Как начинаются армейские традиции.

Начните с клетки, в которой сидят пять обезьян. Подвесьте к ее потолку банан и поставьте под ним лестницу.
Рано или поздно одна из обезьян начнет взбираться на лестницу, чтобы схватить банан.
Как только она дотронется до лестницы, облейте всех обезьян холодной водой. Немного погодя, другая обезьяна попробует достать банан- снова облейте всех холодной водой.
Продолжайте до тех пор,чтобы если одна обезьяна пытается влезть на лестницу, остальные ее не пускали.
Теперь можно выключить холодную воду.
Затем извлеките одну обезьяну и замените ее новой.
Новичок видит банан и пытается к нему подобраться, но к его ужасу остальные обезьяны накидываются на него и начинают его бить. Еще одна попытка с тем же результатом, и это продолжается до тех пор, пока новая обезьяна понимает, что если она будет пытаться влезть на лесницу, то огребет люлей и отказывается от своих попыток.
Теперь опять заменим одну из четырех первоначальных обезьян. Новичок пытается забраться на лестницу и получает свою порцию люлей.
Его недавний предшественник принимает активное участие в их распределении.
Заменим третью первоначальную обезьяну. История повторяется, хотя уже две обезьяны не имеют никакого представления, почему нельзя забираться на лестницу, или почему они раздают люлей новичку.
Заменим четвертую и пятую первоначальную обезьяну тем же способом . Теперь все обезьяны,которых обливали холодной водой, удалены из клетки, но все равно никто из новых не пытается забраться на лестницу.
Почему?
"Потому что так было всегда"
Так начинается уставной порядок...

ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОГО ОФОРМИТЕЛЬСТВА.
Проверка… Это слово повергло весь полк в хаотичную деятельность. Ещё бы, из самого ТуркВО понаедут генералы, будут шерстить и строить, соваться всюду, порядок наводить и гривы сшибать всем подряд от комполка до самого зачуханного солдата, вечно сопливого Алимки Теймуразова.
Худо-бедно привели в порядок прилегающие к самой взлётке пески, этими же самыми пыльными песками засыпали остатки взорванной курилки, под страхом губы вминали окурки в землю и затаптывали. Мало этого было для приёма комиссии! Крайне мало. Ну что тут покажешь?! Выгоревшие палатки, плац, в своё время укатанный минным тралом и залитый водой. Что-то вроде катка получается. Только солнце спекает подготовленную поверхность до твёрдости бетона. Даже взлётки для самолётов кое-где в Афгане так строили! Правда на этом плацу редки были построения всего личного состава. Даже перед рейдами строился полк вдоль палаток.
Замполит маялся, места не находил себе. С кого ж спрашивать будут за политическую подготовку личного состава как не с него?
- Вот же, твою мать! - матерился майор, беспомощно размышляя, чем-таки удивить комиссию, морщился и уходил в столовую, где солдаты битым стеклом обдирали до сахарного блеска столы и скамейки.
У входа в палатку пищеблока столкнулся с командиром. Полюбовались заблиставшими предметами быта, покурили, поскребли в затылках.
- Слушай, Семёныч, - задумался полковник,- ты бы какие-нибудь стенды сделал что ли… Там для постройки ДОСов* фанера есть, возьми сколько надо и напишите что-нибудь…
- Есть! - возликовал майор и заспешил к складам, сожалея на ходу, что не дошла до него такая простая мысль. Забыл всё к чёртовой матери с этой войной!
Рисовались майору какие-то яркие плакаты с лозунгами, выписками из уставов, суворовскими поучениями и маршрутом Боевой Славы полка. Сам себя одёргивал замполит, когда ж это успеешь, если до проверки три дня осталось.
- Ничего, ничего, - не давал поглотить подступающей тоске радость находки, - Художников со всего полка соберу, сутками рисовать будут. Пусть в полку сидят, в рейд не пущу! - соображал майор, указывая солдатам и начальнику склада, какие листы фанеры вытаскивать и как их резать.
… Увы! Художников в полку не нашлось… Маляры-плотники - это, пожалуйста! С нашим глубоким уважением! А вот рисовать - НИ-КО-ГО! Отчаялся замполит, затосковал больше прежнего. Но времени нет. Решил сам рисовать. По квадратикам. Достал учебники 'Два мира - две системы', 'Боевая и политическая подготовка солдат' и прочие и стал расчерчивать понравившиеся рисунки…
Федюня с Борисычем грунтовали фанеру. В водоэмульсионную краску добавляли гуашь, размешивали тщательно и старательно покрывали равномерным слоем будущий шедевр армейского искусства. Потом расчертили простым карандашом увеличенные квадраты в тех местах, где замполит собирался живописать. Двое суток, с короткими перерывами на сон и еду, друзья набивали через целлюлоидный трафарет тексты густой гуашью, вытирали и подкрашивали грунтовкой те места, где поролоновый тампон выходил за края трафарета, выверяли оттиснутое с текстом - чтобы, не дай Бог, ошибки не случилось.
Мдааааа… Чудо, а не планшеты получились! Весь полк к ним как на экскурсию ходил, когда выставили их вдоль палаток на просушку. Федюня с Борисычем ревниво охраняли дело рук своих, не подпускали ближе чем на три метра, запылят ещё, а то и руками залапают.
Командир полка пообещал подумать об отпусках для солдат и награде для замполита. Дайте только, проверка пройдёт.
В ночь перед днём прилёта генералов майор распорядился занести планшеты в палатку, выселили из неё всю роту на улицу, а охранять наглядную агитацию остались всё те же Федюня и Борисыч. Замполит из своих запасов выделил пару банок тушёнки и итальянского томатного сока, перчёного и подсоленного, который можно было купить только в 'Берёзке'. Заслужили бойцы, что уж тут сказать!
На плацу варили рамы из уголка, красили нитрокраской, чтобы раненько утречком выставить планшеты по всему периметру.
Борисыч улёгся на койку и задремал. Федюня сидел у буржуйки, вглядываясь в мерцающие силуэты кривобоких солдат, косоватых самолётов и танков, изображённых неумелой рукой замполита. Любовался! Думал даже, не податься ли после службы в художественное училище… Потянулся Федюня, зевнул громко и забросил тушёнку в угли буржуйки, чтобы разогреть свинину, а в баночке она до кипения доводиться, аж прижаривется к стенкам. А с томатиком! Чудо!
Зашёл замполит, зачем-то пересчитал планшеты, сверился с планом, как их завтра крепить, угостил 'родопиной' Федюню и Борисычу оставил, потёр ладонями уставшее лицо и ушёл. Федюня выкурил болгарскую сигарету до фильтра, поставил котелок с водой для чая на печку и пошёл будить Борисыча. Ужинать пора.
Борисыч никак не хотел просыпаться, бурчал что-то, отпихивал Федюню локтями, потом сел, не понимая, где он и что нужно от него.
Федюня уже с кочергой в руках лез в буржуйку. С ужасом увидел, что банки как-то странно раздулись. Заторопился. Подцепил железной загогулиной одну и потянул к себе. Тут-то и хлопнуло…Один раз…Второй… Кусочки мяса, брызги жирного сока, пепел выхлестнулись из печки. Обдали Федюню. Да хрен с ним, с Федюней! Два верхних планшета из стопок оказались как раз на пути фонтана. Борисыч всхлипнул и кинулся к ним, Федюня, совершенно обалдевший, стоял и смотрел на весь кошмар, который свершился по его вине… Трясущимися руками взял банку с томатным соком и потянул язычок крышки на себя. Банка выскользнула и упала, предательски окропив уже итак пострадавшие планшеты.
Всю ночь Борисыч с Федюней подкрашивали поплывшие буквы, грунтовали при свете той самой буржуйки. Но…увы! Жировые пятна выступали на 'Боевом пути полка', а томатные капли никак не хотели закрашиваться, только чуть поблёкли.
Ранним утром пришли солдаты, закрепили планшеты в рамах. Замполит только издалека видел, что всё в порядке. Так и не успел поближе рассмотреть. Некогда было. Генералы прилетели в шесть утра, суровые, неприступные, с явными признаками вчерашних посиделок в Кабуле.
Быстро прошли в штаб, потом в офицерскую столовую, а после неё, уже подобревшие, размягчённые, двинулись рассматривать территорию полка.
Федюня с Борисычем прятались за палатками, ожидали неминуемой расплаты за содеянное. Полдня протомились в ожидании. Курили бесконечно, не замечая крепости и вонючести 'Гуцульских', мучались от жажды, но не смели покинуть своего укрытия. Всё было тихо…
Отпуск, конечно, Федюня с Борисычем не получили, так же, впрочем, как и замполит награды. Уже через день после отъезда проверки замполит рассказал, что особенно главному проверяющему понравилась художественная находка на планшете 'Боевой путь полка'. Этак всё получилось красиво, даже в память о павших бурые пятна крови умудрился художник на камуфлированном фоне сделать…
__________________________________________________
*На самом деле, в Афганистане строились такие дома - бараки, где жили офицеры. Сплошная фанера. Позже даже стали разделять на комнатушки той же самой фанерой, вонючей от выступающего на жаре клея и ярко блестевшей.

В далеких восьмедисятых годах назначили в нашу воздушную армию нового летчика-инспектора, полковника по фамилии Мех. И первым делом он решил проверить летчиков нашего полка на профпригодность, проинспектировать значит, а заодно и слетать на Ан-12 в Москву..
И вечером Мех, как положено, пришел на полковое построение, чтобы узнать, с кем ему на следующий день в белокаменную лететь.
Экипажей постоянных на самолетах не было - отпуска, болезни, наряды и т.п.- поэтому на вечернем построении дежурный по полку зачитывал заявку на полет и состав экипажа - в определенном порядке, согласно штатному расписанию .
Стал инспектор к нам в строй, слушает. А дежурный и читает:
1-я эскадрилья... Завтра - самолет номер 87, вылет в 9.00, по маршруту Львов -Москва (Чкаловский)- Львов.
Экипаж: Командир - полковник Мех
Помощник - Короткий
Штурман - Кривой
Борттехник - Неровный
Радист - Наконечный
Борттехник по АДО - Лемех
Повторяю: Мех, Лемех, Короткий, Кривой, Неровный, Наконечный.
Вопросы есть? Тогда все...
Тишину построения нарушил нервный смех инспектора.
А сами подумайте, каково ему было узнать, что завтра он летит с кривым штурманом, неровным борттехником и всей остальной компанией?
После построения полковник подошел к дежурному и, взявши его за пуговицу кителя, ехидно спросил:
-А почему вы, когда читали экипаж второй раз, поменяли... некоторые фамилии местами?...
-Так... для рифмы, товарищ полковник!..

В.Х.

Особенности русского национального похмелья.

Эту историю мне рассказали в Эрмитаже.
Как-то в разгар перестройки послали научную сотрудницу музея в командировку в Лондон. В Британский музей, в порядке научного обмена.
Кто помнит те времена - повальный дефицит, пустые полки магазинов. Прилично одеться было очень трудно. А прилично одеться женщине, впервые в жизни поехавшей за границу - просто невозможно. А ведь женщина все-таки: хочется и выглядеть получше и нашу страну представить достойно. В общем, прилетев в Лондон, она прямо аэропорту Хитроу, в магазине дьюти-фри, купила себе на свои командировочные очень приличные туфли. С аэропорта - сразу же в гостиницу устраиваиться, оттуда, оставив вещи, - в Британский музей.
Новые красивые туфли за это время нещадно стерли ногу нашей барышне до кровавого мозоля.
В музее она должна была первым делом встретиться с его директором. И вот, в пребанике директорского кабинета, она обратилась к секретарше (понятно, по-английски):
- Нельзя ли у вас попросить немного скотча?
Скотчем она хотела залепить мозоль. Находчивы наши женщины!
- What? (Что?) - изумилась секретарша, и ее глаза стали больше ее очков.
- Scotch, немного, - и наша сотрудница показала пальцами отрезок примерно в пять сантиметров.
Придя в себя, секретарша сказала:
- Подождите немного, сейчас я посоветуюсь с директором.
"Неужели для такого пустяка нужно разрешение директора?" - подумала сотрудница Эрмитажа, - "Порядки, однако. Гримасы капитализма."
Войдя к директору, секретарша возбужденно доложила директору:
- Тут пришла эта русская, что мы ждали с Ленинграда. И первым делом потребовала Scotch, вот столько. - и она повторила жест пальцами.
- Что, прямо с утра и Scotch? Неужели нельзя до ужина подождать, или хотя бы до обеда? Странные эти русские.
Вызвали сотрудника Британского музея, который слыл у них знатоком России, бывал в ней в командировках, и попросили его консультаций.
- Все в порядке, - объяснил им знаток. - Это вполне в духе русских национальных традиций. Когда они с утра приходят на работу, то испытывают жестокие страдания от похмельного синдрома после вчерашней пьянки. Руки трясутся, голова раскалывается. И чтобы прийти в рабочее состояние, им с утра нужно принять грамм 100-150 водки или еще чего покрепче.
Поблагодарив консультанта, директор открыл свой бар и налил в стакан 150 граммов Whisky Scotch 12-летней выдержки. Потом передал стакан секретарше:
-Дайте, пожалуйста это нашей русской гостье и выразите ей соболезнование по поводу ее плохого самочувствия. Если ей не станет лучше, то можно перенести встречу на завтра.
...
Мне не рассказывали, какое лицо было у нашей сотрудницы, когда секретарша принесла ей стакан с шотландским виски.