УБИЙСТВО ЧЕКИСТА

Посвящается жертвам отравления

Они только что убили особиста и теперь не знали, что делать.
- Пошел я топиться! - подумал Фролыч и повернулся к двери каюты, не в силах больше смотреть на лежащего чекиста с закатившимися глазами, - Не ботаник ты, Василич, не ботаник! - вздохнул он, взглянув на белое сморщенное полотно, когда-то бывшее румяным анфасом и волевым профилем его друга.
- Думаешь - ошиблись? - ойкнул Василич.
- А ты их цвет помнишь? Точно желтые или красноватые? - тужился Фролыч.
В тот день, за сутки до выхода «Азии» в первый поход, они пошли на окраину Балтийска, чтобы отметить на природе предстоящий переход через три океана. Посидев, как полагается советским офицерам, в кустах с двумя белыми подругами по фамилии Литр, друзья, почувствовав, что солнце совсем опустилось, даже больше, чем они сами, ломанулись тропой хунвейбина через лесопосадку домой, на еще пахнущий заводской краской ССВ-493. В этой гуще Василич и заметил куст, изрядно беременный ягодой.
- Облепиха! - обрадовался Василич, но тут же засомневался, - Это ж не Приморье! Здесь она растет? Похожа, однако...Давай нарвем!
Быстро нарезав веток ножом и набив ими целлофановый пакет, друзья вскоре были на борту корабля в своей каюте. Ягоду отделили от веток, засыпали ею трехлитровую банку и, естественно, залили спиртом. Именно так и никак иначе готовится варенье на Флоте!
Достали напиток из рундука не скоро, только услышав контрольную команду: «Широта ноль градусов...Товсь...Ноль! Есть пересечение Экватора! Команде построиться на юте для празднования Дня Нептуна!» Изможденные после лазания через чистилище под знойным африканским солнцем, отмывшись от мазута, Фролыч и Василич наконец закрыли дверь каюты, наслаждаясь прохладой от кондиционера и предвкушая, ибо не вкушать в такой день - преступление. В банке же оказалась жидкость ярко-желтого цвета, подобная современному апельсиновому соку, что и вызвало их первое подозрение - советский орандж джюс тех времен был более надежного, унитарного для всех соков светло-коричневого цвета. Понюхали и застыли - не пахло ни чем,совсем,даже шилом. Разлили по полстакана и, зажмурившись, отпили по глотку...
- Амброзия! - крякнул Фролыч и всадил остаток в место для приема пищи.
Чудо-настойка была легка, в меру сладка и пилась, как чай! Потянувшись к банке для повтора, он услышал страшное, почти приговор.
- Фролыч, что-то мне кажется, что это была волчья ягода! - убил его Василич. Оттенка сатиры или юмора в его голосе не было. Были только кости с черепом на голубом фоне его глаз.
- Да нет, фигня! Мы же пока живы! - неудачно попытался успокоить его Фролыч. - Вообще-то, странный какой-то вкус... А давай кого-нибудь, кто в ботанике разбирается, позовем попробовать.
Выглянули в коридор. Там, естественно, оказался особист.
- Витьк, а Витьк? Выпить хочешь? - неуверенно спросили его.
Витька захотел. Очень! Поэтому предложенные пол стакана хряпнул разом, после чего и ответил на их вопрос: «Однозначно - облепиха! У сливы другой вкус! Наливай еще!»
Обрадованные, друзья налили чекисту полный стакан. Тот сел поудобнее на койку и благостно влил жидкость в святая святых, то есть - в себя.
Стало так хорошо и тепло на душе, что, проигнорировав присутствие контролирующего органа, налили по стакану и себе. Чокнулись, включили подъемные механизмы рук и ЗАСТЫЛИ: Витек, пустив слюну, закатил глаза и медленно сполз по переборке! Дальше была тишина - жуткая, зверская тишина.
- Кажется, это была волчья ягода...Отморячились! - прошептал Фролыч, подумав, что пора топиться.
- Кто? - не понял друг.
- Он - точно, а мы - наверняка. Не ботаник ты, Василич, не ботаник...
- Думаешь - ошиблись? - ойкнул Василич.
- А ты их цвет помнишь? Точно желтые или красноватые? - тужился Фролыч.
- Хрен его знает, вроде желтый. Может, обойдется? - всхлипнул друг.
- Нет, это редкий песец, стопроцентный. Смотри, как побелел!
Несчастные еще минуту стояли как вкопанные, пока не поняли, что перед тем, как топиться, надо сбегать за доктором. Они уже были в двери, когда вдруг услышали «Хррррррр» - протяжный богатырский храп из угла каюты.
- Ты знаешь, - сказал мне Фролыч при встрече, - с тех пор я люблю храпящих особистов. Храпит - значит, что жив!

Честно утянуто с анекдот.ру

Общага лейтенантов-холостяков: обшарпанная фатера в хлипком бараке с
печным отоплением. Три солдатские койки, колченогий стол, да табуретки того же казарменного дизайна - вот и весь интерьер сурового мужского быта. Остальная мебель присутствует в виде вбитых в стены могучих гвоздей, на которых висят лейтенантские шмотки - от джинсов до противогазов.
Сами лейтенанты, Толян и Колян, цвай камераден, в сиянии пыльной голой
лампочки-сороковки сидят за столом и на пространстве, отвоеванном у
сковородки с подгорелой картошкой и железных кружек, клюя носами, строчат план-конспекты для проведения занятий. Только что сменились после суточного наряда, а завтра в шесть выход на стрельбище - сорок кэмэ пехом по заснеженной тайге. Из щелястых окон сифонит, несмотря на намерзший в районе щелей синеватый лед. Печка бодро постреливает и гудит, но все равно дымит и еле греет, зараза.
Четвертый день лейтенанты питаются одной подмерзшей картошкой (за исключением дней в наряде, когда можно похлебать солдатского борща) - до получки еще целая неделя. Уцелевшие от кабака последние копейки потрачены на "Приму", грузинский чай и пачку стирального порошка "Лотос". Тоска.
С треском распахивается дверь и в клубах морозного пара на пороге появляется третий обитатель общаги - лейтенант Федька с розовыми щечками, холеными усиками и вообще с внешностью бубнового валета.
- С-сидим, додики?! - жизнерадостно приветствует он соседей, - Р-работаем?! Эт правильно, старайтесь!
- Дверь плотнее закрывай, блин! - угрюмо откликается Толян, - Не май
месяц...
- А я тащусь! - спешит поделиться радостью Федька, - Вся рота в наряд
заступила, а я свободный остался - завтра весь день бамбук можно курить!
- Класс твои дела, - кивает Колян, - У вас в роте офицеров - комплект...
- А щас - на блядки пойду!! - с энтузиазмом потирает ладошки Федька, -
Та-акая тетенька - у-м-м-м!!! Пэрсик!
- Флаг тебе в руки, - бросает Толян, не отрываясь от конспекта, - Барабан за спину...
- С-сиськи!! - продолжает восторженно делиться Федька и растопыривает
пальцы, словно приготовился прижать к груди пару арбузов, - П-попочка!..
А хата у нее - ну ваще!... Муж - штурманец дальнего плавания, бабок
немеренно... Все импортное, аппаратура - японская, а жрачка!...
- Слушай, завязывай! - начинает терять терпение Колян, - Идешь - ну и вали!
- Щас, отогреюсь только маленько, - кивает Федька и пристраивает на
печку ведро с водой, - Подмоемся, побреемся - и вперед!
- Э, Федос, иди ты в баню! - протестует Толян, - Куда ведро взгромоздил?! Нам же утром - ни помыться, ни чайник поставить! Давай, чапай к колонке сначала, воды принеси, а потом подмывайся!
- Да принесу, принесу! - отмахивается Федька, - Завтра приду и принесу...
- Ох, свежо предание... У нее чего - ванны нету, что ли? Шел бы, да там и подмылся...
- Не-не-не! - отметает Федька, - Тут наготове быть надо! Такое дело.
Тэ-экс... - Федька самозабвенно копошится в чемодане, счастливо
вздыхая в сладком предвкушении, - Трусняк цивильный... Тельничек
свеженький... Коляныч! Носки чистые одолжи!
- Может, тебе еще и в шинку пукнуть?
- Не, люди - ну вы жлобы! Блин, придется свои доставать, - Федька
извлекает из чемодана пару черных носков и с тяжким вздохом отрывает
ярлычок, - Нулевые...

Приготовив чистое белье, Федька нетерпеливо разоблачился, безмятежно
почесал мошонку и отправился к печке греметь корытом.

- Она сегодня знаете, чего мне приготовить обещала? - хвастается он
оттуда, - Поросенка! С хренком-с!
- Пасть закрой...
- Ага, завидно?! - торжествует Федька и, повизгивая, плещется в мятом
корыте, - А коньячок у нее какой!... А икорочка...

Ну не сука? Несколько секунд Колян и Толян, не мигая, смотрят друг другу
в глаза, с ненавистью стиснув зубы. Наконец, Толян хищно прищуривается и
закусывает губу. У него созрел план.

- Как башку намылит - кивни, - шепчет он Коляну и бесшумно выбирается
из-за стола, направляясь к доверчиво оставленному Федькиному
парадно-выходному бельишку.
- Порево и жорево - это очень здорево... - бахвалясь, напевает Федька,
вытряхивая на башку последние капли из (конечно же!) чужого флакона
шампуня.

Короткий кивок - и Толян скользящим индейским шагом пробирается к печке.
На обе ладони у него уже надеты вывернутые наизнанку новенькие Федькины
носки. Секунда - и носки щедро вываляны в жирной печной саже. Еще пара
секунд уходит на возвращение Толяна на исходную, приведение носков в
обычный вид и водворение их на место. И вновь Толян за столом,
старательно пишет конспект.

- Ах, мармелад! Ня-ня-ня-ня... - мурлычет Федька в счастливом
возбуждении, вертясь у осколка зеркала, прилепленного к стене синей
изолентой и щедро прыскаясь Толяновым одеколоном, - Ну, я погнал! Не
балуйтесь тут без меня...

Хлоп - дверь, скрип-скрип-скрип - снежок за окном. Йессс!! И Колян с
Толяном с треском хлопнулись ладонями в немом восторге. И в холодные
свои холостяцкие коечки укладывались они в прекрасном настроении - ну до
чего же порой мало человеку для счастья надо!

- ПИ-ДА-РА-СЫ!!! - вырвал их из сладких владений Морфея горестный
вопль посреди ночи. Бесцеремонно врубив свет, Федька стоял посреди
комнаты и потрясал кулачками в бессильном гневе и отчаянии.
- Охуел совсем? - поинтересовался Толян, жмурясь от света, - Чего
орешь?
- Да блядь!... Мужики, суки, ну вы ваще!! У нее же, бля... Простынки
такие!... Хрустящие! Б-беленькие-беленькие! Были...
- И - чо?
- Чо-чо?! В очо! Я по этим простыням: чап-чап-чап... Она как глянула -
так и охуела! Аж про еблю забыла - выгнала на хуй... - горестно
шмыгнул Федька носом, - Блин, мудаки вы все же...

Обещался, и вот... Спасибо всем со-узловикам («сосайтник» звучит как-то коряво и двусмысленно), за то что пожелали удачи и поделились советом, а также правильному коту Гансу за моральную поддержку и глумливый кошачий оптимизм.

Чек-райд*

2 декабря 2004 года от Рождества Христова 172-ая Сессна c бортовым номером N64686 лениво катилась по потрескавшейся рулежке с романтическим названием «Сьерра»**. Я никуда уже не торопился - полет был закончен, и, судя по лучезарному оскалу Смитти, с плачевным результатом. Вот и ангар. Приехали. Обиженно скрипнули тормоза и хрюкнув выхлопом, замолк двигатель. Смитти разачарованно махнул рукой выпрыгнул из кабины и недовольно буркнул - сдавай самолет, лопух. Я тупо смотрел, как он отключил от бортовой сети свой старенький хэдсет*** и исполнив «кругом», растворился в темноте ангара. Завалил.... спокойно подумал я и, почему-то, ничуть не расстроился. Сейчас осталось только медленно вылезти из кабины, списать время со счетчиков мотора и планера в диспетчерский лист и зайти в офис к Смитти узнать, сколько именно раз за сегодня мой пилотаж не соответсвовал стандартам Private Pilot. Потом можно посмотреть футбол по телеку в ангаре, взять в автомате банку колы и упилить на работу в скучный офис. Хотя, в глубине души все еще теплилась глупая надежда, что прокатило...

Студенты «вывозят» Смитти 2 раза в день, 5 дней в неделю. Для джентельмена в его возрасте нагрузка необычайная. Никто точно не знает, сколько Смитти лет, доподлинно известно только, что в 1940 Смитти, коренной «техасец», начал свою летную карьеру в доблесных рядах ВВС Его Величества Короля Британии и Территорий Георга 6-го. Смитти гонял «волчьи стаи» в северной атлантике, потом водил знаменитые Спитфайры над Европой. В «родные» ВВС его за что-то не взяли. Его настоящее имя окутано тайной, на визитке только инициалы и бесхитростная англосаксонская фамилия - Смит. При обращение к своей персоне он отзывается только на свой фронтовой позывной - Смитти или на уважительное «Сэр». Врядли найдется область знаний, имеющая хоть какое-то отношение к авиации, в которой Смитти не разбирается. Смитти - авторитет, экзаменатор «в законе». Он единственный человек в Аддисоне, уполномоченый Федеральным Агенствов по Авиации выдавать билеты - удостоверения пилотов всех калибров и рэйтингов. Говорят, в окрестностях есть еще одна лэди, сертифицированная подобным образом и даже склонная прощать мелкие ошибки в пилотировании, но она а) стерва б) редкостная. И, в) бывалые говорят, что лучше уж к Смитти - «строгий, но справедливый» ((с) «Убить Дракона»), если завалит на экзамене, то за дело.

Этой осенью мой инструктор, Чип, набрал критическую массу летных часов для перехода на работу в Американ Эйрлайнз. Порадовались за мужика, не надо ему больше будет рисковать здоровьем за грошИ, вывозя студентов. Приличная карьера впереди. У него только я один, халявщик, остался без лицензии, потому как летное дело временно забросил в силу немилосердных обстоятельств. Будучи изрядным чистоплюем, то есть склонным к порядку человеком, Чип «хвостов» терпеть не мог, да и мне не хотелось привыкать к третьему по счету «мешку в кабине».

Процесс мы, как могли, форсировали. Пару недель грыз теорию. Холодные, теплые фронты, навигационые системы, частоты и классификация воздушного пространства, матчасть - все настолько смешалось в этом доме, что съехала крыша. Зато письменный и устный экзамены я сдал без проблем, вот только практическую часть «отполировать» налетом не получилось. Вмешались время деньги и погода. К тому, чтобы убедить Смитти и, в его лице ФАА****, в моем умении обращаться с самолетом, небом, сетью и траффиком, я считал себя неготовым, несмотря на 50 часов в моей летной книжке. Но есть такое слово «надо» и дурная привычка всегда добегать до финиша.

Недостаток практики пытался восполнить на майкрософтовском «симе» - ночи напролет у компьютера, сонный кот по имени Ганс на коленях, время от времени предлагающий свою непредвзятую конструктивную критику - типа «мяу-кая» посадка или «муррдак», обоих нас угробишь. Пребывая на порядочной измене, близкой к панике, второго декабря сего года я приехал на экзамен. Штатно, по расписанию, ведь прибыть вовремя на поле брани - это уже половина победы, как говорили пунктуальные крестоносцы на Чудском озере.

Погода баловала, точнее баловалась. Уже подруливая к старту, получил команду от «башни» сделать разворот 180 и катиться на противоположную полосу. Только что прошел фронт и сменился ветер. Возвращаться - дурная примета. Сделал фигу на штурвале. Не поможет - успокоил Смитти, - лучше покажи мне взлет с короткой полосы. Это могем, это учили. Боковик в 14 узлов, карты, мне бродяга путает. Штурвал до упора влево, под ветер, закрылки 10, тормоза выжать, полный газ. Приборы контроля двигателя - все на «зеленом». Транспондер на коде 1200 и на «алт». Тормоза отпустить, на 50 отрыв и набор на 56 узлах. Скорость держать чистенько. Понеслась...

Высота 2200 футов. Мля, косяк, надо 2000 ровно. Смитти царапает что-то в блокноте. Это его стихия, он сколько раз играл в этом глупом спектакле, что знает все трещинки на сцене. Мастер-ломастер... Он крутится в кабине как пресловутый мотовенник, поганит мне настройки на приборах, открывает-закрывает форточки, гоняет радио по каким-то богом забытым частотам и задает вопросы и вводные со скорострельностью два в секунду. Это что за хайвэй? В каком классе***** мы находимся? Это что за частота? Смени курс, летим на радиомаяк «Ковбой». Где у тебя в самолете ручник? Да вот, он под штурвалом.

Определись, где мы на карте. Какой карте, мира? Пытаюсь, не отстать, отвечаю, хотя все больше хочется ответить действием и выкинуть Смитти из самолета. Шутка, но он все равно «муррдак»... По ходу пьесы возвращаю все ручки-тумблерчики в исходные после его выкрутасов. Алтиметр и гирокомпас вроде не трогает, и на том спасибо, говнюк преклонного возраста. Все происходит в невероятно быстром темпе - чуство времени куда-то ушло. А Смитти, похоже, только разогревается - садись «короткой» в МакКини. Захожу на базу - косяк, не включил посадочную фару. Смитти, день на дворе, кто эту фару увидит? А не ебет, после «короткой» сделай мне еще и «мягкое поле»******.

Не хочет сегодня Сессна делать «короткую», как котяра от тазика с водой, всеми лапами отбивается. Промахнулся мимо белых блоков - еще один твердый косяк. «Мягкое поле» вроде сделал на «отлично» - Смитти даже улыбнулся. Но это не на долго - срыв «грязный» - добже, срыв «чистый» - полукосяк. И так каждый раз, каждая эволюция - Смитти постоянно недоволен, находит косяки и продолжает «играться» с приборами. Доперло до меня, тупого, что по программе это, мешает он мне работать с умыслом, вывести ему меня из себя надо, на «ребро» поставить, чтобы ошибку дурную какую сделал. А я, похоже, не вывожусь, вот вам козья морда, распишитесь. Но зато косяков другого рода я уже насобирал с десяток. Смитти явно разочарован - все, говорит, шабащ, вези домой...

В Аддисоне сел как по нотам, даже самому себе понравилось. Побазарил с «башней» и выкатился на «Сьерру». Завалил, ну и что. Все равно было интересно.

...В офисе Смитти поставил печать в моем логбуке и торжественно выдал временный сертификат. Теперь я - пилот, «карлсон» в законе. А, как оказалось, Смитти совсем не говнюк - работа у него просто такая. Поговорили за жизнь. Смитти поделился планами съездить в Россию, на Питер посмотреть, с намеком - типа, если доживу. Думаю, доживет, он крепкий крендель, у него тоже есть эта дурная привычка - всегда добегать до финиша.


Overland

Примелькания:
*Чек-райд - практический тест по пилотированию, проводится сертифицированным экзаменатором
**Сьерра - латинская буква S в фонетическом алфавите, принятом в авиации
***Хэдсет - микрофон с наушниками
****ФАА - федеральное агенство по авиации США
*****Класс или зона воздушного пространства - размеченный кусок неба в котором действуют определенные правила, типа «карлсонам» не залетать, необходимо разрешение «хозяина», а они не дадуть (класс Б - небо над О-Хара, например), или летать предельно низко и в каске (зоны тренировок ВВС или ВМФ) и т.п.
******Посадка на мягком поле - упражнение, имитирующее посадку на неподготовленную, вязкую поверхность, вроде песка или раскисшего травяного аэродрома. Задача - не дать носовой стойке коснуться земли, до тех пор пока скорость не будет погашена в практический ноль. Противное в реальных условиях чревато капотированием или, в лучшем случае, поисками тягача.