Танковая дорога
« Эх, дороги...»
(из песни)
Много сказано и спето о дорогах. Они прочно занимают первое место в списке отечественных бед... Большие писатели в своих больших романах очень часто отводят место описаниям всевозможных путей-дорог, либо романтичному отечественному бездорожью. А вот танковой дороге не повезло. Не встречалось автору ни поэмы ни эссе, посвященного этому явлению военной жизни. Может кто-то когда-нибудь возьмется за полный и всеобъемлющий анализ данного вопроса, составит классификацию, разделит на классы и категории, выделит виды и подвиды, определит группы и семейства...
В помощь этому титану мысли и написана данная зарисовка...
Итак, в нашей роте связи любимого танкового полка назревала проблема - приближался срок отправки в капремонт нашего ПУМа. (пункта управления модернизированного). Это в принципе КШМ, только под броней плавающего танка. Вместо башни у него сварен высокий вместительный кузов, и получился такой себе сарайчик на гусеницах. Имея половинку танкового дизеля, крепкие бортовые водометы и хорошую плавучесть, получилась очень хорошая универсальная машина на все случаи жизни...
Капремонт должен был проводить дивизионный рембат. И вот приходит телеграмма - отправлять. Дата отправки - завтра. Прибыть на место - послезавтра. Номер приказа... и т.д. До дивизии шестьдесят километров. Подразумевалось, что перевозка будет по железной дороге, но немцам надо за месяц подавать заявку на платформу, теплушку и т.д.
Никто никакой заявки, ессно не подавал, и оставался единственный вариант - своим ходом.... Находясь на окраине мирного немецкого городка, наш полк всегда выезжал на учения по железной дороге, но однажды нам сыграли какую-то супертревогу, и полк своим ходом ломанул в сторону дивизии, к своим прямым начальникам. После этого «ралли» саперная рота полгода восстанавливала по маршруту движения немецкие заборы и сарайчики, а то и целые дома.... И еще осталась, уже порядком заросшая, танковая дорога. Вот ею мы и решили воспользоваться.
Если взять сто метров горизонтальной грунтовой дороги, и пропустить по ней сотню танков, она неизбежно превратится в синусоиду, если смотреть в профиль. Почему это происходит, должны разобраться физики-математики в своих фундаментальных исследованиях, но факт этот имеет место быть. Вдобавок, если эта дорога не ограничена по ширине, то она превращается в замысловатую кривую, если смотреть сверху, потому что каждый механик-водитель начинает объезжать глубокие места...
Прохладным и сырым немецким осенним утром, мы собрались в путь. Командором пробега назначили, ессно, меня, несмотря на репутацию алколюбителя и звездобола. Запаслись мы с двумя бойцами сырой картошкой, салом, хлебом на два дня, и тронулись. Провожала вся рота. Карты нам не дали, потому что секретная, только дали посмотреть на пять минут. Компас тоже как-то в спешке не подумали. Одна надежда была на старую танковую дорогу.... И она нас не подвела...
Первый десяток километров все шло гладко. Наш ПУМ бодро рычал дизелем, преодолевая бугры и ямы, легко ломая старые упавшие деревья, лежащие поперек дороги. Но вот, за очередным поворотом, внезапно появляется немецкая деревенька, причем мы с разгону въезжаем прямо на центральную улицу. Что делать? Въезд-то один, а выездов может быть и пять.... Попробуй, угадай. А кататься туда-сюда, ломая асфальт, неинтересно, заставят платить, а мне километр асфальта совсем не по карману. Пришлось пешком пройти всю деревню, проверить все выезды, найти похожую дорогу, расспросить у немцев, куда ехали много «панцеров», только после этого аккуратненько проехать. Эта процедура повторялась раз десять за всю дорогу с неизменным успехом. Везло. Иногда попадались такие упрямые немцы - «не кронштейн» и все тут. Один раз просил воды попить - на лавочке молодежь сидела - не дали: не ферштейн. Ну, это редко случалось. В основном, помогали, чем могли. Однажды на учениях, на марше остановился один танк. Мотор ревет, а танк не едет. Подняли «трансмиссию», посмотрели - разлетелась муфта между двигателем и гитарой (это такой редуктор). Оставили его с экипажем на месте - что тут сделаешь - и поехали дальше. К вечеру на привале смотрим - пылит наш танк - догоняет. Рассказывает сержант-командир: - Как все уехали, через полчаса приезжают пацаны-камрадята на велосипедах, что, мол, капут панцер? Ну, мы им отвечаем, типа, капут. Уехали они, через полчаса возвращаются с печеньем, колой - угощают. Скоро приехал трактор «Беларусь» с двумя мужиками деревенской внешности, которые попросили показать, что именно капут. Взяли с собой уцелевшие оську и полумесяц и укатили. Через пару часов привозят пожрать и полный комплект вместо поломанных деталей. Сами собрали муфту, и сказали «карашо». Мы попробовали - едет, сказали данке шен, и кинулись по свежим следам догонять полк. Сержант за это поехал в отпуск...
Медленно, но уверенно двигаемся вперед. Ехать быстро по старой танковой дороге невозможно в принципе. Она вся состоит из ям разной глубины, в которых по осени собирается вода. Из-за воды оценить на глаз глубину очередной ямы практически невозможно, поэтому спускаться в нее надо потихоньку, чтобы не «поймать дельфина». На маршах механики-водители ездят по-походному, т.е. с открытым люком, и сильно рискуют, ныряя в очередную лужу, которая может оказаться глубже высоты и самого танка. Механик оказывается под водой. Вот это и называется «поймать дельфина».
Как-то раз мы, возвращаясь с учений, шли колонной по лесной дороге. Ландшафт тот же - яма на яме. Командир полка гордо сидел на броне моего ПУМа и мирно беседовал с полковником-посредником, правда, на языке глухонемых, потому что за ревом двигателя вообще ничего не слышно. Я сидел за рычагами, усталые бойцы-радисты спали вповалку на полу, не чувствуя ни грохота ни тряски.... Наверное, это и есть знаменитая нирвана - когда вырубаешься полностью, невзирая ни на что... Я пару раз был в таком состоянии, знаю по себе.... На танках сзади есть кронштейны для двух двухсотлитровых бочек, в которых возят в мирное время запас какой-либо жидкости - у кого солярка, у кого антифриз или вода - каждый знает, что у него есть, и чем он может поделиться с товарищами. И вот, на третий день учений, которые длятся обычно неделю, на ПУМе кончилась солярка. Командир приказал дозаправиться из бочки на одном из танков. Заправились. Проехали мы сто метров и заглохли. Оказалось, бестолковые танкисты залили нам в бак двести литров прекрасного антифриза.... Сливной клапан на баке не открывался, и пришлось мне, открыв переборку из боевого отделения, на пузе добираться до ручного насоса, снимать патрубок, и вручную выкачивать на землю содержимое бака. Работа монотонная. Двигатель горячий... Слышу голос командира: - :;N»N%:?*вы там»N;%?:долго :?**:*еще будетеN;%%%%N% ??? Выскакиваю наружу - докладываю - вот еще с полчаса нам нужно.... Смотрю - бойцы смеются, говорят, отстали вы от жизни... Вы там под двигателем вырубились, мы вас оттуда за ноги вытащили, и сами все выкачали. Вы только патрубок на место поставьте, и будем заливать соляру...
Ага, так вот, едем мы себе по лесной дороге, по которой танки не ездили давненько, но ямы от этого меньше не стали.... По таким дорогам педаль «газа» все время в работе - очень важно сбросить обороты двигателя в момент, когда центр тяжести машины переваливает через пик очередного бугра - только в этом случае перевал из ямы в яму будет плавным, незакрепленные предметы и экипаж не будут летать по отсеку и проклинать механика.... Стоял легкий морозец, затянувший лужи тонким ледком, и сделавший тем самым определение глубины совершенно невозможным. И вот, в ничем не примечательной луже, мой ПУМ круто уходит мордой вниз... Голова моя торчала в люке, танковая куртка была расстегнутой, ПШ тоже, вязаный свитер с широким горлом дополнял картину. И вот в это горло мне и вошло добрых пару ведер ледяной воды. В первый и последний раз в жизни я ехал под водой с открытыми глазами, да еще подо льдом. Фары были включены, и это зрелище я не забуду никогда.... Жаль, оно было недолгим - зеленоватая прозрачная вода в ярком желтом свете фар... Вода внутри непромокаемых танковых штанов со временем нагрелась, и я сидел как в теплой ванне.... На ближайшем привале бойцы с помощью солярки развели большой костер, и, каждый, держа в руках один из предметов моей одежды, старательно сушил его. Я же, голый, но в сапогах, сушился сам, бегая вокруг костра... Командир с посредником смеялись очень весело, но к себе в кунг погреться не пригласили.... Зато вся колонна, едущая сзади, увидев мой кульбит, объезжала эту яму стороной...
А мы пока едем себе потихоньку. Дорога извивается по нестарому сосновому лесу, явно посаженному ровными рядами трудолюбивым немецким народом.... Но что это на дороге? Справа крутой бугор, слева довольно глубокий обрывчик, а поперек дороги на высоте метра полтора лежит толстенная береза корнями на бугре. Партизаны? Я начал понимать ощущения фашистов, очутившихся в такой ситуации где-нибудь в брянских лесах...
Пилы у нас с собой, конечно, не было, а береза была выше гусениц, и преодолеть это препятствие было не так просто. Идея пришла быстро.... Бойцы натаскали дров и развели под стволом костер. Часа через два, хорошо отдохнув и наевшись печеной картошки, я предпринял атаку на березу. Со второго удара лобовой брони наполовину перегоревший ствол переломался, и путь был открыт..
До дивизии оставалось еще километров двадцать пути, и прошли мы их без особых осложнений, не считая мелких «блудов». Ближе к конечной цели дорога стала уже свежеразбитой и узнаваемой. А когда мы поехали вдоль бетонного забора дивизионных парков, в наши сердца пришла расслабуха и чувство гордости за выполненную боевую задачу. Не доехав метров сто до ворот парка, я решил навести уставной порядок снаружи и внутри машины, чтобы не ударить в грязь лицом перед вышестоящим штабом.
Я сидел сверху на броне, бойцы счищали грязь с бортов, но что-то было не так... Я чувствовал, что чего-то очень важного стало не хватать.... И тут я увидел!!!
На палубе над двигателем не было агрегата питания!!! Это такой себе бензиновый движок с генератором, предназначенный для питания радиостанций на стоянках. Весит он килограмм пятьдесят, да на нем бронировка еще пятьдесят.... Перед выездом я точно спрашивал, закрепили агрегат? «Да-да, конечно, закрепили». Ну и где его теперь искать? Хорошо хоть не заехали в парк... Быстренько разворачиваемся и поехали искать.
Медленно тащимся обратно. Бойцы сидят на броне, внимательно осматривают обочины. На душе совсем противоположное настроение - а что, если не найдем? Убить не убъют, но заплатить за него все шансы есть. Доезжаем до знакомой березы. Двадцать километров позади. Привал. В голове одна мысль - ну где мы его потеряли???
Уже ни на что не надеясь, для очистки совести посылаю бойцов вниз, в овраг, и через минуту слышу радостные крики - Нашли!!! Видимо, когда ПУМ переваливал через ствол березы, корма пошла резко вверх, и наш агрегат, как из пращи был запущен в кусты, а оттуда скатился в овраг.... Нашей радости не было предела, и обратно ПУМ летел, как на крыльях. Очень скоро мы были в рембате, и начался процесс приема-сдачи...
А еще на нашем славном БТР-50 (это его девичья фамилия) не хватало одного переднего буксирного крюка.... И кто бы мог ожидать, что это станет еще одной проблемой... Рембатовцы уперлись, что с таким недостатком принять в ремонт его не могут, так как у них нет оборудования для такого сложного дела. Что делать? Где я им возьму этот несчастный крюк? Переночевали мы в ПУМе и с утра поехали обратно в полк.
Особой радости наше появление, ессно, не вызвало. Задача не выполнена, и причины никого не интересуют... И тут меня осенило! Сбегал в военторг, и купил три коробки немецкого пластилина в виде круглых палочек, а не как наш - брусочками.... Посадил бойцов разминать его.... Через полчаса крюк был готов! Заехал в ремроту, и, за обещание починить телевизор, мне его «задули» из пульверизатора в чудесный защитный цвет...
Короче говоря, на другой день мы все-таки отогнали и сдали наш славный ПУМ...
Через полгода он к нам вернулся уже с железным крюком, я лично принимал...
Ведь могут же, если захотят...

Столб третий.

Проверки, они ведь бывают разные. Есть проверки в стиле Бэтмена - черт-те откуда нарисовался, испортил людям настроение, нагадил в душу и свалил, так и не изменив этот грешный мир. Ну, разве только чуть-чуть внешний вид подправил, настучав по носу очередному временно-назначенному злодею.
А есть проверки глубокие и серьезные, как тектонические процессы. Могут всё и всех взглядом начальственным пожечь, как лавой вулканической, а могут новый Ледниковый Период вызвать, с замораживанием всех ожидаемых даров природы, в виде звездочек, лычек, отпусков и должностей там всяческих. Хорошо еще, что глобальные катаклизмы требуют глобальной подготовки самого процесса проверки. А это значит, что всегда найдутся добрые самалитяне-сейсмологи которые, прослышав про надвигающуюся катастрофу, всегда обрадуют несчастных аборигенов.
И что тогда? А вот тогда в проверяемой части и наступает время Большого Шухера. И в каждой части это происходит по-своему...

Сижу я, значит, на столбе, и медленно ох.....ю. И от размаха, и от траектории полета мысли отцов-командиров. Такое разве только в анекдотах и услышишь...
Часть, как часть. Стоит себе в глуши и глаза никому не мозолит. Эдакое сонное царство, где даже мухи засыпают на лету, а гнус всякий не размножается по причине вялости всех членов. Что-то инженерно-строительное на среднеазиатском фундаменте с кавказскими постройками и украино-лычконосной кровлей.
Приходит весточка от сейсмологов, и вся часть, в две секунды оказывается на плацу. Выходит Батя и заводит песнь о том, что это только театр, в примитиве своем, начинается с вешалки, а нормальное воинское подразделение - организм намного сложнее и весь его парадный блеск начинается с плаца! А что у вас, раз...баи недоделанные? Самоходы ваши ху...вы, весь плац бензином-соляром-маслом засрали! Последний раз подметали вверенную территорию только к предыдущей проверке! Паребрики вдоль плаца загажены цветом непонятным! Ну и так далее... После чего назначив старших по получению звиздюлей за плохую приборку, Батя свалил в Штаб, подмыться на всякий случай, да с отчетности пыль стереть.
Дело было летом, солнышко парит, как не родное заполярное, а такое, что и туарегу не стыдно под светилом попотеть. Ну, и настроение хорошее - чего и не привести часть родную в порядок? Тем более, Батя пообещал, что всех кастрирует, если до вечера не успеют. Ну, и началось...
Сначала все авто с плаца выгнали, а ту развалюху, что не завелась, пяток таджиков за горизонт вручную укатили. Подмели, как могли. И стали думу думать - как разноцветные пятна с асфальта подтереть. Кто-то из горцев бывал в городе и точно помнил, что асфальт черного цвета должен быть. Правда, долго мозгами не скрипели, ведь в армии все давно придумано. Два десятка строителей, похватав тазики, где жизнерадостно плескалась мыльная вода, начали драить плац... Щетками... Асфальт...
И чего только в жизни не увидишь...
Навели гигиену, как смогли, после чего, размотали пожарную кишку и стали смывать проделанную работу. Во, дают! У них и гидрант работает! Если в кране есть вода - в части нет ни одного... не занятого приборкой. Молодцы, археологи! Нашли черные места на асфальте! Теперь можно и отдохнуть...
Толи услышали призыв к молитве от муэдзина с политотдела, а может, просто на обед потопали - не знаю. Просто все свалили куда-то и появились через пару часов, когда плац подсох на солнышке. Вот тогда и выяснилось, что черный цвет на асфальте присутствует далеко не везде. А армия камуфляж потерпит повсюду, кроме места для построений! Непорядок!
И опять-таки, в армии все давно придумано! Что самое черное в войсках? Правильно - сапоги и душа начальника гауптвахты. Душу трогать не будем, а посмотрим на сапоги. Вот как их черными делают?
И тот же творческий коллектив начинает драить плац гуталином, щедро черпая его из больших банок. Ляпота! Одна беда - черный, как смоль асфальт, совсем не гармонирует с паребриком непонятного цвета! Долго не думаем, а сразу за советом к армии. После чего разводим в тех же тазиках мел и начинаем втирать разведенную жижу в непонятный цвет. Куда там альпийскому снегу! Даже свежепостиранная «Тайдом» Белоснежка супротив паребрика выглядела противной замарашкой!
Красотища получилась такая, что поленовский «Московский Дворик» казался помойкой за стойбищем эскимосов. Правда, вот трава какая-то желтоватая не по уставу, надо бы ее зелененьким из краскопульта... Эх, жалко не успеваем! Проверка уже вот-вот нагрянет!

Смирно!!! Равнение-на-средину!!!
Появляется кавалькада УАЗок, чистеньких и аккуратненьких, как игрушки на елочке. Из них, понятно, повалили Деды-Морозы, старший из которых оказался Полковником. Но таким солидным и важным, и вокруг него так суетилась свита (в которой был мужик с таким же числом звезд на погонах), что невольно закрадывалась мысль, что он здесь инкогнито, и у него перед словом «полковник», еще одно существительное есть.
Вид плаца начальственный взор порадовал. И только было Полковник повернулся к счастливым аборигенам с идеей задвинуть торжественную речь, как вдруг один из майоров начал, за спиной начальника, выделывать ногами всякие пошлые антраша, в стиле Майкла Джексона. Полковник озадаченно обернулся - откуда это к нему в свиту Друг Детей затесался? Кто приказал? Ты, что себе позволяешь, Фред Астор, гребанный?
Под гневным взором майор сотворил последний пируэт, и замер, вцепившись в крыло УАЗки. Многоопытный Полковник сразу просек, что тут дело не чисто. Майор балетом явно не занимался - у него галстук на пузе лежал почти горизонтально, да и самостоятельно, без команды, хватать грязными руками командирскую машину не посмел бы. Прицел начальственных глаз плавно перетек с майора на то, в чем тот стоял...

Понимаете, гуталин на солнце, имеет гадостную привычку плавится. А так как принимающая сторона была народом совсем не жадным, то намазала гуталин со всей кавказской щедростью и азиатским гостеприимством. К тому же, они все были строителями и, завидев ямку в асфальте, тут же заштукатурили ее. Гуталином. Вот плац и возомнил себя кусочком катка «Медео».

Не веря своим глазам, Полковник подошел и пощупал ямку кончиком сапога...
Осмотрев свою нижнюю конечность, и не найдя что сказать находчивым строителям, Полковник, печатая шаг, направился к ослепительно-белому паребрику, об который и начал методично вытирать сапог.
А мел имеет не менее гадостную привычку пачкаться...
А белые разводы на зеркальных сапогах смотрятся на много пошлей, чем избыток гуталина...
А и хорошо, что траву покрасить не успели, так как Полковник мел начал об газон вытирать, а зелено-белые разводы на начальственных сапогах - это уже повод для расстрела Бати и расформирования части...
А... вот и все - я слезаю со столба, ибо пора сматываться, так как после такого падения авторитетов прилетает по полной всем, даже случайным свидетелям...

Наемники

«Читал тут недавно мемуары одного из экспертов Люфтваффе. Такая скука - сегодня сбил троих, вчера двоих - и завтра опять будут конечно одни победы. Сидел на толчке и думал - русские, мля, бритонцы, якуты, да кто-нибудь, ради бога, завалите этого урода.»
Г. Бойнгтон, «Бе-Бе, Черная Овца»


Население Юго-Восточной Азии страдало под сапогом японской агрессии. Не особо, прямо скажем. На Яве все также стачивали девкам зубы перед свадьбой. Напильником. В Сингапуре процветала повальная проституция, служа основной статьей дохода, а в Китае детское население носило штаны с вырезом в районе ануса и причинного места, дабы не утруждаться сбрасыванием оных по нужде. Недетское население тоже, впрочем, ходило в основном под себя. Везде была грязь и вонь. Защищать этот бардак от самураев не хотелось совершенно, даже за серъезные бабки.

В дружный коллектив «Летучих Тигров» Грег влился легко и непренужденно - после обещания погнуть зубы, данному одному из штабных полуофицеров, о карьере командира звена можно было забыть. Истребитель П-40 оказался машиной чуткой и требовательной. Привыкший к флотским неприхотливым радиалам воздушного охлаждения Грег в своем первом тренировочном загнал манифолд в поднебесье так, что лопнуло стекло прибора. По маневренности 40ой с японскими Зеро или Зеке даже рядом не стоял, зато имел бронеспинку, протектированные баки и четыре пулемета - 2х50 и 2х30. Со всей этой херомантией на борту плюс зажравшийся дибил-пилот машина отяжелела - скороподъемности никакой, на зато падал 40ой как кирпич. Если пикировать с сектором газа до упора, то в теории никто не догонит. Но это в теории.

В первый свой бой над Китаем летел с бодуна и ведомым. Подъем был по тревоге -похмелиться не успел. Лидер группы решил подкрасться к самурайскому кактаю (звену) потихоньку и снизу. Видимо, сказались 10-ти летний опыт воздушных боев с мухами в барах Сан-Франциско. «Тиграм» вломили по самое нихочу. Истребитель Коки, летевшего в верхнем прикрытии, порвали очередями в первые минуты боя. Остальные просто сбежали. Только Грег по морпеховской дури попробовал завязать драку. Драки не получилось. И-97 с красными митболами на крульях наотрез отказался совмещаться с трассерами Грега в пространстве и времени и ушел из под огня красивым боевым разворотом, в то время как его приятель вовсю поливал греговский самолет зажигалками калибра 7.62. Одна пуля прошла через обшивку кабины и застряла в руке. В нахрен этот рэкет - решил Грег и бросил 40ой в пике...

На похороны Коки в тот день пришли все. На лице покойного читался укор - что-ж вы, падлюки, меня на произвол кинули? Агрессивность Грега, хотя и безрезультатная, незамеченной не осталась и в следующий бой Грег повел звено сам. Кактай пришел бомбиться точно по расписанию, истребители эскорта растянули по флангам безукоризненный до этого строй, приглашая сцепиться на виражах. Хренушки - передал на открытой частоте всем заинтересованным Грег и его звено нагло продолжило набор высоты. Ему было все равно, сколько бомб упадет на крыши великого имперского города засранцев Рангуна - план был любой ценой оставаться над этой большой вонючей кучей зданий, людей, блядей и самолетов. «Над» и не «в» и не, упаси Господи, «под». Когда толщина «подушки» под звеном показалась достаточной, Грег свалил «тигров» в атаку. Вниз с набором скорости до дрожащего в баффете джойстика, целиться и стрелять в секунды, длинными, на упреждение очередями. Попал, не попал - в бой не ввязываться - скорость не терять - обратно вверх на высоту. Разменять энегрию кинетическую на потенциальную. Так, развернулись, пересчитались - все целы? Повторим...
Домой звено шло весело. Сколько вражин завалили - бухгалтера на базе подсчитают - им жалованье начислять в прямой зависимости. Главное все целы - без потерь сегодня...

В бараке «Тигров» мебели было немного - кушетки, тумбочки и авиационная бомба с иероглифами. В крыше было много маленьких дыр и одна большая - от бомбы. Когда бомба воткнулась в пол в полуметре от сонного Бойнгтона реакция Грега была молниеносной - ласточкой выпрыгнул из барака прижимая к телу две бутулки виски - кому что дорого... Бомба в тот день почему-то не взорвалась. Потом пришли британские саперы, посмотрели на бомбу, повесили табличку - «Осторожно, неразорвавшийся боезапас», и ушли пить пиво. Табличку «тигры» перевесили на дверь сортира, а бомба оказалась мебелью предельно полезной. На бомбу вешались на просушку носки, об нее тушились окурки и, по вечерам, на мятых стабилизаторах записывались мелом карточные долги. Однажды, штабной полуофицер, а точнее было бы сказать «менеджер», зашел в барак с проверкой и узрел «мебель». На следующее утро на брифинге бомба была во всеуслашанье названа «дерьмовым сувениром» и ее было приказано убрать. Науке неизвестно, каким образом в пустом бараке бомба услышала этот гнилой базар. Видимо, титул сувенира и демонстративное неуважение руководства были последней каплей в мутной чаше ее бесконечного самурайского терпения. «Сувенир» самоустранился вместе с бараком и носками. Ебнуло знатно. Менеджер с тех пор стал заикаться, а проигравшим состояния неудачникам пришлось простить их долги.

Америка была в состоянии войны. Кому-то в Воздушном Корпусе Армии успехи «тигров» показались лакомым кусочком, жизненно важным для продолжения карьеры или хамские привычки «тигров» просто до боли намозолили глаза. Так или иначе, Доброльная Группа мутировала в скучный авиационный полк. Всем пилотам предписывалось вступить в Воздушный Корпус в звании лейтенанта, а о гонорарах забыть. Будучи «почти капитаном» Морской Пехоты, Грег в очередной раз изрек «в нахрен этот рэкет», и на первом попутном «дугласе» полетел через Гималаи в Индию в надежде добраться до Штатов и вернуться на войну морпехом. С шестью подвержденными победами это не представлялось проблемой - казалось, родной Корпус Морской Пехоты с руками оторвет такого аса. В «дугласе» также летели несколько китайских функционеров, толи сбегали от войны, толи куда их послали по делам. А может и просто так послали. Перелет был сложным - погода не баловала, да и высоты «дугликову» приходилось брать недетские. Заблеванный рисом Грег умудрился попасть на госпитальный транспорт, шедший через Южную Африку в Нью-Йорк где статуя Свободы весело махала своим факелом, освешая путь к славе и приключениям. По крайней мере, так казалось, пока не закончилось виски...