Честно стырено с all.humor.ru, но не мог удержаться!!!

Случай этот произошел где-то в начале 80-х в городе Владивостоке на одном из боевых кораблей Тихоокеанского флота. Стоял этот корабль на 33 причале в самом центре города, 50 метров - штаб флота и 100 метров - центральная площадь, на которой по случаю праздника тусовалось много народу. По кораблю дежурным стоял молодой и неопытный лейтенантик.
В одно примерно время на корабле происходили несколько действий. Офицеры готовились выезжать по случаю праздника в Дом офицеров флота на партийную конференцию, Дежурный по караулам приехал за матросами, заступающими в караул, и продуктовая машина привезла на корабль бочку квашеной капусты, которую должен был получить дежурный по службе снабжения (на рукаве повязка СС, служба снабжения). И вот, значит, этот молодой лейтенант объявляет по громкой связи (километра на 2 наверное слышно) следующее объявление:
- Дежурному эсэсовцу подняться на верхнюю палубу, караулу получить оружие, офицерам-коммунистам строится у стенки. ВСЁ !!! ;-)

Гордость.

Никто не знает, как рождается это чувство. Можно только помнить его проявления в своей жизни. Сначала начинаешь гордиться новым велосипедом, подаренным родителями. Затем собственноручно сделанной шпагой - куда там Боярскому с его слащавой заточкой! Тоже мне мушкетер-горлодер, усы да шляпа - а драться-то совсем не умеет! Потом отсутствием троек в табеле за третью четверть или что все-таки смог спрыгнуть с того трамплина и даже лыжи не сломал и шею не свернул. И той шайбой, забитой из невероятного положения, когда никто не ждал. А чего стоит появится на дискотеке с самой длинноногой девчонкой в городе? Много их этих самых воспоминаний, одно неизменно - Гордость всегда движется по нарастающей, все в гору и в гору, все выше и выше. И на вершине этого чудного Эвереста находится Гордость за Страну.
Это замечательное чувство. Сладостное и упоительное. Иметь возможность гордиться своей Страной! За спиной словно крылья вырастают и когда расправишь да взмахнешь ими, то все сразу чувствуешь, что нет для тебя ничего невозможного. На голове - фуражка, самого прекрасного цвета на свете, подмышкой - АКС, да полсотни патронов к нему. Рядом - проверенный друган, увешанный таким же богатством. Сами вдруг не справимся, так вот станция, нажму тангенту - в пять секунд вся застава примчится. А если и этого кому-то не хватит, так за спиной - Великая Страна, способная воевать без всяких карт, рисуя разноцветные стрелки прямо на глобусе. В тылах узбеки попрыгают в свои танки и намотают чьи-то непонятливые кишки на гусеницы. В какой-нибудь Анголе нагрянувшие, как снег на голову, морпехи с десантурой, лопатками привычно порубят фарш из наглых супостатов, а когда взлетят «стратеги», то соседнее полушарие мгновенно обретет глобальную эпидемию сначала метеоризма, а потом и диареи с энурезом.
Ну чего еще надо, чтобы смотреть уверенно и немного свысока на сопредельных чижиков, чьи страны с великого перепугу слиплись в несуразный симбиоз под названием «блок НАТО»???
А потом...
Потом прилетела Птица-Говорун, понапридумывала корявых слов и пока народ пытался их выговорить, а самые продвинутые - даже осмыслить, по-тихому прощелкала все наследие Великой Державы. Вероятный противник в одночасье оказался невероятным другом, чему и сам сильно удивился. По окраинам Державы, разные национальности, прочтя статейку местного Шикльгрубера, имеющего душонку дешевого щелкопёра, на утро проснулись великими нациями, совершенно не понимая, что величие совсем не в унижении старика-ветерана и не в брызгании желчью в сторону всех тех, кто не мы. Всякое шакалье, раньше в самых смелых мечтах своих, неспособное даже тявкнуть в глаза, почуяло что Акела уже не тот, что Акела стал промахиваться и значит можно начать наглеть и скалить зубы. По поводу и без. А самое противное, что во многих мозгах человеческих повышибло все пробки нравственности и хлынул фекальный поток, смывший многое из того, что было раньше свято.
А потом Веселый Теннисист сменил задолбавшего всех Говоруна. И пока он по танкам лазил, оркестрами дирижировал да по самолетам отсыпался, вся шустрая рать его набила в защечные мешки то, что не успел прощелкать Говорун. И просто бедные сразу стали нищими. Начальники застав стали думать не про вверенный участок, а о том чем они вечером солдат кормить будут. Мечты о квартире к пенсии начали таять быстрей любого транша МВФ. Не выдержав многомесячного ожидания получения той подачки, что власть имущие, в бескрайнем цинизме своем, называли денежным содержанием, оголодавшие офицеры-прапорщики массово рванули в отставку, стоянки охранять да торговать кто чем. Учебные пункты превратились в клиники для дистрофиков, где пытались хоть как-то набить калориями то тщедушное тельце, которое не сносит ветром только от того, что ему на шею незаряженный «калаш» повесили. Что для самого этого тельца тоже было восьмым подвигом Геракла...
Вместо украденного жизненного уровня, на свет, пошлой развратной походкой, появилось моральное падение и никого уже не удивляло появление из-под тающего снега инсулиновых шприцов вместо травы. Да и само слово «трава», все чаще стало применяться не по своему старому значению. А присутствие под каждым фонарем, вдоль правительственной трассы, циничных девиц с килограммами штукатурки на наглых мордах, стало почти обязательным. Желание не отмазываться от призыва, или еще чего доброго, стремление поступить в военное училище, для многих стало поводом покрутить пальцем у виска, глядя в след добровольцу. Лучшим решением любого конфликта стала пальба от пуза посреди города, да и милиционеры окончательно превратились в ментов. В качестве дикого апогея этой вакханалии, появились дезертиры-пограничники, что для моего разума такое же невероятное явление, как оживший Хеопс или вдруг попросившие водочки истуканы острова Пасхи...
И за всем этим бардаком как-то очень незаметно и удивительно буднично, утекла Гордость. Словно вода в раскаленный песок. И жизнь приобрела какой-то странный, сероватый оттенок. В целостной ранее картине мироздания, появились какие-то ржавые каверны, постепенно заполняемые серой повседневнстью. Вроде сыт-обут-одет и над головой не каплет, а все равно чего-то не хватает...
Наверно тех самых развернутых крыльев за спиной...
Той сласти и упоения, Величием своей Страны...

Но все же, часто смотря на свою фуражку, самого прекрасного цвета на свете, и перебирая знаки лежащие в ней, во мне просыпается некое Чувство. Сперва непонятное и какое-то новое для меня. И определенно растущее. Часто по вечерам, я доставал и рассматривал его. Пробовал на вкус и проводил душой спектральный анализ. Пока не понял что это за Чувство. Это - Вера. Вера в то, что рано или поздно мы снова начнем гордиться. Не можем не начать, ибо вся история нашей страны - это история восстановления из праха, пепла и дерьма, куда бесконечные поколения внешних вражин, внутренних отщепенцев или просто тупых правителей, пытались втоптать нас. Прочно и навсегда. Но ни у кого не вышло. Не выйдет и сейчас. Мы снова поднимемся и расправим крылья.
И мальчишки снова не будут прятаться от призыва, а стиснув зубы пойдут служить. Хотя бы потому, что все друзья во дворе, с которыми ты гонял шайбу, бренчал на гитаре да впервые оценил вкус пива, просто будут смотреть сквозь тебя, не видя за что уцепиться взглядом, потому как пустышка она и в Африке пустышка.
И слово «военнослужащий» не будет вызывать кисло-покровительственных улыбок у халдеев всех мастей. А чтоб в отпуск скататься к теплому морю, да со всей семьей, или погудеть от души с друзьями в хорошем кабаке, а не потоптаться у ларька с шавермой, офицеру-прапорщику вполне хватит выданной вовремя зарплаты. И конкурс в военное училище буде не меньше, чем в какой-нибудь ФинЭк. И на частые учения всегда будут керосин с соляркой, а генералитет отвлечется от увлекательной постройки еще одного этажа на даче и займется тем, для чего ему лампасы дали. На пенсию можно будет прожить целый месяц, а не пару дней. И в трамвае, седому ветерану всегда уступит место увешанный цепями юнец. Без напоминаний, а просто потому что так родители воспитали...

Фуражку свою я давно не надеваю. Не налезает. Толи она сжалась от стыда за все происшедшее, толи у меня голова распухла от впечатлений последних лет - все может быть... Знаю точно только одно, именно она придает силы моей Вере. Тот самый наипрекраснейший на свете цвет придает. А это значит, что рано или поздно, Вера превратиться в Гордость.
Обязательно...
Я верю в это...

Служил у нас капитан. Любил он выпить. А когда он выпивший - когда трезвый - сразу и не поймешь. Купил он себе "Запорожец" и начал учиться на нём ездить. Если кто знает, то печка у этой шикарной машины работает на бензине, независимо от работы двигателя, и имеет весьма капризный характер. Кроме всего прочего остановить печку, пока она горячая, невозможно. Остынет - выключится сама. Вдобавок его мощный аккумулятор позволял запускать что-нибудь одно - или двигатель или печку. Холодным зимним вечером я собрался идти на позицию боевой техники за два километра от казармы. Неожиданно добрый капитан вызвался меня свозить, видимо в целях тренировки водительских навыков. Стоило нам выехать на трассу, как тут же нас остановили доблестные работники ГАИ. С перепугу двигатель у "Запорожца" заглох, слышно было только гудение печки. Мой капитан положил голову на руль и замер. Прошла минута. Сержант ГАИ в нетерпении начал стучать полосатой палкой в стекло. Я спрашиваю:
- Гена, почему ты не выходишь?
Он ответил:
- Так я ж пьяный, и плакали сейчас мои права!
Когда я выскакивал из машины, я еще не знал, что буду им говорить, но решение пришло само:
- Командиры, вы не знаете, как остановить печку? Она пошла в разнос!
Там подтекает бензин, и она сейчас взорвется!!
- А что там делает капитан? - недоверчиво поинтересовался сержант.
- Да пытается её остановить, чтобы спасти свою машину!
Командиры молча переглянулись, и с места рванули в сторону своей машины. Через секунду шоссе было пусто. Капитан поднял глаза. ГАИшники исчезли. Он протёр глаза. Их не было.
- Что ты им сказал??? - прохрипел он.
- Что бы я им ни сказал, а ты мой должник.
Кстати, до сих пор.

Интересная привычка.

Есть такое место на берегу Балтийского моря в Литве. Немирсета называется. До распада Союза там находились учебные лагеря ПВО-шников. В начале 80-х попал я туда на трёхмесячные сборы. Занятия по базовой машине проводил майор Ж. Мужик невредный, машину вроде знал, и вреда курсантам не причинял. И была у него примечательная особенность. Во время лекции, если в руки ему попадала указка, он вдруг уходил "в себя", как бы начинал медитировать. В результате он отключался от действительности, замолкал и в каком-то полубессознательном состоянии начинал этой указкой постукивать по разным частям двигателя и прочим железякам. Выглядело это всё довольно странно.
Однажды кому-то пришла в голову идея. Весь взвод во время перекура бегал по полигону в поисках железяк. Всё найденное было живописно и разнообразно свалено у преподавательского места в классе. Кстати, забыл добавить - занятия проходили на полигоне, метрах в 100 от берега, и "классы" представляли собой скамейки, врытые в песок, и навесы из чехлов от МТЛБ.
Итак, перекур закончился, взвод и препод на местах. Занятие продолжается. Все с огромным интересом следят за майором. В руки берётся указка (народ затаил дыхание)... Через пару минут наблюдается затуманенный взор майора и ещё через пару минут все слышат мелодичное постукивание указки по "железкам".
.... Самым интересным было то, что после "пробуждения" майор обявил внеочередной перерыв и приказал дежурному "убрать нахрен мусор с площадки".
Занавес.