелчков клювом, брэйнфартинга и прочих крупых и мелких просеров. Мое первое соло. О-х-е-р-е-т-ь. Я постараюсь.

Все это время он, не жалея сил и рискуя животом, ставил меня на крыло. Мы летали в туман и шторм и в дебильный кроссвинд, когда все остальные сидели на земле и радиоэфир был пуст, как холостяцкая квартира. Время - деньги. Час в неделю для 150-ой и Чада. Час в неделю для неба. Все, что я мог найти между работой, женой, герлфрендами, митингами, битингами и командировками. Чад не отменял уроки. Не та порода. Если был шанс взлететь и не разбиться, я парковал свой джип на флайтлайн, фальшивил префлайт чек-лист, и мы взлетали. Иногда даже садились. Спасибо тебе, братан. Не подведу.

Не довелось в 1988. Аэроклубовскую медкомиссию я не прошел по зрению - не годен. Все годы свои пацанячьи хотел летать, но вот не сложилось. Кто прошел через это, тот знает, как царапает душу облом. Время и лечит и калечит, не знаю, что больше. Не все обломы проходят и не все косяки забываются. Лечусь, как могу. Один летный час в неделю. Это совсем другая страна и совсем другая жизнь. После пяти лет здесь все равно чужая. Мне насрать. Я не сдаюсь. Варяг, рожденый брать, давать не должен. Я беру все, до чего дотягиваюсь, и не жалею ни о чем.

Вчера вышел из офиса, грея медсертификат в кармане. Прокатило. Док сам пилотяга. Док все понял без базара. Вот только полет вчера обломался. Подтаявший снег на полосе не давал разогнаться до отрыва. Брызги льда из-под колес облепили плоскости и стабилизатор. Самолет стал на пару центнеров тяжелее. То добже, что не оторвались. Был бы новый файл на сайте NTSB. ... Последняя радиограмма экипажа - .... Oh... Shit...

Это было вчера. Сегодня только лужи на бетонке.
Прохожу pattern и сажусь трижды, без косяков. Остаюсь один - Чад выпрыгивает на ран-апе и грозит мне кулачищем - не дури. Почему-то не идет в диспетчерскую, стоит, ежится на ветру. Переживает братан. На аэродроме только мы и тетка диспетчер. Полоса только одна - 300 на 8 метров и никто больше сегодня не летает - кроссвинд. Все, гитлер капут. Я и небо и некому сказать - take over, can?t handle it. Хорошая штука - самостоятельность.

... Cessna one-thirty-two departing runway one-seven... Объявляю взлет. Запрашивать ничего не надо. Небо класса G. Официальной башни в порту нет. Никому ничего не обязан - только будь любезен. Держу ось бетонки педалями, как могу прижимая элеронами правое крыло. Инструктор с воза - кобыле легче. "Сессна" бежит пружинистее, чем обычно. Легко отрывается на 50 узлах. Придерживаю ее раддером чуток, а потом разрешаю крабом повернуть нос в ветер. Набираем 80 в зоне граунд-эффекта, а потом я ее выдергиваю на не по-сессновски крутой набор высоты, почти задевая макушки деревьев. Улыбаюсь, представляя, как матюгается видя это Чадилкин. А не х... учить этому было. Мне просто классно.

В небе все все просто логично и объяснимо. Лажанулся пилотяга или технарь - бум, и файл на сайте NTSB раскажет, кто, как и почему. Людям свойственно ошибаться - Богу свойственно прощать. Стихии воздушной ни то ни другое не свойственно. Поэтому в небе порядок, а бардак на земле. Может, поэтому я и летаю, или может тот влюбленный в небо пацан жив еще где-то? Какая в ж.. разница.

Полет кайф - посадка работа. Особенно в такую погоду и на таком самолете. Cessna one-thirty-two downwind for runway one-seven. Это опять я давлю тангенту и кричу всем гусям, скунсам, кугуарам и прочим бомжам и борцам за независимость валить с моей полосы на три буквы. Знаю, что я один на этой частоте, но порядок есть порядок. Теперь бы ничего не забыть, а то на той неделе такое с закрылками скосячил... Траверз полосы - обогрев карбюратора. Рубик на 9 o?clock, rpm 1700, закрылки 10. Рубик на семь тридцать, поворот на базу. На базе rpm 1500 закрылки 20 и держать 70 IAS. Теперь осталось только to fly the plane. Плавно кручу на файнл. Ложу правое крыло под ветер и левой педалью ловлю бетонку в прицел. Опа, порывы ветра. Добавляю элерона и чуть убираю газ. Перепрыгиваю через хайвей, столбы с проводами. Болтает, как таракана в пылесосе. Граунд биилиат (русское бл...ь по Чадилкину) эффект где же ты. Вот он. Не даю самолету упасть - задирая нос, гашу скорость. Мелькает внизу край бетонки, и мы с "Сессной" плюхаемся прямо на заветные номера. Катимся через лужи поднимая тучи брызг. Носовая стойка еще не коснулась полосы, а тетка диспетчер уже кричит - awesome landing. Ага. Неплохо. Неплохо. Вижу, как лыбится Чад. Yeah I?ve done it. Наши победили.

Я понял, почему я летаю. Не для того, чтобы впечатлять баб (Хмм.. может... самую малость). Не за право носить часы с опупенным циферблатом. Не для хобби - машинки разноцветные для хобби собирают. Глупости все это. В кабине мое место, со штурвалом я дома. Земля не может не вращаться, пилот не может не летать. Дай бог, не в последний раз.

Я тут в комментариях к прошлой истории напутал со своим именем и НИКом. Исправляя ошибку, хочу немного рассказать о своем славном тимуровском прошлом. Наверное, кто-то опять напишет, что история не в тему сайта, хотя я лично так не считаю. Военно-патриотическая работа всегда была в почете в Советской Армии, а действия моей тимуровской звездочки вполне можно рекомендовать для изучения в каком-нибудь элитном спецназовском подразделении. Теперь, когда гриф секретности уже снят, я хочу отдать дань уважения моим героическим товарищам детства.

92,825% в этой истории - правда. Обещаю всем действующим лицам, упомянутым в ней, гонорар в виде комментариев разделить по-справедливости.
C уважением
Яков. Подпольная кличка в детстве - Ермак.

«СВОЛОЧИ КУСОК!»

Славным бойцам моего отряда
посвящается.
"Никто не забыт -
и ничто не забыто!".

Мама меня в детстве называла - «сволочи кусок». Это за то, что я ведро воды над калиткой приспособил, думал, друг Колька придет, душ примет. Пришла соседка в новом платье, показать маме обновку.

Второй раз назвала так же, когда порубал новое крыльцо топором у соседа. Еле удрать успел, когда он за мной с этим же самым топором гнался. А что его дочка, Любка, дразнится? Я тогда дрова колол, а она язык показывает.

Года в три, по лестнице, приставленной к дому, забрался на крышу, прополз по другой лестнице, которая на крыше лежала, и залез на трубу. Уж больно хотелось узнать, откуда дым идет. Соседка увидела и маме сказала. Как спустился вниз, и как меня называли, не помню, помнит другое место. Примерно в том же возрасте соседскому мальчишке Семке, который был старше года на четыре, осколком стекла попал в голову. Опять досталось.

С братом, который, наоборот, был младше на три года, играли прутиками в мушкетеров. Конечно, три года разницы дали о себе знать, и бедный братишка удрал от меня за дверь. А я прутик в замочную скважину сунул. А он смотрел, где я. Чуть ему глаз и не выколол. Получил. Я, конечно. Братишка, хоть и увязывался часто за мной, за что и страдал, все-таки за моей спиной пересиживал. У мамы уже на него сил не оставалось после меня.

Помню, в огороде, под липами, гнездо обнаружил. Осиное. Мы с братишкой подошли, решили поковырять, посмотреть, кто там живет. Посмотрели. Я-то быстро бегаю, натренировался с соседом. Успел на веранду забежать. А братишка не успел. Маленький потому что был. А мама подумала, что это я дверь запер и его не пустил. Кто я после этого?

А знаете, как мы всенародный праздник под названием Иван Купала отмечали? Сейчас узнаете. Это ж все ночью происходит. А фонари у нас ночью не горят. Они и днем не горят, потому что чего им гореть, если я с трехлетнего возраста не только стеклышки научился в Семку бросать. Так вот, берем мы картофелину, привязываем за суровую нитку и так часиков в 12 ночи подвешиваем к окошку к одной хорошей знакомой, которая меня как-то вилкой в живот пырнула. Она рыбу жарила, а я был не кто-нибудь, а командир тимуровской звездочки. И мы к ней пришли, чтобы помочь по хозяйству. А она подумала, что за рыбой. Зрение у нее было слабенькое, очки такие в черной оправе носила, мы ее, естественно, «Очкастая» и звали. Как тут не отомстить?

Во-первых, живот у меня потом две недели чесался, рыба какая-то ядовитая, видно, была. Во-вторых, от мамы я опять удостоился титула своего, соседка же пришла жаловаться, что мы у нее рыбу всю съели. Еще и врет нагло. Ну, взяли для кота немного, так не всю же. Всю не успели, она с вилкой примчалась. Из сада, где мои тимуровцы яблоню трясли. Или грушу. Пока остальные крыжовник со смородиной проверяли, поспел или нет. Хотели помочь «Очкастой» со сбором урожая, как и положено тимуровцам. Не поняла она, потому что хотела дрова, которые мы к соседу успели перенести, назад забрать. А мы же у нее спросили, дрова ей нужны или нет? И у соседа спросили. Кто ж виноват, что она ответила «нет», а сосед - «да».

К тому же, видела она плохо, так что картофелину могла и не заметить. Вот мы ей и подвесили. Тут-тук. А она в окно. Тук-тут. А она: «Кто там?». Тук-тук. А она на улицу. А никого. Ну, вы уже догадались, откуда анекдоты да мультики про почтальона Печкина берутся. Из моих детских воспоминаний. Все - правда, и не сомневайтесь даже.

Часа в три ночи нам уже надоедало слушать, как бабулька бьется головой о стол и поет: «Тук-тук, тук-тук, кто там, кто там». Дворов еще много и дел - по горло. Первым делом, идем к другому соседу. Он за мной с топором гонялся, от топора и погибнет. Подпираем дверь в дом лопатой, которую одолжили где-то. Валялась - наверное, не нужна была. Берем хороший кусок стекла и на крышу. Даром я в детстве раннем тренировался. Стекло, конечно, на трубу. Пусть дым зря не пропадает. Хоть лето, печь по утрам все равно топят. Скотине там еду приготовить, то, се. Газа-то тогда не было. Его, правда, и сейчас нет, но это уже не по моей вине.

Стеклышко положили, да и пошли дальше. Не до утра ведь ждать, пока печь затопят, да подумают, что пожар. И в дверь. А дверь не открывается. Потому что лопата крепкая. А потом - в окно. А под окном - сами догадайтесь, что. А нечего скотину некачественной пищей кормить. И крышка в колодце гвоздями двухсотками заколочена. По периметру. Гвозди там как раз рядом с лопатой валялись. Вместе с топором. Сосед, конечно, когда на минное поле попадет, сразу к колодцу побежит. Да не добежит сразу. Мы, перед тем, как лопатой дверь подпереть, ямку такую небольшую выкопали. Один метр на два метра и на один метр. Он, хоть и невысокий, сосед, но что нам, жалко? Мы прутиками эту ямку обложили, а сверху - сеном прикрыли, как раз оно там сушилось той корове, которая поле минировала под окном.

Крапива там еще вдоль забора росла, хорошая такая крапива, сочная. Мы, конечно, перед этой ночью на Ивана Купалу готовились. Ночью-то темно, сами понимаете. Да мы после подготовки, что хочешь с закрытыми глазами найдем. А соседа жалко все-таки. Как ему там одному в этой ямке лежать? Твердо, да и земля сырая. Мы ж ее сначала из колодца полили, чтобы мягче была. А чтоб не холодно - крапивки набросали. Спи спокойно, дорогой сосед.

Вы только не подумайте, что мы всем подряд такое устраивали. Только тем, кто нам, пацанве, житья не давал. Хорошим людям мы, наоборот, помогали. То телегу привезем от плохих, то дровишек подбросим. А кое-кому и будку собачью вместе с Тузиком. Чтобы свои дрова охранял.

Некоторым даже материально пытались помочь. Найдем кошелек старый, натолкаем бумаги, подцепим за ту же нитку и подбросим где-нибудь на дороге. А сами за ворота. Помню, идет соседка, которая маме платье приходила показывать. А тут кошелек лежит. Она к нему наклоняется, а мы его к себе подтягиваем. Она наклоняется, а мы подтягиваем. И так, пока в калитку не упрется. Бац головой, а сверху ведро воды! В чувство ведь привести надо. А то уже миллионершей себя почувствовала...

Все это почему-то происходило на моем дворе. Возле дома лежало большое, длинное бревно, не знаю, что там отец хотел строить. Вот на нем по вечерам и собиралась вся наша улица. А днем играли в карты. В основном, в «Кинга». На интерес. Денег, конечно, у нас не было, играли на воду. Кто сколько очков проиграет, столько грамм воды и выпьет. Только граммами не обходилось. Помню, Толик, а это было уже в ноябре, снега еще не было, но холодно, проиграл что-то очень много. И не первый раз. Уже не лезло, но мы у него предварительно туфли, чтобы не удрал, отобрали. Удрал все равно, босиком, пусть, говорит, лучше моя совесть лопнет. Но во время учебы мы играли не часто. В выходные дни родители дома, в будни - школа. Летом - другое дело. Собирались часто и надолго. А молодые растущие организмы иногда хотели кушать. Лучше сказать, всегда хотели. Так что в доме подметалось все и в огороде частично. Ну, разве там огурчик какой-нибудь притаится. Результатом всего этого было очередное... Вы догадались.

А за что мама меня ругала такими словами? Я в школе хорошо учился. Что учительница ни скажет - все делаю. Вон, командиром тимуровской звездочки выбрали, так я, несмотря на полученную от "Очкастой" рану, всю улицу обежал. Все посмотрел, записал, кому помочь нужно. Книжку "Тимур и его команда" два раза перечитал. Мне Васька Квакин не понравился. Я решил с Тимура пример брать. Вдруг когда-нибудь тоже в мягком вагоне прокачусь. И девочка мне одна нравилась. Она из Архангельска к соседке Таньке приехала. Я ее даже в свой отряд записал. Ну, шестерка у меня получилась тимуровская, а не пятерка. Откуда я тогда знал, что звездочки разного цвета бывают? У меня на рисовании вообще всякие рисовались. То пяти, то шести. И карандаш только один был заточенный - синий. А училка, Марь Ефимовна, маму в школу вызвала. А мама что? Мама опять.

Я, как всех обежал, полночи не спал. План составлял, кого первым "отимурить". Кандидатур много было, но всех сразу нельзя. Вдруг у всех вилки будут, что я тогда, как решето буду ходить? Хотя я еще подумал, что было бы неплохо, когда в карты проиграю, чтобы вода сразу выливалась. А с другой стороны, у меня и так дырок хватает. Зачем мне еще, чтоб ребята девчонкой дразнили?

Там от нас недалеко одна старушка жила. Я мимо шел, смотрю, ей ворота новые сделали. Еще и не покрасили даже. Я в щелочку посмотрел, а она во дворе стирает. Воду из колодца таскает, а он далеко. И вилки в руках нет. Жалко мне ее стало, побежал отряд звать. Думаю, надо побыстрее, пока рыбу не начала жарить. У нас что-то все тогда рыбу жарили. Потому что другой сосед, он у нас на очереди третьим был, на рыббазе работал. Сторожем. Так он, наверное, боялся, чтобы эту рыбу не украл кто-нибудь. Каждое утро приносил домой целый мешок. Я один раз ему помог донести, так у него этой рыбы... Наверное, в нашем пруду разводить собрался. Ну, я его и записал сразу третьим, чтобы потом перенести, пока не испортилась. А-то она и так уже вонючая. Копченая потому что. Свежую он соседям пораздавал. Я и место заметил, где он ее прятал. Сосед с работы утром придет, а рыбка уже в пруду. Можно рапортовать, галочку ставить. Мы ведь за призовое место боролись - культпоход в кино...

А старушке мы столько воды нанесли из колодца, так она довольна была. Завтра, говорит, еще приходите. Правда, два ведра утопили, но она еще об этом не знала тогда. Мы потом прибежали вечером, часиков в 12, нарисовали на новых воротах звезду пятиконечную, чтобы все знали, что мы тут ей помогаем. Хотели шести, нас же из-за этой девчонки больше стало, да краски не нашли синей. А карандашом - долго. И всего-то на одной половинке ворот нарисовали. Правда, на всей.

Я еще пост возле ее дома на ночь хотел поставить. Уже и будку присмотрел, чтобы, если дождь, спрятаться. Там как раз недалеко уборную один дяденька строил, еще не успел поменять. Но Колька, друг мой самый лучший, он комиссаром в звездочке числился, не захотел. Я, говорит, как Карацупа хочу, с собакой. Ну, я сразу про Тузика вспомнил. Так его после того, как мы с дровами перетащили, на улицу больше не выпускали. А будку в сарай заперли. Насчет будки, конечно, у меня план был. Но я ж не могу сам в ней с Колькой сидеть. У меня дел по горло.

Хорошо, девчонка эта, не зря я ее взял, придумала. Сразу видно, что из Архангельска. Давайте, говорит, мы ее фамилию на второй половинке напишем. Чтобы все знали, кто здесь живет. Здорово придумала! Я, когда уборную осматривал, видел там банку с краской. Красная такая краска. Заметная. Как раз для уборной. Дядька тот пожарником работал, ему этот цвет, видно, нравился очень. Я за краской Машку послал, она там жила недалеко.

Так и написали: «Здесь живет Глядькуева». Еще последние пять букв не поместились, пришлось в две строчки писать.

А назавтра приходим, все замазано, а нас как погнали... Я-то убежал.

Не поняли мы ничего, что ей не понравилось? А потом нам рассказали, что утром раненько, когда все на работу идут, соседские парни, постарше нас (мы с ними не дружили, они плохие были), увидели то, что мы написали, и пару буквочек на фамилии подправили. Решили, видно, чтобы лучше смотрелось. Первую, кажется, подрисовали под «б», думали, у нас краски не хватило. И шестую, которая отдельно на строчке новой плохо видна была, чуть-чуть круглее сделали. И пошли себе на работу. А остальные, что шли на работу, так чуть и не опоздали. Так им интересно было, что мы там написали.

А я опять заработал, потому что командиром был. Мама еще спрашивала, кто это меня научил такие слова писать. А я и говорю, что в школе сказали, всем, кто инвалид, написать. Которым мы помогать собирались. Я ж не знал, что там написано. Я это только лет через десять узнал. Ну, может, чуть раньше.

Этих взрослых не поймешь. Ну, бросили мы тому соседу в уборную полкилограмма карбида, который уволокли со стройки. Так он ведь уже новую строил, мы ему помочь хотели. И весной огород удобрять не надо было. За что мне весь день на липке сидеть пришлось? Сосед пришел, весь в г..., раскричался, куда банка с краской пропала? Вечно этим девчонкам нельзя ничего доверить. Я ж Машке в полупустую банку из-под краски воды налил, размешал, занеси, говорю, рядом ведь живешь. А она не занесла, побоялась, наверное. А я опять виноват.

Очень обижало, почему «кусок»? Правда, тогда я был маленький. Может быть, поэтому? А может, намекала на то, что остальное у меня было хорошее, а просто там, внутри, сидит такой чертик, который меня подбивает на все эти пакости. Может, его хотела выбить мокрой тряпкой после очередного моего тимуровского подвига. А я не понимал и убегал на свою любимую липу, где у меня было «гнездо» и куда даже Колька, лучший друг, никогда не залезал.

А мама нас любила. Обзывалась, конечно, иногда, да как с нами иначе. Время было послевоенное. Росли, как трава в поле, родителям не до нас было. А в поле не только трава, но и всякой всячины военной хватало. Которую мы и бегали подбирать. Сыну военкома тогдашнего, моему ровеснику, не повезло. Высунулся посмотреть, почему снаряд в костре не взрывается и...

Беспокоилась она за нас, сорванцов. Это понятно. Вот только всю жизнь хотел спросить, почему кусок-то, что она этим хотела сказать? Да так и не спросил.

Весна 1943 года. Восточный фронт, группа армий "В".

Была весна и был волнующий месяц апрель. Остро вдыхали запахи кубанской ковыльной степи солдаты вермахта, купающиеся в быстрой, сшибающей с ног кубанской речке Протоке. Собственно, Протока - это отдельный рукав речки Кубань, стекающий в Азовское море. И пехотинцы 11-й армии, купающиеся в протоке в поселке со странным названием Slavjansk-na-Kubani, радовались первым тёплым солнечным дням на благославеной кубанской земле, куда их занесла судьба войны.
Но апрель - непростой месяц для патриотов фатерлянда - это прежде всего день рождения Фюрера! Heil Hitler!
Но их противники, и прежде всего комиссары Красной армии тоже готовились к этой знаменательной дате. И вот 20 апреля, в день рождения "самого любимого и простого" русские установили на нейтральной полосе плакат. На нём была изображена свинья, бегущая с гор Кавказа, которую кололи русские трёхгранные штыки. У свиньи были характерные усики и косая чёлка на левый бок. Вобщем, не узнать фюрера было невозможно. С одной стороны -изображение "самого любимого и простого" - свято для каждого истинного немца. С другой стороны - явное глумление над вождём. Думали немцы, думали. И решили послать группу фронтовых разведчиков, чтобы снять порочащий вождя плакат с глаз долой.
Но коварные Советы заранее пристреляли участок и сняли пулемётными очередями разведчиков раньше, чем они успели подползти к плакату. Да и место было открытое, не спрячешься. Послали немцы другую группу разведчиков - с тем же результатом.
Наконец, немцам надоело терять своих людей из-за непонятных идеологических разборок. И они ударили по портрету любимого фюрера огнём артиллерии.
И наши бойцы довольно усмехались - "Так ему, бесноватому!"
PS: А теперь загадка. Угадайте- откуда я взял эту историю? Мнения посылать в Обсуждение.

Пилюлькину посвящается, вдохновил:

Про прижало.

Хороший город. Кто был, не даст соврать. Здесь море серого цвета, добрые люди и подлодки знают не по названиям-кличкам, присвоенным НАТО, а по номерам проектов.
Хорошие люди ходят на завод и на нем работают. НАТО боится завода, боится хороших людей, пугливое оно, знаете ли. Хотя, я бы тоже боялся, но люди, сделавшие тысячи тонн железа, бегающие под водой со скоростью 84 км/ч - до страха (мля, долго связку придумывал, в общем - до того, как испугаться) заслуживают уважения.
50 лет тысячи людей делали такое железо. Они давали ему имена и ставили на воду. Железо пока ползает, пока...
Кто видел "Акулу" - подтвердит - мама, не горюй.
Ты не видел?
Я тебе расскажу:
Ты 9-ти этажный типовой панельный (гы-гы) проект себе представляешь?
Так вот, мысленно сдвинь три таких 10-ти подъездных дома рядышком. Сдвинул? А вот теперь мысленно поставь их на каточки и встань рядом в сухом доке. (я надеюсь, ты знаешь, что такое сухой док). Теперь погляди наверх, вздохни и скажи: ,,,,,,,!!! ,,,,,!!! ,,,,!!!!
ЭТО АКУЛА! УВАЖАЙ ЕЕ!
Уважай людей, которые ее построили, можешь спорить, но я тебе не поверю - других таких людей НЕ БЫВАЕТ!
Ха - корабелы, мля.... Иностранные, мля.... Поезжай в этот город, посмотри, ты поймешь - это то, чем можно гордиться.
Если ты понял, о чем я тебе говорю, то тебе будет стыдно вместе со мной. Понимаешь, ГОРОД делает ПОДЛОДКИ, его и построили для этого. Это обидно, но этот город спасли индусы. Я не буду расписывать, почему, к тому что написано ниже, это не имеет отношения. Мы умели торговать оружием.
Это вступление.
А вот теперь - суть.
Ты видел когда-нибудь авианосец? Того звали "Адмирал Кузнецов".
Когда я приехал в город на море серого цвета, с низкими тучами и ветром в августе 2002, дружок мой, показал мне "Кузнецова". Тебя не пустят туда, но ты можешь поехать на мост и поглядеть:
Там стоит "Кузнецов".
Рядом с "Кузнецовым" стоит "Акула".
"Акулы" рядом с "Кузнецовым" - почти не видно, он размером с дачный поселок в горной местности.
"Кузнецова" продали, но сначала поставили на ремонт.
Но вот только хорошие люди, которые делают подлодки, которые ремонтировали "Кузнецова", узнали об этом только осенью 2003. Тебе не стыдно?
Мне стыдно очень.

Подлинная отписка одного аэроклуба на требование начальника РОСТО "прочитать, обсудить и доложить"
По-понятным причинам город заменен на N-ск.
Итак:
«О проделанной работе по статье из журнала
«Российская федерация сегодня» N - 11 июнь 2003 г.»

N-ским Аэроклубом РОСТО по статье из журнала «Российская федерация сегодня» N - 11 июнь 2003 г. проделана огромная следующая работа:
1. Статья доведена до всех работников N-АК, находящихся на базе методом политинформации, проведенной заместителем начальника Аэроклуба по летной подготовке.
2. До работников, находящихся в отрыве от базы, статья доведена посредством факсимильной связи, с указанием об обязательном изучении и обсуждении статьи как с личным составом, так и с работниками других дружественных организаций, а также местного населения.
3. В N-АК статья после тщательнейшего изучения была обсуждена посредством ярких, запоминающихся дискуссий. Каждого члена трудового коллектива она (статья) затронула за живое, не было ни одного равнодушного члена.
4. Личный состав с удовлетворением узнал, что «Минобороны последние два года финансируется неплохо». Слезы умиления вызвал факт, что «интерес к военной службе сегодня растет... и даже среди богатых!». Положительно отмечен юмор Президента РАН в отношении Бюджетного кодекса. Несколько разочаровал подход Л.Балыбердина: «...попросить - едва ли...», «...пытаться увеличить долю - бесперспективно...», «прописать нужды отдельной строкой - ничего не даст». Просто возмутительно! Мы верим, что попросить, попытаться и прописать и все дадут, и все будет.
5. Очень поддерживаем положительную перспективу РОСТО, которую в цифрах представил Председатель Центрального Совета РОСТО. Жаль, конечно, что на один аэроклуб в год приходится полтора подготовленных летчика. Ну тут признаем, виноваты. Непременно положим всех себя на исправление ситуации, чтобы не портить положительный рывок вперед всего РОСТО.
6. Считаем, что не совсем прав Р.Гостев в отношении «голого энтузиазма». Не такой уж он и голый. Нужно просто стараться, где-то подрезать, где-то подштопать, пока и иголки-то не отобрали.
7. Дополнительно заявляем, что полностью не согласны с мнением А.Стародубца. Мы не считаем нормативы ГТО «отрыжкой времени», а напротив даже считаем «свежим глотком».
8. Коллективом N-АК признано, что статья является революционным скачком и без того стремительного движения РОСТО вперед, в светлое будущее.
9. Коллективом N-АК принято решение о внесении статьи в аналы истории Аэроклуба.

Подпись начальника, число.